Учился я тогда в седьмом классе, и была у нас некая традиция с одноклассниками ходить в парк по вечерам гулять, костерок жечь, да с девушками нашими флиртовать–заигрывать. Никакого алкоголя, все чисто–невинно.
Собралось нас в один из таких вечеров довольно прилично, человек 15 в общей сложности.
Сидим, значит, веселимся, ни кого не трогаем, костерок горит, девичий смех, на душе радость и покой, как вдруг через ближайшие кусты, с треском, на нас вываливаются четверо 25–ти летних, бухих в гавно, быдланов. Начинают топтать костер, кого–то брать "в обнимку", запугивать, приставать к девушкам. Ну, мы, понятное дело, хоть и сопляки, но стерпеть такое не могли, поэтому начали борзеть, и слегка прибычивать, мол, идите уже отсюда, не лезьте, что вам надо и всякую подобную детскую чушь.
Наша реакция на быдланов произвела прямо противоположный эффект — они озверели и начали всех страшно избивать — лицом об колено, с локтя, ногами… Жутко было. И вот стою я в полном ахуе, как вижу, что ко мне идет один из них. Ну, думаю, кранты. А он такой подходит, сам в неалё ваще, присматривается ко мне и вдруг меняется в лице, обнимает меня за шею и кричит своим — так, этого не трогать, этот свой!
Я в шоке, не понимаю, что происходит и что будет дальше.
А пацанчик начинает мне втирать, что у них на Гарибальди подвал есть, там у них и бабы, и бухло, и что они на той неделе мебельный магаз обнесли. Что, мол, приходи к нам, гульнем, бабы, водка и вся хуйня.
Я что–то мямлю в ответ, типа: да, отчегож не прийти, отчегож не гульнуть…
Пока он мне все это втирает, нескольких наших серьезно пиздят. И я, смотря на все это, начинаю осторожно ему говорить, что чего вы это так озверели, мы же мелкие еще совсем и вам не соперники, мол, отзови своих, хорош уже, вон вы какие воины, а мы сопляки совсем…
И о чудо! Он внял моим уговорам и крикнул – Ладно пацаны, хорош, идите сюда.
Пацанчики еще пару раз пнули своих жертв, и подошли к нам. Тут, надо сказать, я совсем обосрался. Те трое, что подошли, были раза в два обкачанней чем тот, который мне все это время что–то втирал и пьянее раза в два.
Один из них долго смотрел на меня и потом сказал – Ты служил?
Я говорю – Нет, мне рано еще, я в седьмом классе учусь.
Он постоял, пошатываясь, посмотрел мне в лицо и вдруг предложил – Дай мне в репу!
Тут я думаю – бля, накликал я на себя беду. Ну, хоть от товарищей их отогнал, и то хорошо. А сам говорю – Да не за что мне тебе в репу бить.
Далее последовал разговор типа — Ты что, драться не умеешь? Кулак сожми. Я сказал кулак сожми…
Мне ничего не оставалось делать, как сжать кулак. И тут этот бухой пацанчик, берет мою руку со сжатым кулаком и начинает бить себя в лицо!!! Ударил несколько раз и отошел.
Потом они по одному ушли в том же направлении, откуда и появились, а тот, который мне все это время втирал про подвал на ул. Гарибальди еще раз напомнил мне, чтоб я приходил к ним завтра, что круто гульнем, что у них там бабы, водка и все такое и попрощавшись удалился.
В итоге несколько наших были довольно сильно избиты — расквашенные носы, фонари под глазами, кровища, кровоподтеки, шокированные бабы, которых, слава богу, не тронули и в конец охуевший я, не получивший ни единой царапины, но каким–то непостижимым образом приглянувшийся тому пацанчику.