Есть гениальные западные вокалисты, которые имеют диапазон полторы октавы. Но эти полторы октавы они используют так, они с таким сердцем это поют, что…
— Но тексты… Вы считаете, что с ними тоже всё в порядке? Вот раньше, может быть, мне так кажется… но как-то они были теплее, добрее…
— Ну, раньше и время другое было ведь. Раньше, видимо, это и нужно было людям в большей степени.
— А сейчас не нужно?
— Песня — это ведь отражение времени, как мне кажется. У нас есть некая тенденция. Раньше я делал рэп-музыку. В то время был моден некий социальный протест молодёжи против некоей системы. А сейчас, современный R'n'B расшифровывают уже не как Rhythm & blues, а как Rich & beautiful. Он более лёгкий, более попсовый, так скажем. Диалоги, тексты — как раз-таки о машинах, о девчонках; о том, что это хорошо иметь. Наркотики, там и там. Вот у меня справа девчонка, слева девчонка... Идёт пропаганда вот такой, скажем, не очень чистой жизни.
Почему это возникло? Потому что у нас есть такая тенденция: девчонки ищут олигархов. У нас столько красивых девчонок, что олигархов не хватает в стране, несмотря на то, что их число растет с каждым днём. И есть охотницы так называемые, которые шастают по ночным клубам, ищут тех или иных людей. Таким образом, можно сказать, что новый R'n'B – отражение времени.
Помимо того, конечно, много решают сейчас продюсеры тех или иных средств массовой информации: радиостанции, телевидение… Они навязывают определенный формат. Более легкомысленный. Вот у меня есть параллельный проект поп-музыки. Это старые грузинские песни в современном звучании. Я вам клип сейчас покажу.
— На грузинском языке?
— На грузинском. Клип — это маленький фильм. Песня — она душевная, красивая невероятно. Она не оставляет равнодушным никакого человека.
— А помните успех «Старых песен о главном»? Ведь огромный был успех. То есть теплое, душевное слово нужно людям, по-прежнему.
— Да. Ностальгия, есть определённый момент ностальгии по старому у всех.
— Вы думаете, дело в ностальгии? Мне кажется, просто это душе человека приятно.
— Я говорил о продюсерах, которые много решают. Мы, артисты, к сожалению, являемся заложниками того формата, который нам навязывают. Многие артисты — я знаю, что бы они делали, какую музыку, если было бы больше свободы в этом. К сожалению, свободы нет. Все работают в русле определенных тенденций. Мол, люди хотят слышать вещи попроще, вещи подоступнее…
Да люди же давно привыкли! Люди давно хотят слышать что-то умное! Что-то красивое! Что-то более глубокое! Вот эта грузинская песня, она как раз такая. Но её не крутят. Это не формат. Её взяло только радио «Шансон», что было странно, потому что это не формата «Шансон», это скорее этническое направление.
— Получается, продюсеры, что называется, «не догоняют»?
— Мне кажется, всё из-за того, что они делают «лёгкий бизнес», хотят быстрой наживы. Они не хотят воспитывать аудиторию. Они хотят, чтобы новую песню сразу слушали много людей. Чтобы рекламодатели давали деньги, потому что рейтинги надо набивать.