Края рта мечницы едва заметно устремились вверх, придавая тонким губам довольное, с ноткой хитрого озорства выражение. Начав движение будто от подбородка, лицо вздёрнулось вверх, качнувшись навстречу целительнице и тут же отдаляясь, заставляя полуприкрытые глаза глядеть сверху вниз.
Ресницы распахнулись, заставляя прячущиеся за ними глаза сверкнуть. Вторя им губы приоткрылись чуть шире, будто отвечая исходящему от предплечья Эйрин теплу, вьющемуся от талии к бедру. Слегка поведя ним, Йому точно вложила округлившийся участок тела в ладонь учёной, нажимая бархатистой кожей на расходившиеся пятью удлинёнными лучами пальцы.
— Сразу и не понять, что к чему, да? На этих встречах, — хранительница тихо вздохнула, расслабляя тело.
Её положение абсолютно не мешало действиям целительницы и пока та тянулась к ёмкости с соком, Йому лишь провожала любимую глазами, отводя затем взгляд на темнеющий сок собственного стакана.
— Самый интересный цветок? — начала она негромко. — Лунные лилии, пожалуй.
Указательный палец коснулся своим краем подбородка, подпирая его будто в задумчивости. Эйрин и Ююко сейчас занимались более приятными вещами, чем прослушивание лекции, поэтому хранительница решила сократить описание до пары слов.
— Удивительный цветок бело-молочного цвета, прячущийся от Солнца в тумане, что рассеивается только ночью. Если его сорвать, через время на том же месте прорастает точно такой же. Даже не знаю? Может быть, это он и есть?
Поведя плечами, Йому вопросительно хмыкнула себе под нос. Спустя пару мгновений рука целительницы аккуратно обхватила и её, прижимая спиной к себе. Голова мечницы дёрнулась, а лопатки аккуратно сдвинулись, ища наиболее удобное положение в пружинистой мягкости.
Очутившись будто зажатой между двумя девушками, Йому ощутила прилив тепла, исходивший отовсюду, стремившийся затопить её ярким приливом.
— Ммм, я за, — негромко произнесла она, укладывая голову набок. — Ююко, хочешь начать?
Заведя полусогнутую руку за спину, розоволоска плавным движением откинулась назад, используя предплечье опорой полулежащему телу.
Массивная наливная грудь, низ которой смотрелся объемными, слегка вытянутыми каплями разъехалась по сторонам, дополняя картину раскрывшейся ложбинки между двумя полусферами бюста над мягким расслабленным животом.
— Ты отмечала эти цветы, Йому, — тепло улыбнувшись ответила девушка, пробегая взглядом по хранительнице. — Они настолько впечатлили тебя? Возможно, нам стоит на них поглядеть всем вместе?
Плавно взмахнув свободной рукой, она остановила её чуть выше грудей, слегка отводя указательный палец.
— Когда время окажется подходящим, а мы решим снова прогуляться по саду, — останавливающий жест дополнил слова.
Подогнув вытянутую руку, она уложила её под грудь, чувствуя, как податливая нижняя долька чуть вминается от нажатия края большого пальца.
Вздохнув, розоволоска прикрыла глаза, ловя остаточный образ девушек, подернутый лиловым свечением. Пухлые губы раздвинула легкая улыбка, добавляющая темно алому контуру выразительного объёма. Вес на одной из ног приятно напоминал о целительнице, отвечая каждому движению мясистых ягодиц ерзавшей девушки.
Левая нога Ююко, высвободившаяся в один из моментов, качнувшись объемистой ляжкой согнулась, а сомкнувшись с голенью лениво наклонилась, будто закрывая коленом живот.
— Хочу начать? — переспросила она, расслабленно понизив голос?
Лицо приподнялось, будто желая лучше рассмотреть хранительницу, однако пусть и дрогнувшие в ресницах глаза не открылись, позволяя Ююко оставаться в мягкой темноте.
Неожиданное предложение от обычно активной мечницы, находившейся в такой выгодной для дебюта позиции. Одна рука с легкостью могла бы обвить шею целительницы просто откинувшись назад, вторая могла бы уделить некоторое внимание и ей.
Впрочем решив, что истинные намерения мечницы для неё все равно останутся недоступны, розоволоска игриво вильнула ногой, неспешно распрямляя колено.
Ююко выдохнула, чувствуя, как раздавшееся вширь под весом бедро вздрогнуло, посылая лёгкую волну вдоль покачивающейся плоти. Приоткрывшиеся глаза коснулись ступни, от которой к колену тонкой алой лентой зажглась алая, украшенная деликатными листьями полоса — небольшое исключительно декоративное волшебство создало подобие абсолютно не мешающей бижутерии. Тускло светясь, она опутывала конечность оканчиваясь под коленом.
Улыбнувшись зрелищу, Ююко поиграла пальцами ног: сгибая и разгибая, точно рассматривая украшавших их педикюр из розовых ногтей.
После чего, чуть глубже откинувшись назад, согнула почти сразу вытягивая ногу в сторону хранительницы. Аккуратно ткнувшись в область между холмиков аккуратных грудей, стопа слегка надавила, призывая Йому податься назад, в объятья хранительницы.
После чего скользнула влево, накрывая пальцами и частью стопы всколыхнувшуюся округлость. Попеременно напрягая пальцы, Ююко постаралась поймать взгляд мечницы, с ленной вольготностью перекатывая стопу по теплому примятому бугорку.
— Сразу и не понять, — ответила Эйрин на слова Йому, — Все очень непредсказуемо, знаешь, мы все путаемся в вот этих вот моментах, и не понимаем, что и как. Собрание — это всего лишь один шаг навстречу друг другу. Но в итоге не всем удается его сделать. Феи, вампиры, луняне, призраки, люди и ёкаи - все мы смотрим на мир чуточку иначе.
Она покачала головой, тихо вздохнув, и медленно приподняла бедра, усаживаясь на футон поудобнее. Выговориться ей нужно сразу и много, но был ли этот момент удачным? Эйрин решила, что останавливаться уже было поздно. Осталось лишь надеяться, что её поймут или её слова не сильно кого-то заденут. Она посмотрела куда-то вниз, словно заметила родинку на плече хранительницы. Какое-то время она не отрывала взгляд от
одной точки. Потом её внимание приковал взгляд призрачной принцессы. Она потянулась вперед, словно надеясь поймать пальцами переднюю зубчатую мышцу девушки.
— Может быть, судьба не случайно спрятала от всех жезл? Общая цель сближает всех участниц — и открывает новые возможности, развивая сестролюбие, соединяя народы. Заставляет их уважать друг друга, освежает отношения.
Она ощущала странную легкость, накрывающую её с каждым вымолвленным словом. Хорошенько выговориться, излить душу– это был весьма действенный метод укрепить душевное здоровье. Она посмотрела на белоснежную макушку перед собой и выпрямила спину. Затем расслабилась и позволила Йому сделать собственный выбор: какая из пар грудей была мягче — её возле затылка, или же принцессы — напротив лица садовницы.
— Лунные лилии... А что тебе больше нравится в цветке? Его особенность? Цвет, длина, а может запах? Очень необычное растение, я думаю...
— ...что одна из таких будет прекрасно смотреться, если я заплету её в твои волосы. Ты же позволишь срезать одну из них как розу? Или тебе будет приятно увидеть её на головах любимых? — подумала травница про себя.
— ...что такие как-раз спрятаны где-нибудь в темном и безопасном месте! В пещере, теплице, может дома? Ты права, Ююко, нам нужно прогуляться и поискать лунные лилии!
Мягкий кончик носа уткнулся где-то посреди волос беловолоски. Эйрин опустила голову, прикрыв глаза и прислушалась к еще далеким звукам природы. Веки налились тяжестью, а когда глаза застлала тьма, то мысли стали яснее, голоса громче, в пустом сознании начали появляться образы. Холод исчез, уступив место палящему зною. Понимая, что она вот-вот провалиться в дрему, целительница заставила себя вернуться в реальность и ненадолго расслабить свои объятия вокруг Йому.
Мягкий толчок заставил её попятиться назад — сила момента передалась частично и доктору. Удивленно охнув, она от неожиданности чуть не потеряла равновесие и почти уперлась ягодиц на границу, разделяющую футон и не очень пригодную для сидения среду. Её протеже оказалась прижата к ней — короткие белоснежные волосы находились аккурат между её грудей.
— В какую игру ты сейчас играешь, принцесса? — подумала она, посмотрев в сторону вытянутой длинной ноги. Фиолетовая змейка огня рассеяла темноту мягким светом, окрашивая все вокруг в розовый оттенок.
Стопа Ююко упиралась в бугорок молодой мечницы и не было похоже, что она скоро прекратит свою игру. Лицо Эйрин выражало небольшое удивление. Неужели властная, доминантная сторона розоволоски неожиданно проявила себя? Или же это было частью её игры с Йому и для них обеих эта была нормальная прелюдия перед... танцем?
Ученая решила внести и свою ноту в подобный момент импровизацией вместо поиска ответа на вопросы. Генсокё была полным загадок местом — и пока все были в безопасности, то она могла не портить момент своими вопросами. А в случае чего кто-то из них остановит её словом или же дейстием.
1d4: (3) = 3
1 — Эйрин решила про себя, что нужно осторожно вмешаться в процесс. Обе ладони целительницы осторожно легли на бедра хранительницы — беловолосая челнодева попробовала приподнять любимую и посадить её на собственные колени. А потом, если представится шанс, вытянуть руку навстречу голени зефирки и погладить розового оттенка кожу.
2 — Эйрин подумала и сконцентрировала свое внимание на Йому. Одна ладонь опустилась на бедро девушки, поглаживая его внешнюю часть, вторая прошлась по нежной коже незанятой груди и принялась мять кожу. То, что она пыталась сделать не совсем было похоже на танец - скорее на массаж.
3 — Не понимая, когда и кто должна первая из них встать, целительница решила проявить инициативу и, отодвинувшись назад, ближе к выступу, она медленно попробовала встать на обе ноги. Не получилось, и она попробовала ещё раз. Футон под ней словно дрожал. Или это были её ноги? В попытке сохранить равновесие она выбросила руку в сторону девушек.
4 — Зная правила игры, ты легко получаешь всё, что пожелаешь. А если их не знать, то можно наткнуться на препятствия. Эйрин, немного подумав, решила остановиться на самом простом ответа на подобное начало танца — она вытянула наиболее здоровую ногу и вперед... протянула ту навстречу розоволоске. Стопа не достигла тела любимой, но девушку это почти не смутило. Выждав мгновение, она все же решила легко опустить ногу, коснувшись того, до чего была способна дотянуться — другого бедра Сайгёдзи.
Мягкие тёплые подушечки присосались к левой груди мечницы, поочерёдно надавливая молочную, выступающую зреющей окружностью кожу аккуратными нажатиями, желая захватить внимание нарастающим стаккато тычков, перетекая вдоль тела прибывающим приливом. Вкрадчивые движения просили внимания, предлагая альтернативой погрузиться в себя, смакуя выминающие касания к чувствительной плоти, заставляющие внутреннее тепло разгораться пурпурными углями.
Льдинки глаз опустились, хранительница коснулась взглядом стопы, что несмотря на деликатность движения сплющила мягкий холмик, посылая разливаться вокруг смятой области приятные, слегка тянущие ощущения. Чуть глубже красовалась гладкая фактура обычно бледной кожи голени, принявшей сейчас розоватый оттенок из-за пролегающей полосы тонкого украшения, напоминавшего виноградную лозу.
Мягкий всколыхнувший груди толчок предлагал прильнуть назад, расслабившись на теле Эйрин, чью теплоту она чувствовала сейчас своей спиной — шелковистые, покачивающиеся от её движений тяжёлые округлости травницы, мысли о которых наполняли рот слюной, заставляя верткий язык игриво цокнуть.
Слегка откинувшись, ощутив упругое сопротивление мечница внутренне усмехнулась — ей нравилось сохранять долю контроля, не плывя безвольной щепкой по задумкам розоволоски. Если они были.
Согнув левую руку, она подхватила щиколотку Ююко между большим и указательным пальцем, несильно сжимая кожу фалангами.
— И что ты задумала? — слабо улыбнувшись, спросила Йому вплетая голос в многоголосие сада.
Разгадывать намерение, будто она была участницей собрания, о котором поведала Эйрин было не тем, что сейчас хотелось. Опустив голову набок, мечница выпрямила руку, водя внешней частью ладони по мягкой, уступившей нажатию голени. Узкий край ногтевой пластины зацепил кожу, но словно не замечая, мечница провела дальше, не убирая пальца, наоборот усиливая нажим, чем дальше оказывалась её рука.
Тихий вздох, вырвался будто сам собою. Напряжение руки, согнувшей локоть и поднявшей ту выше, с лёгкостью отняло ступню от груди, приподнимая ухоженную ногу выше к лицу.
— Чем бы это не оказалось, ты слишком далеко, — придав голосу обыденное выражение, хранительница снова усмехнулась.
Приоткрыв губы, она подтянула к ним ступню, более резко и быстро, чем все движения ранее. Наклонив голову, Йому взяла второй палец между створок, аккуратно целуя чувствительную подушечку, которой Ююко забавлялась минутой ранее с её грудью. Лизнув спрятавшуюся в ложбинке рта кожу, хранительница выждала секунду, прежде чем ряд ровных зубов сомкнулся, несильно кусая палец.
— Ты слишком далеко, — улыбнулась она, резко убирая ногу на простыню футона.
Пальцы раскрылись, давая свободу и хранительница чуть наклонила голову, любуясь на раскинутые пышные ноги, переходящие в формы раздавшихся вширь бёдер. Несколько секунд она словно колебалась, выбирая между тем, чтобы сказать Ююко сблизиться с ними самой и помочь с этим подавшись вперёд.
Приняв решение, она плавно нырнула, вытягивая руку, чтобы сплести пальцы с ладонью розововласки, а затем откинулась назад, увлекая Ююко за собой.
Вернувшись к целительнице, мечница заметила выкинутую в свою сторону руку. Мягко обняв ту пальцами за предплечье, она неспешно повернулась к лунарианке — откинутая голова демонстрировала улыбку и приспущенные веки.
Быстрым, словно от толчка движением, она прильнула к девушке, укладывая одну руку ниже груди, а второй поднимаясь выше к плечу. Внезапно вытянувшись, лицо коснулось шеи губами, а тёплый влажный язык, под тихое хихиканье, провёл вдоль кожи.
Пальцы хранительницы несильно сжав щиколотку отвели ногу, оставляя пустоту на месте мягкой подушки из формирующейся груди. Отвечая движению, карминовый взгляд метнулся к пальцам, а затем выражению лица, пытаясь прочесть его — вряд ли её действия могли принести дискомфорт, хранительнице просто захотелось взять контроль в свои руки. Приятное, распаляющее возбуждение чувство, скользящее по спине невидимыми пальцами, понукая выгнуться.
Негромко выдохнув, розоволоска откинулась немного назад, заведя глубже локоть, а вместе с ним и служившее опорой предплечье. Подбородок едва не прижимался к ямочке между ключиц, а грудная клетка ощущала вес лениво разъехавшихся от движения массивных, надутых желанием внимания грудей. Снова вздохнув, Ююко несильно напрягла мягкий, выставленный на обозрение живот, посылая едва ощутимую волну вдоль тела.
Скакнув зрачками к Эйрин, ей захотелось проверить, что же предпримет любимая, но та решила наблюдать за развитием пока что не вмешиваясь. Пары янтарных и васильковых глаз наблюдали за ней, заставляя чувствовать себя будто выставленной на обозрение, а поза открывала рыскавшим взглядам любые детали и изгибы тела, скрашенные или подчёркнутые контрастом длинных лиловых теней.
Понимание этого вспыхнуло новой волной покалывающего тепла, собравшегося в центре ареол, снова понукая живот напрячься, а уголок нижней губы оказаться зажатым между остренькими клыками. Слабая колющая боль смешалась с начинавшим скапливаться теплом внизу, между плотно сжатых пышных ляжек, предлагая сведённым ногам потереться друг о друга, качнув мясистыми бёдрами. Сглотнув слюну и вдохнув глубже, Ююко откинула это желание — её нога оставалась в руках хранительницы, а значит она не могла ею так свободно распоряжаться.
— Потанцевать, — полушепнув ответила она, вытянув полные губы. — Желание Эйрин стало частью моего и я…
Лениво поведя плечами, отвечая на млеющее, окутывающее тело тепло, Ююко глубоко вздохнула, ощущая будто тяжесть налитых грудей стала тянуть сильнее. Всего одно движение локтя и она оказалась бы спиной на мягком футоне, открытая взглядам и рукам даже больше прежнего.
— Танец тоже сближает, — пролепетала она, прикрывая глаза, отдаваясь приятному ощущению контроля над частью своего тела.
Внезапно резкое движение отвело полусогнутую ногу, всколыхнув объёмистое бедро и раздавшуюся вширь молочную ягодицу, разлившуюся под весом тела на мягком футоне. Открыв глаза, Ююко вновь взглянула на девушку. Сейчас её нога оказалась приподнятой, открывая взгляду всё, вплоть до тонкой полосочки, выразительно показывающей начало массивной ягодицы, перед задней частью мягкого бедра.
Движение вбок развело ноги, давая понимание, что она лежит совершенно открытая в самых деликатных местах. Это должно было смутить, инстинктивно сведя ноги, но розоволоска ощутила лишь новый прилив приятной тяжести и тепла, окутывающего её ребра и груди, ползущего вниз к треугольнику лобка.
Прогнув спину и заерзав переваливающимися бёдрами, розоволоска отвела взгляд, когда отброшенная нога, мягко ткнувшись гладкой пяткой о ткань, оказалось свободной. Подведя руку снизу между грудей, розоволоска чуть откинула голову, будто решая не податься ли ей вперёд. Голос Йому решил этот вопрос.
Выдохнув, Ююко принялась плавно подниматься, послушно следуя за рукой хранительницы. Подогнув пышные ноги, она, выпрямив спину, привстала на колени, чувствуя навалившуюся тяжесть устремившихся вниз объёмистых, выставленных под взгляды грудей, со сладкой болезненностью дёрнувшихся достигнув нижней точки и подпрыгнувших, следуя импульсу.
— Теперь не очень далеко, — тихо усмехнулась она, не поднимая глаз, стоя с чуть наклонённой набок головой.
Расстояние между нею и Эйрин казалось непозволительно большим и стоя на коленях, Ююко засеменила к любимой, чувствуя отдающийся толчками в подскакивающей груди каждый шаг. Остановившись справа, чуть сбоку целительницы, она качнулась вперёд, чувствуя, как мягкие подушки грудей касаются груди Эйрин чуть выше кружка ареолы и примерно средины предплечья. Тактильная отдача пробежала по телу наэлектризованным импульсом, заставляя аккуратные ноздри раздуваться в резком выдохе.
Медленно поднявшиеся руки слабо приобняли талию и живот Эйрин, предлагаю поддержку, если любимая решит подняться, но также не мешая любым задумкам.
Колени девушки коснулись футона, она с трудом воздвиглась на ноги. Эйрин неуверенно попробовала найти равновесие, а затем качнулась, словно ветка под птицей. Левая нога не хотела слушаться, чувство чесотки аккурат под бинтом заставило нарушить тонкую концентрацию. Привольные ноги качнулись и почти пересеклись друг с другом в следующее мгновение и целительнице понадобилась много усилий, чтобы не поддаться движению и выпятить ягодицы назад, согнувшись вперед. Руку девушка поднесла в сторону любимых, колени снова достигли поверхности футона. Вместо вкуса горького поражения, она чувствовала на губах лишь недоумение.
Как внезапно она встала, так и скоро она вернулась на уровень к своим любимым. Небольшой инцидент продлился всего секунды. Эйрин выдохнула — губы отказывались шевелиться и произнести что-то еще. Она тряхнула головой, словно на макушку упал лист от дерева и позволила себе расслабиться. Отвлечься на приятное происходящее, на то, что недавно так привлекало её внимание. Но было уже поздно — Йому и Ююко отвлеклись от массажа груди целительницы, сосредоточив свое внимание на ней. Первая даже заметила, что кто-то из них неприлично отдалилась от неё. Могла ли это быть Ююко? Возможно, но разве их игра не забавляла хранительницу? Или же слова были адресованы лунянке?
Так много вопросов и так мало ответов. А еще меньше было времени думать.
Осмыслить свое положение помешало легкое касание в стороне шеи. Оставив мягкий след, что-то скользкое и влажное прошлось по её коже. Улыбка сама собой нарисовалась на лице врачевательницы — движение вызвало щекотку. Дыхание охотницы сделалось учащенным, словно она готовилась выстрелить на сотню метров. Это чувство настолько поразило, что Эйрин приобняла девушку за плечо, затем вторую рукой скользнула змейкой по спине вдоль позвоночника.
— Ммм, и какая же я на вкус, Йому? — спросила она с нескрываемым любопытством. Метнулась черная тень, за ней последовали пальцы, которые обхватили ягодицу мечницы. Уста Эйрин коснулись венца белых волос, затем лба и кончика носа девушки, стараясь перехватить инициативу. И, возможно, травница продолжила осыпать любимую вниманием, если не вмешательство принцессы. Мягкая грудь розоволоски коснулась её, словно требуя внимания и там. Беловолоска убрала руку с плеча Йому, приобняла девушку, приглашая прильнуть поближе. Настолько рядом, чтобы полусферы сомкнулись снова, потеряли собственную форму, перекатывались вместе и утопали друг в друге. Игривым движением кисти она сомкнула пальцы на правой ягодице зефирки. Наклонив немного голову она бросила взгляд на шею девушки. Затем на губы. Быстро определившись, она потянулась в сторону шеи, чтобы оставить там свой след. Поцелуй был дольше обычного — она засосала кожу, оставив легкий след собственного внимания.
— Я люблю вас, — смущенно произнесла она, словно выпаливая слова в первый раз. Пальцы обеих рук погладили левые и правые полупопия каждой из девушек рядом с ней. Удержавшись от желания шлепнуть, медичка решила попробовать еще раз встать на ноги. Их совместные ласки грозили захлестнуть её в любой момент, а её половой орган снова стал твердеть. Нужно было действовать, пока была такая возможность!
Вместе с возбуждением она ощутила отупление собственного дискомфорта в области ноги. Расжав объятия, она встала и на этот раз футон не грозил уйти из её собственных рук. Она вытянула руку навстречу Йому, словно приглашая её на прогулку.
— А теперь... потанцуем немного? — она подмигнула, ощущая легкость на лице. Словно вся кровь и сомнения унеслись вместе с кровью куда-то вниз, в область живота. Поймав ладонь любимой, она стала ходить вокруг хранительницы, не отпуская последнюю.
— Я видела однажды танец на поверхности льда. Почему-то я уверена, что у тебя получится что-то подобное. А теперь постарайся не опускать меня и позволь телу двигаться самому по себе. Покружись... вместе со мной!
Она медленно описывала круги и почти не ускоряла ходьбу. Последнее дело — заставить любимую испытать головкружение! Она описала несколько кругов, несколько раз даже покинув область футона. А потом замерла на месте, предлагая Йому покружиться вокруг её ладони собственным движением. Или же предложить что-то новое? Вскоре Эйрин разжала ладонь, затем, довольная результатом, она улыбнулась и добавила:
— Спасибо за танец, Йому! А теперь...
И подошла затем к розоволоске, повернувшись в сторону булочки.
— Позволь пригласить и тебя на танец?
Она протянула кисть, предлагая приглашение. Затем левой рукой она коснулась чуть ниже принцессы, а правой взяла её за руку.
— Не знаю, как называется это танец. Я сейчас задам движение, а ты попробуй двигаться вместе со мной. Я вперед, а ты - назад. Я влево - а ты вправо, не отдаляясь от меня. Попробуем?
Она медленно шагнула навстречу, стараясь не наступить на ногу. Затем шаг вправо, назад, налево. Направо, вперед, налево, назад. Она задавала движение спонтанно, стараясь и не наступить на голень принцессы и не уйти далеко. Как только они вошли в едины ритм, она позволила себе не отвлекаться на процесс, а посмотреть в глаза Ююко. Принцесса, как и Йому, могла серьезно относиться к обмену взглядом между ними. Она посмотрела в розовые зрачки, зачерпнула немного силы и прижалась чуть сильнее.
— Если у нас всё получится, то мы создадим отличное впечатление на какой-нибудь важной встрече. — подумала она ненадолго.
Вернувшись вновь на то место, где они начали, она разжала объятия и посмотрела на кончик носа принцессы.
— Ююко, благодарю за танец и тебя... — добавила она и прикрыла ненадолго глаза, одарив и вторую половинку улыбкой. Неожиданно она не продумала дальнейший план действий, надеясь на спонтанную мысль — или же перерыв, пока Йому и Ююко не станцуют вместе, прежде чем они втроём придумают что-то новое. Сердце громко стучало в её груди, прежнее возбуждение сменилось липкой усталостью в конечностях, а легкие капли влаги украшали её кожу в некоторых местах. Тот факт, что источник, успокаивал мудрый ум — им можно было выложиться на полную, ведь не было ничего, чего не смыла бы вода.*
— Словно пыльца лунных лилий, нанизанная на серебренные струны звездного света, — слово за словом хранительница вплетала тонкий мелодичный голос в пропитанный сладковатым ароматом вишни ночной воздух.
Вопрос слишком громоздкий для однозначного ответа, для одного прозаичного вкуса. Напротив, обобщить всё, свести к какому-то конкретному ощущению выглядело прозаично, почти вульгарно. Мечница едва не поморщилась от такой возможности. Затем внутренне усмехнулась, едва заметно вскидывая подбородок — быть может своим кокетством лунарианка провоцировала её именно на такой ответ.
Вдохнув ароматный, наполненный трелями воздух, она неспешно выпрямила руки. Перевёрнутые к верху подушечки мягкими присосками накрыли предплечья высокой девушки, передавая импульс тактильной мягкости и нейтральной для восприятия температуры. Не довольствуясь малым, руки мечницы потянулись дальше, укладывая локти целительницы на пригоршню сложенных пальцев. Локти и запястья всегда выглядели особенно уязвимо и трогательно — помня о этой причуде восприятия, мечница позволила себе прихоть, потеревшись о сгибы кончиками пальцев.
— Слишком ярко и маняще, — усмехнулась она, подшагивая ближе.
Руки целительницы нырнули куда-то вперёд, порхая из её касаний, чтобы разорвать невидимую связь, оставляя лишь пустые согнутые внутрь ладони. Недолго колеблясь, Йому подобрала руки поближе, раскрывая кисти на спине Эйрин, каждая со своей стороны.
Теплые, ползущие вдоль спины касания отозвались приятным покалыванием наэлектризованной шали, спадающей вдоль тела и прогнувшая спину хранительница вытянула губы, выдыхая на молочную кожу учёной перед собой. Округлый низ сжала пятерня длинных пальцев, вкладывая в касание желание с оттенком деликатностью — горьковатый миндаль и сладкая патока. Хранительница усмехнулась, смиряя собственное желание действовать — её руки всё так же аккуратно накрывали спину девушки, бережливо точно мраморную статую.
Выдохнув ещё раз, садовница отклячила ягодицы, визуально углубив изгиб поясницы, за который могла заглянуть Эйрин с высоты своего роста. Приятное тепло и ростки тяжести стали первыми нотами, которыми её тело отвечало касаниям. Заведя левую ногу чуть вперёд, она потёрлась внутренней частью о бедро Эйрин.
— Мы все любим друг друга, — продолжая ощущать будоражащую сладость, ответила она.
Совершенно незаметно более высокая фигура розоволоски оказалась рядом. Притянутая целительницей или подплывшая сама. Она пропустила момент, отдавшись потоку чувств. Играло ли это роль?
Хранительница снова выдохнула, чувствуя струйку тёплого воздуха, утекающую между тонких, приоткрытых щёлкой губ.
Мягко качнувшись, она завела стопу вправо, словно оспаривая границы напарницы. Слегка привстав на носочки, мечница перенесла вес, клонясь будто тело парило, устремившись в одну конкретную сторону, выбранную желанием лучницы. Приподнятая и согнутая плавной дугой рука, чуть выгнутая спина и выпрямленные, частью напряжённые ноги — желая повторять движения Эйрин, мечница старалась оставаться на одном уровне с девушкой, не вырываясь вперёд и не отставая пока травница не решила поставить точку, последнюю ноту их танца оканчивая движение красным росчерком.
Словно выйдя из транса, хранительница развернула ладонь, сплетая её с ладонью Эйрин. Несколько мгновений она будто впитывала ощущения, даримые этой связью, а после, слегка оттолкнувшись рукой, шагнула назад, освобождая пространство Ююко.
Беззвучно кружась вокруг невидимой оси, девушка скользнула к краю футона, к искусственному ограничению за который не дозволялось заступать. Поворот, ещё один. Подтянув полусогнутую ногу, она прижала подошву стопы к точке над коленом, скрещивая руки над грудью.
Приняв позу, она замерла, выжидая несколько мгновений, а после, медленно опуская голень, выпрямила спину, неподвижно наблюдая за танцем розоволоски.
— Танец забрал силы? — негромким мелодичным голосом, скрашенным полуулыбкой, спросила она, отталкиваясь носками от края футона.
Семенящие шаги поднесли её к Эйрин торопливым ритмом. Согнутая к моменту их встречи рука мягко коснулась плоского живота девушки над пупком, скользя выше к наливным массивным мячам грудей, размеренно покачивавшимся от дыхания лучницы.
Вторая рука заняла место на талии, заходя за спину раскрытыми пальцами, тянущимися расслабленными змейками вдоль белой кожи.
Подогнув колени, мечница присела, касаясь кожи живота губами. Стрельнувший кончик языка ткнул белоснежную фактуру, пробуя её на вкус и потянувшись за поднимающейся головой коснулся капельки влаги, которой оросилось уставшее после танца тело девушки. Чуть покачиваясь, хранительница повела плечом, предлагая уложить руку лучницы отдыхать и зашагнув правой ногой за ногу Эйрин добавила в танец плавный, уводящий разворот.
Приподняв голову, она отметила новое место втягивающим кожу поцелуем, вдыхая нейтральный аромат кожи, после чего раскрыла заведённую за спину руку, приглашая развернувшейся кистью розоволоску присоединиться.
Подавшись вперёд, розоволоска сделала плавное подшагивающее движение. Массивная, слегка разъехавшаяся по сторонам грудь всколыхнулась, вытягиваясь и прижимаясь к телу, не поспевая за размеренным движением. Посылая импульс давящей, слегка резкой тяжести они протестовали одновременно подначивая продолжать.
Массивность округлых тяжёлых бёдер, особенно мясистых в своей верхней части, качнулась вперёд, акцентируя на себе внимание, словно нагота могла становиться сильнее.
Приятное чувство уязвимости и открытости взглядам независимо от ракурса расцвело внутри, пуская теплые ростки внизу живота. Самые деликатные участки одетого лишь в кожу тела были открыты взглядам и желаниям — пьянящее, слегка кружащее голову чувство разжало губы, выпивая горячее дыхание из влажно блестящих губ.
Неспешно, ожидая от Эйрин первого шага, Ююко приподняла левую руку, ведя согнутым указательным пальцем вдоль молочной кожи бедра, прокладывая исчезающую через мгновение впадинку, тянущуюся у пальца контрастирующим тенью следом.
Склонившаяся набок голова и округлое, выпятившееся в противоположную сторону массивное бедро — скользнув по выразительному изгибу к более узкой талии палец замер. На губах заиграла неопределенная, с долей рассеянности улыбка и подавшись вперед, Ююко вытянула руку, доверчиво вкладывая ладонь в руку Эйрин.
— Как и я тебя, любовь моя, — ласково улыбнувшись, Ююко потянулась взглядом к глазам Эйрин.
Прикосновение к талии как продолжение приглашения — сделав движение, Ююко оказалась так близко к любимой, что казалось чувствовала исходящее тепло, подначивающее и убаюкивающее одновременно.
— Я готова, но затем ты обязательно поделишься идеей того, как можно его назвать! — усмехнулась Ююко прижмуривая глаза. — Да, любимая.
С лёгким трепетом, она качнулась вбок, повторяя движение Эйрин с точностью наоборот, действуя точно отражающее суть зеркало. Нарастающий и спадающий ритмы чередовались, сохраняя в восприятии розоволоски правильную последовательность, которой можно подчиниться, давая телу вести себя. Слившись с движениями, она едва не с удивлением обнаружила себя без ставшей привычной задающей движение ладони.
— И я тебя, — медленно поднимаясь взглядом вдоль тела Эйрин улыбнулась она. — Вышло замечательно и теперь я узнала ещё один твой талант.
Дёрнув головой, заставляя кудряшки подпрыгнуть, розоволоска подогнула колени в шутливом реверансе.
Дав себе несколько мгновений отдыха, она прикрыла глаза, запрокидывая голову слегка назад.
Качнувшись, розоволоска подняла руки сладко улыбнувшись и обняв себя за плечи. Открывшиеся глаза с любопытством осмотрели нырнувшую к Эйрин фигуру мечницы, углядев приглашающий жест. Решив не оставаться в стороне, она сделала несколько семенящих шажков, останавливаясь рядом с ученой. Правая рука ласково коснулась предплечья любимой, проводя обратной стороной пальцев по гладкой коже.
— Устала и хочешь немного отдохнуть, любовь моя?
Ананас, давайте я тебе на пальцах разжую.
Заведя полусогнутую руку снизу между тем, что же позволишь срезать одну конкретную сторону, выбранную желанием внимания грудей.
Снова вздохнув, Ююко сейчас хотелось.
Опустив голову она пыталась сделать не было поздно.
Заведя полусогнутую руку снизу между тем, что же позволишь срезать одну конкретную сторону, выбранную желанием внимания грудей.
Снова вздохнув, Ююко сейчас хотелось.
Опустив голову она пыталась сделать не было поздно.
Накатившая слабость сковала её члены, не давая двигаться с прежней грацией. Два танца подряд быстро исчерпали её силы, оставив небольшой запас энергии на дне чаши. Но внутри Эйрин ощущала приятное облегчение, словно она изобрела что-то новое для целого Генсокё. Полная грудь слабо подпрыгнула после долгого вдоха и выдоха — девушка начала обмахивать себя кистями, направляя на лицо поток прохладного воздуха. Покрасневшее во многих местах тело покрылось испариной, излучая слабое сияние. Она стояла прямо, подавляя желание войти снова в придуманный ею ритм.
— Я не ожидала таких слов и таких мыслей от тебя, Йому, — призналась она и наклонила голову вниз, — Ни разу не пробовала себя. Надеюсь, я не слишком солёная?
Юная любимая окружила её вниманием, ограничивая площадь для дальнейших поворотов и шагов и рывков. Следующий маневр любимой почти заставил встать на полупальцы от неожиданности. Только она приоткрыла губы, готовясь задать вопрос, как подушечки губ толкнули её. Пальцы нырнули в светлые тонкие волосы, светло золотые глаза, цвета отраженного солнца на поверхности Луны, смотрели прямо на возлюбленную. Ей нравилось, как игралась с её органами чувств и не спешила покинуть отведенные для ней границы.
Наклонив голову в сторону, она постаралась поймать пальцы принцессы, пока они ещё сопрокасались с ней. Слишком поздно — она лишь ощутила легкое тепло. Грудь
поднялась, потом опала. Внутрь и наружу. Она прислушалась к дыханию и решила, что Ююко решила дышать в такт с ней и что-то в синхронности их движений, в уютной атмосфере, как и в моменты их особой близости, пробудило в ней желание поцеловать её. Возможно, дело было в гладком лице, что отражало слабое сияние созданной ей магии.
Она не стала ничего просить — лишь склонилась к лицу девушки, прикрыв глаза.
— Я бы назвала танец "Полёт красной бабочки", — ответила она негромким голосом, почти не задумываясь, — А как назвала бы его ты? — поинтересовалась она у розоволоски. Скорее всего любимая предложит более романтичное или подходящее название.
Девушка качнулась, расслабила левую ногу. Потом уверенно стала на правую. Её атаковала легкая щекотка, напоминающая то самое ощущение, которое появляется, когда кто-то трогает прямо под рёбрами. Повернув голову, она снова рассмотрела профиль юной Конпаку. Молодая возлюбленная не собиралась останавливаться в своих движениях, украшая её новыми знаками внимания. Эйрин юркнула рукой с макушки прямо за спину девушки и прошлась подушечами пальцев по спине. Прошлась быстро и довольно далеко — насколько позволяла длина руки.
— Да, я утомилась немного. — призналась она, — Но не настолько чтобы помочь тебе утолить твой голод.
Она опустилась вниз, на футон, ведомая мыслью, что её длинный рост только мешает играть с её телом. Сначала на колени, а потом и вовсе на ягодицы, подогнув колени в стороны. Она бросила взгляд на принцессу, повернула голову и подмигнула пару раз в немом приглашении.
— Иди-ка ко мне, — попросила она на приподнятых нотах. Обе ладони травницы сплелись за спиной хранительницы и последняя попробовала притянуть садовницу к себе. Невозмутимое лицо сопровождал спокойный взгляд. Эйрин сосредоточилась на своих ощущениях, ожидая, что любимая снова воспользуется щекоткой.
Вёрткий язык нарисовал длинную, слегка вьющуюся полосу тёплой влаги, украшая белоснежную кожу целительницы настырным, полным жажды вниманием. Вкус слизанного сока, слегка солёный, пьянящий, смешанный с голым, не запятнанным косметикой ароматом кожи понукал к действию, пробуждая внутри чувство скрученной пружины, стремящейся найти выход, раскрыться, слиться воедино.
Закрыв глаза, хранительница припала лбом к упругой коже живота. Расположившись между маняще покачивающимися мячами чуть вытянутых наливных грудей, она сделала глубокий вдох, распаляя чувства. Заступившая вперёд нога коснулась внешней части бедра Эйрин, когда руки скользнули вперёд, заставляя полные желания пальцы проявлять деликатность. Изгиб поясницы, уютная впадина, обещавшая наслаждение одними очертаниями по которой плыли собранные воедино пальцы, плавно перешла в мягкость тяжёлых ягодиц, на которые легли жаждущие ощущений ладони.
— Словно деликатес, — не поднимая головы, улыбнулась реплике целительницы Йому. — Порой я еле заставляю себя остановиться.
Слова плавно перетекли в касание губ, накрывших область под левой грудью. Будто намеренно Йому упускала из виду сочно покачивающийся плод, в самой откровенной манере выставленный перед её глазами.
— Пробовать себя? — вытянув губы, она подула на кожу у груди. — Я с удовольствием сделаю это, любимая. Может и не хватить.
Сверкнув глазами, мечница слегка выгнула спину, подставляя тело под крадущуюся руку, оканчивающуюся длинными изящными пальцами. Их вкрадчивое, барабанившее подушечками касание точно дождь старалось рассеять её внимание. С удовольствием жмуря глаза, она позволила отвлечь себя от исходящего тепла и ощущения высокого, гармоничного тела перед собой.
— Устала. Но не настолько, чтобы поменять этот футон на кровать в доме? — глаза хранительницы игриво блеснули, отражая рассеянный лиловый свет. Наклонившаяся голова придавала профилю немного хитрый, выжидающий вид.
Расслабив пальцы, она позволила рукам расслабленно качнуться назад к телу, не мешая Эйрин занять облюбованное место на футоне. Выждав пару мгновений, Йому опустилась на одно колено рядом. Вытянутые навстречу руки целительницы явно подсказывали, как поступить дальше.
Выбросив перед собой руку, Йому медленно перенесла на неё собственный вес, перемещаясь на конечность долгим тягучим движением, выгнувшим спину и отклячившим аккуратные ягодицы, мерно покачивающиеся от каждого шага.
Каждый из шагов сокращал дистанцию, будто сматывая невидимую ленту, поводок, притягивающий садовницу к месту её назначения, обозначенному соблазнительными линиями изгибов и округлостей.
Новое движение. Хранительница чуть запрокинула голову, освобождая лицо от съехавших локонов. Расстояние. Расстояние между целительницей и ею казалось ничтожно малым. Настолько, что она вновь могла ощущать даримое телом девушки тепло.
Новое касание к спине. Как и в прошлый раз её притягивали. Хранительница не противилась. Чувствуя ритмику тёплых ладоней, она подалась вперёд, вытягивая руки перед собой. Каждая из ладоней заняла место на бёдрах Эйрин, вжимаясь в молочную, вжимающуюся от нажатий плоть.
Травница прекрасно осознавала какой эффект оказывает её тело, не могла не осознавать. Ухмыльнувшись, мечница вытянула шею. Поведя головой словно в поисках источника, она прильнула к межгрудью целительницы, втягивая гладкий атлас кожи между губ, будто жадный глоток был всем о чём она могла думать. Тёплый язык игриво ткнул кожу, обозначая себя влажным прикосновением.
Коктейль мягкой гладкости, аромата кожи и тепла приводил почти в экстаз, путая мысли, вынуждая пальцы глубже забуриться в кожу бедра. Одна из рук поползла вверх, повторяя изгиб талии, скатываясь в её открытую узость, чтобы напрячься всеми пальцами.
— Такое блюдо невозможно пересолить, — шепнула хранительница, отрывая губы от кожи девушки.
Влекомая обратно, она припала к телу чуть выше, задевая новый участок. Будоражащие ощущения наполнили рот слюной и выразив благодарность, хранительница слегка сжала зубы, оставляя лёгкий алый след.
Поднявшееся вслед за этим колено аккуратно опустилось на пышное бедро ноги, нажимая своей передней частью на промежность травницы. Запрокинув голову назад, Йому улыбнулась.
— Поцелуй меня, — стрельнувший язык, разделил губу наполовину, неспешно сдвинувшись к краю рта, чтобы прижатый к уголку исчезнуть. — А чтобы поцелуй вышел слаще, добавим в него небольшой ингредиент.
Согнувшись в локте, левая рука выжидательно зависла между застывшими напротив друг друга девушками. Наполненные стремлением заполучить желаемое пальцы слегка согнулись в фалангах, посылаемые вперёд неспешным движением, фривольно расположившим руку на полной груди учёной. Её объёма вполне бы хватило, чтобы стать разделяющей их подушкой, но теперь в облюбованную мечницей молочную каплю, слегка провисшую снизу под весом, была втиснута пятерка пальцев.
По-хозяйски отведя грудь в сторону, ладонь принялась энергично разминать её, вынуждая податливую, словно выминаемое тесто плоть раздаваться вширь, втискиваясь между пальцами. Пробираясь по колышущейся массе ввысь, ладонь добралась до красивого диска бледной ареолы, сперва накрыв её, словно желая оградить от свежести ночи. Наслаждаясь ответной отдачей запертой изнутри кожи с вишенкой соска.
Раскрыв пальцы, садовница повела кисть в массирующем, растирающем движении, всколыхнувшем соблазнительный мешок грудей. Доведя до верхней точки, рука устремилась вниз, пока твердеющее навершие не оказалось между длинным и указательным пальцами, будто запертое между сошедшимися половинками ножниц. Сжав пальцы, мечница кивнула, раззадоривая любимую, а затем немного повернула кисть, вынуждая ухваченную чувствительную плоть натягиваться.
— Но ведь бабочек было две, — Ююко прикрыла глаза, не отказывая себе в улыбке удовольствия. — Даже три. Мы все танцевали, кружились. Просто и чисто, по велению души.
Плавное движение руки подняло ладонь от средины предплечья Эйрин к его верхней точке. Перевалившись за мягкий изгиб сустава, слегка раскрытые пальцы словно решали куда именно им отправиться дальше: к хрупким бугоркам ключиц или тёплой, открытой касаниям шее.
— Никакое название не останется в памяти так, как остались движения, — тихо цокнув губами, Ююко снова улыбнулась. — Ты вела, а мы шли. Мне даже интересно, когда ты научилась так двигаться? Или нашей гениальной Эйрин достаточно один раз увидеть?
Игриво прищурив глаза, Ююко встряхнула локонами, слегка вытягивая лицо, словно желая рассмотреть поближе интересующую деталь. Ласково мазнув пальцами вдоль кожи ключиц, рука скользнула обратно, укладываясь под грудь розоволоски.
— Всё же, я не могу не дать названия, — чуть отстранившись, она провела языком вдоль верхней губы. Карминовые глаза коснулись сада, осматривая тёмные силуэта раскидистых кустов. — Этюд трёх влюблённых?
Не слишком изящное название, впрочем первая пришедшая мысль слишком сильно угнездилась, чтобы стать отброшенной просто так. Смакуя название, Ююко чуть вскинула правое плечо, придавая фигуре лёгкую, подчёркиваемую слегка выпяченным бедром асимметрию.
Лоза украшения, недавно вившаяся вокруг голени, потускнела растворяясь на фоне молочной кожи. Шальная мысль укрыть себя платьем из магических нитей мелькнула и тут же погасла — внимание к её телу, которое уделяли возлюбленные, было слишком соблазнительным, чтобы скрывать его прямо сейчас.
— Ох, а у тебя, у тебя есть какое-то название, Йому? — хлопнув несколько раз ресницами, розоволоска перевела взгляд на хранительницу. Та лишь молчала, подогревая её любопытство.
Цокнув языком, Ююко вильнула бедром, заставив тело извиваться. Решение возлюбленной сесть на футон после танца было понятным, а расстояние между ними можно было сократить, следуя безмолвному приглашению, подаренному взглядом девушки.
Наклонив голову, Ююко подняла обе руки, чувствуя проявившийся груз массивной груди, что всколыхнувшись от движения будто тянула её вниз. Коснувшиеся волос ладони откинули пряди назад и развернувшись к сидевшей паре, розоволоска сделала несколько шагов навстречу, неспешно садясь справа от целительницы.
Вытянутая рука ласково легла на спину любимой, поглаживая кожу лопаток, пока левая, бездействуя, нерешительно лежала на бёдрах. Чуть наклонив голову, Ююко ласково взглянула на травницу. В ищущем жесте лицо подалось вперёд, желая запечатлеть поцелуй тёплый бархатистых губ на шее.
— Или наша Эйрин не так и устала, — улыбнулась она, ласково ведя пальцами вдоль позвоночника.
Не желая причинить дискомфорт, свободная рука бережно коснулась груди девушки, выводя повторяющий диск ареолы кружок кончиком пальца.
— Не настолько, — подтвердила догадку Йому Эйрин. Зелено-синие глаза хранительницы насытились аметистом и спрятались за прикрытыми веками. Голова девушки покачнулась, примериваясь — и вот она оказалась рядом, в пределе досягаемости. Эйрин собралась двинуть бедром вправо и пойти в другую сторону, волнообразно изгибая тело и извивая руки. Но она не успела — легкий рывок ткнул её в солнечное сплетение. Вибрация от удара расползлась по остальному телу, ненадолго лишив травницу равновесия. В итоге последняя плюхнулась на ягодицы, больно ударившись копчиком.
—Я позабочусь, чтобы нам было и тут комфортно, — улыбнулась девушка. Ладони ухватили её за бедра — мечница мягко притянула её к себе и, немедля ни секунды, зарылась между обнажённых грудей врачевательницы, прильнув устами к бледной, фарфорового оттенка кожи. Целительница улыбнулась и погладила ту по голове, позволяя насытиться её вкусом. В голову проникла небольшая проделка — и, улучив момент, Эйрин слегка сомкнула свои груди, окутывая лицо любимой ненадолго в тепло.
— Ммм, тогда не сдерживайся сегодня, любимая, — сказала Эйрин и скромно улыбнулась, наслаждаясь прикосновениями губ и языка садовницы. Прижимая её голову к своей груди, она гладила короткие волосы, целовала макушку и удивлялась, как каждое соприкосновение отзывалось легким покалыванием. Потом она отвлеклась — небольшая нота боли почти заставила её пискнуть. Повезло, что любимая не цапнула её за сосок — а может, время еще не пришло до десерта.
— С радостью, — ответила она и потянулась навстречу. Мир стал немного легче — цепкие пальцы влюбленной подхватили её большие груди и выставили ту как преграду. Но потом она принялась мять грудь, словно тесто, в своем темпе — словно показывая, что не одна тут членодева умеет из них троих делать массаж груди. Эйрин вначале удивилась, не было ла эта демонстрация результатом упражнений на груди Ююко. Потом девушку заинтересовал таинственный ингредиент — поначалу она ожидала увидеть темную капельку, оттенок которой не смогло бы спрятать сияние розоволоски. Алый оттенок собственной крови.
Но все оказалось куда менее мрачно, чем показалось ученой. Поэтому она немного помогла любимой и взяла немного веса на себя, положив руки на основание грудей. Твердые вишенки сосков смотрели вверх, готовый подарить девушкам совершенной новый опыт. Эйрин почти не стала колебаться, вспомнив, как просто и одновременно горячо получалось это делать у розоволоски. Она скользнула мокрым языком между пальцев, прошлась кончиком по собственной коже груди, постепенно приближаясь к соску. Она не стала ждать, пока тепло дыхания любимой перестанет щекотать ей лицо и неуверенно коснулась касанием собственного соска. Ласка собственной эрогенной зоны моментально отозвалась в ней отрезвляющим выстрелом адреналина сначала по всему телу. Она повторила движение, смачивая слюной ареолу, повернула голову в сторону, обнажая шею для приближающейся принцессы. Затем поцеловала Йому — страстно, упоительно. Кончик языка скользнул в рот девушки, как только беловолоска отвлеклась на налившуюся розовую ягодку. Эйрин черканула между губой и зубами хранительницы, затем, не убирая ладонь с затылка хранительницы, призвала движением слиться ту в более глубоком, интимной поцелуе. Другая рука скользнула в сторону Ююко — найдя бедро, она принялась ласкать девушку прикосновениями за оказанную ей любовь и ласку. Поглощенная удовольствием и похотью, она изо всех пыталась забрать доминирующую в борьбе со своим визави роль, не забывая как про деликатес, залитый слюной и знаками внимания с обеих сторон, так и про принцессу — очень скоро пальцы оказались на внутренней стороне бедра, где кожа ей чувствовалась особо горячей на прикосновение. Йому оказалась более, чем достойной фехтовальщицей, а зефирку — вторым дегустатором её тела — целительница вскоре сбавила темп, ограничившись простыми касаниями губ с вишенкой соска между ними, но вскоре тяжело вздохнула, вдохнула длинно и глубоко и вынудила себя остановиться, когда доктор снова обессилела. Дуэт из двух любимых взял над ней уверенную победу!
— Спасибо за угощение, — пропела она, погладив девушку по плечу. Она ненадолго сморщилась — её член вобрал в себя много крови и страшно зудел. Она опустила ладонь и погладила по всей длине собственный ствол, не отрывая взгляда от любимых. Она не хотела прерывать прелюдию только из-за собственных нужд.
— О, вот оно как, Ююко... — Эйрин почувствовала себя неловко после уточняющих слов розоволоски о танце, — Я думала, ты имела в виду последний танец. Понимаешь, я у себя в голове почему-то разделила танец на две части — с Йому и тобой. Ну что же...
Она засмущалась и ткнулась кончиком носа в белоснежную макушку, словно это помогло бы найти ответ из сложившейся ситуации. Что-то подуло на неё — и белоснежные локоны предательски полезли в глаза. Она тряхнула головой.
— ... Этюд трех влюбленных? Мне нравится твоя идея! Звучит куда более оригинально, чем мой вариант. Посмотрим, что же скажет на эту идею Йому?
Она посмотрела на лицо розоволоски. И, смахнув со лба немного влаги, заявила:
— Ох, у меня больше сил, чем ты себе представляешь, — на лице расцвела скромная улыбка. И последняя расплылась, как внимание и ласка любимой передались на вторую, свободную от внимания грудь.
— Что-то привлекло твое внимание, любимая? — лунянка хихикнула и приподняла грудь руками, приподняв красивую форму и дерзко торчащим соском, — Не стесняйся, я могу повторить это вместе с тобой. Или ты хочешь разделить трапезу с Йому?
Не дожидаясь ответа, она вытянула язык и смело провела острием язычка вокруг окружности собственной ареолы.
Спрятав собственный язык глубже, хранительница позволила тёплому, вёрткому язычку Эйрин войти глубже. Глубже, чем, возможно, рассчитывала сама целительница. Тёплая пещерка рта, влажная, пульсирующая сжатыми щеками поглотила тёплого гостя. Тонкие губы сомкнулись, превращаясь в подобие кольца, не дающего девушке нырнуть обратно.
Приятная эйфория близости. Чувство, когда оба вкуса сливаются воедино. Хранительница и не думала делать вдох. Каждая мера её внимания сосредоточилась вокруг долгожданного нарушителя. Даже лежавшая на массивной, оттянутой в сторону груди рука прекратила движение, замерев расслабленными пальцами на ареоле.
Двинув плечами, мечница подалась вперёд, почти рискуя вжаться холмиками своих грудей в грудную клетку возлюбленной. И без того прижатые губы смялись, приникая друг к другу в кратком порыве. Ноздри соприкоснулись аккуратно очерченными краями.
Всосав чуть сильнее язык девушки, мечница ткнула вперёд своим. Заходя чуть сбоку, оба вёртких отростка слились, обмениваясь упругой силой. Тонкая нить скопившейся в уголке рта слюны прочертила тёплую дорожку. Хранительница ощутила её, как и новый прилив будоражащей, разливающейся от груди вверх бодрости. Всего один поцелуй мог стать виновником лавины, точно сфокусированный линзой их страсти луч.
Свободная рука ожила. Распрямившись, она вытянулась, заводя себя за спину Эйрин. Раскрытые, будто оттолкнувшись друг от друга тонкие пальцы легли на белоснежную кожу, притягивая нажатием целительницу. Ближе и ближе, пока не исчез даже лёгкий зазор, разделявший два тела.
Окутанная теплом, исходящим от более развитого тела, хранительница прислушалась к ощущениям, норовя поймать верхней губой непроизвольный выдох, который обязательно случится, когда их тела прижмутся. В этот момент лежащие на груди пальцы собрались щепоткой. Оттягивающей пригоршней, забирающей собой бледно розовую кожу ареолы. Пульсирующие движения, всасывающие самую чувствительную точку грудей, заставляющие спелую каплю груди вытягиваться, поднимаясь с грудной клетки вздыбленной плотью и наконец выпускающие.
Отняв лицо от губ, хранительница сделала неглубокий вдох, намеренно задерживая дыхание. Ткнувшийся в угол рта Эйрин язык довольно лизнул щёку, а открывшая глаза девушка усмехнулась, слегка опуская веки.
— Мы обе приготовили чудесное блюдо, — приподняв подбородок, она заглянула в янтарные глаза лунарианки, шевеля давящим на промежность коленом. — Ты просто чудо. И самый главный ингредиент.
Сжимавшие грудь пальцы раскрылись, собирая ладонь в лодочку пока хранительница отодвигалась чуть вбок, давая больше места севшей рядом розоволоске. Чуть запаздывая перед тактильностью, зоркие глаза отметили, как подставленной кисти не хватает для массивности расползшейся дрожащей плоти, края которой словно стекали, колышась и угрожая перевесить.
Выпрямив спину, она наклонила голову набок, разглядывая силуэты сидевших рядом девушек беглым взглядом.
— Разве обязательно, — усмехнулась она, прищурив глаза. — давать название?
Левая рука опустилась слегка вниз, поворачиваясь ладонью к рёбрам девушки. Скатившаяся сверху грудь накрыла её теплым, упругим мешком.
— То, что здесь, — слегка сжавшиеся фаланги игриво надавили область у сердца, — всегда запоминается лучше, чем…
Правая рука поднялась выше, поворачиваясь подушечками к губам целительницы. Мягко коснувшийся кожи под нижней губой указательный палец сдвинулся вбок, рисуя слабую улыбку, которую продолжил, медленно прогуливаясь вдоль очертания рта.
— Счастливые моменты, — хранительница усмехнулась, заглядывая в глаза Эйрин. — Это мой вариант.
Та же в свою очередь уделила внимание своей груди: повёрнутая, слегка наклонённая вниз и вбок голова открывали отличную возможность. Подавшись вперёд, хранительница качнулась, припадая губами к шее. Тёплая пульсирующая гладкость кожи ответила касанию.
Слегка втянув живой шёлк между губ, мечница перенесла вес на левое колено, упираясь ним в мягкость футона. Правая, согнутая нога описала аккуратную дугу, оказываясь по вторую сторону пышных бёдер Эйрин, раздавшихся вширь от веса, по обеим сторонам закрытыми прижавшимися к ним коленями.
Слегка выгнув спину, она шатнулась, прижимаясь грудной клеткой к груди Эйрин, оказываясь вплотную перед девушкой.
— Я погляжу сколько их, сил, — шепнула Йому, вытягивая голову, чтобы коснуться губами макушки любимой.
Двигая бёдрами, она подалась назад, зажимая напряжённую донельзя длину между половинок ягодиц. Тепло горячего члена передалось девушке, заставляя томно застонав выдохнуть тёплый воздух, всполошивший несколько дерзких прядей, закрывавших лицо лучницы.
Словно не довольствуясь естественным напряжением эрекции, удерживающим ягодицы, мечница согнула левое колено, подтягивая голень. Мягкая подошва стопы облегла нижнюю сторону члена, окончательно зажимая длину в тёплых стенах.
Приятная пульсация от приливающей крови естества, перекликалась с собственным тяжёлым теплом, собиравшемся внизу. Мышцы бёдер напряглись, приподнимая хранительницу вверх, а после чуть вбок и вниз. Неспешно ёрзая, она вытянула перед собой руки, заводя их за спину Эйрин, укладывая ладони на лопатки. Левая грудь целительницы снова оказалась зажата, на этот раз телом самой мечницы, когда правая, съехав набок, оказалась свободной в абсолютной доступности розоволоски.
Поднявшись, насколько позволяла поза, хранительница зависла в наивысшей точке. На вытянутом слегка вперёд лице заиграла мягкая улыбка.
— Обними меня, любимая, — шепнула она, поглаживая ладонями бугорки лопаток.
Тёплая, слегка вязкая капля прозрачных соков коснулась лобка целительницы, собираясь на молочной коже, после чего попеременно напрягая ягодицы, хранительница стала сползать вниз, чувствуя тянущееся позади ощущение шёлковой твёрдости.
Скатившись вниз ареолы травницы, палец замер, становясь единственным звеном между двух обнажённых тел. Твёрдость сливалась с провоцирующей мягкостью — ощущение, заставившее пухлые губы Сайгёдзи приоткрыться, вытягиваясь в углах томной вздёрнутой улыбкой.
Ставя в нём точку, игривый тычок подушечкой всколыхнул беззащитно выставленную молочную округлость, прячась в согнутой фаланге.
— Ты придала каждому танцу свою форму. Разделила его, как…десерт, — стрельнув глазами вверх, Ююко слабо улыбнулась. — Каждая получила свою дольку. Но для меня ох…
Крутанув плечом, Ююко приподняла подбородок.
— Это всё части одного угощения. Поначалу я даже думала, мы станцуем одновременно!
Приподнятые предплечья заслонили массивный контур грудей, направляя друг к другу указательные пальцы. Их мягкие края несколько раз столкнулись подушечками, а затем сошлись, сплетая между собой ладони.
Ненадолго зависнув, те устремились вниз, сплющивая вылезшую по краям предплечий сбежавшим тестом грудь. Уперевшись в ткань простыни, рёбра ладони стали новой опорой, принявшей вес подавшейся вперёд девушки, что качнувшись вперёд застыла, слегка наклоняя голову набок. Образ игравшей с собственной грудью любимой, всё ещё свежий в памяти, побуждал продолжать, но уже с её участием.
— Я знаю. Знаю, что ты сильная, — пальцы Ююко коснулись предплечья целительницы.
Пробежав нажатиями, подушечки нырнули за предплечье, занимая место под рукой девушки. Двигая бёдрами, Сайгёдзи подтянула себя ближе. Чуть запрокинутая голова смотрела на Эйрин из-под прикрытых глаз.
— Сейчас? Я хочу попробовать десерт, — прикрыв глаза, Сайгёдзи усмехнулась, поднимаясь на коленях.
Несколько семенящих шагов сблизили её с целительницей, останавливаясь немногим справа, целиком открывая себя взглядам и касаниям. Левая рука мягко накрыла грудь Эйрин сверху, спина согнулась, приближая лицо розоволоски к аккуратной ушной раковине девушки.
Вытянутые губы дотронулись кожи в тёплом поцелуем, за секунду сменившись на тёплый, повторяющий завитки язык.
— Ты тоже можешь, — влажно шепнула она.
Отняв голову, Ююко спустилась ниже, касаясь губами щеки. Присоединяясь к хранительнице со своей стороны, её рука медленно спустилась, подхватывая наливной шар груди снизу. Оттопыренный большой палец отыскал, вжимая твёрдую вишенку соска, когда улыбающееся, обрамлённое розовыми локонами лицо наклонилось вбок, ласково приголубив губами шею учёной. *
— Угощение? Блюдо? Хмм, тогда давайте взобьем сливки и посмотрим что из этого выйдет — поделилась своим мнением целительница, спрятав язык за створку губ. Скромное приглашение, которое она постаралась сымитировать, не принесло должного успеха. Она слегка наклонилась в сторону принцессы, погладила ее по бедру, опустила ниже руку, чтобы накрыть ладонью промежность. Пальцы поглаживали нежную кожу вокруг розового цветка любимой. Мягкая, как персик, податливая, как воск, плоть ощущалась подушечками пальцев её правой руки. Доктор сдерживала себя от того, чтобы предаться соблазну, ожидая нужного момента.
Губы сомкнулись на шее и ощутили сокращение яремной вены целительницы. Дыхание розоволоски уже не казалось горячим несмотря на близость к её шее — наоборот, Эйрин ощущала приятную щекотку. Холодный разум таял, словно ломтик сыра под палящим солнцем — она не могла привыкнуть к двойному вниманию к своему женскому телу. Любимые не ограничивались одними касаниями губ — касания язычков заставляли травницу дышать глубже, испытывать невероятное блаженство и удовлетворённость. Левая ладонь девушки легла на спину хранительницы, пальцы поглаживали кожу возле позвоночника неспешным, медленным темпом. Тихо застонав, она поцеловала садовницу в лоб, а затем в макушку, передавая немного любовной энергии обратно к ней.
— В медовом торте важен не только мед, а и ароматные коржи и сметанный крем. Вместе они вместе составляют вкусную комбинацию с сильными подкрепляющими свойствами. Не стоит недооценивать свою роль, мои кошечки. И не стоит ожидать...
Она потянулась навстречу Йому — пока та не опустилась слишком низко. Словно слепой котенок, она уткнулась кончиком носа в плечо девушки. Слишком быстро. Легкая покалывание боли слегка отрезвило окрыленную от нежности врачевательницу — она впилась губами в нежную кожу, провела языком по кругу и легко прикусила кожу зубами. Небольшая дегустация пришлась ей по вкусу и Эйрин приподняла голову. Губы девушки оставили ещё пару отметок уже на лебединой шее садовницы — на этот без болезненного продолжения, могучее оставить после себя видимый след.
— Мне нравится ход твоих мыслей, Йому, — выдохнула она, набираясь сил для новых действий, — Давайте наслаждаться приятным настоящим. Счастливыми моментами.
Она расслабилась, позволяя любви девушек дальше распространяться по её телу. Легкое соприкосновение её груди с грудью Йому показалось ей довольно милым, хоть и недолгим. Лунянка соблазнилась возможностью и погладила макушку своей юной протеже, убрав руки со спины последней. Пальцы нырнули в белые волосы и стали аккуратно отделить пряди. Травница прижала её ближе, демонстрируя свою готовность к более грубой и настойчивой игре — если у садовницы будет такое настроение. А любимая спускалась все ниже — её лицо было на уровне ключицы, затем возле груди.
Эйрин внимательно вняла просьбе хранительницы. Членодева выпрямила спину, уперлась другой рукой в мягкий футон и обвила беловолоску своим вниманием. Рука удавом обвила талию молодой девушки, тесно прижимая к твёрдому женскому телу. Немного подумав, Эйрин все же убрала руку с футона и положила ту на свой набухший детородный орган.
— Давай мы вместе, — негромко предложила она, словно за троицей могла кто-то наблюдать. Эйрин сосредоточилась, затем провела головкой по половым губам, поводила ею вверх-вниз. Убедившись в готовности любимой, она направилась навстречу источнику влаги возбуждения и вошла кончиком члена в лоно любимой. Потом она вышла и снова направила влажное, горячее естество навстречу Йому, на этот раз погружаясь глубже. Чтобы снова вытащить, провести головкой по губам её цветка и войти снова, на этот раз на небольшую длину.
— Позволишь мне начать? — спросила она и принялась медленно двигать бедрами вверх и вниз, создавая необходимый для них темп. Горячие стенки влагалища окружили её длину и она двигалась им навстречу, ожидая того момента, когда Йому будет готова полностью сесть на её бедра и полноценно расслабиться.
— Я люблю тебя, — добавила она без причины и двинулась навстречу. Подбородок лекаря лег на плечо хранительницы, ладонь блуждала по спине и ягодицам Конпаку. Томные стоны удовольствия срывались с её губ. Вскоре она ослабила объятия — чтобы посмотреть в глаза Йому и кокетливо наклонить голову. Улыбнуться.
— Про тебя я тоже не забыла, Ююко. — Она повернулась в сторону розоволоски, — Посмотри на меня.
Сейчас был тот самый момент, чтобы признаться в одной тайне.
— Я не такая сильная, какой кажусь. И мне понадобится твоя помощь, чтобы восполнить силы. Поцелуй меня, моя любимая. Я бы очень хотела попробовать сейчас свою сладкую булочку.
Правая рука юркнула змейкой, едва не соприкасаясь с большими грудями розоволоски. Кончик языка облизал створки губ, словно беловолоска собралась попробовать мороженое. Рука коснулась затылка ладонью, расчесав розовые пряди волос. Целительница не могла прочитать намерения, спрятанные в глазах Сайгёдзи, но могла лишь надеяться, что они совпадают с её. А именно — накрыть её рот своим, смяв губы в жарком поцелуе. Она была голодна — и любимая, вероятно, тоже.
Эйрин не собралась оставить ту без своего особого внимания. Как и насытиться ею тоже — и не только при помощи горячего поцелуя.
Хранительница усмехнулась. Вместе с полуприкрытыми глазами, улыбка придавала расслабленное выражение. Действительно, разве следовало куда-то торопиться? Наконец они могли наслаждаться друг другом.
Вытянутые, уложенные на плечи лунарианки руки сцепились ладонями за шеей девушки. Поза способная превратиться в объятия или придержать, если кому-то понадобится дополнительная опора.
Широко разведённые ноги, каждая из которых теперь лежала коленом на футоне, открывая самое уязвимое и деликатное место. Выгнутая плавным изгибом поясница, отклячившая выразительную округлость ягодиц.
Потянувшись вперёд лицом, хранительница ткнулась места под подбородком Эйрин. Зацепившись губами в поцелуе, она согнула руки, притягивая себя ближе к тёплому телу.
Движение снизу, прямо между её бёдер подсказывало, что могла делать рука целительницы. Тёплый, жаждущий тычок головки заставил низ живота напрячься, выталкивая из себя больше влажного тепла и приятной ноющей тяжести, что сосредоточилась внизу.
Складки аккуратных половых губ раскрылись, уступая жаждущему нажатию. Открытый канал истекал несколькими прозрачными, немного вязкими нитями, смочившими навершие розовой плоти, уже скрывшейся внутри эластичного прохода.
Отняв губы от подбородка, хранительница томно выдохнула. Дрожащие брови сдвинулись вместе, вдоль спины пробежала волна покалывающего напряжения.
Движение внутри, пока ещё не забуривающееся глубоко внутрь, было похоже на распространяющийся звук, эхо которого затрагивает остальное тело. Нарастающее приятное ощущение, смешанное с уколами лёгкой боли, тающей с каждой фрикцией. Каждое из этих мелькающих чувств хотелось смаковать, не упуская из внимания.
Немного сильнее выгнув спину, хранительница развернула ладони к плечам возлюбленной, укладывая их по бокам от рук. Придававшая устойчивость поза помогала, когда, решив подмахивать в такт темпу, девушка решила насаживаться глубже, вбирая в себя больше распирающей длины.
Приятное чувство ползущего наполнения, твёрдого, застрявшего внутри стержня, требовательно раздвинувшего её ребристый канал вызвало негромкий стон. Глаза немного закатились, закрываемые веками, рот приоткрылся, демонстрируя кончик языка, словно выталкиваемого дыханием.
Стянув левую руку с плеча Эйрин, хранительница вслепую согнула её, касаясь ключицы. Согнутые пальцы пробежали от основания шеи к плечу, а после, резко проведя линию вниз, накрыли грудь, сгибаясь в фалангах. Всплеск чувства тепла с привкусом лёгкой болезненности буквально извлёк из губ новый стон, усиливаемый ощущением внизу, когда мечница опустилась до упора, чувствуя, как твёрдая длина обхваченного эластичной слизистой члена буквально упирается будто в перегородку внутри неё, пытаясь забуриться ещё глубже.
Стоя на коленях, розоволоска выпрямила спину, слегка вскидывая голову навстречу молочно-лиловому свету, что растворялся в лениво прикрытых карминовых глазах. Стекая вниз, придавая коже бледно-пурпурные краски, он делал тени более выразительными, придавая груди пущей объёмности, играя на лениво напрягшихся мышцах живота.
Левая рука, полусогнутая и лежащая предплечьем на рёбрах, касалась ложбинки бюста ребром мизинца, точно готовясь поддерживать массивную объёмность, что покачивалась едва заметно для глаз в темпе дыхания. Правая расслабленно свисала немного за ягодицей.
— Да, любимая, — тлеющий кармин опустился, привлечённый голосом травницы.
Тихий глубокий голос затих, переходя в демонстрирующую интерес улыбку. Вьющиеся локоны зашевелились, когда Сайгёдзи привычно неспешным жестом чуть наклонила голову.
— Я буду рада, — на этот раз широкая улыбка лучилась теплом, — дать вкус, что сделает тебя сильной.
Полушаг. Выставленная вперёд нога, принявшая на себя чуть больше веса. Розоволоска остановилась, давая ладони Эйрин коснуться её груди. Тёплое, ищущее касание. Тёплый отклик, немного сдавливающий в местах, где пальцы проявляли особый интерес.
Спина выгнулась назад, давая бюсту растечься по грудной клетке, открыв взгляду больше массивной округлой плоти.
— Желание дарит силу, — лениво прикрыв длинные ресницы промурлыкала она.
Затем лёгкое движение, развернувшее округлые бёдра, несильный толчок шага, пробежавший по молочной плоти ног и ягодиц волной, окончившейся чуть подскочившей грудью.
Оказавшись перед Эйрин, Ююко вытянула шею, замирая перед самым лицом возлюбленной.
В приоткрытом рту мелькнул кончик языка, игриво коснувшийся нижней губы травницы. Зазывающий жест, длящийся буквально мгновение передал мягкость и тепло достаточное, чтобы плечи розоволоски подпрыгнули от приятной волны, разлившейся вдоль груди.
Чуть выдохнув, она подалась вперёд, легко касаясь губ травницы. Первое касание, чуть сильнее воздушного, едва ли смяло губы, зато было достаточным, чтобы передать дрожащую нить дыхания, если бы кто-то решилась поделиться.
Закрыв глаза, Ююко приподняла голову, слегка сильнее придавливая бархатистой влажностью губы учёной.
Словно действуя от противоположного, она слегка сжала рот, захватывая нижнюю половинку уст Эйрин. Лёгкой движение растёрло попавшийся в ловушку шелк, выпустив который, Ююко подалась вперёд, припадая к любимой более основательно.
Почти не работая языком, она приоткрыла губы, напротив давая Эйрин самостоятельно распробовать её, проявить желание, остаться открытой действиям любимой.
Эйрин издала нежный скулящий звук, когда все больше её длины вонзилось в напряженные внутренности любимой. Сантиметр за сантиметром исчезали за барьером розовых губ и ранее неприступная, нечувствительная твердость становилась все более податливой и упругой. Целительница подалась навстречу, растягивая плоть при каждом случайном движении, а затем возвращалась назад, чтобы сделать это снова – и снова, и снова. Каждый звук стонов хранительницы был легким и нежным. Нарастающим по интенсивности – точно так же, как и темп любви целительницы. Она прижала любимую поближе, наращивала и усиливала движения бёдр, сохраняя неспешный ритм, с которым она намеревалась поделиться удовольствием.
— Аххх, — прошептала она, покраснев еще сильнее, — Ты так сильно сжимаешь меня. Это так возбуждает.... Пожалуйста, не останавливайся.
Её собственное желание становилось сильнее с каждым толчком, тело отвечало на ритм и голод маленькой садовницы. Травница сосредоточилась на движениях своих бедер и толчках члена вверх, с большим энтузиазмом пронзая любимую дальше и дальше — пока головка не найдет конец норки любимой.
Умопомрачительная мягкость и упругость, давление с двух сторон, и жар женского тела затуманивали рассудок. Её силы, однако, не были безграничны — поэтому она с радостью приняла предложение принцессы подзарядиться. Оказавшись лицом к лицу с Сайгёдзи, она легко чмокнула принцессу в губы. Затем тихо пискнула, ощущая легкую щекотку боли. Небольшим похотливым желаниям беловолоски не удалось совершиться — Ююко успела атаковать её первой. Пару мгновений она смотрела зефирке в глаза, а затем она контратаковала, чтобы сомкнуть разделяющие их расстояние и слиться с любимой в полном страсти поцелуе. Язык травницы, жаркий и быстрый, немедля скользнул в жаркую влажность рта Ююко, кончик язык черканул по внутренней стороне щеки в поиске своей визави. Чтобы потом пощекотать любимую — и не только впитать её вкус, но и поделиться своим. Жадность её игры скоро сменилась чувственностью и нежностью. Как только их губы разомкнулись, она приподняла пальцами подбородок любимой, чмокнула её в уголок губ, затем спустилась вниз и оставила пару влажных следов на шее.
— Ммм, это было невероятно, – призналась беловолоска, когда перевела дыхание, — Взять снова инициативу себе. Впрочем, в этом есть что-то особенное — когда этот момент случается редко.
Эйрин мило улыбнулась — и вернула свое полное внимание для ублажения Йому. Она стала двигаться активнее, из-за чего, наполняя воздух соблазнительными звуками шлепков, когда бёдра и попа Конпаку сталкивались с бёдрами Эйрин. Последняя почувствовала себя готовой к "основному блюду", поэтому она выпалила просьбу вместо беззвучного вмешательства в их любовный танец.
— Йому, любимая, положи свои руки на мою грудь. Я хочу опуститься вниз, — призналась она и выждала удобный момент. Чтобы потом принять горизонтальное положение. Она смотрела, как небольшие груди мечницы соблазнительно подпрыгивают и немного пожалела о том, что лишилась возможности их потрогать или вовсе утопить в своих. Тем не менее, ничего теперь не мешало любимой целиком и полностью управлять процессом.
Членодева посмотрела в сторону розоволоски и, полюбовавшись на мгновение, красотой её тела, высказала своё предложение:
— Ююко, милая, не хочешь сесть к нам поближе? Я бы хотела, чтобы ты оседлала мое лицо и подарила мне больше своего вкуса.
Расслабив тело, хранительница устремилась вперёд. Лёгкий рывок накренил верх тела, располагая её лицом к лицу с Эйрин. Вытянутые полусогнутые руки мирно лежали над массивными, сплющенными под собственным весом грудями, прижимая ребром ладони их мягкий верх.
Секунда бездействия. Миндалевидные глаза мечницы медленно закрылись. Уголок рта блеснул ровными зубами, захватившими нижнюю губу пронзительным объятьем.
Томный вздох. Приподнятые в момент падения бёдра медленно опустились, насаживаясь на тёплую, заполняющую длину эрегированного члена. Несильно напрягшись, пальцы вдавили себя в белую плоть грудей, утопая в уступчивом молоке.
Ощущая, как центр горячей тяжести явственно находится внизу, между разведённых бедер, мечница слегка приподняла голову, делая короткий вдох. Попеременно напрягшиеся ягодицы сдвинули таз, заставляя нанизавшую её сдвинуться, прижимаясь к каждой стороне эластичного канала раскалённым сладостно-болезненным касанием.
Несколько равномерных фрикций, неизменно оканчивающихся касанием бёдер о длинные ноги травницы. Снова вобрав длину, хранительница приоткрыла глаза, отстраняя лицо. Разведённые по сторонам от бёдер Эйрин ноги сошлись, касаясь кожи травницы коленями. Лежавшие на груди руки сползли по сторонам, перемещаясь гладящим движением подушечек на ключицы. Качнув головой, хранительница накрыла губами кончик носа Эйрин. Постепенно расслабившаяся спина опускала корпус всё ниже, пока её грудь не поцеловала груди целительницы, сминая округлости совместным усилием. Переваливая вращающими движениями бёдра, мечница напрягла живот приподнимаясь, наполовину снявшись с напряжённой длины.
— Инициатива, — усмехнулась она, щурясь от чувства тёплой наэлектризованности, расползающейся по телу от низа, — лишь возможность выбора.
Резко обмякая, мечница скользнула вперёд, оказываясь у шеи Эйрин. Вытянутые губы дотронулись пульсирующей кожи, вбирая между себя немного теплого шелка. Зубы легонько сжались, несильно надавливая плоть травницы.
Спустя секунды губы раскрылись, выпуская кожу из плена. Несколько поцелуев вспыхнули следами ведущей ниже дорожки. Шея, левая ключица. Нарочито медленно, растягивая каждую фрикцию, таз хранительницы ёрзал, ритмично приподнимаясь на раскачиваемой из стороны в сторону длине, смакуя каждый покрытый влажными нитями смазки дюйм тела.
— Сделаем этот момент более частым, — раздался полушёпот снизу, сразу за которым кожу над грудью Эйрин окутало тёплым дыханием из вытянутых трубочкой губ.
Сжимая пальцы от нахлынувшего желания, хранительница задержалась в высшей точке, почти снявшись с длины внутри себя. Её губы вмялись кожу над ареолой недолгим поцелуем, чтобы, прыгнув вниз, вобрать в себя левую бледно розовый диск целительницы. Помогая рукой, мечница сдавила наливную полусферу снизу, вжимая пальцы в округлившуюся плоть. Рот издал влажный чавкающий звук, втягивая больше чувствительной плоти, спеша сжать кожу кончиками зубов в тот самый момент, когда таз ускоряясь опустился вниз.
— Ююко, — спустя несколько движений бёдер, произнесла мечница не поворачивая головы. — Дадим любимой инициативу…
Шаркнув коленом, она вытянула левую ногу назад, распластываясь над целительницей. Скользнувшие за рёбра руки сцепились за тёплой спиной Эйрин, надёжно сплетая оба тела.
— Расслабься, — шепнула хранительница.
Лукаво усмехнувшись, она качнулась вбок, переворачиваясь и меняясь местами с Эйрин. Ощущая любимую над собой и в себе одновременно, она распахнула руки, позволяя тем упасть по бокам от тела.
Повернув голову, девушка взглянула в лицо Ююко, переводя взгляд рядом на свободное место футона рядом с собой. Подкрепляя слова, позади розоволоски беззвучно пульсируя появилась продолговатая змейка Мьён. Неспешно извиваясь, она опутала одну из гладких ног, поднимаясь от колена к бедру в несколько колец. Достигнув высшей точки, фантом скользнула вверх, скрываясь за спиной Ююко, оставляя напоследок шлепок по ягодице.
Приподняв колено, розоволоска хотела было шагнуть навстречу Эйрин, послушно исполнив слова любимой. Однако вместо шажка нога лишь зависла в нерешительности, чтобы затем опуститься чуть дальше, чем была до того. Руки легли под грудь, словно поддерживая массивные, готовые качнуться от малейшего движения полусферы. Голова наклонилась вбок, глаза любопытно пробежали по девушкам перед ею.
— Вот как, — хихикнула она, поднимая предплечье.
Указательный палец коснулся нижней губы, несколько раз слабо ударив подушечкой. После ткнул в щёку. Подмигнув, Ююко вдохнула.
— Угу. Думаешь, Эйри огранила свои желания, пытаясь доставить удовольствие каждой из нас?
Взгляд Йому указывающий на место рядом выглядел довольно однозначным или казался именно таковым — приглашение лечь рядом. Встряхнув локонами, Ююко преодолела парой посылающих толчки по мягким контурам тела шагов то небольшое разделяющее их расстояние и выставив руки плавно встала на четвереньки, чувствуя наливающуюся, неспешно покачивающуюся тяжесть оттянутых весом грудей.
Повернув голову, она взглянула на Эйрин, приподнимая одно колено и медленно переворачивая тело, давая без спешки рассмотреть себя от бёдер до шеи. Финальный рывок и пробежав волной мягкой плоти тело легло на футон, ширясь в аппетитных округлых бёдрах, подчёркнутых согнутой левой ногой.
Расположившись рядом с хранительницей, Ююко улыбаясь подняла взгляд на любимую.
— Тааак, — протянула она, игриво жмурясь, — кажется теперь ты сможешь показать нашей Йому что именно тебе хотелось. Всегда можно вернуться в желаемую…
Не договорив, Ююко быстро поднесла ладонь с собранными пальцами ко рту, накрывая их кончиками губы.
— Позу!
Эйрин посмотрела на Йому с широкой довольной ухмылкой. Пару мгновений они смотрели друг другу в глаза, но вместо того, чтобы преодолеть немного расстояния и насладиться новым поцелуем, любимая сосредоточилась на фрикциях, прикрыв веки. Пока садовница использовала его член в их общее удовольствие, беловолосая целительница положила ладони на оба упругих бедра и приложила совсем небольшое, но ощутимое усилие, вминая в аппетитные ягодицы свои длинные пальцы. Не удерживая себя от нескромных желаний, целительница даже позволила себе сделать шлепок. Небольшие пальцы любимой игрались с её грудями, вызывая новый приток женского возбуждения. Медленный размеренны темп любви заставлял содраться, издавать сладкие стоны блаженства и не торопиться, пока им не захочется поскорее достичь высшей точки.
Эйрин подумала, что слишком много перетянула на себя одеяла — хранительница начала действовать активнее, одаривая её своим вниманием. Девушка вздыхала, мурлыкала и поддавалась ласкам, её глаза были слегка прикрыты, а грудь вздымалась быстрее, чем обычно. Влажный след на подбородке, еще несколько на шее и груди, а потом голодные губы взяли в плен её ареолу — Йому поедала её и не стеснялась показывать всю страсть своего аппетита. Эйрин почти поверила, что тем самым она восполняет силы, позволяя отвлечься от жара между бедр, поэтому доктор сосредоточилась на их любовном ритме — её инструмент исчезал внутри узкой, влажной и невероятно жаркой норки, а линия половых губок растягивалась вокруг её толщины. Доктор все больше и больше подавляла свое внутреннее сопротивление, позволяя члену набухать все больше. Её смазка давно слилась с соками хранительницами, звуки их слияния приобретали все более влажный оттенок. Она тихо пискнула от укуса любимой и едва не откинула голову, чтобы полежать на футоне.
Это было бы неправильно. Потерять визуальный контакт с любимой, которая взяла на себя то, о чем говорила. Инициативу.
— Возможность выбора. Выбора сохранить ситуацию в прежнем виде или преобразовать её. Сейчас любимая подойдёт и вместе мы...
Она выдохнула, расслабилась, позволила рукам мечницы обвить её. Эйрин полностью доверилась Йому и пылкий ум хотел узнать что же в голове у их с принцессой любимой. Резкое движение - и мир перед глазами перевернулся, закружился и в следующем мгновении уже она своим весом придавливала хранительницу к футону.
Эйрин приподняла в удивлении бровь. Прошло несколько мгновений, прежде чем она осознала, что на её лицо принцесса уже не сядет. Инициатива цапнула инициатора — и она издала сдержанный стон, наградив любимую мощным и сильным толчком. Вторым. Она взяла паузу, будучи погруженной максимально глубоко и стала выходить. Как только края вертикальных губ коснулась основание головки — она снова погрузилась между них. Третьим — чтобы энергия вибрацией передалась в тело беловолоски под нею. Теперь она не могла позволить себе расслабиться — руки уперлись ладонями в футон, бедра стали работать активнее, маленькие капли влаги украшали её тело в разных местах. Магический свет создавал блики, не позволяя признакам утомления спрятаться.
— Да, я хочу доставить вам много-много удовольствия, — призналась она Ююко. Любимая была очень близко и весьма далеко до её ласк и внимания. Нужны были изменения — вот только с первого раза все не заладилось. Эйрин расслабила одну из рук, уперлась локтем в футон и протянула ладонь к ладони Конпаку. Пальцы проникли между пальцами девушки, предлагая сомкнуться в замок, усилить их и так тесное единение. Большая грудь целительницы дернулась — лунарианка осторожно опустилась так, чтобы лицо её протеже оказалась аккурат между двумя её округлостями.
— Но я не хочу оставлять тебя в зрительском зале, — призналась она, — Если я сладкий пирожок, то этот пирожок должны съесть вы обе.
Она потянулась в сторону розоволоски. Губы коснулись внешней стороны ладони, оставив там поцелуй. Она коснулась кожи еще пару раз, лизнула пальцы, приблизилась поближе к улыбке. Один из мячиков груди ненароком коснулся лба Йому. Эйрин начала судорожно придумывать новую позу, пока судорога не охватит её тело, а оргазм заставит её на какое-то время остаться вялой и слабой. Горячие волны наслаждения по прежнему распространялись по её венам — чтобы хранительница не заскучала, она наклонилась снова ниже, намеренно, предлагая снова погрузить лицо между её мягкими грудями.
— Ты не хочешь, дорогая, — поделилась она идей, посмотрев на Ююко. Белоснежная звезда в виде Мьён немного отвлекла её легким удивлением. Похоже, у кого-то из любимых появились свои планы для.... подачи десерта? Эйрин не знала ответ на этот вопрос — призрачная половина Йому всегда представлялась ей точной копией мечницы, правда полупрозрачной. А юркая капля, особенно умеющая оставлять звонкие шлепки, была новым поводом, новым вопросом, ответ на который предстояло еще найти. Девушка верила, что нарушитель спокойствия не побеспокоит их, как недавний момент, и не повлияет на вкус Ююко, которая и была одним из десертов в её глазах.
1d6: (6) = 6
1 — ...оставить всё в силе? Ты можешь попробовать сесть на лицо Йому — и мы проверим способности любимой.
2 — ...встать на четвереньки передо мной, прямо над нашей Йому, попой ко мне? Помнишь, как я овладевала вами по очереди? Я думаю, что будет неплохо освежить воспоминания.
3 — ...встать на четвереньки передо мной, прямо над нашей Йому, лицом ко мне? Я хочу взять паузу, а лоно любимой будет радо принять как мою ласку, так и твои поцелуи, да? Ты не против тоже поиграться с Ююко, Йому?
4 — ...лечь рядом на футон, прямо так, как лежит Йому? Сейчас мы покажем тебе, что представляет из себя "инициатива".
5 — ...попробовать что-то новое? Я вот думаю над тем, чтобы мы могли попробовать лечь треугольником и попробовать поделиться друг с другом оральной любовью. Ты, я и Йому - мы тем самым можем попробовать то, на что способен только наш союз! Только я не уверена, что нам хватит одного футона, чтобы всем было комфортно....
6 — ...хмм, нет, ничего в голову не приходит. Может у вас есть какие-либо пожелания? Мы столько всего попробовали, но я совсем не против вспомнить что-то былое или попробовать что-то новое. Нам вместе.
— Совсем ничего? — приподняв бёдра, хранительница отстранилась, толкая себя усилием полусогнутой ноги немного назад.
С её позиции аппетитные изгибы высившейся фигуры Эйрин, блестящей каплями выступившего пота, были различимы так же, как и напряжённое естество, топорщащееся и подрагивающее от прилива пульсирующей крови.
Втянув щёки, хранительница влажно цокнула губами, быстро проведя по раскрытым ниточкам кончиком языка. Её тон говорил о сомнении, обёрнутом в шутливую оболочку.
— Небольшая пауза лучше подскажет чего бы тебе хотелось, — она усмехнулась.
Правая ступня развернулась, касаясь мягкой подошвой колена Эйрин. Потеревшись о гладкую кожу, поднялась выше, доходя до округлого бедра. Чуть засмеявшись, хранительница отвела ступню, почти сразу шлёпнув всколыхнувшееся бедро.
Изогнув стопу, касаясь кожи лунарианки одним лишь носком и пальцами, она провела по ноге снаружи внутрь, оказываясь в паховой области. Поступательные движения гладили пышущую жаром кожу. Вверх-вниз. И снова вверх, пока уязвимый мешочек мошонки не лёг ну ступню, поджимаемый снизу ногой.
— Ох брось. Я ведь знаю, вижу, — она прищурилась, повернув из стороны в сторону ногой.
Перевернув ступню, мечница нажала уже всей поверхностью подошвы — упирающаяся в мошонку пятка переходила в тёплую нежную кожу, прижимающуюся к длине члена, к низу головки которого прильнули сгибающиеся волной пальцы.
— Это напряжение. На кого из нас ты хочешь его выплеснуть? Меня? — уперев локти в футон, мечница развернула предплечья, касаясь пальцами небольших холмиков груди. — Или Ююко? Чьё тепло хочешь, чтобы окутывало тебя, сжимало жаждущей плотью?
Вскинув голову, мечница засмеялась, поворачивая голову к лежащей рядом Ююко. Разъехавшиеся массивные груди, ближайшая из сплющенных капель которых едва не касалась её предплечья. Ключица, шея, профиль.
Усмехнувшись, мечница приподняла согнутую левую руку, укладывая её на одну из вмявшихся наливных полусфер. Ощущение упругой отталкивающей руку подушки провоцировало нажать сильнее — она не стала ограничивать себя, передавая нажатию локтя больше силы, с удовольствием ощущая идущую неустойчивой волной отдачу.
Потянувшись вверх, пальцы приобняли подбородок розоволоски, поворачивая её лицом к лицу с мечницей. Потянувшись губами, она быстрым коснулась поцелуем влажно блестящих губ розоволоски. Быстрое касание, окончившееся ещё одним у подбородка.
— Твой ротик, — она улыбнулась, вытягиваю губы трубочкой, едва не касаясь губ Ююко — подскажет Эйри несколько идей. А я тебе. И ещё, — она подмигнула, — держи ручки сзади, дай управлять любимой.
— Возможно, — Ююко закатила глаза, откидывая голову.
Выпяченное горло дёрнулось, когда тёплый вёрткий язык пробежавшись по влажно блестящим пухлым губам собрал едва ощутимые частицы вкуса мечницы, оставшиеся после дразнящего, почти воздушного поцелуя.
Вместе с выдохом лежавшие у рёбер ладони поползли вниз — противоположность медленно сгибающемуся колену, что, нависнув над футоном качнулось, касаясь второй ноги, заставив пышную молочную кожу бедра пойти мягкой волной потревоженной плоти.
— Ты можешь выбрать кого угодно, как захочешь, — обратилась она к Эйрин, добавив грудные влажные нотки голосу.
Плавное движение выпрямило голень, разворачивая левую ступню, мгновением спустя погладившую талию целительницы, как до того с ней играла нога хранительницы. Задержавшись, она потёрлась гладкой, как и остальная нога кожей, задирая носок, словно раздумывая не подцепить ли ею лучницу заведя ступню за спину.
— Но если, — она усмехнулась, — ты не говоришь как хочешь это…
Соскользнув вдоль контуров тела девушки расслабленной шалью, ступня Ююко коснулась футона, подгибаясь наружу, заведённая влево развёрнутым коленом. Следуя импульсу, тело розоловоски плавно оттолкнулось от футона, толкая мягкую ткань ягодицами. Подпрыгнувшие, на миг приобретшие форму слегка вытянутых вверху идеальных сфер груди соблазнительно разъехались стремительно устремляясь вниз, колышась двумя мягкими подушками, готовыми дать упругий отпор всему, что сомнёт их естественную округлость.
Двигаясь в тягучем подъёме, тело Ююко описало мягкую дугу, прежде чем розоволоска приподнялась на колени, давая рассмотреть массивную тянущую вниз грудь и живот.
Опустив голову слегка набок, она расслабленно осмотрела целительницу. Левая рука неспешно потянулась вперёд, ложась на плечо девушки, мягким усилием предлагая той выпрямить спину.
Предплечья согнулись, поддерживая нижние дольки грудей и подавшись вперёд, Ююко дотронулась межгрудья лунянки губами, оставляя тёплую, немного влажную метку тандема губ и языка. Ощущение бархата, отозвалось улыбкой и медленно приподняв голову, девушка сошлась взглядом с любимой.
— Позволь, — усмехнулась чуть шире, кладя руки на предплечья Эйрин.
Пальцы нежно сошлись, охватывая области над запястьями. Начавшееся от плеча движение притянуло руки лучницы — одну выше, на уровне локон, вторую ниже — у выпирающих полусфер грудей.
— Ты действительно можешь управлять, любовь моя, — моргнув несколько выдохнула Ююко.
Медленно кренясь вперёд, розоволоска выдохнула чувствуя, как нарастает напряжение спереди, тянущее и колышущееся всё заметнее с тем, как её грудная клетка опускалась ниже. Вытянутые губы время от времени касались бархатистой кожи, вбирая в себя тепло и выступившую влагу. Где-то задерживаясь и втягивая покров, где-то пробегая быстро, создавая дорожку поцелуев, ведущую через живот к зоне бикини, над которой девушка замерла.
Раскрывшись с влажным звуком, губы нависли над напряжённой головкой. Двинув шеей, она опустила разведённые половинки над розовой набухшей плотью, будто предлагая собственное лечение горячей твёрдости.
Левая рука отбросила локоны, открывая половину лица с наполовину опущенными веками. Движение головы, заставляющее губы елозить массирующими движениями вдоль плоти, смачивало горячее навершие влагой, смешивая слюну с её собственным соком. Впрочем, сама розоволоска не торопилась брать больше длины, ожидая, что дирижёром темпа выступит сама возлюбленная.
Думать и одновременно заниматься любовью с любимой оказалось для Эйрин труднее, чем она думала. Она оказалась в таком положении, что не знала, что собралась делать дальше. Горячее тело девушки слишком уж близко она было к своему пределу, но в голове образовалась холодная, несвойственная пустота, присутствие которой, казалось, можно было ощутить. Ноги любимой садовницы еще не успели обвить её поясницу — словно и хранительница почувствовала что-то неладное. Время осмыслить происшествие и как-то преподнести ответ с меньшей для себя неловкостью не оказалось.
— Нет. Не представляю. — призналась она, посмотрев на хранительницу. Растерянная, уязвимая, она хотела провалиться под футон, словно призрак. Это было ужасно — не быть способной не продолжить, не пересечь грань, оставаясь так близко и так далеко к эйфорическому блаженству. Капли пота на теле показались ей холодными, в уголке глаз немного защипало. Но холод этот был лишь мнимым, ненастоящим. Она почти не заметила, как Йому снялась с неё, а она привычным движением оказалась на коленях, а каждое слово, каждый звук отдавал непривычное, легкое эхо.
— Ты никогда не узнаешь свои пределы, пока не достигнешь их, — в голове раздалась чужая цитата. Какое-то время она просто моргала, тяжело дыша. Привычным движением положила на макушку хранительницы пятерню своих пальцев. Ей очень хотелось, чтобы любимая ощутила её прохладу — но тело лунарианки не могло поделиться этим при помощи касания как ей хотелось. Она расслабилась, немного зажмурилась от приятных мурашек, пробегающих по телу. Тихо пискнула, слабо улыбнулась и хихикнула от щекотки, вызванной касанием к ней пятки. Эйрин подсела поближе к любимым, откинула рукой растрепанные белые волосы себе за плечи. Сосредоточилась, бегая взглядом по очертаниям тел принцессы и её хранительницы. Небольшое смятение не должен был вызвать пропажу её эрекции — иначе продолжать больше не было бы смысла.
Травница отвлеклась, закрыла глаза. Какое-то время она наслаждалась игрой пальцев Йому с её мошонкой. Ловкие пальцы мяли тугую кожу, грозясь добраться до двух дорогих шариков. Шариков, с которыми любимыми так любили играться. Наградой за её старания был тихий вздох девушки, небольшая улыбка и нескончаемое удовольствие, вызванное нежными прикосновениями. Любимая была очень изобретательная и вполне заслужила несколько нежных звуков удовольствия.
— На кого? А может быть, в кого? — парировала вопрос членодева, предлагая воображению иной вариант развития событий, — Как тебе такая идея? Или вы все голоднее, чем я думала?
Она уперлась ладонями в футон, замкнув собой треугольник. Возможно, не только ей нужна была пауза. Она проводила вниманием движение уст Йому, полюбовалась легким поцелуем любимых.
— Поцелуй её еще раз, — попросила она и немного покраснела. Обжигающий, изводящий тело зуд покинул её и она посчитала себя готовой ко второму раунду. Идея хранительницы повысила ей настроение — трудно было сказать нет оральной любви с принцессой. Если, конечно, ротик не собрался подсказать ей идеи не в районе паховой зоны?
— Звучит… очень заманчиво, — согласилась она с предложением, — Давайте обменяемся друг с другом нашими мыслями.
Она прикрыла глаза, встала в удобное положение. Прикусила немного губу, тихо вздохнула, чувствуя поцелуй, который могла оставить только зефирка. Второй, третий, четвертый — знаки внимания снова стали раздувать в ней искры недавнего пламени.
— Ты сейчас так красиво выглядишь, любовь моя, — страстно прошептала целительница с ярким блеском в глазах. Было ли это озорство? Или всего лишь игра света? — Не останавливайся, я обожаю каждый твой шажок.
Она не стала вмешиваться, позволяя любимой продолжать распробовать её с того момента, где приблизительно остановился танец губ Йому.
— Да… Вот так, Ююко… Возьми его в себя, — промурлыкала беловолоска, наблюдая, как головка члена появляется и исчезает меж губ розоволоски. В следующее мгновение она положила ладони на щеки зефирки и медленно двигалась взад-вперед, задавая небольшой ритм. Не ощущая никакого сопротивления, она стала погружать все больше длины с каждым проникновением. Дыхание стала все глубже, Эйрин не могла не насладиться как приятным пленом рта девушки, так и звуками ласк, нарушающих тишину. Её воображение рисовало дивные картины того, как игралась с хозяйкой милая Йому совсем рядом с нею. Не отрывая взгляда от любимой, она напряглась и не спеша вошла во всю длину, пока кончик носа не уперся касанием в её живот. Затем Эйрин вышла, освободила горло для передышки, удерживая член у лица любимой.
— Не хочешь больше смочить его? Чтобы он лучшие скользил в твоем горлышке? — проворковала она, предлагая поиграться с её естеством иным способом. Кончики пальцев двинулись дальше, принялись играться с раковинами уха девушки. Легко потянула за мочки, принялась вслепую изучать изгибы строения такого деликатного органа. В голову стали лезть похабные мысли — лечение творческого бессилия от любимых стало приносить свои плоды. Довольно вздохнув, она слегка отвернула взгляд, пытаясь увидеть края взглядом их верную хранительницу.
Лёгкое движение разогнуло стройную бледную голень, вжимая в тело лекарки уязвимый мешочек. Перехватив янтарный взгляд, мечница усмехнулась, цокнув имитирующими поцелуй губами, расплывшимися в игривой полуулыбке. Подмигнув, она двинула плечом поднимая голову, мигом разрывая зрительный контакт. Подвигав спиной, девушка откинулась назад, улегшись на футоне пока освободившаяся от давления её локтя розоволоска наоборот поднималась на ноги. И тихо хихикнув, повела большим пальцем, заставляя плавающие овалы тестикул отринуть прочь, подпрыгнув к телу.
— Ты ведь уже знаешь ответ? — мурлыкая спросила хранительница.
Ступня вздрогнула, поведя носком будто вымешивая тесто.
— Или выберешь, когда увидешь нашу старательность? — приподняв голову, мечница посмотрела на возвышающуюся девушку между вздыбленных холмиков формирующихся грудей.
Встряхнув плечами, заставляя немного вздёрнутые к верху округлости всколыхнуться, мечница подтянула ногу к себе, открывая пышущую жаром паховую область заботе розоволоски.
Зависшая в воздухе нога, описав кривую легла на голень, через мгновение подтягивая выше сгибая колено. Довольно выдохнув от ощущения скользящей тёплой гладкости, мечница неторопливо приподнялась, опираясь на локти.
Перед ней красовался пухлый молочный зад розоволоски, покачивающийся в такт её действиям у тела целительницы. Пробегающие по массивным ягодицам волны от игравших напряжением мышц дополняло ленивое переступание с ноги на ногу, толчки от движений которых плыли рябью вдоль мясистых трущихся ляжек.
Спустившись ниже, взгляд зацепился за складочки пухлой киски, выныривавшей между аппетитно переваливающихся бёдер, будто между волн молочного океана. Активность и поза подсказывали, что она уже насквозь промокла от прозрачных, слегка тягучих соков, пропитавших не только область лобка, но и внутреннюю сторону пышных ляжек.
Желая проверить это и подсобить Ююко, хранительница, прищурив глаза, оттолкнулась локтями, перекатываясь набок влево. Неспешно подтянув ногу, чтобы придать подтянутым ягодицам визуальный объём, она погладила ступнёй голень бросив на Эйрин быстрый взгляд. Смотрела на неё возлюбленная или нет, мечница не став больше задерживаться перекатилась на живот, выгибая спину, чтобы взгляд лунарианки мог пробежать вдоль её тела от гладких, сведённых вместе пяток по стройным ногам, заглянув между откляченных ягодиц на изгиб поясницы.
Подтянув одну колено под живот, она плавным рывком поднялась, усаживаясь на пятку. Всё ещё находясь спиной к парочке, мечница запустила в локоны пальцы, чтобы отбросить серебристые пряди назад и глубоко вдохнув одним быстрым движением повернуться, вставая на четвереньки.
Повиливая бёдрами, неспешно переступая от колена к предплечью, она сократила расстояние, приподнимая под конец голову.
— Мысли? — быстро проведя языком по контуру нижней губы, она прищурилась. — Заменим желанием. Знаешь звуки, которые ты издаёшь заводят сильнее всего.
Вильнув бедром, хранительница подалась вперёд, сокращая разделяющее её и зад Ююко расстояние. Перенеся вес на колени, она разогнула спину выставляя перед собой быстро отыскавшие новую опору руки: правая заняла выступающее массивным перетекающим подобием округлости бедро, левая легла между двигающихся ног, утопая в пухлости.
Став тем самым разрезающим масло ножом, повёрнутая ребром она потянулась ввысь, не позволяя подрагивающим ногам Ююко сойтись, действуя сродни распорки. Ассоциацию с этим усиливал оттопыренный большой палец, отталкивающий пуховую мягкость кожи.
— Желание Ююко понятно, — она усмехнулась, дуя на ягодицу. — Влажно и тепло, да?
Опустив голову, она коснулась языком молочной плоти. Последовавшее за ним касание втянуло немного кожи, мягко массируемой между тонкими губами. Слегка прищурившись, хранительница подняла руку вверх, касаясь ребром ладони истекающего соком лона. Разъединяя обе половинки разрывающим нити смазки движением большой палец упёрся в нижнюю часть створок, подрагивая вместе с массирующей быстро найденную пуговку ладонью.
— А какие звуки издают принцессы? — хихикнула она, отрывая лицо от молочной кожи.
Неспешные прежде движения ладони стали более интенсивными, напористыми. Нырнув вглубь розовой щёлки большой палец погладил подушечкой узкий канал, выводя по всей длине. Подтянув остальные пальцы, хранительница проникла ними внутрь на глубину фаланги, поворачивая кистью, чтобы прожать каждый миллиметр чувствительной слизистой.
Внезапное движение головы прижало губы в новом поцелуе. Выждав мгновение, они уступили место острым ровным зубам, сжавшим пухлую бледную плоть. Едва заметное движение головы всколыхнуло пышную ягодицу и выждав ещё удар сердца, мечница ослабила давление, выпуская порозовевшую в местах касания кожу.
— Сейчас подготовимся, — хихикнула она, — прежде чем Эйри попробует надеть тебя с другой стороны.
Отведя ладонь, хранительница резко опустила её над местом укуса, оставляя звонкий, всколыхнувший плоть шлепок. Хихикнув, быстро перенесла вес, опираясь на бёдра розоволоски и двинувшись левее, протянула резким тянущим движением ладонь, раскрывая половинки лона.
— Почти готова, — мурлыкнула она, опуская влажную от соков руку на свободную до поры ягодицу.
Сжав впившиеся в половинки зада плоти пальцы, хранительница потянула каждую в противоположную сторону, встряхивая их, а после резко разводя. Подавшаяся вперёд шея уложила лицо между двух округлостей, прыгнувший к расселинке язык провёл снизу вверх, собирая выступившую влагу.
Отведя голову, девушка вытянула губы, давая перемешанной влаге слюны и смазки стечь к половинкам бесстыдно раскрытых ягодиц, стекая тягучими нитями к розовому колечку ануса. Куда направила свой язык хранительница, водя по розовому диску круговыми массажными движениями.
Резко разжав оставшиеся пятью розовыми отметинами на коже фаланги, правая ладонь отвесила новый звонкий шлепок молочной коже, после чего подобравшись к телу запустила указательный и длинный пальцы внутрь лона, налегая на его верхнюю часть, орудуя под розовым капюшоном.
Нажимая и массируя самую чувствительную часть лона, пальцы переворачивались, делая паузу, чтобы раскрыться внутри, расширяя ребристый, покрытый нитями канал.
Войдя на всю длину пальцами, мечница замерла, намереваясь оставить внутри чувство приятной, слегка саднящей заполненности. Подняв голову, она усмехнулась Эйрин.
— Не хочешь попробовать её с моего ракурса? Мой язычок может порадовать и тебя с любой стороны.
Пульсирующая, вошедшая не слишком глубоко твёрдость любимой не приносила дискомфорта. Напротив, манила, заставляя подсознательно желать узнать реакцию на то или иное движение губ, языка.
Стоя на коленях накренившись вперёд, Ююко чувствовала скользящую упругую гладкость, достаточно увлажнённую её стараниями, чтобы несмотря на естественный рельеф аккуратных венок ощущаться едва ли не полированной.
Понимание того, что один лишь её рот способен дарить удовольствие заводило ещё сильнее. Активнее насадившись головой, розоволоска втянула щёки, окуная твёрдость любимой в горячий влажный тандем, начавшийся с колечка пухлых губ, чьи края пузырились капельками слюны.
«Рот отвечает на ласку, как и мой низ» — быстро пронеслась мысль.
Сравнение казалось бесстыдным, но при этом довольно возбуждающим. Закатив глаза, розоволоска подалась вперёд, почти проваливаясь уступая импульсу тела. Негромкий, глубокий стон между неспособных сжаться губ дополнил движение, вырываясь на выдохе с тем, как сантиметры напряжённой, пульсирующей, требовательной длины входили в неё.
Остановившись в своей высшей точке, продиктованной внутренними чувствами, чем длинной, она ощутила, касания пальцев к раковине ушей. Одна за другой тёплые точки вспыхивали огоньками внимания. Даже такое просто касание воспринималось сейчас совсем иначе, будто пальцы Эйрин разом стали наэлектризованы.
Следуя возникшему желанию, розоволоска приподняла правую руку. Зависнув в бездействии с расслабленной кистью, та развернула ладонь, вжимая ту в немного болезненно засаднившую от резкого касания грудь. Приподнимая увесистую, точно норовящую выскользнуть массу, она заработала головой, активнее смачивая доверенную ей длину. Размеренное, поворачивающее голову движение, прижимающее чувствительную плоть к разным сторонам тёплой узкой пещерки её рта.
Внезапная вспышка, всколыхнувшая тело немного разогнала розовые облака, клубившиеся в её голове. Звонкий шлепок оставленный её оттопыренным ягодицами вызвал перемешанный со стоном выдох, заставив вобрать в себя немного больше длины. Приоткрытые до того глаза заволокло поволокой влаги, а сжимавшаяся правую грудь рука потянула вбок, заставляя ставшую даже более чувствительной плоть саднить с новой силой. Требовательное движение, потянувшее мочки, подсказало дальнейшие действия: не мешая любимой со своей инициативой, Ююко подалась вперёд, стараясь коснуться носом лобка целительницы. Протестующие спазмы заставили пульсировать горло, подсказывая остановиться, вместо этого Ююко сильнее подалась вперёд, пытаясь вобрать в себя максимум, давая Эйри управлять процессом.
Целительница двинулась чуть вперёд, в свете яркой змейки её глаза загорелись цветом золота, тело заблестело серебром капелек влаги. Она погрузила твердость обратно в ротик любимой, взгляд доктора снова встретился с глазами принцессы. Понимая, что инициатива будет исходить от неё и только от неё, она позволила любимой заглотить себя глубоко в рот, пока горячий ствол не уперся в заднюю стенку горла. Эйрин принялась медленно двигаться, почти не покидая уютную ей глубину. Юркий язычок любимой прекрасно ласкал её нижнюю часть, а теплая и приятная жидкость так и соблазняла никогда не останавливаться. Тем не менее в планы доктора не входило доводить любимую до кашля. Как только дыхание стало затруднённым, она подняла голову зефирки так, чтобы внутри осталась одна головка. На каждое движение языка Ююко, сосредоточенное на её члене, она отвечала все более громкими и частыми стонами.
— Да, — щеки загорелись огнём и Эйрин встала поближе, расставив свои ноги пошире, — у меня созрела одна идея. Спасибо тебе за подсказку, Ююко.
Она опустила голову розоволоски снова, пронизывая объятия розовых губ. Сначала так, чтобы пройтись кончиком своего естества вдоль щеки любимой. Затем замерла, любуясь выпуклостью у щечки принцессы. Игриво надавив на внешнюю сторону щеки, она снова продолжила путь в узкое горлышко. Подавшись бедрами вперед, она снова затолкнула внутрь весь свой инструмент и принялась двигаться вперед и назад. Обилие теплой вязкой слюны вокруг приносило наслаждение, как и похотливые чавкающие звуки, исходящими при каждом проникновении внутрь. Эйрин понимала, что она приближается к своему пределу и что ей продержаться долго было не суждено. Чтобы оттянуть извержение, она вышла немного из окружающей её узкости. Если любимая хотела, она могла отдохнуть и сосредоточить внимание на головке и начале члена.
— Это было чудесно, любимая, — промурчала она и вытащила свою палочку навстречу холодному воздуху, — Но я еще с тобой не закончила.
Врачевательница начала движение ног, обходя вокруг нее, восторгаясь ее прекрасной, великолепной наготой и красивыми изгибами. Дрожащие коленки немного мешали ходьбе, но Эйрин не позволила себе больше упасть на ровном месте. Она остановилась возле спины Ююко и молча кивнула хранительнице поблизости с нею.
— Я надеюсь, что тебе понравилась наша мелодия, — улыбнулась она и обратилась негромким голосом к принцессе, положив ладонь на плечо розоволоски, — Ююко, родная, не можешь, пожалуйста, встать на четвереньки? Йому, дорогая, а ты можешь на футон прямо под нею, лицом ко мне.
Она замерла, перевела дух, наблюдая за любимыми с чувствами приятного предвкушения. Взгляд, полный любви и страсти, сопровождал каждое движение — ей было важно, чтобы любимые нашли себя на футоне друг напротив друга, словно инь и янь. Как только баланс был почти достигнут, Эйрин сделала свой ход — два аппетитных персика полупопий не могли не остаться и без её внимания. Мысленно она поблагодарила хранительницу за то, что она успела поласкать там принцессу, однако дополнительное внимание ей бы тоже не повредило. Возможно, это шанс узнать насколько у них различаются техники?
Без всякого предупреждения она поцеловала розовый кружок ануса, одарив их своим вниманием. Затем приникла еще раз, на этот раз смазывая кожу собственной слюной. Ладони лежали на ягодицах принцессы, колени уперлась во что-то твердое. Эйрин почти не обращала внимание хватало ей место на футоне или нет — реализация её задумки стояла на первом месте. Нарисовав пару кругов кончиком своего языка вокруг колечка, она остановилась и посмотрела вниз.
— Ты знаешь, — она убрала ладонь с ягодицы и коснулась основания своего члена, чтобы погладить его пальцами в приятном неспешном ритме, — я могла бы воспользоваться помощью твоего язычка. Иди ко мне. Подари мне свои идеи, которые ты рассказа любимой.
Она кокетливо наклонилась вниз, предлагая хранительнице принести ей удовольствие своим прелестными ротиком и губками. Травница вернулась к тому, что начала, заключая интимную зону между ягодиц любимой в новый поцелуй. Пальцы нежно поглаживали бедра женщины, пока Эйрин совсем не стеснялась уделить нежной коже все свое внимание, лаская ту губами и языком. Не забывала она и о ягодицах — и даже единожды слегка прикусила кожу зубами, после чего немедленно поцеловала очаг боли еще раз. Бурная фантазия нашла своё воплощение в любовной игре — и Эйри остановилась только тогда как только нарисовала возле колечка ануса несколько только понятных ей букв. Глаза заполонил приятный, серый туман — она сама не заметила, как вторила песне любимых, как больно зудел локоть, упираясь в твердый футон и как она, почти не давая отчета, двигалась вниз бедрами. Старательная Йому более чем заслуживала того, чтобы высосать её сок, однако Эйрин не готова была сдаться. Не для того они вместе с садовницей подготовили любимую, чтобы ограничиться только прелюдией!
— Какая ты славная, — по серебряным волосам и лицу лунянки сочилась усталость, оставляя влажные полосы на теле, — А теперь перейдем к десерту. Можешь лечь напротив Ююко — и не стесняться вмешаться. Ююко, милая, если есть возможность, то я бы хотела, чтобы Йому тоже пела вместе с нами.
Она привстала, слепо сделала два шага. Пальцы обвили её собственный член — она коснулась головкой ануса девушки. Замерла, потом стала проникать в неё, преодолевая узкость бледного колечка.
— Больно не будет, — пообещала негромко она и двинулась еще раз. Пальцы руки начали жадно сжимать, массировать ягодицу девушки. Эйрин еще раз упилась видом сочной попы девушки, и, решив, что проникла достаточно, стала совершать активные фрикции. Непрерывно она входила и выходила из её дырочки, с каждым толчком вонзаясь всё глубже, а любовная смазка помогала беловолоске заниматься любовью, почти не сдерживаясь. Мощными бёдрами она сильно прижалась к любимой, заставляя себя работать быстрее — и открыть возможность Йому сделать выбор. Сосредоточить внимание на мошонке, которая все чаще и громче стукалась о бедра зефирки или позабавиться с лоном принцессы, таким открытым и уязвимым.
Приподняв голову, хранительница быстро пробежалась взглядом по откляченному заду розоволоски: мясистым аппетитным молочным разделённых ложбинкой округлостям, ретиво идущих волнами от любого воздействия. Не удержавшись, она отвела ладонь оставляя будто на прощание звонкий шлепок, что всколыхнёт, заставляя покачиваться пухлую, нависающую над ляжками массу.
Толкнув себя назад, беловолоска упёрлась на подставленные пятки, поднимая корпус. Руки, решив не скрывать упругие колышущиеся холмики с бледными розовыми аккуратными навершиями, упали по бокам. Слегка наклонив голову, она провела взглядом приближавшуюся целительницу, в какой-то момент незаметно для себя закусив правый уголок губ. Глаза прищурились.
— Ты разогрелась, — улыбнулась она проходившей мимо девушке.
Сдержав себя, чтобы не отвесить шлепок уже ей, она выждала пока Эйрин поделится идеей. Всего-то смена положения, но это лишь прелюдия. Качнувшись, мечница выставила перед собой ладони, перенося вес на упершиеся в футон основания кисти. Выгнутая спина подчёркивала более мелкие, аккуратные контуры ягодиц, в которые она неосознанно вложила многие тренировки. Нежная бледная кожа не давала им выглядеть жесткими, хотя объёмом и формой они уступали более развитым округлостям розоволоски.
Очутившись в позе идентичной более высокой девушки, на четвереньках, она, выждав мгновение, качнула тазом, ударяясь о бок Ююко бедром. Мягкий толчок, очевидно, сотряс податливую влиянию плоть привлекая внимание Эйрин, которая могла рассмотреть нарочито выставленные изгибы.
Секунды бездействия сменились неторопливыми шагами. Повиливая бёдрами, хранительница сделала несколько движений, оказываясь перед Ююко. Стоя перед розоволоской, она оглядела обрамлённое розовыми локонами лицо и мягко вытянув руки коснулась плеч девушки подушечками пальцев. Массируя кожу, она сдвинулась наружу, дойдя до внешних изгибов надплечья повременила, снова возвращаясь к основанию шеи.
Храня на лицо лёгкую улыбку, она без всяких изысков плюхнулась назад, вытягивая перед собой ноги — почти как и предлагала Эйрин, они оказалась лицом к лицу.
— Давай, иди сюда, — хихикнула она, вытягивая руки.
Не препятствуя лить ласку лунянке, она предлагала Ююко опереться о себя. Сама же, вытянув перед собой руки, запустила их в массивные наливные груди, выминая их пальцами, заставляя шелковистую плоть протискиваться между ними сбежавшим молоком.
Напрягая фаланги, мечница вжалась глубже, заставляя ладонь поцеловать более твёрдые навершия ареол. Несколько раз разведя ладони в стороны, она хихикнула, разжимая пальцы.
— Мы позаботимся и о остальном, — улыбнулась она, помогая себе руками, чтобы перевернуться, на этот раз оказываясь под Ююко.
Приподнявшись на локтях, мечница коснулась губами области пупка, оставляя на уязвимом участке несколько мягких поцелуев. В один из моментов быстро мелькнувший язык прижался к телу, пробуя вкус и гладкость кожи. Словно танцуя, он провёл широким росчерком от живота к бедру снова меняясь мягким касанием губ.
Извернувшись, Йому ловко перевернулась, опираясь на выставленные руки. Выждав время необходимое, чтобы Эйрин приняла желаемую позу, она поднырнула к любимой приподнимаясь на коленях.
Качнувшись вперёд, обвила предплечьем талию девушки, опуская вторую руку вниз к паху. Амплитуда толчков не позволила бы ласкать возлюбленную не причиняя случайного дискомфорта, а потом мечница просто поглаживала область бикини, сконцентрировавшись на поцелуях, которыми она укрывала тело любимой со своей стороны.
Накатывающее толчками давление раздвигало упругое, сдавливающее эластичными стенками горло. Но теперь, разогревшись и приспособившись к настойчиво пробивающемуся внутрь нарушителю, оно не саднило, вызывая знакомый лёгкий дискомфорт.
Достаточно увлажнившаяся напрягшаяся длина проскальзывала внутрь, деловито раздвигая гладкие препятствия. Каждый заход, достигая самой глубокой точки вынуждал, постанывая, выдыхать остатки воздуха, напрягая губы, собирающиеся шелковистым колечком вокруг ныряющего члена.
Знакомые, едва уловимые пульсации, почти тонущие в рельефе сосудов и достигшей пика напряжения плоти прямо говорили о результативности, готовой пролиться внутрь несколькими густыми мазками горячих соков.
Расслабившая шею розоволоска неспешно уложила руки на бёдра, ожидая решения, которое примет любимая. Её голова находилась в её власти и намекни та, несколько усиленных движений стали бы кульминацией. Но вскоре Эйрин показала желание продолжения, более разнообразного, чем выбранный ними ритм.
Смоченная слюной длина выскользнула из тёплой пещерки, разрывая тянущиеся нити влаги, соединяющие влажно блестящие губы с чувствительной тёплой плотью. Мысль о том, чувствует ли любимая прохладу сразу после горячего рта на миг отвлекла откинувшуюся назад розоволоску.
Прислушавшись к ощущениям тела, она поняла, что далека от чувства прохлады. После таких раскрепощённых игр Йому сзади и Эйрин с её ртом это было невозможно. А сейчас, получив несколько секунд паузы, она просто тяжело дышала, чувствуя, как мерно колышется при каждом вдохе массивная, тянущая вниз грудь.
— Хочешь разглядеть меня получше? — улыбнувшись, спросила она, ненадолго опуская голову на ладонь целительницы.
Ощущение пальцев одновременно на щеке и плече пронеслось лёгким трепетом, оставляя на лице выражение неги. Но встрепенувшись, розоволоска постаралась не задерживаться, ныряя вперёд. Толчок от выставленных перед собой рук сотряс тело, вынуждая ощущать, как оно отвечает приятно колышась.
Вытянутые перед собой руки мечницы приняли часть веса тела. Наиболее чувствительного веса, вгоняя пальцы в податливые груди. Действуя словно оживший лиф, концентрируясь на участках, они одновременно выминали, саднили и поддерживали, вызывая сдавленный стон удовольствия и неги. Будучи особенно чувствительной, грудь ощущала десятки натягивающих движений, покалывающих и давящих изнутри, наверняка даже немного увеличившись в ареолах.
Простонав громче и протяжнее, Ююко выгнула спину, опираясь на подгибающиеся локти. Откляченные ягодицы формировали глубокий изгиб, нависая над поясницей, раскрываясь взгляду и ласкам.
— Эйри, — выдохнула она, снова чувствуя внимание к самой уязвимой и одновременно выставленной, будто десерт перед ужином зоне.
Верткий тёплый язычок снова одаривал её целым шквалом чувств, заставляя дёргаться и сокращаться. Приторная смесь удовольствия и стыда уже давно залила щёки теплом, плеснув под глаза розовой краской. Слюне у розового сокращающегося колечка, вторила ниточка влаги ниже, качающаяся между разведённых бедер, будто выжидая момента упасть.
Сохраняя упор на локтях, Ююко повернула голову, пытаясь найти Эйрин. Успокаивающие слова словно предвкушая заставили тело отреагировать глубоким вдохом, которому вторило нажатие самого края плоти.
Выдохнув с тихим томным стоном, Ююко подалась вперёд, всколыхнувшись на плечах, будто собираясь съехать. Такого не произошло. Её тело, качнувшись назад, само подалось навстречу твёрдости с шлепком насаживаясь на топорщащийся силой член.
Простонав, она повела бёдрами, желая массировать чувствительное навершие, но вся инициатива и ритм принадлежали сейчас любимой, толчки которой заставляли её подаваться вперёд, чувствуя бегущую по телу рябь.
— Ммм, как же я обожаю эти сладкие сочные булочки, — призналась целительница розоволоске. Пальцы вминали подушечками кожу ягодиц, словно и впрямь месили тесто. Вначале проводил сверху вниз, затем останавливались, зарываясь поглубже, и снова спускались, чтобы повторить цикл. Девушка прикусила больно губу в страхе, что не выдержит и первой поддастся оглушительному наслаждению прежде, чем Ююко испытает идентичное чувство. Она не торопилась — чуть сильнее чем прежде ладони стискивали бедра. Доктор выдыхала рвано и часто, но не торопила, оставаясь источником заполнения внизу живота.
Травница тихо пискнула, когда внимание Йому переключилось на неё. Кровь под кожей кипела, а каждое касание приятно покалывало кожу — хоть она не могла насладиться видом садовницы, но тело подсказывало, что целовала она её со всей страстью, любовью и обожанием, на которые был способна. Бантики губ ласкали её точно так же, как и любую другую часть тела лунянки — и казалось, что она будет целовать любое место, до какого дотянется. То, с каким старанием она боготворила её тело, заставляло Эйрин все больше сочиться соками удовольствия.
— Охохох, ты ведь так съешь меня! Неужели я настолько сладкая... — игриво подметила она. В голову забралась шальная идея — она разжала одну из ладоней и опустила кисть. Вслепую, словно новорожденный котенок, она принялась искать пальцами лицо Йому. Как только она нашла любимую, она принялась играться с ней. Сначала ласково погладила щеку, причесала волосы. Затем стала подставлять кисть под губы без всякого предупреждения. Ощутив случайно розовые губы, у неё появилось непреодолимое желание проникнуть между ними.
— Йому, дорогая, сделай моим пальцам приятно своим языком, — предложила она, переставь быть такой навязчивой. Сама она немного сбавила темп, наслаждаясь, как тугое колечко ласкает каждый сантиметр её пениса. Ладонь членодевы поднялась и опустилась, шлепнув розоволоску по коже звонким ударом. Колени дрожали от экстаза, поэтому после небольшой паузы она медленно опустилась настолько низко, насколько она могла позволить себе. Рука покинуло бедро и уперлось в футон рядом с рукой зефирки. Вторую руку она переместила на бедро девушки — максимально близко, что она могла позволить после игры с хранительницей.
В такой позиции она могла казаться больше. Обнаженная грудь упёрлась в спину зефирки напряженными горошинами. Эйрин прижалась сильнее, скользнула губами по затылку девушки, переходя на плечо жаркими поцелуями. Бедра снова принялась набирать темп, таз медленно выписывал восьмерки, стоны, которые Эйрин не могла держать в себе, вылетали из рта все громче с каждым толчком. На губах членодевы появилась слабая улыбка — она горячо чмокнула кожу Ююко, слегка поддевая ту зубами. Она отпустила разум далеко и надолго — каждое прикосновение головки к стенкам принцессы дарило целый спектр эмоций. Не имея больше сил держать равновесие, она обняла зефирку за талию, скрестив руку прямо за грудьми Сайгёдзи.
1d4: (1) = 1
1 — Развратные стоны, сильная хватка и ласка любимых сделали своё дело. Женская плоть сильно набухла, запульсировала и излилась прямо внутри Сайгёдзи. Эйрин не останавливалась — она продолжала ублажать любимую медленными движениями, пока совсем не обмякла. Когда же пик наслаждения подошёл к концу, она осторожно выскользнула, разжала руки и опустилась рядом на футон. Если словом опустилась можно было назвать полуоборот тела и приземление на что-то твердое спиной.
2 — Ощущение, что вот-вот она рассыплется на части, было контролируемым. Как и осознание того, что они вот-вот могут упасть, ведь Ююко могла одна удерживать их обоих. поэтому, как только членодева приблизилась к своему пределу, она вновь нашла опору ладонью и встала на колени. Вместо того, чтобы заполнить любимую изнутри, она вышла и принялась, преодолевая сопротивление, ласкать себя между ягодиц, намереваясь излиться на спину. Хватило несколько движений, чтобы совершить задуманное. Достигнув пика удовольствия, она спокойно присела рядом, согнув колени.
3 — Контроль быстро улетучивался и лунянка стремительно приближалась к пику наслаждения. Она подумала и решила, что было бы неправильно не наградить и Йому за её старания. Поэтому, прежде чем её тело поддалось непроизвольным конвульсиями, она ослабила объятия и, попятившись назад, вышла из Ююко. Чтобы не оставлять любимую без внимания, принялась любить её дальше, правда несколькими пальцами.
— Я почти не пределе. Не хочешь принять мое угощение в себя? — Туманным взглядом она нашла Йому, к которой она обратилась, и, ухмыльнувшись, присела так, чтобы направить ствол как в сторону любимой, так и в направлении бедер Ююко. Пальцы руки ласкали основание её члена, оставляя остальную часть обнаженную перед холодным, неприветливым воздухом. Волны блаженства почти накрывали её, однако она сдерживалась, ожидая ответа садовницы.
4 — Несмотря на горячие ласки и весьма откровенную позу, Эйри решила не заканчивать все в этой позе. Можно и даже нужно сделать паузу и попробовать что-нибудь ещё. Поэтому она, пока оставались силы, позволила себе выйти из розового колечка и покатиться вниз, словно с горки. Ей было нужно несколько секунд, чтобы набраться сил — хотя бы для того, чтобы переброситься словами. Обнаженная, усталая и уязвимая — сейчас она представляла собой легкую цель.
— Ну и ну, — короткий звонкий смешок хранительницы вплелся в ночные звуки.
Стоя на коленях, девушка качнулась назад, поднося тонкие пальцы обеих рук к щекам, словно укладывая его на постамент ладоней. Игриво сощуренные васильковые глаза поискали янтарный взгляд травницы, стремясь искупаться в золоте томящегося желания.
— Ты всё ещё отвлекаешься, чтобы говорить! Какая выносливость.
Тонкие губы тронула слабая улыбка. Мелькнувшие острые зубки подцепили нижнюю из них, прикусывая её с деликатно рассчитанной силой. Достаточной, чтобы сверкнувшие глаза раскрылись, а со рта послышался томный, немного сдавленный стон, заставивший хранительницу податься вперёд, будто на её спину внезапно подул сильный ветер.
— Какая выносливость. Обязательно поделись ею!
Закрыв глаза и откинув голову, она подставила лицо пальцам целительницы, водившим по её щекам, будто впервые. Тёплые, приятные касания, словно текущие мазки влияли на её дыхание, заставляя проваливаться то в более глубокий, то в резкий, поверхностный ритм, подёргивая тело. Обнажённая шея дёрнулась, отпуская резко склонившуюся набок голову. Приоткрытые щёлки глаз отыскали два переплетённых любовью силуэта.
— Мхм ты знаешь, что мне нравится, — негромко бросила она.
Шажок вперёд и вытянутые руки приняли предплечье Эйрин, концентрируясь на нём и запястье нажатиями тёплых подушечек. Поглаживая гладкую кожу, мечница согнула руки, приближая к себе ладонь девушки, которой вначале коснулась одной лишь щекой.
Сведя брови и часто дыша, она потёрлась лицом, поворачивая голову так, чтобы движение окончилось прикосновением губ к внешней стороне ладони. Лёгкий тычок языка отметился тёплым следом, ведущим от середины кисти к пальцам, после чего приподняв голову, мечница коснулась лицом самого длинного, захватывая его между губами.
— Какие красивые, — шепнула она.
А затем повела головой, двигаясь к подушечке, которую отметила точным касанием языка, прыгнувшим вперёд, а затем обратно, приглашающим палец проникнуть в тёплый мешочек рта.
На мгновение вытянувшись в улыбке, губы сошлись плотным кольцом, а руки выпустили предплечье Эйрин, заставляя то упасть на выпяченную ложбинку между холмиков подпрыгнувших грудей.
Закрыв глаза, мечница томно простонала, выдыхая тёплый, покрывающий влажную кожу пальцев воздух. Сделав несколько покачиваний вперёд-назад, голова замерла, предлагая распробовать другое, более внезапное чувство укуса. Несильно сжав зубы, садовница задержала давление на фаланге, толкая зажатый край пальца языком, словно безуспешно выгоняя его. Съехав чуть вбок, язык пробежался вокруг контура мягким облизывающим движением, массируя и покрывая слюной желанного нарушителя.
Оттопырив указательный палец, девушка коснулась руки Эйрин, проводя ногтевой пластиной вдоль линии вен. Достигнув половины пути, тот остановился, делая нажим перенимающий вес освобождённой от жаждущих любви губ конечности.
Ставшие пустыми руки находились у раззадоренных возбуждением холмиков. Даже мягкого касания, накрывшего ладонями вздёрнутые островки на теле молочного океана, хватило, чтобы пропустить вдоль выпрямившегося тела знакомый электрический импульс, отозвавшийся тяжестью и напряжением внизу. Застонав, хранительница потёрла ладонями приятно саднившую, будто впервые исследуя себя. Фаланги пальцев вжались, хищно сгребая уязвимую кожу.
Она знала, слышала происходящее. Стоны, толчки, заставляющие увлажняться низ соблазнительные толчки, отбрасывающие тело розоволоски вперёд. Закрыв глаза, хранительница отдалась горячей, кутающей темноте, накрывшей на несколько секунд все органы восприятия. За которыми следовало общее расслабление.
Не став сопротивляться, она лишь подалась вперёд, падая на футон, где уже лежали Эйрин и Ююко. Упав правее целительницы, она несколько секунд лежала без движения, наблюдая за понемногу отступающей темнотой и ощущениями расслабленной неги, которую излучало её тело.
Наконец помогая себе рукой, она повернулась к Эйрин, забрасывая точёную ногу на бёдра целительницы. Подтянув себя ближе, выкинула руку, нашедшую себя под массивной, слегка сплющившейся под весом грудью учёной. Поднявшись на правый локоть, она вытянула шею, касаясь щеки целительницы.
— Обнимешь меня? — горячо выдохнула она.
Лежащая на животе рука приподнялась, опускаясь на ближнюю к ней грудь. Раскрытые пальцы отыскали ареолу, надавливая на неё, чтобы вздыбленная, набухшая плоть вжалась между ними розовым бугорком. Подтянутая с бёдер нога коснулась коленом мошонки.
— Наверняка устала. Мне интересно, чувствительная ли ты здесь и здесь сразу после…
Голосу оценивающей её достоинства любимой, ответил слившийся с выдохом стон. Прервавшись на половине, чтобы смениться вдохом, он повторился. Спина выгнулась, заставляя округлые ягодицы нависнуть над изгибом поясницы, словно готовые впитать любое внимание подушки.
Открытая взгляду и действию, обездвиженная в самой непристойной позе — осознание этого должно было вызывать закрепощающий стыд. Он расплавился, стёк маслом под горячим солнцем, открывая отдающееся зудящим давлением желанием, переливавшемся трущихся о ткани футона двумя волочащимися мячами грудях.
Желание слиться с цепляющими плоть пальцами направило бёдра, рисуя ними не совсем правильный круг, чувствуя, как сопротивляется, расширяя её сзади вошедшая, пышущая горячей уверенной твёрдостью длина.
— Мхх покажи это, — словно задыхаясь бросила она, толкая корпус назад.
Звонкий шлепок таза, сотрясший бёдра пробежавшими к телу волнами резко вогнал исследующий её глубины член. Приятно резанувшая боль, будто толкавшая пересечь какую-то непонятную черту сменилась чувством заполненности. Поза лишь усиливала ощущения, психологически и физически, добавляя сдавленной тесности.
Гулявшая без её управления длина. Сконцентрировавшись на ощущении эпицентра, Ююко постанывала. Каждый раз, каждая фрикция находила в её теле всё больший отклик. Приятный спазм, вытолкнувший из неё тепло, теперь красовался блестящим слоем сока, покрывавшим аккуратные складочки готового укутать, сжать эластичными объятьями лона. Чей-то язычок или касание могли сделать удовольствие даже более разнообразным.
Желая проверить это, Ююко потянулась рукой вниз, пытаясь ладонью достичь лона. Выдохнув, она раскрыла пальцы, укладывая раскрытые подушечки на середину половых губ. Встрепенувшись, будто ответили огнём, она провела вдоль них, повторяя движения с усилившимся нажимом.
Собираясь вместе, пальцы замерли у высшей точки, надавив которую розоволоска не сдержав стон подалась вперёд, укладываясь корпусом на упругую, ответившую чувством сдавленности грудь. Расплющенные, покачивающиеся от движения тела полусферы вместе с локтем держали вес, выдавившись по бокам будто сбежавшее тесто или десерт, который можно собрать, проведя ребром пальцев. Покалывающая боль полоснула тело сотней иголочек, будто кожи дотронулся усыпанный миниатюрными шипами пояс.
Балансируя желанием словно на тонкой, переброшенной над провалом жерди, розоволоска медленно отвела руку от лона, шаря ею позади себя, чтобы отыскать руку лунянки. Почти сразу, её спину накрыло мягкостью и теплом не уступавшими собственному. Вес любимой скрывал от мира, а ощутимый на грани восприятия аромат волос и кожи туманил и без того плавящиеся мысли, как плавили, выминая касаниями грудь ладони Эйрин. Уткнувшись лицом в футон, розоволоска лишь постанывала, дёргаясь от особенно яркого рисунка фрикции пока островок сознания наконец не сжался в одну точку наивысшего удовольствия, которой стало всё её тело.
Потонув в окутавшем её чувстве экзальтированной лёгкости, сжимавшемся и теперь наконец решившем распрямиться, Ююко лишь тяжело дышала, продолжая лежать на животе.
Колени Эйрин ослабло, тело наполнилось свинцом, и она съехала с любимой, падая вниз. Мягкий футон смягчил посадку. Удар по спине выбил ненадолго целительницу из реальности. Он закрыла глаза на несколько секунд, пытаясь расслабиться. Шум крови в ушах не стихал. Стук сердца не замедлялся. Тяжелое дыхание медленно выравнивалось. Туман вокруг неё рассеивался, звуки понемногу обретали прежнюю громкость, над ней красовалось темное-голубое бархатное небо, осыпанное белыми звездами и яркими узорами. Небеса сверкали вихрем алмазной пыли.
Отдыхая на спине, врачевательница не сдержала тихое "ах", выпорхнувшего из створок собственных губ. Видела ли она в жизни что-либо потрясающее, как это небо над ней?
Девушка размяла шею, осмотрелась по сторонам. От любимых, которых лежали рядом, веяло уютом. И после занятия любовью ей захотелось к ним. Подарить поддержку, опору и заботу и убедиться, что с Ююко и Йому все хорошо. Но, едва она успела приподнять ногу, что-то юркое и легкое накрыло её саму собственным весом. Членодева слегка приподняла голову, затем так же медленно её опустила. Она тоже стала бороться со слабостью — девушка вытянула навстречу хранительнице свою руку. Отдыхать на локте можно, но рано или поздно рука набирает вес и возникает неопределимое желание поменять бок. А травнице не хотелось, чтобы любимая от неё отворачивалась
— Конечно. Иди ко мне... — кратко и тихо ответила она. Она легко коснулась шеи девушки, погладила спину, скользнула ладонью вверх, до ягодиц, осторожно касаясь её кончиками пальцев. Игриво черканула пальцем прямо между двух полупопий, не скрывая улыбку на лице. Сейчас доктор совсем не олицетворяли пример выносливости, но репутацию немного хотелось сохранить. Потом Эйрин тихо ахнула — как только подушечки пальцев Конпаку принялись ласкать её. Не успела она перетянуть одеяло инициативы на себя, как только её мешочка коснулась что-то твердое. Она притянула Йому поближе, пока горячее дыхание девушки не обожгло её тело. Губы сложились бантиком и оставили пару следов — на лбу и макушке белых волос. С ответом пришлось чуть-чуть подождать.
— Оргазма? — закончила она мысль спокойным голосом, — Не очень. После каждой новой разрядки я становлюсь совсем малочувствительной там. Однако, я не думаю, что это будет проблемой для тебя или для Ююко — заставить мой пенис снова стать твердым — вы знаете очень многое о моей природе. Я еще заметила, что стала много спать после такой активности. Это, конечно, хорошо, но я бы хотела однажды проснуться первой... Может, разбудите меня когда проснетесь первыми в следующий раз?
Она оставила еще один поцелуй на лице беловолоски, делясь своей любовью. Она не пыталась подразнить или возбудить любимую — такими же касаниями мать целует свою дочь. Ладошка шлепнула еще раз хранительницу по заднице, нога — передвинулась так, чтобы оказаться между бедрами садовницы. Лунянка чувствовала себя немного неловко за неловкий момент, поэтому она осторожно исследовала касанием внутреннюю часть бедер мечницы. Как только на почти соприкоснулась с пахом, она почувствовала сначала жар. Затем — чувство стыда, который окрасил щеки в алый.
— Как поживает наша принцесса? — она протянула руку в сторону розоволоски, которая, несомненно, приняла сегодня очень много ласки. Девушка слева от неё отдыхала на животе, восстанавливая собственные силы. Эйрин встала перед распутьем — стоило ли приласкать её? Или же любимая погружалась в сон и беспокоить её совсем не стоило? Где бы не пряталась истина, доктор решила рискнуть и поползла поближе, трясь о футон. Пока предплечье не заняло место возле зефирки, предлагая себя в качестве подушки.
— Я люблю тебя... — тихо прошептала она шепотом и оставила поцелуй на кончике носа девушки. Потом еще один — между подбородком и нижней губой, — Извини, если была слишком грубой с тобой. Если хочешь, то мы больше никогда этого повторять не будем.
Тишина скребла когтями по душе, но Эйрин понимала, что сейчас все устали и надо просто подождать даже когда появится желание переброситься словами, не то, чтобы сдвинуться или встать. Хорошо, что свежая, очищающая вода была рядом — они могли когда угодно и сколько угодно времени провести, приводя себя в порядок. Она задержала своё внимание на Ююко, любуясь тем, как двигается от дыхания грудь, как глубоко дышит девушки и пыталась предугадать, когда же она откроет глаза. Слышит ли она её сейчас? Какими будут первыми её слова? Несмотря на столько проведенного времени вместе, розовая конфетка представляла из себя небольшую загадку. Проявлять излишнюю игривость она не стала — ладонь просто легла на спину девушки и замерла, согревая теплом место соприкосновения.
— И тебя я тоже люблю, Йому. Прости, что не смогла наполнить тебя. Я обязательно исправлюсь, хорошо? — добавила она и призадумалась. Небольшой сюрприз, который она хотела показать, оказался недоступен в связи с объятиями.
— Подождет. —подумала она и снова закрыла веки. Сплетение трех любящих тел, смешение рук и ног, скрещенных в позы доставляло ей радость. Все у них было прекрасно сформировано для идеальной передачи наслаждения. Она словно лежала на облаке и не спешила так скоро расставаться с ним.
— Именно его, — улыбнулась мечница.
Облизав верхнюю губы, она неспешно вытянула шею, касаясь плеча травницы поцелуем. Задержавшись, вдохнула, будто пробуя аромат ночи смешанный с уникальным следом любимой и наконец, повернув голову набок, уложила её, касаясь щекой предплечий.
— Ты ведь тратишь много сил. Это ну, естественно. Уставать. Ююко тоже чувствует приятную негу, — коснулась глазами розоволоски мечница. — Но я бы сказала, любую выносливость можно развивать. Если ты понимаешь...
Звонко хихикнув, она опустила голову, словно пряча лицо в руке Эйрин. Лежавшая на теле лучницы полусогнутая нога шевельнулась, бережно поглаживая гладким коленом тёплый участок промежности, а затем скользнула вниз, выпрямляя себя и убирая.
Ускорившись в конце, она шатнула тело садовницы, выпрямляя спину, заставляя приникнуть животом к боку Эйрин, чья рука сейчас исследовала её тело.
— Находишь силы для таких путешествий? — игриво спросила хранительница поведя плечом, чтобы маленькие холмики грудей плотнее прильнули к боку Эйрин. — Твоя рука, кого она скорее заведёт, меня или тебя? Хочешь так сразу второй забег?
Она игриво нахмурилась и выждав секунду нырнула лицом вперёд, касаясь щеки Эйрин быстрым поцелуем.
— Мхах, я люблю тебя. А ты, очень даже показала как любишь нас.
Поглаживания целительницы походили на тёплые приятные мазки, не то успокаивающие, не то наоборот касающиеся её слегка поутихшего желания, перемешивая тлеющие, ждущие притока воздуха огоньки. Отстранившись, когда внимание Эйрин перетекло к розоволоске, хранительница приподняла локоть, укладывая щёку на подставленную ладонь. Созерцая обеих девушек, она прикрыла глаза.
— Вы наверняка устали? — спросила она негромким, мурлычущим голосом. — Сегодня мы делали всякое.
Она сделала паузу, вспоминая создание зелий, походы в сад, практику со стрелами и веером и наконец горячие источники.
— Как думаете, не пора ли отдохнуть? Завтра, после сна, мы могли бы проверить состояние стежка на ноге Эйри, а затем подумать, что делать дальше. Например, подготовить подарочное зелье или просто отправиться в небольшой поход.
Скорее ощутив, чем увидев приближение любимой, Ююко приподняла голову, лениво подставляясь под касание бархатистых губ. Приоткрыв собственные, она вытянула шею, стараясь ответно коснуться лица целительницы. Это удалось — мягкое, не слишком точное движение на миг прижало её к щеке и довольно выдохнув, розоволоска улыбнулась, неспешно подтягивая лежащие у бёдер ладони к плечам.
— И я люблю тебя, — шепнула она, слегка приподнимаясь на руках.
Выгнув спину, делая более выразительным переход изгиба поясницы в пышные округлости расслабленных, всколыхнувшихся движением ягодиц, Ююко подставила локти, опираясь на мягкую ткань футона. Продолжая ощущать на щеках цветущее нежно-розовым тепло, она наполовину прикрыла веки, поочерёдно сжав пальцы на ногах и подвигав плечами, чувствуя задрожавшую массу стелящихся по подстилке расплющенной массой грудей.
— Мне нравится, — чуть сведя брови, собирая рассыпавшиеся мысли, она приподняла голову. — Нравится видеть твоё желание. И не против разнообразия.
Согнув кисть, розоволоска уложила щёку на её внешний край, расслабляя шею и чувствуя мягкость собственных попавшихся между лицом прядей.
— Ты можешь делиться идеями даже больше, — выдохнула она, вытягивая губы как для поцелуя. — Делиться объятьями, касаниями, ласками…
Перенеся взгляд по широкой дуге назад, она осмотрела низ своего тела и быстро согнула одну из ног, ударяя пяткой мягкое всколыхнувшееся бедро.
— И я хотела бы повторять это чаще, — подытожила она, ласково улыбнувшись.
Потянувшись навстречу девушке, правая рука бережно коснулась подушечками щеки, вальяжно проводя снизу вверх, к белоснежной пряди, запустив в которую фалангу, Ююко игриво накрутила ту вокруг пальца, откидывая волосы назад за аккуратное ухо.
Помогая локтями, она сместилась ближе к целительнице.
— Отдыхать? Да, уже поздно, конечно. Ну, а что думает наша Эйри?
— В последнее время я не находила поводов стать сильнее. Но теперь у меня их целых два, поэтому придётся поработать — Эйрин сделала легкое движение обоими руками, приглашая прижаться плотнее к ней. Она лежала неподвижно, вдохнула полной грудью чистый, освещающий здесь воздух. Кончиком пальца она нарисовала небольшой треугольник
в ответ на щекотку, вызванную движением Конпаку. Что-то мягкое и приятное коснулось щеки поцелуем, вызывая танец приятных мурашек по коже.
— Я бы не ставила на себя в этом состязании, Йому. Мне нужен перерыв, чтобы у меня были шансы на победу! —грудь целительницы по-прежнему тяжело вздымалась с каждым вдохом, щёки горели алым румянцем. Даже слабая чесотка под бинтом перестала о себе напоминать — настолько ватными чувствовались ноги. Она легко подула на в сторону лица Йому и легко коснулась её головы своей, стараясь не дурашливо боднуться головами. Медленным движением она соприкоснулась и остановилась.
— Можешь ненадолго привстать, любимая? Я хочу тебе показать кое-что. Приляг на мою грудь, если хочешь.
Как только ладонь освободилась, она осторожно выставила руку вперёд. Прикушенный палец почти не болел, зато место ласки украшало напоминанием о ласке садовницы слабая розовая линия. С внешней стороны ладони на полоске виднелись две красные точки. Для того, чтобы девушкам было лучше видно, она постаралась заслонить растопыренными пальцами белый диск звезды.
— Похоже на кольцо, не правда ли?
Эйрин улыбнулась, покрутила ладонью из стороны в сторону, затем продемонстрировала внутреннюю стороны ладони. Там красных точек не нашлось. Постепенно дыхание девушки успокоилось. Грудь вздымалась всё меньше и реже. Сонливость начала одолевать девушку — она сладко зевнула, едва успев прикрыть свободной ладонью собственный рот.
— Можешь отдохнуть на моем плече, — предложила она розоволоске, повернув к ней голову, — Повернись ко мне поближе и обними меня за талию.
Она обернула любимых руками, словно одеялом. Пальцы потрогали предплечье хранительницы, привлекая к себе внимание.
— Ты тоже можешь обнять меня, — предложила она. Место на животе было много. Она расслабила ноги и посмотрела ненадолго в небо. Руки и ноги были переплетены настолько, что ей и вовсе не хотелось двигаться, дабы не нарушать гармонию. Она двинулась шеей в сторону Ююко, чтобы соприкоснуться и с ней касанием голов. Затем повернуться лицом, попробовать пощекотать кончиком носа свою визави.
— Ммм, вот как? Тогда не одна идея не пройдет мимо вас, любимые. Спасибо вам за чудесный отдых и... — она снова зевнула, — ...нам всем стоит немного поспать. Набраться сил, чтобы найти силы на новые дела! Например, закончить зелье и пойти погулять куда-нибудь!
Она тихо хихикнула и замерла, позволяя принцессе играться с её волосами. Будучи немного ограниченной приятным моментом, она вслепую нашла пальцами лицо Йому и позволила себе вспомнить очертания её подбородка и шеи поглаживаем соответствующих регионов. Разлитые вокруг покой и красота снова принялись убаюкивать девушку.
— Охх, вот значит как? Тогда мы будем чаще обнимать и радовать тебя, любимая! — ответила она на просьбу Ююко. Затем хихикнула, легла затылком на футон, стала искать позу поудобнее. Как только мысли стали густым туманом, а голову сковал невидимый обруч, она поняла, что продолжать беседу уже больше не может.
— Спокойной ночи, любимые...
Она не заметила, как заснула. Ласковый рассветный ветерок легко скользнул по щеке спящей лунянки, объятия которой ослабли, но все же окружали тела любимых. Ей ничего особо не снилось — только бесконечная гладь воды, безоблачное синее небо и ощущение полёта. Вечное путешествие, которое совсем не утомляло девушку. Эйрин не ощущала не рук не тела — её словно не существовало вопреки природу. Она была бестелесным духом, не знающего не голода, не жажды, не усталости. И летела бы вечно, пока сон не закончился.*
Если травницу не разбудить, то её сон будет длится 5d2: (1 + 2 + 2 + 2 + 2) = 9 часов.
Повернувшись набок, хранительница улыбнулась лежавшей между ними девушке. Вытянув правую руку, она коснулась краями пальцев кисти любимой на фоне ночного неба.
— Оригинально, — коснувшись губами плеча, шепнула она. — Я пропустила такое. И правда. Надеюсь, подарок тебе нравится?
Опустив лицо, она снова накрыла плечо поцелуем. Губы и язык смаковали мягкую кожу, не подключая острые зубы. В конце, оторвавшись от затянувшегося поцелуя, она выдохнула, переплетая пальцы вытянутых рук.
— Тогда, где же наши кольца? Тсс, — вытянув губы, она слегка подула на щёку Эйрин. — Этому подарку придёт время.
Раскрыв пальцы, мечница погладила ними кисть любимой, спускаясь к запястью, которое бережно оплела большим и длинным пальцами.
— Ты меня приятно удивила, — призналась мечница. — Этим сравнением.
Скользнув рукой вдоль предплечья лучницы, она опустила её на живот девушки прямо под грудью, в прямой досягаемости от спелых наливных фруктов. Подняв кисть на пальцы, повела ними, едва касаясь молочной кожи.
— Сладких снов, родные. Поделитесь, что приснилось?
Вытянув шею, Йому коснулась губами щеки Эйрин, укладывая лицо рядом с плечом. Переброшенная через живот рука давала возможность чувствовать любимую даже во сне, который пришёл вместе с размеренным шелестом листьев и лиловым мерцанием, постепенно становившимся будто всё дальше. Размеренно дыша, хранительница погрузилась в сон, незаметно перелистнувший страницу её жизни.
Призрачный лунный свет, окутавший мир под собой в белесую паутину, словно фату, продолжал светить, перемежаясь далёкой, едва заметной с этой стороны сада пульсацией портала. Случайными трелями изредка вплетали в ночную мелодию свой голос птицы, разукрашивая ночь вместе с перезвоном паривших вне пределов источника духов, оставляющих след серебристой пыльцы, мерно проплывая малыми Лунами среди древних троп, увиваясь вокруг приземистых каменных фонарей.
Постепенно, словно растворяясь одним оттенком среди мазков другого, небо стало розоветь. Слабая, проснувшаяся на востоке заря румянила его, разгоняя стелящийся по земле туман, превращающийся в жемчужные капли росы, что вскоре заиграют бликами солнечных зайчиков.
То ли от слишком громкой, встречающей птичьей трели, то ли от отражённого лучика, неосторожно прыгнувшего к щекам, серебренные ресницы хранительницы задрожали, а затем приоткрылись, подобно впускающим свет нового дня шторам. Поморщив носик, девушка моргнула, скорее инстинктивно потягиваясь на мягкой ткани импровизированного ложа.
За ночь она почти не меняла позы: лежавшая на животе Эйрин рука лишь немного съехала, заняв место на пышной округлости бедра, словно девушка желала проверить мягкость мраморной кожи.
Вместо этого она лишь усмехнулась, неспешно поднимая руку. Будить любимую слишком резко казалось неуместным, а мысли слишком медленно прояснялись, чтобы придумать что-то прямо сейчас.
Перевернувшись на спину, мечница подняла ладонь раскрывая пальцы напротив небесной синевы — в мыслях всплыло вчерашнее сравнение алого следа на пальце с кольцом, довольно внезапного и романтичного.
Быстро улыбнувшись, она уронила руку, некоторое время храня расслабленную неподвижность. Наверняка первой стоило разбудить, чтобы вместе решить, как подготовить новое утро для Эйрин.
Выдохнув, хранительница повернулась на правый бок, неспешно подтягивая ногу. Ощущение пятки ведущей по гладкой поджарой голени вызвало приятный бег мурашек по спине и выгнувшись, девушка напрягла заигравшее намёками мышц тело от нижних пальцев до плеч. Тем приятнее стал момент расслабления, затопивший теплом и невесомостью.
Переборов наконец негу, она перевернулась на руки, подставляя выгнутую спину и ягодицы утреннему солнцу. На этот раз обнажённая молочная кожа ощутила мазки свежести, оставляющие хаотичные стежки вдоль рёбер, спины и талии. Усмехнувшись контрасту, хранительница робко занесла ладонь, делая первый из шажков. Слегка пригнувшись и крадучись переступая на четвереньках, она подползла к розоволоске, останавливаясь сбоку от спящей хозяйки.
Нырнув вперёд, мечница быстро пересекла личные границы, касаясь губами живота над пупком девушки. Мелькнувший язычок ткнул кожу, оставляя небольшой след, оборвавшийся с новым поцелуем выше. Вдавившись в мягкую плоть живота, Йому тихо хихикнула, легонько надавливая зубами, а затем резко выпуская кожу сместилась выше, оставляя финальный поцелуй под правой грудью.
Мигом позже, без всякого предупреждения, она нырнула вперёд, укладываясь щекой на одной из неустойчивых, покачивающихся объёмных подушек.
— Я почему-то решила, — цокнув языком, шепнула хранительница, — что нам…
Растянув слово, она коснулась ногтевой пластиной внешнего контура придавленной, а от того и вылезшей упругим ободком из-под щеки груди.
— Пора встречать новое утро.
Находившуюся в самом разгаре чайную церемонию наполнил сладковатый лилово-розовый туман, стелившийся по полу. Прямо в это же время из прорезей окон, представлявших собой силуэты фигур, расположенных вдоль бесконечно длинного помещения, стал литься такой же приглушённый сиреневатый свет. Вскоре очертания стали терять чёткость, идя волнами, будто воздух в жаркий полуденный день, а укрытое в воздушное кимоно тело засосало приятной колющей болью.
Дёрнувшись наяву, розоволоска тихо застонала, сгибая гладкую обнажённую, как и остальное тело ногу, после чего вильнула ею, прижимая внутреннюю часть бедра к второй лежавшей прямо ноге.
Пухлые губы приоткрылись, будто готовясь принять из невидимых пальцев сладость, а затем правый уголок оказался несильно зажат зубами, посылая смазанный импульс боли, контрастирующий с давяще-покалывающим ощущением где-то на груди.
Подвигав раздавшимися вширь бёдрами, Ююко вслепую согнула руку, касаясь ею вместо ожидаемой округлости волос мечницы. Запустив в них пальцы, она вновь прикрыла глаза, аккуратно перебирая внутри серебристых локон.
— Разве ещё не рано? — шепнула она, опуская руку. — Ох ладно. — сложив губы бантиком, розоволоска усмехнулась. — Если уж умудрилась проснуться раньше всех и решила будить нас, ты хотя бы нашла приятный способ сделать это.
Лениво повернув головой из стороны в сторону, розоволоска взглянула вниз, цепляя взглядом белую макушку и сплющенный, но всё ещё сохранивший достаточную округлость под собственным весом холм второй груди. Быстро поднеся к ней ладонь, она закусила губу, несильно впиваясь в дрожащую упругую подушку груди пальцами.
— Дорожка из поцелуев достаточно приятный способ возвратиться из снов. Знаешь…
Резко разжав пальцы, Ююко мотнула головой, чувствуя, как мелко дрожит освободившаяся от давления плоть, будто угрожая съехать набок. Уложив руку вдоль тела, она согнула указательный палец, вдавливая молоко кожи.
— Я могла бы взять низ, — палец медленно пополз вверх, повторяя выразительные изгибы, равно как и язык, что провёл от одного края пышной алой линии к другой. — А ты со своей гибкостью справишься вверху. И ох, есть место, — она качнула плечом, заставляя массивную, надутую любовью грудь трепетать, — где знаешь, мы могли бы встретиться.
Вдохнув поглубже, Ююко напрягла ягодицы, чувствуя прилив покалывающей тяжести возбуждения от неожиданной затеи.
— Я прямо изголодалась, — поцеловав воздух, добавила она мягким полушепотом.
— Мгм, так и знала, что ты предложишь что-то подобное.
Зажмурив глаз, хранительница вытянула руку, касаясь полусогнутым пальцем щеки девушки. Аккуратно проведя по мягкой коже, коснулась губ, чуточку проникая между пухлых, слегка влажных створок. Сошедшись щепоткой, остальные пальцы обняли подбородок, поглаживая его несколько мгновений. После чего, помогая локтем, хранительница соскользнула с качавшейся словно волна подушки.
Усевшись, она погладила колени, после чего снова плавным рывком перевернулась на четвереньки, приникая лицом низко к футону. Мягко выбрасывая ладони и с бесшумной грацией, подплыла к целительнице, останавливаясь с краю, где она до того спала.
Выгнувшись сильнее, почти припав к ткани и отклячив ягодицы, она вытянула шею, мягко касаясь щеки целительницы. Первое касание, едва ощутимо прижавшее её ниже глаза продержалось буквально пару мгновений, обдав щёку таким же на грани ощутимости тёплым потоком, когда отстранившаяся мечница аккуратно подула на щёку любимой.
Продолжая движение, она опустилась ниже, касаясь хрупкого бугорка обнажённой ключицы поцелуем, смешанным с лёгким, неспособным доставить дискомфорт нажатием зубами, почти сразу смещая акцент длинным мазком языка, опустившим её к основанию груди целительницы.
Плавно двигаясь, опустилась ниже, покрывая проседающий колышущийся выпуклый шёлк втягивающими поцелуями, завершая каждый из них влажным цокающим звуком. Каждый следующий, словно шаг, вёл её ниже, опуская к заветному диску с навершием. Возможно спросонья тело девушки будет неспособно ответить её действиям, но тем интереснее выяснить.
Быстро лизнув губы, Йому сделала финальный поцелуй, опустившийся почти точно на розовую окружность. Щёки втянулись, забирая с собой больше чувствительной кожи. Помогая рту, пальцы рук вытянулись, обнимая и сдавливая сбоку соблазнительную полусферу, выпуклость которой накрыла лицо садовницы. Продолжая некоторое время ласкать чуть более твёрдое навершие соска, она наконец оторвалась движением вначале приподнявшим, а затем выпустившим с небольшой высоты расплющившуюся, заходившую ходуном плоть. Хитро ухмыльнувшись, девушка взглянула в лицо целительницы.
— Доброе утро, доброе утро, — нараспев сказала она. — Не слишком мы рано?
Улыбнувшись одобрению Йому, розоволоска перевернулась набок, почти синхронно повторяя движение за садовницей. Перемещаясь более размеренно, она подползла к ступням любимой, откидываясь на сложенные под тут же раздавшимися вширь массивными пухлыми ягодицами пятки. Следя за садовницей, в определённый момент она и сама нырнула вперёд на ходу выгибая спину в пояснице.
Пара наливных грудей коснулась голеней лучницы, облегая их с мягкостью упругого бархата. Будто стекая по бокам, молочная плоть потащилась вслед медленно переваливающей бёдрами Ююко, массируя ноги болезненно, но и интригующе приятно покалывающими ареолами.Время от времени пухлые губы касались кожи, оставляя тепло и невидимые частицы пахнущей вишней косметики, будто помечая места своего внимания.
Разведя пошире бёдра, чтобы тело травницы оказалось под её тёплой гладкой промежностью, розоволоска выдыхая с продолжительным стоном буквально съехала вперёд, оказываясь лицом у внутренней части бедер, каждую из которых она накрыла старательным поцелуем, награждая кожу цвета слоновой кости любовным касанием по примеру мечницы.
Втянув воздух, она подалась дальше. Переваливая бедрами, девушка задержалась, когда тяжёлые, вытянутые под весом овалы грудей накрыли промежность Эйрин. Не желая ненароком доставить любимой дискомфорт, Ююко встряхнула плечами, передавая волну дрожи прыгающей плоти, тут же закачавшейся вокруг чувственного естества намёками на массаж, после чего она, опустив голову, коснулась губами низа живота прямо над лобком.
Качнув бёдрами и застонав, розоволоска опустилась животом на ногу лучницы, рисуя тазом подобие овала, после чего неспешно перебирая руками поднялась выше, опуская губы на свободную грудь Эйрин. Действуя более деликатно, она не стискивала их, ограничившись касаниями вёрткого языка, повторявшего контур ареолы витиеватыми рывками.
— Доброе утро, любовь моя, — мягким бархатистым голосом проворковала Ююко, поднимая лицо.
Прикосновение, неожиданное и бодрящее, напоминало мёд. Легкая дрожь пробежала по телу, заставляя целительницу просыпаться. Эйрин медленно открыла глаза, пытаясь согнать с себя чувство дремоты - невидящем глазом она смотрела в силуэт, заслоняющий от неё солнечный свет. Прямо над ней возвышалась атлетичная фигура, будто она всю жизнь занималась спортом. Губы доктора расплылись в миловидной улыбке — необычные, щекотные и очень приятные ощущения были причиной её внезапного пробуждения. Она посмотрела в лицо любимых девочек, приветствующих её одна за другой.
— Замечательное утро, — она подавила желание зевнуть, тело медленно стало подчиняться ей, — Ммм, решили позавтракать?
Нетрудно было заметить следы ласк любимых — её соски были напряжены, острые кончики смотрели в сторону неба. Дыхание любимых согрело грудные мышцы, грудь сковывал приятный зуд, утренняя эрекция была твердой, как стрела. Ответ пришёл сам собой. Она глубоко вдохнула и с выдохом медленно оторвала руки от футона. Ладонь потянулась в сторону Ююко — она потрогала её милый носик, бровки, погладила по щечкам. Запустила в розовые волосы руку, знакомым жестом ероша их.
— Может быть, и мне присоединиться к трапезе? — спросила она и слегка подалась вперёд, навстречу любимым. Золотистый оттенок глаз целительницы приобрел хищный оттенок - спина оторвалась от футона, локти уперлись в мягкий материал, губы девушки сложились в букву "О" прежде чем коснуться пресса хранительницы. Она оставила мягкий поцелуй, затем прикоснулась еще раз, только теперь через колечко губ проглядывал колечко языка. Лизнув кожу, она попробовала её еще раз, нарисовав что-то кончиком и пошла дальше, продолжая щекоточное, влажное касание, пока не дошла до пупка. Затем ткнула язычком еще раз, чтобы и он не остался без внимания. Ухмыльнувшись, она опустилась вновь на спину.
— Спасибо, что разбудили. Хочу просыпаться так почаще, — призналась она. Одна из ладоней потискала бочок хранительницы, погладила живот, медленно направилась к бедрам. Округлые ягодицы словно были созданы для её пальцев — она сжала их, помогая любимой тоже "проснуться". Второй ладошкой она игралась с ушной раковиной принцессы и мочкой уха. Провела пальцами по шее, спустилась к плечу, стала гладить по спине так далеко, как позволяла рука. Остановилась, прошлась вдоль позвоночника и замедлилась, не мешая движению любимой.
Её половинки справились с задачей замечательно — сон быстро покинул её. Вставать и работать пораньше, однако, не хотелось - ранним пташкам полагался сытный завтрак. И своих ангелочков она отпускать не хотела — по крайней мере не сразу. В их игру можно было играть втроём.
Чувство бархатистого касания к уязвимому низу живота вызвало приятное напряжение, заставляя тело напрячься, а губы приоткрыться, не пряча хихиканье. Медовое чувство удовлетворение плавно разливалось по груди — их идея нашла положительный отклик и, кажется, любимая была совсем не прочь проснуться таким способом.
— Не мудрено, когда перед тобой такой лакомый кусочек, — хихикнула она, припадая подбородком к груди целительницы.
Выгнув сильнее спину, Йому опустилась к поверхности футона, перенося вес на колени. Качнувшись вбок, она плавно повернулась к привставшей на локти Эйрин. Переведя взгляд на массивные, всколыхнувшиеся от движения упругими вытянутыми капельками груди лунянки, усмехнулась.
— Я где-то читала, что утро лучше начинать с водных процедур, ничего о этом не знаешь?
Звонко хихикнув, она нырнула вперёд: выгнутая спина, одёрнутый вверх подбородок. Через мгновение, лицо хранительницы припало к животу Эйрин поцелуем, касаясь точки над пупком. Выброшенные вперёд руки накрыли пышные бёдра девушки, вдавливаясь подушечками пальцев в уступчивую молочную плоть. Не пуская в ход ногти, Йому перебирала пальцами, будто запуская волну.
— Я прекрасно помню, что ты сказала вчера, — она помедлила, делая паузу, — про кольцо. Знаешь, оно действительно идёт тебе.
Выдохнув тёплый воздух сложенными в трубочку губами, хранительница ткнула языком в гладкость кожи любимой. Рисуя непрерывную линую, она подняла лицо, заводя штришок под левую грудь девушки. Сконцентрировавшись на едва ощутимом бугорке ребра, она резко вытянула губы, вбирая поцелуем нижнюю дольку объёмистой полусферы, всосавшейся между губ с влажным звуком. Несильно помотав головой, хранительница разжала губы, приникая следующим поцелуем ровно на твердой вишенке соска.
Вобранную кожу массировали одновременно губы и язык, втянутые словно пытались втянуть саму эссенцию одного из достоинств лунянки. Сдавив зубы, не настолько сильно, чтобы отразить страсть алым пунктиром, но с достаточным, чтобы ощутить, хранительница озорно взглянула в лицо лучницы.
— Может быть оставить новый подарок? Только представь, как он будет соблазнительно смотреться под твоим напряжённым от объёмностей халатом. И никто не догадается, — влажно цокнув губами, улыбнулась она.
Деловито подняв руки, хранительница выпрямила их, накрывая дрожащую, перетекающую плоть. Большой палец лёг снизу, разделяя выпуклые в области ареол овалы на две свешивающиеся половинки. Приподняв кисти, чувствуя приятный вес дрожащих пышностей, она опустила голову набок.
— Хотя смотреть наверняка будут.
Вытянув голову, Йому накрыла мягким втягивающим поцелуем сосок. Затем, оттянув его и дождавшись пока тот удлинится под весом приподнявшейся груди, раскрыла губы, удовлетворительно глядя как молочная масса плющится о грудную клетку.
— Обожаю твой халат, — чуть отстранившись, проворковала она. — Ююко, а как тебе наряд нашей любимой?
Слыша журчащий голосок Эйрин, розоволоска мягко кивнула. Карминовые глаза скрылись за веками, а к губам вместо привычного веера плавным размашистым движением поднялись пальцы, скрывая алые контуры за немного заострёнными розовыми ногтями.
— Можешь похвалить Йому, это её идея, — улыбнувшись за импровизированной заменой опахалу сказала Ююко. — Хотя бы я тоже захотела разбудить вас каким-то таким…
Не договорив, она мягко подалась вперёд, укладывая лицо на бедро Эйрин. Чувство свежего бодрящего утра и гладкой поверхности кожи смешивались, одновременно бодря, подталкивая к новому дню и требуя более интимной, подсвеченной лиловым обстановки, наполненной ароматом кожи и пряностей. Несколько секунд она провела без движения, размеренно дыша с закрытыми глазами.
Наконец распахнув веки, Ююко упёрлась пальцами в футон, нарочито неспешно выпрямляя спину, чувствуя нарастающую тяжесть прижавшихся, смявшихся о тело грудей. Расслабленно выдохнув, она поглядела поочерёдно на каждую из любимых.
— Ты хочешь, чтобы мы окунулись, Йому? Хочешь, чтобы Эйрин дошла к воде или может у тебя более интересный план? Ох, лучше мы спросим о этом нашу любимую. Даже, — хихикнув, она подняла указательный палец, останавливая его над правой грудью, — начав с того, хочет ли лавандочка окунаться!
Опустив руки, сидящая справа от Эйрин розоволоска ласково дотронулась ноги возлюбленной обеими ладонями. Перебирая пальцами, повела кистью вверх прожимая и массируя податливую кожу.
— Ох, может быть, любимая вначале действительно хочет позавтракать.
Потянувшись, Ююко сблизилась с лунарианкой, дотрагиваясь губами двигающейся ключицы. Задержавшись, она подняла глаза немного отстраняясь.
— Мне тоже нравится твоя одежда Эйри. Особенно, если она подчёркивает фигурку хих. Может быть, можно добавить обувь на высоких каблуках? Ох ладно, что-то я замечталась.
— И правда, даже далеко ходить не надо, — заметила Эйрин и прикрыла ненадолго глаза - домашний массаж пальцев хранительницы оживлял девушку, бодрил, готовил к новому дню. Ласковые руки нежили, вызывали хорошее настроение. В ответ она мурлыкнула, подняла руку и позволила ей зависнуть в двух сантиметрах от волос хранительницы. Пальцы медленно опустились вниз - она погладила волосы девушки плавным движением.
Рука опустилась к ще
— И правда, даже далеко ходить не надо, — заметила Эйрин и прикрыла ненадолго глаза - домашний массаж пальцев хранительницы оживлял девушку, бодрил, готовил к новому дню. Ласковые руки нежили, вызывали хорошее настроение. В ответ она мурлыкнула, подняла руку и позволила ей зависнуть в двух сантиметрах от волос хранительницы. Пальцы медленно опустились вниз - она погладила волосы девушки плавным движением.
— Окунуться нам пойдет на пользу. Вода тут теплая - мы можем снять сонливость, немного взбодриться и... поплескаться!
Рука опустилась к щеке хранительницы, направились в сторону виска. Пальцы поймали непокорный локон и заправили ей за ушко. Словно маленькими клещами она поймала верхнюю частичку раковины и легко ущипнула за ухо.
— А может и хочу позавтракать, — она наклонила шею в сторону тени, прячась за телом садовницы от солнечного света, как за зонтиком, — Тем более, что его принесли мне прямо в постель. Обещаю, что крошить не буду.
Второй рукой она играла с кудряшками зефирки, которая лежала возле её бедра. Любимая тоже лежала к одной из её чувствительных зон, однако игровое настроение Йому не разделяла. Может быть, Ююко хотела поскорее начать водные процедуры? Смотреть на тела любимых, украшенными влажными каплями воды, было тоже приятным удовольствием.
Она осторожно намотала волосы, ослабила игру пальцев, продолжала гладить её. Осторожно, не спеша, потянулась к ней правой ногой, поднырнула голенью между мягких бедер принцессы, завернула немного в сторону одной из голеней любимых. Это было чем-то похожим на подножку, перешедшую в переплетенье ног.
— Я рада, что подарок нам обоим понравился, — мурлыкнула травница и тихо застонала. Маленькая проказница снова принялась ласкать её грудь. Но тем она открыла Эйрин больше места для ответного удара — она не могла не сместиться к ней навстречу, что снова поставило её в уязвимое положение. Доктор медленно подняла голову и поцеловала грудь беловолоски. Второй раз, третий, после чего взяла сосок в рот, проведя по нему языком. Облизнув розовую ареолу, она быстро обдумала новое предложение:
— Не боишься, что я оставлю свой в ответ? — хихикнула членодева и еще раз сомкнула губы над левой ареолой, — Как тебе хочется, Йому. Пусть смотрят — наверняка им будет завидно, особенно если они узнают кто мне его подарила.
Обменявшись ласками, она опустилась и приобняла Ююко, которая лежала рядом. Повернулась к ней, коснулась пальцами подбородка, чтобы их глаза смотрели друг на друга.
— Вам понравилась одежда? Мне тоже! Все счастливы и довольны. Можно после купания примерить что-то новое или обновить имеющееся - я хочу удивить вас снова.
Она наклонилась, дотронулась губами до одного уголка губ розоволоски. Потом до второго. Легонько поцеловала губы принцессы, наклонив шею и слегка приоткрыв рот. Кончик языка черканул по устам, оставив влажный след. Пышная, восхитительной формы грудь приятно утопала в её теле.
— Ммм... как вы смотрите на то, чтобы Йому понесла меня на ручках? А потом можно бросить меня прямо в воду! Ююко, родная, ты можешь подойти ближе к месту приземления и помочь вынырнуть. С повязкой мы разберемся потом. Ей не помешает немного намокнуть... потому что её будет проще порезать, чем снять. — добавила она и согнула ноги, поднимая их к Солнцу. Затем выпрямилась и попробовала встать, чтобы занять сидячее положение.
— Подарки приятно дарить и приятно получать. Кажется, так ты говорила, — усмехнулась, немного опуская голову набок Йому.
Отстранившись слегка назад, она выгнула спину, выпячивая небольшие мягкие холмики формирующихся грудей, позволяя губам целительницы лучше распробовать уступчивый нажатию шёлк.
Опустив веки, она замерла, переживая приятное напряжение, с которым её грудь встретила ласку. Линии тепла, которые рисовал язык лунянки, заставили навершия бледных дисков быстро затвердеть, а ноздри раздуться с глубоким вдохом.
Замершая у бедра рука ожила, потянувшись к затылку Эйрин. Полусогнутые пальцы мягко коснулись волос, запуская фаланги внутрь тёплого леса. Поглаживая голову любимой, хранительницы вновь улыбнулась немного напряжённой от приятного, концентрирующего на внимание себе напряжения груди.
— Твои идеи наверняка будут прекрасными, как сейчас.
Улыбнувшись, она согнула руки, накрывая повёрнутыми к телу ладонями груди. Пальцы сжали холмики, приподнимая их и придавая открытой верхней части будто поддерживаемый корсетом объём. Прикрыв глаза, она сделала круговое движение кистями, разводя сформировавшуюся было ложбинку и двигая бёдрами качнулась с едва слышным, похожим на стон придыханием.
Медленно открыв глаза, хранительница опустила руки, застыв в ожидании подходящего момента. Тот отыскался, когда Эйрин постаралась подняться, более удобно сев на футоне. Качнувшись вперёд, мечница выпрямила руки, выставляя полусогнутую левую ногу.
Опершись на колено правой, она приникла к целительнице, заводя руки за спину. Поглаживающие движения кистей заставляли подушечки пробегать мягкими рывками, двигая предплечье от поясницы к лопаткам, огибая которые она прожимала пальцами кожу.
В один момент, сменив подушечку на тонкий край ногтевой пластины, хранительница провела короткую, слегка изогнутую линию, почти одновременно припадая поцелуем к шее лунянки.
Сомкнувшиеся губы резво втянули кожу, пробуя шелковистую гладкость фактуры кончиком языка. Задержавшись, будто желая ощутить больше вкуса, она нажала языком пульсирующую поверхность.
— Бросить прямо в воду? — шепнула она в шею целительницы тёплым дыханием. — Даже не знаю, захочу ли я тебя отпускать!
Подвигав плечами, мечница поплотнее прижалась к телу Эйрин, придавливая массивные, упёршиеся вишенками наверший груди собственными. Запертые между телами, те нашли выход по бокам, соблазнительно виднеясь молочными дугами.
— Хорошо, обними меня и пойдём.
Приподняв подбородок, розоволоска взглянула из под полуопущенных длинных ресниц в глаза обнимавшей возлюбленной. Её грациозно поднявшаяся рука тронула предплечье девушки подушечками и заскользив вниз теперь гладила безупречную молочную кожу. На только что получивших внимание губах Ююко заиграла ласковая улыбка.
— Ох, дорогая, — медленно мигнув, она потянулась к локону указательным пальцем. — Это больше походит на небольшой десерт. От такого хочется наброситься на стол с угощениями.
Вытянув губы, отправляя воздушный поцелуй, она выпрямила спину приподнимая правое плечо и внося небольшую асимметрию в надутые объёмом шелковистые подушки грудей. Кончик язычка лукаво мелькнул, касаясь уголка алых губ, куда ранее коснулся поцелуй Эйрин. А затем медленно пополз, демонстративно скрываясь на середине пути, подчёркнутый сверкнувшими кармином глазами.
Согнувшись, левое предплечье прикрыло грудь, ложась разделяющей полосой на два приподнявшихся мяча, вмятых по линии розовых ареол. Заведя вторую руку назад, Ююко развернула лицо. Губы изогнулись в довольном выражении, когда глаза коснулись лежавшей неподалёку корзины.
Приподнявшись на колени, она сделала к ней несколько движений, виляя широкими бёдрами. Отняв руку от груди, медленно потянулась к неё, доставая небольшую ёмкость с вином и вытянутую прозрачную хрусталь бокала. Потратив некоторое время, чтобы наполнить тёмно-багровым напитком ёмкость, Ююко подшагнула к травнице как раз в тот момент, когда Йому обняла лунянку, предлагая той повторить жест.
— Добавим блюду немного приправы? — хихикнула она.
Заступив за спину Эйрин, Ююко подняла руку с бокалом выше. Плавное движение тазом завалило девушку набок, заставляя молочную плоть ягодиц и бёдер пробежать волною. Разогнувшись, длинные ноги легли рядом с ногами лунянки, касаясь друг дружки, а корпус очутился немного за спиной охотницы.
— Заодно и проверим выносливость нашей милашки, — с озорной улыбкой, она овила свободной рукой живот Эйрин, надавливая предплечьем под грудью. — Приляжешь на меня?
Вскинув голову, Ююко поднесла бокал к губам, отпивая небольшой глоток. Сладковато пряный вкус окутал язык, разливаясь по нёбу, аромат коснулся ноздрей.
— Добавим к белому красный, — дрогнув, уголки губ приподнялись.
Левая ладонь приподнялась, захватывая с собой растекающуюся грудь по кисти грудь, что, не помещаясь, дрожала, свисая по краям пальцев, будто решая в какую сторону перевесить. Удлинённые, немного заострённые ногти игриво поводили вокруг розового диска, отмечающего центр уязвимой полусферы мишенью для жаждущих пальцев.
Розовые локоны погладили щёку Эйрин, когда Ююко потянулась губами к шее возлюбленной, оставляя уже со своего края нежный поцелуй.
— Перед водными процедурами можно немного запачкаться, — подняв лицо, она ткнулась низа щеки Эйрин новым поцелуем.
После чего, вскинув сильнее подбородок следующим касанием дотронулась ушной раковинки. Задрожавший, словно предлагая влагу напитка бокал наклонился, выливая багровые ручейки на шею и наливную грудь лунянки.
— Это для тебя, Йому. А это — бокал перестал изливаться, выравниваясь и оказываясь на уровне губ Эйрин. — Тебе. Может быть, захочешь потом ещё один глоточек?
Улыбнувшись, Ююко с демонстративной неспешностью провела вдоль губ языком.
— Все верно, — кивнула целительница, свернув ясными светлыми глазами, — Иногда даже приятнее дарить, чем получать что-то, особенно той, к кому ты неравнодушна. Улыбка любимых — бесценна.
Эйрин посмотрела на Йому, грациозно опускающуюся вниз. Стройное и грациозное тело прижалось к ней, руки были готовы ухватить её - так подумала травница. Беловолоска все же не стала делать отметку. Возможно, она прощупывала почву возможностей, чтобы сделать это потом. Танец пальчиков прошелся по коже - похоже, желание поиграть у неё не пропало. Вдруг что-то больно царапнуло, полоснув покров кожи. Эйрин айкнула, не готовая к такому сюрпризу. Нотка возмущения продолжилась нотатой удивления и закончилась нотатой удовольствия. Маленькая протеже не собиралась переносить её просто так, требуя плату за проезд. Эйрин коснулась макушки ладонью, принялась поглаживать волосы. Вдохнув аромат тела, отдающий ромашкой, она чмокнула голову девушки.
Любимые уж очень хорошо знали уязвимые точки её тела
- Это личная просьба, - хихикнула она и немного подула в ушко. Она тоже перешла на шепот, но принцесса тоже могла услышать слова, если захотела, - Я признаюсь честно - я еще немного сонная и не могу залезть в воду. Мне нужна твоя помощь с тем, чтобы немного освежиться!
Губы коснулись точки между бровями мечницы. Руки сплелись за шей девушки - они сейчас обнимались как влюбленные нежели готовились к перемещению в воду. Членодева прекрасно понимала - в таком положении перенести её будет сложно и виной был ей высокий рост. Но момент был слишком интимный, чтобы вернуться к делам практичным.
- Какая ты милая...
Она положила голову на плечо, сомкнув хранительницу в объятиях. Было тепло и приятно - ладони гуляли по спине Йому, но до ноготочек дело не доходило. Целительница повернула голову к Ююко, глаза зыркнули на вино и бокал с любопытством и чувством вызова. День обещал был веселым, нежели продуктивным - она обычно не занималась учёной работой, когда в крови бушевал алкоголь.
- Добавим! - улыбнулась она. Принцесса не теряла времени - и теперь предстояло угадать правило игры. Ноги подкосились, мир наклонился - она очутилась боком на футоне, потеряв Йому из объятий. Эйрин уже подумала, что любимые решили иначе побороться с её сонливостью и начала вставать, чтобы толкнуть кого-то в ответ. Легко, без применения лишней силы. Но все пошло не по задумке - розоволоска очутилась рядом. Привстав, она кивнула:
- С удовольствием!
Эйрин села, облокотилась об тело любимой. Большие груди встретили её подушкой. Пальцы прошлись по бедру - целительница подумала, что будет интересно, если одну из ног она перекинет через её бедро. Но выбор оставила за Ююко - внимание было сосредоточено целиком и полностью на правилах новой проверки.
Сладкие губы нежно коснулись её шеи. Она ответила вздохом, не мешая играть с розовыми бутончиками. Второй поцелуй показался более игривым. Она упустила бокал из внимания, повернув голову в сторону губ Ююко. Неожиданно её забрызгало вином, смачивая тело в алкоголе. Она дернулась от неожиданного контакта с влагой - ручейки пошли вниз по животу и бедрам. Особо тяжелые капли задерживались, капая медленно с окружностей и твердых сосочков.
- Ух, освежилась. В какую игру ты играешь? - она удивилась, не обнаружив бокал для Йому. Неужели любимая решила...
Вдруг она поняла. Лунянка взяла бокал и осушила его. Притупить сейчас свои чувства - это было небольшое преимущество.
- Спасибо.
1d2: (1) = 1
1 - Эйрин проглотила все содержимое бокала до единой капли, как и было предложено.
2 - Не стала ничего проглатывать. Наоборот, она протянула руки навстречу Йому, поймала лицо девушки в свои ладошки. Наклонилась и попробовала поцеловать её, чтобы в процессе поделиться напитком. Может быть, никто не будет против её такого вмешательства?
— Кажется, у нас были планы, — поднеся ладонь к локону, хранительница откинула волосы, не забывая коснуться подушечкой места поцелуя между бровей.
Конечно, небольшая заминка из-за игривости Ююко не станет какой-то помехой, но если любимая потратит силы, на другие дела их может и не остаться!
Всё же подавшись вперед, хранительница втянула аромат вина, чьи капли россыпью украшали массивные груди и живот лучницы. Соблазн был слишком велик, чтобы просто откинуть его, а утро только родилось, чтобы торопиться, переживая о времени.
Выгнув спину, она вытянута шею поднося лицо к бледному атласу кожи. Вытянувшиеся губы осторожно коснулись точки левее пупка, бережно собирая отдающую пряностью каплю.
— Чудесный вкус, — улыбнулась она, слегка подув на влажный от напитка живот.
Спустя маленькую паузу, она качнулась, приникая к телу травницы губами. Кончик языка нарисовал извилистый штришок, собирая рубиновую россыпь выше. Затем ещё.
— Жаль, что я могу пробовать только одно место одновременно, — улыбнулась она.
Взмах рук уложил пальцы на ключицы, оперевшись о которые подушечки заскользили к центру, поглаживая изящную шею внешней стороной пальцев.
Подняв голову, хранительница коснулась подбородка любимой, привлекая внимания ласковым нажимом. Сразу после чего скользнула вниз, пикируя к левой груди.
Раскрытый рот жадно вобрал в себя розовый диск ареолы, приправленный мелкими, едва ощутимыми на вкус каплями.
Чуть сильнее сжав губы, мечница повела головой, заставляя массивную полусферу пойти дрожью, упруго вытягиваясь вслед её усилию.
Наконец разжав губы, она нырнула вниз, касаясь шелковистой кожи каждые несколько дюймов.
— Кажется, здесь собралось довольно много напитка, — наклоняясь ухмыльнулась девушка.
Полусогнутые руки накрыли бёдра Эйрин, массируя податливые нажатиям пышные округлости. Продавливающие плоть пальцы поплыли вниз, концентрируясь на одной из ног в то время, как вытянувшая шею хранительница коснулась поцелуем лобка.
Всё же не зная желаний любимой, она не рискнула быть слишком настойчивой. Мелькнувший язык лишь бережно коснулся естества, работая в тандеме с губами проведя от основания к чувствительному навершию. Быть может, у любимой не было желания, сил или попросту имелись свои взгляды, тогда чрезмерная напористость лишь навредит!
Приподняв подбородок, розоволоска смотрела на Эйрин скрытым за чуть опустившимися ресницами взглядом. На губах играла мягкая, спокойная улыбка, а левая рука игриво переминала упругое облачко груди, отдавая мягкое усилие дрожащей, пытавшейся выскользнуть плоти.
Решив создать лёгкий контраст со вкусом, указательный палец ласково провел вдоль внешней каймы ареолы, нежно очерчивая границы.
Правая же рука, увивая ножку бокала пальцами, поднесла игравшую весёлыми бликами емкость к бархатистым губам, отдавая любимой возможность самой пробовать напиток.
Наклоняясь сильнее, бокал передавал влагу, которая могла расцвести маковым цветом и улыбкой на красивом лице лунарианки. А если нет, Ююко собиралась посодействовать этому.
Сразу после того, как бокал опустел, переставая представлять интерес, розоволоска небрежно отвела руку, выпуская хрусталь где-то позади себя.
Освободившаяся рука тут же мягко прильнула к предплечью Эйрин, поглаживая кожу краями пальцев.
Заняв новое положение, Ююко потянулась к лицу возлюбленной, мягко накрывая губы лунянки своими.
— Ох, вот как, — тихо вздохнула она. — Я совсем не подумала и забылась. Ну конечно, у любимой есть задумки и я только готова их поддержать!
Эйрин прикрыла глаза, принимая знак внимания на лбу. Йому все сказала по делу, но утро было еще молодым. Может, планы немного подождут? На щеках расцвели мягкого оттенка румянцы, ладонь легка пером на плечо хранительницы. Вряд ли любимые будут против, если она позволить себе немного отвлечься? Всяко лучше, чем сидеть без дела.
Горячие губы хранительницы всасывали вино вместе с кожей, кончик языка нежно, но настойчиво собирал с её кожи напиток. Эйрин хихикнула, почувствовав щекотку - она не была готова, что кто-то и на ней нарисует какую-нибудь букву. Она вздохнула, расчесала короткие волосы движением кисти, начиная с шеи и медленно поднимаясь наверх.
— Чшшш, любимая, не торопись. Ранние пташки могут пить столько, сколько им захочется.
Она медленно убрала руки, чтобы не мешать движению мечницы. Дыхание согрело кожу, все больше капель срывались с её тела - навстречу голодным губам и языку. Девушка ахнула - ласки медленно возносили и опускали. Йому словно собирала капли так, чтобы почувствовать все нюансы этого интимного действа. Эйрин поймала несколько тяжелых капель, готовых скатиться с бедер, пальцем рук и вернула их повыше к бедру. Другая ладонь гуляла уже по спине хранительницы, плавно водя туда-сюда, вверх-вниз. Она воздержалась от мысли применить ноготок - маленькую протеже просто не хотелось отвлекать. Или получить ответ в виде укуса.
— Тебе нравится вкус напитка? Так вкуснее чем тогда, когда ты просто меня целуешь?
Девушка не забыла про груди - губы обвели языком ареол соска, поцеловали и лишь затем вобрали сосок в себя. Простонав, девушка положила одну руку ей на плечо, а второй зарылась в волосы снежного оттенка, притягивая ближе. Две молочные близняшки получали сегодня много внимания, отчего Эйрин была рада. Совесть не мешала сжать пальцы возле упругой ягодицы — как только сосок покинул горячее гостеприимство губ садовницы. Ей стало немного прохладно сразу после расставания, но это было нормально. Пальцы принцессы не оставляли и второй сосок без должного внимания, розовые губы желали поделиться с чем-то приятным. Доктор повернула шею, врезаясь в губы Ююко мягко, чувственно, позволяя электричеству пронестись по её телу, а поцелую - увлечь её. Мокрые от вина пальцы легли на затылок зефирки — Эйрин не хотела сразу прерывать поцелуй. Она провела по губам визави кончиком языка, а потом нежно, но настойчиво скользнула внутрь. Любимая была сладкой, с привкусом вина, которое хотелось распробовать. Неожиданный сюрприз заставил целительницу немного напрячься.
— Ты очень вкусная, — воркнула она, прерывая поцелуй. Она ненадолго прикрыла глаза, а затем добавила, — Признайся, ты где-то спрятала еще бутылку? Вкус вина на твоих губах отличается от того, что выпила я.
Эйрин опустила руку, пытаясь наощупь найти бедро Ююко, чтобы за него ухватиться, вдавить пальцы в мягкие подушечки ягодицы. Потом она улыбнулась — принцесса могла как поделиться секретом, так и уйти от ответа. Членодева не обиделась бы молчанию или парирующим словам. Но предложение о задумках заставили её немного напрячься, отдаваясь холодным чертогам разума. Становилось все труднее не думать, однако горячее сердце было против того, чтобы сильно и неожиданно прекратить проверку. Возможно, у этой игры был двойной смысл.
Шаловливые ручки Йому коснулись бедер более высокой беловолоски, возвращая её в приятную реальность. Эйрин захотела привстать, но нужды было мало — ловкие пальцы легко добрались до ягодиц. Дыхание лунянки сбивалось, она не могла ничего сделать с твердой, как камень, эрекцией, которая смотрела навстречу девушке, что ласкала её. Огонёк страсти следовал по дорожке поцелуев и сейчас пылал где-то между бедер. Свободная кисть поглаживала макушку девушки, стараясь её не отвлекать. Небольшого внимания было достаточно, чтобы заставить маленькую каплю показаться на вершине головки. Эйрин спросила себя еще раз — чего она хочет сейчас?
1d3: (1) = 1
1 — Она хотела результата. А если она поддастся ласке, то ничего путного сегодня не выйдет. Не поход, не тем более зелье. Она уже выпила, а после оргазма и вовсе будет вялой.
Поэтому её ничего не оставалось, кроме как положить обе ладони на плечи Йому, пока возникла пауза. Нужно было снова оказаться в её объятиях и идти мыться.
2 — Она хотела игры. А проверка её выносливости и была игрой. Похоже, её хвалебная выносливость подверглась сомнению, по крайней мере в глазах принцессы призраков. Не нужно было вмешиваться в процесс и подстрекать Йому на что-то большее. Например, на то, чтобы унять её твердость утренним минетом. Если садовница остановилась, нужно было дать ей сделать следующий шаг.
3 — Она хотела любви. Что может быть плохого в том, если они проверят выносливость самым естественным способом? Она находилась в центре внимания и с каждой секундой градус ласк только возрастал. Мысль о том, как они делят футон еще раз или продолжают свои ласки уже в горячей воде не должна была оставаться мыслью. Тем более что у неё уже была идея как это все должно закончиться. Прочь сомнения. От утреннего занятия любовью никто не пострадает.
Эйрин не знала о чем думала сейчас Йому. Левая рука врачевательницы потянулась к её щеке ладонью — подсказать своё решение. Медленно, ласково, она приласкала девушку, словно кошку. Капля на стволе набрала вес, готовая упасть вниз в любую секунду. Правая рука поглаживала пальцами бедро Ююко, где-то вокруг следов от подушечек пальцев. Розволоске тоже полагался пряничек, ведь лунянка могла вечность отдыхать на её бедрах и мягких грудях.
— Вино придает поцелуям немного другой вкус. А ты знаешь, я люблю пробовать новое.
Негромко ответив, хранительница вытянула шею, вновь дотрагиваясь поцелуем лобка травницы. Мягкое касание над напряжённым естеством, дрогнувшим от прилива возбуждения и живительной влаги.
Видя это Йому тихо цокнула губами, выражая прищуром удовольствие от созерцания реакции тела любимой. Пальцы левой кисти сошлись вместе и, отведя ладонь, девушка легонько шлёпнула по груди Эйрин, заставляя массивную молочную полусферу задрожать, подпрыгивая и ударяясь о свою правую копию.
— Вижу, ты сомневаешься с тем, что тебе выбрать, — проворковала она, водя подушечками пальцев по талии девушки. — Ммм хорошо, твое тело явно говорит о одном желании, но...
Качнувшись, садовница прильнула губами к точке между грудями, посасывая втянутую кожу словно сладость. Спустя несколько мгновений, она отстранилась и игриво улыбнувшись опустила глаза.
— Тогда сделаем небольшую заготовку, чтобы ты помнила, что ждёт, когда все дела будут готовы.
Потянувшись ладонями к волосам, хранительница завела снежные пряди назад, сразу за этим наклоняясь к манившему её внимание естеству.
Напряженное от утреннего прилива, оно топорщилось щеголяя капелькой прозрачной тягучей влаги, покрывавшей розовое поле.
Подув прямо на неё, мечница высунула кончик языка, утыкаясь ним сбоку от капли. Проведя по чувствительной окружности, она ткнула вертким кончиком прямо в каплю, размазывая и одновременно собирая практически безвкусную жидкость.
Вслед за этим, тонкие губы мягко сомкнулись вокруг обласканного языком навершия, массируя контуры движениями от головы.
Вся её ласка не была направлена на достижение разрядки, а потому, спустя несколько движений, хранительница задержалась втягивая щеки, а затем подняла голову, отрываясь от естества и тянущихся к нему нитей с влажным звуком поцеловавших пустоту губ.
— Хорошо, — она посмотрела на ладони, которые улеглись на плечи, словно останавливая её и намекая на дальнейшие действия. — Тогда поторопимся к источнику!
Подавшись вперёд, она нырнула немного в сторону, оказываясь слева от целительницы. Правая рука скользнула под колени девушки, вторая же легла на спину, предлагая опереться.
— Поступим, как ты и сказала, — кивнула она, давая любимой необходимое время, чтобы подготовиться к подъему.
Затем, перенеся усилие на одну ногу, она выпрямилась, стараясь поднять любимую как можно мягче.
— Обними меня, пожалуйста, — попросила она улыбаясь.
Хихикнув, мечница игриво шлепнула ладонью по округлому бедру лучницы, поворачиваясь в сторону воды.
1d3: (3) = 3
1 — достигнув воды, хранительница не мешая дала Эйрин возможность погрузиться в теплый источник, как той будет удобно
2 — звонко засмеявшись, нырнула вместе с любимой, раскрывая объятья уже в воде
3 — закружившись в воде подступила к Ююко, предлагая нырнуть всем троим одновременно!
Вытянув шею, Ююко позволила себе утонуть в тёплом, покачивающем океане, в который сплелись оба язычка. Впустив Эйрин поглубже в тёплую пещерку рта, она мягко ткнула кончиком собственного, обозначая присутствие. Словно борясь мгновение, она ощутила, как тот скользнул вбок, пропуская язык лунянки рядом — для них двух хватало места, в отличие от дыхания, которое став лишним замерло, не мешая насладиться моментом.
Будто сами собою глаза медленно закрылись, зашторивая восприятие в тёмный горячий кокон, в котором существовали только вспышки восприятия в тех местах, где их тела соприкасались.
Качнувшись, розоволоска чуть сильнее прильнула к целительнице, сплющивая о предплечье и спину возлюбленной грудь, укрывшую сдавленными полусферами грудную клетку.
— Одна и та же струна звучит по-разному, — прикрыв глаза, ответила она вопросу целительницы.
Качнувшись, она подставила бедро под пальцы, давая пальцам любимой вдавиться в молочную уступчивую плоть, пышность которой вминали длинные фаланги лунянки. Впрочем, слова Йому наверняка вернули любимую в реальность, окуная в поток дел, которые она запланировала. Так что Ююко не удивилась, когда Эйрин убрав руки с её бёдер переключила внимание на садовницу.
— Что ж, тогда я готова, — кивнула Ююко.
Уперевшись ладонью в покров футона, она оттолкнулась, придерживая левым предплечьем грудь. Тычок рукой пробежал по телу волной, идя рябью от массивных бёдер к мягкому животу и выпрямившись, розоволоска взглянула на источник, к которому было буквально пару шагов.
Слова Эйрин о том, что она поможет ей вынырнуть ещё не забылись и поспешив на носочках к воде, розоволоска задержалась у самой кромки, аккуратно пробуя пальцами температуру — действие скорее несерьёзное — она знала, что вода будет приятно тёплой, но никак не обжигающей.
Шагнув вглубь, Ююко ахнула, чувствуя, как голень и бёдра окутывает горячее полотенце. Улыбнувшись, она бросила взгляд на любимых.
— Это явно не ледяной душ, — улыбнулась она, поднося ко рту ладонь.
Сделав глубокий вдох, розоволоска зачерпнула рукой воду, поднося пригоршню к шее. И, секундой спустя, перевёрнутая кисть пролила омачивающую кожу влагу, заставляя ту играть вспышками бликов.
Повернувшись к приближавшимся Эйрин и Йому, Ююко кивнула, зачерпывая воду обеими, сжавшими выпятившуюся грудь по боками, руками. Сделав с хитрым видом шажок на встречу, она плеснула целый рой тёплых капель в девушек.
Эйрин довольно кивнула. На щеках лунянки горел огонь румянца, небольшая капелька пота скатилась вниз по щеке. Она почти была готова предаться дикой истоме внутри живота, чтобы наброситься на кого-нибудь и унять утреннюю эрекцию. Но каждая из половинок смогли наставить верно на правильный путь, окатив её сердце необходимым ушатом холодной воды. Правда, игра Йому с её телом не осталась без последствий — Эйрин запомнила маленькую инициативу любимой и желание проявить себя, показать на что она способна после небольшого воздержания прибавили ей необходимой мотивации.
Целительница запрокинула колени над одну руку, принимая предложение хранительницы. Она расслабила спину, пока позвоночник не встретил предплечье девушки. Губы лунянки прицельно и нежно поцеловали щеку Йому, руки обвили шею, а к щеке мечницы прижалась теплая белоснежная щека Эйрин. Она сгруппировалась, готовая к путешествию.
— Не спеши, помни, чтобы у нас обеих ножки требуют бережного ухода и осмотра с моей стороны. Давай сделаем все так, чтобы прогноз на выздоровление оказался самым позитивным? И-их!
Она негромко пискнул после шлепка, румянец приобрел более глубокий оттенок. Вот проказница! Она посмотрела на Ююко, проводила её взглядом, пока она далеко не удалилась. Ненадолго задумалась над её ответом и, поразмыслив, добавила:
— Каждый музыкант играет на своей волне.
Йому несла её легко и элегантно. Как невесту на свадьбе. Лунянку окутал её женский запах, в котором ощущались аромат беззаботности и успокоения, нежность жасмина, фиалки, мимозы, бергамота и запах розовых лепестков, белой лилии и прозрачная туберозы. Она поймала себя на мысли, что запах ей более, чем нравится, им можно было наслаждаться, уткнуться и дышать. В нём было что-то родное. Она приникла ближе к шее, чтобы перебить обоняние более сильным запахом ромашки. Обычно после долгой работы её пальцы отдавали аурой разных цветов, а тут было что-то более необычное, нестандартное.
Она посмотрела себе под ноги, лениво положив голову на плечо. Было очень приятно, когда её вот так носят на руках - с поводом и без. И судя по счастливому выражению лица садовницы, ей самой это доставляло не меньшее радости и счастья, чей ей. Улыбка расцвела и на губах Эйрин. Так они вместе и погрузились в теплую воду. Целительница приготовилась морально встретить кожей горячую влагу - что-то похожее на пар все еще присутствовало поблизости. Но никто не обожглась. Только намокли - впереди их с Йому встретили капли из источника. Они касались губ членодевы, тела, заставляя её пробудиться по-настоящему.
- Эй! Так нечестно, - воскликнула она и хихикнула. Она вдруг ощутила легкость и подавила желание инстинктивно вытянуть руку и защититься. Этот дождь, его теплые капли будто ознаменовали что-то необъяснимо легкое. И этим подарком делилась с ними настоящий пышногрудый ангелочек. Такая милая, что травнице всегда хотелось её поцеловать. Йому быстро сокращала расстояние и вскоре троица вновь воссоединилась.
- Предлагаете нырнуть вместе? Прямо вот так, на руках? - спросила она, готовая испытать что-то новое и расслабила одну из рук, просто приобнимая беловолоску. В таком положении ей не оставалось ничего, кроме как довериться крепкой хватке и вдохнуть побольше воздуха. Она собралась с силами, готовая нырнуть и не очень готовая ко всяким возможным сюрпризам, - Ныряем насчёт три?
1d2: (2) = 2
1 - Эйрин решила спокойно подождать отчёт или команду и погрузиться в воду одновременно всем вместе под воду.
2 - А что, если она сама выступит сюрпризом? Она не стала ждать отчёт, а свободной рукой принялась щекотать хранительницу - её рёбра и подмышка были близко и весьма уязвимы сейчас.
Мягко, но с определенной долей настойчивости правая ладонь скользнула под голень лунянки. Раскрытые пальцы, словно присоски, коснулись мягкой гладкой кожи, задерживаясь на ней, желая смаковать гладкость уступчивой плоти без сопротивления вдавленной подушечками внутрь.
Широкое, будто дуга движение потащило кисть, массируя и давя всколыхнувшееся бедро, разглаженное теперь уже чуть растопыренными пальцами.
Нырнув вперед, хранительница приникла к шее любимой, оставляя теплый поцелуй. На этот раз одни лишь губы. Спрятанные за ними острые зубки попробовал лишь язык, ткнувший молочную, бьющуюся пульсом кожу.
Глубокий вдох. Закрыв глаза, хранительница наслаждалась коктейлем косметики и неуловимых феромонов, смешивающихся в будоражащий, заставлявший терять голову водопад.
Приоткрывшись, губы сложились улыбкой, так и не отстранившись далеко от кожи, точно готовясь вернуться новым поцелуем, более жарким и определённо более острым.
— Так бы и попробовала, — шепнула она.
Сомкнувшись колечком, губы выждали несколько мгновений, чтобы стать приоткрытой диафрагмой, дующей теплым воздухом.
Лежащая между лопаток рука ожила, стекая вниз потоками прижатых к коже пальцев. Каждый из них — суть отдельный ручей, извилистые стежки которого одинаково легко рисовали прямые и зигзаги, балансируя между мягкой подушечкой и острой, готовой оставить тонкий, пекущий точно перец, алеющий след. Безусловно, такое желание роилось, прибитое где-то на дне набросанных листвой мыслей, но мечница также понимала, что следует соблюсти баланс и боль потребует что-то с другой стороны весов. Провести друг с другом целый день, пользуясь всем, что может дать тело? Она была не против такого исхода, но у Эйрин, как и Ююко точно были свои планы на день. А удовольствие будет слаще, если дать ему дозреть, постоянно потакая и провоцируя.
Кивнув мыслям, мечница потянулась к мочке. Мягкий участок лег между губ, как до того наполненная любовной твердостью возбуждения вишенка соска и...Она усмехнулась, массируя нежную зону.
Пальцы на спине скользнули ниже, очутившись немногим выше поясницы.
— Я люблю тебя, — шепнула она, делая движение к щеке и вскоре губы накрыли место под левым веком.
Пальцы на внутренней стороне бедра попеременно напряглись, будто пробуя пышность сдобы на деликатность. А затем, согнув ногу колене, хранительница неспешно оторвалась от футона, предлагая любимой небольшой вояж.
— Просто чудесно, — улыбнулась она напоминанию о ноге. — Все отлично, не переживай, любимая. Это просто чудесно, вот так носить тебя на руках. Нужно почаще так делать, разве нет.
Она не приукрашивала, такая возможность действительно была большой радостью и было чудесно, что Эйрин приняла её предложение. Не давая любимой что-либо ответить, хранительница хихикнула и потянувшись вперед лицом коснулась уголка губ — точки, которую считала едва ли не одной из самых притягательных.
— Ююко решила проверить воду первой, — усмехнулась мечница. — Но мы не будем торопиться, насладимся дорогой. Верно?
Внезапно само путешествие захотелось поставить на паузу — взгляд Йому скользнул на губы травницы, которые так и просили глубокий, полный огня поцелуй. Желание вскоре отыскало частичный выход, когда пальцы напряглись, тиская пышное бедро лучницы. Встретившись с любимой взглядом, мечница только улыбнулась, слегка прикрывая глаза.
Все же дорога привела их к кромке воды и занеся носок, мечница коснулась пальцами ног теплого зеркала.
— Уф тепло, даже сейчас. Ночью она чувствовалась ещё горечей. Зато зимой можно хоть заснуть!
Покачав головой, хранительница шагнула, заставляя пойти гладь кругами и рябью. Конечно, сейчас ей придётся выпустить любимую, но ничего плохого, если они сделают ещё пару шажков вместе!
Целая россыпь теплых жемчужин окатила шею, попадая частично на грудь, но большая часть капель пришлась все же на Эйрин. Хихикнув, мечница качнула головой в сторону розоволоски.
— Тебе так нравится вода? Сейчас мы сами тебя хорошенько побрызгаем!
Подойдя поближе к Ююко, выбравшей достаточную для ныряния глубину, хранительница не удивилась, если бы Эйри решила ответить, зачерпнув полную пригоршню воды. Всё же, любимая ограничилась лишь вопросом.
— Думаю, — кивнула, соглашаясь с предложением отсчета Йому.
Наверняка, кто-то из любимых решил бы считать, но вместо этого внезапная щекотка растеклась по телу, заставив трепетать, слегка взвившись на носочки. Не ожидая такого, хранительница ойкнула и не сдерживаясь засмеялась. Пальцы желая погладить целительницу ощутили слабость, раскрываясь сами по себе.
— Я совершенно точно не буду против, — широко улыбнулась розоволоска, отвечая угрозе хранительницы обрызгать её теплой коралловой россыпью.
Застыв на мгновение с полусогнутой рукой, она оглядела любимых, а после, приподняв и левое предплечье на уровень массивных, касавшихся руки грудей крутанулась, приподнимаясь на носочки.
— Ох на мне ещё достаточно сухого места, над которым можно поработать, — хихикнула она останавливаясь.
Приподнятые руки медленно опустились по обеим сторонам изящной шеи. Раскрытые ладони, выждав мгновение задумчивости, медленно поползли вниз, массируя тело. Сползая от шеи, они ненадолго задержались на ключицах, каждая из которых стала будто отправной точкой, после бугорков которой кисть соскользнула к податливым, приплющенным давлением холмам грудей, разлившимся по телу колышущимися каплями.
Привстав на носки, розоволоска томно выдохнула, единым усилием направляя руки к животу и бёдрам.
Открыв глаза, она взглянула на любимых и улыбнулась. Танцующий шаг сблизил её с родными, а затем она приподняла руки, готовясь нырнуть под воду вместе.
Смех хранительницы подсказал, что у Эйри оказались свои планы. Планы, которые окатят её настоящим водопадом! Ничуть не боясь этого, Ююко шагнула навстречу, вытянув руки, готова прильнуть к любимой, когда та покажется над водой.
Эйрин быстро провела пальцами по ребрам Йому. Шалость удалась — хранительница была застигнута врасплох: пришлось ей со смехом отпустить целительницу. Раскинув руки, доктор упала в воду спиной, создав после себя небольшой всплеск на прощание. Теплая, прогретая в лучах солнца вода окутала её тело. Девушка упёрлась ногами в дно, оттолкнулась от него ногами. Тело выгнулось, точно пружина, затем сладко потянулась и устремила свой взор вверх, созерцая зеркальный потолок. Силуэты любимы медленно отдалялись - доктор гребла размеренно, стараясь не сбиться с ритма. Набрав некоторую дистанцию, Эйрин поплыла обратно. Через прозрачную кромку воды можно было заметить — тело членодевы было вытянуто в воде, голова находилась под водой, руки выпрямлены ладонями наружу. Руки работали симметрично, выполняя круговое движение. Перед целительницей все казалось ужасно смуглым, несмотря на открытые глаза — всё окружали длинные, тонкие цепочки прозрачных пузырков. Даже ноги, которые должны были быть видны прекрасно, теряли свои очертания. Было трудно сказать кто и где находится.
Девушка не стала поднимать голову для вдоха - временной лимит поторапливал её всплыть наверх. Нужно было сэкономить силы — она вспомнила другую технику плаванья, более сложную. Травница перестала двигать руками, зато ноги стали работать почти как у настоящей лягушки. Это был более эффективный стиль подводного плаванья. Обойдя знакомые и до боли любимые силуэты ног, она обошла по дуге у самого дна, уперлась руками во что-то твердое и сложилась в клубок. Ноги коснулись опоры - и Эйрин пошла круто вверх, так что длинное белоснежное тело стремительно приобретало четкие черты. Целительница вынырнула и...
1d10: (1) = 1
1 — ...оказалась аккурат между Йому и Ююко. Она просто встала рядом, на лице была лёгкая улыбка.
2 — ...вынырнула ближе к Йому. Она выставила обе руки вперёд, чтобы попробовать толкнуть беловолоску и утащить за собой.
3 — ...Ююко оказалась слишком близко. Она вытянула руки, чтобы попробовать обнять... и двигаться дальше, по инерции, пока они обе вновь не окажутся под водой.
4 — ...обнаружила себя за телом Йому. Маленькая хранительница была между ними. Беловолоска решила ограничиться объятиями, две полусферы почти касались спины девушки.
5 — ...оглянувшись, нашла Ююко между ней и Йому. Что же, розоволоске повезло в том, что её можно и нужно было обнять, прижавшись грудью со спины.
6 — ...вынырнула резко, вместе с фонтаном воды. Кто не успела нырнуть, она не виновата — вот и решение проблемы с сухими местами!
7 — ...нырнула снова, сделав вдох. Небольшой секундной паузы хватило, чтобы определить кто где находилась. Через несколько секунд хранительница могла ощущить, как лодыжки обхватили чьи-то пальцы. И утягивают вниз, прямо под воду!
8 — ...нырнула еще раз после небольшого прыжка. Эйрин поплавала еще, сделала еще один круг. Замерла, не зная, наблюдают за ней зоркие, любопытные глазки. Не желая заставлять любимых скучать, она попробовала вынырнуть рядом с Ююко, чтобы обвить её руками и упасть дальше, под воду, теперь вместе!
9 — ...попробовала отчаянную атаку. Руки, разведенные в разные стороны, приближались к каждой половинке — Эйрин попробовала удивить и атаковать любимых одновременно. Шансов на успех было немного, но она надеялась, что они погрузятся вместе в воду... если не остановят её раньше или не нырнут самостоятельно — тогда она сама могла потерять равновесие без какой-либо опоры поблизости.
10 — ...принялась отдыхать, немного согнувшись. Тяжёлая большая тяжёлая грудь вздымалась от громких и глубоких вздохов, на лице виднелась усталость.
Капли рукотворного дождя кусали кожу тёплыми бусинами. Становясь невидимыми на гладкой молочной коже, они, растекаясь, меняли свою природу, указывая присутствие теперь уже прохладным контрастом быстро остывшей росы.
Взвившись на носки, хранительница инстинктивно согнула руки, касаясь одной из них белых локонов, а второй прикрывая глаза. Несколько медлительных взмахов длинных ресниц очистили затуманенный влагой взгляд, открывая вид на теплый источник, очерченный неровным природным рельефом кромки.
Поднеся левую руку к груди, она всмотрелась в поверхность зеркала, сейчас потревоженную и идущую расходящейся рябью колец там, куда нырнула целительница. Самой девушки на месте не оказалось, её размытый, грациозно вытянутый силуэт скользил где-то неподалеку, навевая мысли о том, чтобы присоединиться в беззаботном заплыве.
Хранительница сделала полшага назад, продолжая наблюдать за сохранившими соблазнительные изгибы формами, скользящими сквозь водную гладь обратно.
Просто дождавшись, пока через пару мгновений Эйрин вынырнет, хранительница вскинула руки, укладывая их на стекающее ручейками воды тело.
— Это было внезапно, — шепнула она, выгибая спину.
Левая рука накрыла заднюю часть бедра лунянки. Тонкие пальцы, будто ощупывая место посадки, задержались надавливая пышную плоть и в следующий момент скользнув выше, взбираясь по округлости ягодиц. Дойдя средины, ладонь сместилась к ложбинке, двигаясь по ней, точно желая разделить обе округлости. В один момент сместившись к наружной стороне, ладонь замерла, подушечки сменились ногтевыми пластинами неглубоко впившимися в мягкую плоть.
— Я ведь сказала, что так бы и попробовала, — хихикнула она сзади.
Перекатив кисть по коже, мечница разжала пальцы, отведя их соединёнными вместе. Ненадолго задержавшись, они устремились обратно, отвешивая заставивший пробежать плоть бедер соблазнительной волной шлепок.
— Я люблю тебя, — выдохнула она, прижимаясь к спине Эйрин поцелуем.
Вторая рука мягко легла открытой ладонью под грудь, приподнимая дрожащую, растекающуюся плоть будто подставка.
— Ты говорила, что бинту стоит размокнуть? — подув на спину, спросила она.
Вытянутые пальцы теперь с нарастающей интенсивностью принялись выминать попавшуюся массивность, заключая между подушечками розовое, чуть более твердое навершие.
— Одного пируэта мало. Продолжим?
Выбросив перед собой правую ногу, хранительница окутала голенью голень лунянки, поглаживая стопой нежную кожу.
Всплеск воды окатил шею и грудь прозрачной, играющей на солнце пересветами россыпью капель, упавшей на тело словно колье. Сомкнув руки, обнимая пустоту в том месте, где только была Эйрин, а затем и себя, Ююко засмеялась, жмуря глаза.
Приподнявшись на носок, она отпрыгнула назад, смещаясь на шаг назад и плавно разворачиваясь, чтобы открыв глаза проследить за решившей устроить коротенький заплыв травницей.
— Кажется, даже тёплая водичка может достаточно взбодрить, — улыбнулась она, привычно поднося ладонь ко рту.
Бросив взгляд на Йому, розоволоска улыбнулась, будучи готовой к тому, что садовница решит присоединиться к заплыву, но та просто решила подождать возвращения лунянки. Так же поступила и сама Ююко, просто зачерпнув воду гладящим движением ладони.
— Освежилась? — ласково улыбнулась она, когда грациозно вынырнувшая Эйрин расположилась между ними.
Шагнув вперёд, она вытянула руки, аккуратно касаясь ними бёдер целительницы. Вода замедляла движения и потому шаг, который она делала казался замедленным, растянутым, позволяя чувствовать волнительное мгновение приближения к любимому телу. Когда она остановилась, то ощутила, как по коже бегут приятные мурашки, не то от чувства близости, не то от осязаемого зрелища, того, как две пары массивных полусфер едва не касаются.
— Йому уже поспешила, — карминовые глаза взглянули на хрупкую ладонь, которой садовница обхватила одну из массивных наливных грудей снизу. — Кажется, она хочет помочь тебе с этой тяжестью, любовь моя.
Усмехнувшись, розоволоска сделала ещё полшага, окончательно убирая разделявшее их расстояние. Груди мягко столкнулись, целуясь навершиями розовых дисков, а плавно поднявшаяся рука опустилась на ласкаемую пальцами садовницы округлость сверху, будто запирая её с обеих сторон.
Вдохнув, она выгнула спину, чувствуя, как вместе с воздухом её живот касается живота травницы — приятное, трепетное и тёплое чувство, которое она развила, подавшись слегка вперёд. Так, чтобы массивные бёдра соприкоснулись с бёдрами целительницы.
— Я тоже помогу, не против? — улыбнулась она.
Вытянув шею, Ююко коснулась губами места между грудей. Ласковое касание продолжилось выше, затем ещё. Вторая рука поползла вверх, рисуя изгиб тела лучницы: широкие бёдра, точёная талия, рёбра и наконец ключицы, на которых пальцы внезапно замерли, слегка нажав подушечками хрупкий бугорок.
Новый поцелуй коснулся центра основания шеи, затем подбородка. После чего Ююко мягко отстранила голову назад.
— Хочешь ещё раз нырнуть, Йому? — кармин глаз скользнул за плечо Эйрин, а после встретился с янтарным взглядом самой лунянки. На лице Ююко расплылась задумчивая улыбка. — Хорошо, если наша любимая согласится, я бы предложила сделать это всем вместе. Знаешь…
Она усмехнулась, чуть запрокидывая голову.
— Прямо во время поцелуя.
Подавшись вперёд лицом, розоволоска мягко коснулась губ Эйрин, ожидая бессловесного ответа возлюбленной предложению.
Эйрин смахнула с себя маску в виде капель воды, покачала головой из стороны в сторону, чтобы остатки воды не заглушали окружающий мир. Вынырнуть и удивить кого-то не представилось возможным без риска в кого-то врезаться с удивлением для обоих участниц. По крайней мере, она смогла приблизительно угадать куда можно было вернуться и замкнуть треугольник. Занятая приведением себя в порядок и, в частности, возвращению себе возможности нормально слышать и видеть, она подставилась под атаку Йому.
Врачевательница удивилась. Эти касания, эта игра пальцев с её телом была страшно знакомой, но приятной. Все же, неужели она не вынесла урок с прошлого раза?
— Это тоже внезапно, - улыбнулась она, удерживаясь от желания повернуться назад. Касание подушечек пальцев творили чудеса с её телом, отзываясь по всей поверхности мокрой, податливой кожи, а больше всего ощущения центрировались в районе крестца. Очень близко к той зоне, где происходил раздел округлостей. Не сказать, что это воздействие что-то меняло... до того момента, когда что-то поцарапало кожу, оставляя бело-розовые следы. Они быстро пропадут, но от желания прикрыть глаза и нахмуриться от боли она не спаслась и эмоцию не скрыла.
— Ить! — шлепок заставил двинуться вперёд и почти столкнуться с Ююко. Целительница вытянула руки, положила ладони на плечи розоволоски. Это был её ответ на касание к собственным бедрам, которые, конечно же, желали большего. С одной парой рук она справлялась, с двумя парами хотелось размякнуть от сильных, настойчивых касаний. Игра хранительницы тем временем переместилась повыше, что-то подперло большие груди, выминая, играясь с ними так, как позволит бурная фантазия. Девушка не сопротивлялась, однако не удержалась и накрыла особо шаловливую кисть своими пальцами, согревая и возвращая ласку. Она приняла попытку переплести пальцы, не очень настойчивую, но и не такую слабую, что не оставить сосок без боя. Но долго она не сопротивлялась, женское тело не могло отказать вниманию в этой зоне. И кто, если не принцесса, могла ощутить, как что-то твердое упирается в её бедро.
- И я тебя люблю, Йому. И тебя люблю, Ююко - она вымолвила слова, не сдерживая рвущийся с губ стон. Пальцы садовницы массировали её грудь, и всё её тело откликалось на эти прикосновения. Где она этому научилась? Глаза Эйрин сами собой ненадолго закрылись, все чувства обострились еще больше. Она мурлыкнула, выгнулась, прижалась своей грудью к груди принцессы. Соски заныли: любимые словно знали, что ей нужно. Игривые пальцы зажали сосок, слегка оттянули его, слегка перекатили, пощипали. Второй ласкал и принимал ласку розового визави. Две пары грудей перемешивались словно тесто, заставляя хорошенько покраснеть.
— Да, пусть размокает.
Целительница подавила желание поддаться моменту, развести ноги Ююко пошире, направить себя навстречу и войти в неё прямо сейчас. Поцелуй под водой был хорошей альтернативой. Девушка немного подумала и сомкнула ладони за шеей зефирки. Она надеялась, что пируэт не настигнет их внезапно - одна нога была заведена за её голень, а это было близко к подножке. Падать назад, прыгать в сторону было бессмысленно - Йому могла среагировать раньше. Кувырок вперёд мог помочь решить ситуацию, но спереди было Ююко. Она оказалась в ловушке у беловолосой проказницы. Оставалось ещё кое-что.
Членодева приняла поцелуй, ответила влажным поцелуем на губах принцессы. Она провела кончиком языка по губам, немного нажала, чтобы проникнуть внутрь. Два языка столкнулись лишь кончиками, она лизнула его, пригласила на танец. Обратный отчёт на этот раз не понадобился - они погружались самостоятельно в безмятежную голубизну. По коже прокатились мурашки, ласковые волны с каждым шагом поглощали их тела. Ещё несколько секунд — и они исчезли, спрятавшись всем телом под водой. Она ахнула, не размыкая губ, уступая инициативу Ююко - Йому, похоже, стала вести пальцами между грудей вниз, к животу. Очертили пупок, сделав бабочкам в животе щекотно. Доктор почувствовала, как она теряет равновесие и словно куда-то летит.
Так и должно быть? Это и был пируэт? Она словно медленно куда-то летела, не привязанная к какой-либо опоре. Не поддавалась чувству гравитации. В какой-то момент она сосредоточилась, опустила ноги вниз и, легким движением вверх, предложила всплыть.
Повезло, что они успели запастись воздухом. Дыхание Эйрин было тяжёлым, она не спешила отпускать принцессу. Когда же она разомкнула губы, она ослабила свои объятия, поправила заботливо розовую чёлку, впитавшую много воды. Приблизилась ещё раз и прильнула к шее, прижимаясь к той губами. чтобы оставить горящий след.
— Тебе понравилось? — спросила она и улыбнулась, теперь заправляя собственные локоны за уши и плечи. Эйрин развернулась, чтобы уделить внимание и второй, более ловкой и хитрой половинке.
1d2: (1) = 1
1 — Сейчас был прекрасный момент, чтобы наклониться, опустить руки на ягодицы и, подхватив юное тело мечницы, выпрямить ноги, что она и попробовала сделать. Ведь это не лучший способ преодолеть небольшую разницу в росте? Горячая, высокая и немного голодная, она льнула к Йому, на этот раз встречая её тело своим. В воздухе она казалась немного... беззащитной. Её губы были близко и целительница попробовала тоже накрыть их поцелуем, чтобы никто не осталась без её знаков внимания.
2 — Беловолоска, наверное, тоже устала, как она. Прекрасный момент для контратаки! Только сил, чтобы кого-то поднимать и держать на весу у неё не было, поэтому она согнула ноги в коленях, чтобы разница в росте была незначительная. Погладить ладошкой макушку, отвести чёлку в сторону, обнажая прекрасное лицо. Наклониться и нежно поцеловать, чтобы тоже поделиться тем, что не могу выразить слова. А захочет любимая нырнуть или насладиться моментом - она оставила выбор в руках хранительницы.
Кивнув Ююко, хранительница слабо улыбнулась — план розоволоски был понятен, оставалось сделать так, чтобы её поза не мешала лёгкому погружению...
Окутавшая голень стопа заискивающе потерлась, массируя ногу целительницы и одновременно привлекая внимание. После чего, поднявшись почти до колена, замерла, а затем аккуратно отстранилась, скользя вниз, чтобы лечь на дно рядом, но при этом касаясь кожи лунянки внутренней стороной бедра.
Лежавшая под грудью рука чуть приподнялась, будто желая дотянуться пальцев розоволоски, ласкающих податливую упругость сверху, как крышка сундука, скрывающая драгоценность.
Вытянув губы, хранительница подула на кожу и вытянув шею мягко коснулась места под левой лопаткой, подарив коже ласковый поцелуй.
Будто почувствовав намерения любимых, она согнула колени, плавно опускаясь в теплые, принявшие её без всякого сопротивления воды. Тихий гул и покачивающаяся легкость, настигли хранительницу, когда поверхность воды снова стала цельной.
Внутренне улыбнувшись, она попробовала приоткрыть глаза, замечая перед собой лишь ожидаемую размытость и тусклые силуэты — тактильная связь же была куда ярче, хотя теплая вода и размывала ощущение покачивающегося шёлка груди.
Лёгкое напряжение, которое ощутили пальцы подсказало, что любимые решили вынырнуть и следуя импульсу, садовница и сама оттолкнулась от дна, приближаясь к яркому пятну дня.
Глубоко вдохнув, она раскрыла руки, более не стесняя движения любимой и Эйри, словно ждала этого, повернулась быстро и внезапно подхватывая её на руки.
— Я попалась! — хихикнула Йому.
Её руки легли на плечи целительницы, ласково играя с волосами и поглаживая шею. Губы коснулись губ любимой, предлагая язычкам ласковую встречу поцелуя.
Подавшись чуть вперёд, розоволоска прильнула губами к устам целительницы. Пальцы в области шеи играли с её волосами, словно ласковый бриз, попутно мягко подталкивая и направляя.
Шелковистость встретила такую же шелковость, обещающую свой уникальный вкус, которым могла обладать только возлюбленная.
Створки расслабились, предлагая язычку Эйрин попробовать её глубже, почувствовать вишневый привкус и наконец приятную эйфорию, нотки которой она ощущала, заперев себя в волнующей темноте лишь только сомкнув веки.
Непроизвольный вздох заставил покачнуться, податься вперёд, чувствуя пружинистое сопротивление размазанных по груди подушек, наслаждающихся обществом своих подруг.
Желавшие усилить контакт руки мягко лежали на бедрах, аккуратно подтягивая розоволоску ближе к целительнице — движение обдавшее кожу приятными тёплыми волнами, разошедшимися мелкими кругами.
Идея поцелуя под водой пришла внезапно, но казалась необычной и вместе с тем волнительной. Настолько, что пальцы сжались плотнее, будто ища надежности.
Ноги подогнулись, не слишком спешно, чтобы не мешать Эйрин вести. Теплота будто недавний туман окутывала её кольцо за кольцом, пока с глухим шумом не сомкнулась где-то над впитавшими влагу розовыми локонами.
Несколько мгновений Ююко почти ничего не ощущала, кроме парного тепла и упругого тела перед собой. Спина напряглась, слегка выгибаясь, нога плавно двинулась вперёд, боязливо коснувшись ноги Эйрин.
Наконец, следуя за лунянкой, Ююко выпрямилась, плавно отталкивая себя от дна. Её роста хватало, чтобы оказаться над водой, чувствуя лишь поддержку грудей гладью и мягко отстранившись, она несколько секунд лишь стояла, пока новый вдох не заставил её приоткрыть глаза.
— Очень понравилось, любимая. Немного боязливо даже, но вместе у нас все получилось просто отлично! — весело кивнув, она улыбнулась.
Разжав пальцы, она отступила на пол шага назад, давая возможность любимой самой выбрать действия дальше.
— Хотите во что-то поиграть? Что-то вроде мячика или позавтракать?
Спросив это, она зачерпнула воду, весело брызнув ею на любимых.
Губы Эйрин прикоснулись в ответ, чтобы слиться в поцелуе. Поначалу лёгком и быстром, словно дуновение свежего ветерка, пахнущего тонким и легким запахом трав и яблок, а затем постепенно тяжелеющем, наполняющимся сладкой негой и страстью. Целительница провела по губам Йому языком, немного нажала, чтобы проникнуть внутрь и захватить скользкий язычок в свой плен. Ненадолго — она уступила инициативу хранительнице в их небольшом танце, приглашая её вторгнуться между собственных губ. Подушечки пальцев сомкнулись на упругих полупопиях, медленно растирая их и продавливаясь внутрь. Погружаться с головой на этот раз она не стала, она сосредоточилась на том, чтобы сочный поцелуй достался каждой из них. Потребовалась немаленькая сила воли, чтобы оторваться от губ.
— Так и хочешь съесть меня, — выпалила она, глаза не отрывались от зеленых изумрудов зрачков хранительницы. Она сделала полуоборот, чтобы повернуться в сторону Ююко. Она определилась с выбором достаточно быстро:
— Может быть, позавтракаем?
Она подошла поближе к принцессе, не отпуская из объятий Йому. Каждый шаг она делала осторожно, не совершая никаких резкий движений, как будто она шла не по прямой дороге, а по какому-нибудь тонкому канату. Она не хотела отпускать хранительницу и поносить её немного на руках, ненадолго поменявшись ролями. Её встретили капли воды, и она инстинктивно прикрыла глаза, подавив рефлекс спрятать голову. Садовница, наверное, не получила капельками в районе лица. Она прошла совсем немного, сократила расстояние с зефиркой, оставила проказницу аккурат между четырех больших грудей.
— Немного боязливо? Я думаю, что такая волшебница, как ты, ничего не боится. - она одарила Ююко улыбкой в ответ.
Бинт на ноге наполнился водой и тяжестью. Он мешал, добавлял ненужного веса. Целительница решила не продолжать с ним дорогу — она чувствовала себя некомфортно. Она проверила ногой дно источника перед собой и стала опускаться. Пока мечница не оказалась внизу, между ними.
— Не уверена, что смогу донести тебя далеко с этим бинтом. Если только мы не позавтракаем где-нибудь тут.
Она присела, положила ладони на плечи хранительницы. Пальцы сделали легкое движение, предвкушая приятный массаж. Но Эйрин ограничилась лаской, вместо этого она сделала шаг в сторону, выполнив полуоборот, приобняла шею девушки. Согнулась ниже в привычной позе в ожидании того, как одна из рук девушки поднырнет под спину, а вторая — под колени. Что земля оторвётся от ног и они куда-нибудь отправятся. Может быть на берег, перекусить или одеться. Или куда-нибудь еще, там, где они смогут примерить полотенце, халаты или где природная нагота никому не помешает.
— Не хочешь поменяться ролями? — предложила членодева. Она не могла долго держать равновесие, не прикладывая чрезмерного давления на шею. Но альтернатива её не пугала — ведь под ними была вода, куда не больно было упасть.
С губ хранительницы сорвался похожий на тихое довольное мурлыканье звук. Вытянутые миндалевидные глаза неспешно скрылись за длинными снежными ресницами. Шея вытянулась, позволяя дыханию сплестись ровно также, как мигом позже сплетутся губы, встречаясь бархатистой мягкостью.
Хранительница не спешила, наслаждаясь каждым моментом, будто напитком, спектр вкусов которого обязательно следовало распробовать. Точно эликсир, в котором каждая капля хранит секрет.
Хрупкие руки сдвинулись вперёд, укладываясь ладонями на плечи лунянки. Левая нырнула к затылку, мягко вплетаясь пальцами в копну полных влаги волос. Нежно перебирая подушечками, мечница не то массировала, не то поглаживала голову, пока вторая ладонь, точно защищая накрыла макушку девушки выше.
Кончики языков столкнулись, передавая словно заряд приятного, волнительного притока. Чувство выпрямило тело мечницы, заставив спину чуть выгнуться, прижаться холмиками к зрелым, массивным округлостям Эйрин. Правая нога непроизвольно согнулась, передавая приятную дрожь напряжения от голени к вытянутым, собранным вместе пальцам.
Язычок дёрнулся чувствуя пустоту — целительница приглашала к себе, слишком рано, чтобы можно было прервать момент близости. Скользнув вперёд, верткий и быстрый, он встретился с язычком Эйрин уже на её территории, смакуя вкус и касания.
Теплая узость рта и объятий заставляли мысли таять, улетучиваясь туманом под солнечными лучами. Продолжавшие гладить затылок пальцы замерли, расслабленно припав к шее, нежно касаясь её одними подушечками.
Губы разомкнулись, вырывая хранительницу из теплого кисельного течения, в которое её невольно завлек длительный томный поцелуй. Глубокий, чуть прерывистый вздох выпятил грудь, прижимая её к телу целительницы и пользуясь возможностью, Йому вытянула шею, укладываясь подбородком на плечо любимой.
— Только попробую, — шепнула она, зарываясь кончиком носа в волосы.
Ощущение движения встряхнуло тело садовницы, но Йому не открыла глаз, доверившись любимой, даже если та захочет сделать сюрприз разжав пальцы. Всё же, когда Эйрин обратилась к розоволоске, веки задрожали и неспешно распахнувшись шторками снова впустили яркий свет дня.
— Угу, — кивнула хранительница. — Уделим бинтику внимание. Сразу после завтрака? Может быть, на берегу, а затем уже отправимся в дом для всяких серьезностей?
Мягкое, придерживаемое падение поставило хранительницу на ноги. На носочки, которыми она приняла мягкую почву дна, прибавив за счёт пальцев немного роста. Потянувшись руками вверх, она выпрямилась, выпячивая бледные груди солнцу.
Несколько раз моргнув, Йому улыбнулась глядя на девушек. Мягко окутавшая шею рука предлагала сделать то, что она хорошо умела и хранительница была этому рада.
Подступив ближе, она выждала паузу, а после рука аккуратно скользнула под ноги любимой, предлагая расслабиться и доверившись самой нырнуть в подобие скоротечного падения.
Левая рука будто сама отыскала место на спине лучницы, предлагая любимой откинуться назад ласковыми поглаживаниями, что окончились раскрытыми пальцами и ладонью заведенной за спину. Вторая поднырнула чуть выше колена, знакомым движением поднимая любимую над землёй, медленно и осторожно прижимая её к себе.
— Ох, конечно, любимая! — улыбнувшись, Ююко поднесла ладонь ко рту, прикрывая кончиками пальцев губы. — Кажется, мы достаточно проснулись, чтобы встретить новый день.
Указательный палец аккуратно ударил по серединке губ и Ююко снова усмехнулась, делая полшага навстречу.
— Пирог и сок? Нам понадобится ясность, — скользнув к ближайшей пряди, палец намотал розовую пружинку на фалангу, — ох мыслей для всего запланированного. Поэтому сок.
Палец распрямился, заставляя сжатый спиралью локон распрямиться, соскользнув с фаланги, которая, коснувшись длинным мазком щеки, скользнула вниз, ведя указательным пальцем путь через шею и ложбинку грудей, окончившись касанием ладони к воде.
Развернувшись к берегу, Ююко виляя бедрами неспешно зашагала, обнажая из-под воды с каждой секундой всё больше чувствующего контраст температуры тела.
— Почему нет? — она улыбнулась, поворачивая голову к целительнице. — В вашем обществе можно почувствовать себя слабой.
Задержавшись на пару шагов, пока Йому почти не поравнялась с ней, Ююко снова бросила взгляд на белеющий футон, на котором они провели совместную ночь.
Качнув бедрами, она чуть ускорила шаг, останавливаясь у кромки и разворачиваясь к любимым приподняв левую руку на уровне бёдер.
— Я могу стать хорошей опорой, — улыбнувшись, она медленно облизнула верхнюю губу, — для завтрака.
Несколько мелких шагов полностью вывели розоволоску из воды. Задержавшись на кромке, она отвела ногу назад выгнув спину и приподняв голову, давая разделенным струйкам воды медленно стекать блестя на молочной коже. После чего она нырнула вперёд, усаживаясь на футон и выставляя руки, готовая принять Эйрин.
От порыва свежего воздуха снизу вверх Эйрин мгновенно расслабилась и облегченно выдохнула. Взгляд зацепился за движение непоседливого пальца Ююко, который не мог не приманить к себе внимание. Он ухоженным движением прошелся мимо прекрасной шей, аппетитной груди и неожиданно прервался, коснувшись воды. Встретив полной решимости взгляд розовых прекрасных глаз, целительница ответила:
— Я не против сока и пирога, если что-то осталось после ужина, — она сомневалась насчет вместимости корзинки. Возможно, принцесса собралась побаловаться волшебством? — А ты как на это смотришь, Йому?
Вторую фразу она проговорила немного потише: она повернула голову в сторону хранительницы. Весьма привычное положение её тела все же не могло не заставить щеки порозоветь, а разум - работать в усиленном режиме. Небольшие, стреляющие в такт вибрации, вызванные движением их тела, стали постепенно равномерными. Почувствовавши себя в надёжных руках, она коснулась щекой плечо Йому и смотрела, как они медленно приближаются к кромке берега, шаг за шагом. Втроём они медленно поднимались из воды навстречу берегу.
— Молодец, — похвалили она садовницу. Как только они покинули воду, девушка приподняла голову и заметила, что до футона осталось все ничего. Облако пара словно ткнулось в барьер, закрутилось на секунду и испарилось, как только они должны были войти в него. Доктор наклонилась к мечнице, поцеловала в щеку и ответила:
— Можно и сразу после завтрака. Правда, нам понадобятся ножницы. Я не уверена, что мы их брали с собой — придется подождать до дома. Или воспользоваться подручными средствами. Например, магией.
Еще метр, полметра и они приблизились к розоволоске. Сказанное ею предложение заставило Эйрин вздрогнуть от неожиданного, необычного предложения. Возможно, она хотела сказать что-то другое. Возможно, она и сказала что-то другое. Но она услышала только то, что заставило воображение пробудить воспоминание о том, как они втроём баловали себя дольками не в самых стандартных условиях для приёма пищи. Удивленная, она почти не заметила, как оказалась через пару секунд в объятиях Ююко. Объятия принцессы напомнили нахождение в уютной кровати с мягким изголовьем, на которой они когда-то тут отдыхали. Она обвила шею принцессы руками мягким движением.
— Надеюсь, я не слишком тяжелая, — улыбнулась она, затем притянулась губами к щеке зефирки. Почему-то она потеряла охоту держать спину прямо или держаться в одном положении, чтобы её нести было удобнее. Она полностью расслабилась и стала искать взглядом Йому. Теперь она подумала, что её юная протеже сейчас найдет завтрак и примется их кормить с руки или столового прибора, пока они находятся на футоне. Неплохая идея, однако в ней чего-то не доставало. Например, способа побаловать хранительницу, которая и будет управлять процессом.
Минутами ранее они использовали вино не совсем стандартным способом для всех них. Может быть, она что-то упускала сейчас из своего внимания?
Зажмурившись, хранительница кивнула, отвечая внезапной похвале Эйрин. Она не знала направлена она была на предложение заняться бинтом сразу после завтрака или любимой понравилось, как она несла её. Но в любом случае, слова были приятны, как тающий во рту шоколадный десерт.
— Понравилась идея Ююко? — спросила она, не скрывая улыбки.
Глаза отыскали лицо целительницы, нырнув от губ к ложбинке мерно покачивающихся грудей, ареолы которых стыдливо прятались под собственным весом, вытянутые куда-то вниз.
— Думаю, что бы она не имела ввиду изначально, наши задумки сложились одинаково?
Хихикнув, мечница бросила взгляд на розоволоску, чей соблазнительный силуэт покачиваясь и выгибаясь занимал футон, усаживаясь на него так, будто желая, чтобы её рассмотрели в мельчайших подробностях.
Брыкнув ступней, хранительница подняла небольшую волну брызг, внутреннее улыбнувшись чувству теплых искр, прокатившихся по голени и бедру. Ещё несколько движений и кромка берега вынесла её из водяного покрова.
— Ты готова, наша радость? — вытянув шею, хранительница мягко коснулась щеки Эйрин.
Тактильный бархат окутал ощущения приятной негой, превратившись на мгновение центром всего восприятия.
Медленно распахнув глаза, Йому шагнула ближе к Ююко, которая в готовности вскинула руки, готовясь принять лучницу в объятия уюта. Оставалось лишь подогнуть ноги, бережно передавая возможность поворковать с любимой.
— Я не задержусь, — подмигнула она, раскрывая пальцы и выпуская мягкость бёдер Эйрин из своих рук.
Несколько шагов поднесли её к корзине, усевшись перед которой, хранительница нырнула руками внутрь, сосредоточенно двигая плечами, пока куски пирога делились отдельными аккуратными порциями. Еле различимый на грани слышимости хруст подсказал, что к нему присоединились и фрукты.
— Яства готовы, — улыбнулась она, садясь к любимым профилем. — Но стол ещё предстоит сервировать. Ты всё ещё хочешь стать..., — вскинув брови, Йому чуть наклонила голову набок, — опорой?
Левая кисть розоволоски медленно скользнула под руку расслабленно усевшейся девушки. Шагающие пальцы неспешно пробирались через обволакивающую мягкость белоснежной плоти, а вслед за ними тянулось предплечье, подобно привязанной к иголочному ушку нити. Сейчас же, вместо тонкой тканевой полосы груди целительницы прижало предплечье, приподнимая и несильно сдавливая свисающую массивность плоти посередине, будто нежный лиф.
Ююко улыбнулась ощущению знакомой тяжести. Её тело всколыхнулось подаваясь вперед, приникая к спине девушки уже своими расплющенными округлостями, разлившимися по молочной коже спины с приятным, немного саднящим в ареолах давлением.
Свободная рука неспешно коснулась мочки Эйрин, поглаживая мягкую точку подушечками, а затем внезапно перепрыгнула к волосам, бережно поправляя тяжелые, влажные от воды нити серебра.
— Давай проверим, — Ююко расслабленно улыбнулась слегка вытягивая шею.
Аккуратный нос коснулся белого леса, вдыхая знакомый лавандовый аромат, сохранившийся в белоснежных струнках. Приятное и немного умиротворяющее чувство наполнило Ююко и та неспешно отвела правую руку, ласково гладя щеку целительницы.
Подвигав бёдрами, что безусловно передало ощущения движение и лучнице, Ююко медленно опустила подбородок на плечо девушки, касаясь щекой лица возлюбленной.
— Тяжёлая? — улыбнулась она, скашивая глаза к лучнице. — Только в самых нужных местах.
Опоясывающее ремнём груди предплечье встряхнуло, заставляя те дрожать, будто наполненные молоком пакеты.
— Это умилительно, они так и просят каких-нибудь украшений, — шепнула Ююко. Её щека потерлась о щеку лунянки, а давящия сопротивлявшейся упругостью на спину груди растеклись сильнее, когда её тело сблизилось. — Ох люблю тебя.
Замолчав, Ююко снова уложила подбородок на плечо, чуть наклоняя голову, позволяя розовому и белому смешаться.
Некоторое время глаза с безмятежностью смотрели на покачивающиеся кусты, с лёгкостью бабочки порхая с одной к кроны к другой, пока слова хранительницы не привлекли её внимание.
— Опорой? Хи-хи, кажется, я сказала лишнего.
Приподняв подбородок с уютного плеча, она медленно мигнула, неспешно раскрывая объятья и освобождая пышную грудь лунянки
— Но я не хочу отнекиваться! Поэтому, если в сортировке примите участие вы обе...
Неспешно качнувшись назад, Ююко вытянула ноги, скрещивая руки, чьи предплечья теперь наискось поддерживали собственные, походившие на надутые мячи груди.
Движение назад и тело плавно выпрямилось, сопровождаемое тихим выдохом, немного походившим на сладостный стон от ощущения открытой уязвимости. Мелкая рябь от касания к футону всколыхнула тело от пышных бедер до разъехавшихся, стоило предплечьям скользнуть вдоль боков, грудей.
Касание к мочке уха прервали размышления целительницы. Эйрин была рада нарушению мыслительного процесса - сейчас нужно было не думать, а отдыхать и наслаждаться реальностью. Она расслабилась, ощущая, как растекается от касания роскошная и манящая грудь розоволоски. Это было похож на массаж, и она не двигалась, наслаждаясь соприкосновением женской гордости с её кожей. Острые, напряженные соски вряд ли стали такими от разницы температур. Было бы преступлением не уделить им немного внимания, прежде чем они спрячутся за ткань одежды.
— Мы тебя ждем! — кивнула она Йому. Доктор сомневалась, что хранительница возьмет и пропадет после недавнего происшествия с туманом. Все же, она не отводила от неё взгляд, пока корзина не была успешно подобрана. Теплое дыхание принцессы подсказало целительнице, что с мочкой что-то сделают. И сделали, но с волосами. Девушка качнула головой, стараясь не капать на футон.
— Проверим, — добавила она и повернула голову навстречу. Медленно, стараясь на столкнуться носами. Запах роз, сакуры и чего-то сладкого, похожее на шампунь, пощекотали ноздри. В ответ на касание щеки она соблазнилась, приблизилась и смело поцеловала щеку. Повелительница Хакугёкуро словно заряжала её энергией. Она посмотрела внимательно на двух близнецов, оказавшихся в центре внимания:
— И правда. Сладких украшений? — согласилась врачевательница, догадываясь, что могло послужить ранее обозначенной опорой. Неплохая идея, но мягкая кожа и размер так и вынуждали обнять их руками, чтобы удержать тот же стакан или кусок торта. Последний и вовсе будет крошить, что сводило пользу от купания на нет.
Целительница прикрыла один глаз, подалась навстречу теплому касанию. Она мурлыкнула и бросила взгляд наверх в поисках ветки сакуры. Бытовала поговорка, что поцеловаться под ней сулило успех в делах. Это был не тот случай, но Эйрин не стала ограничиваться в том, чтобы насладиться моментом. Она слегка наклонила голову, чтобы щека коснулась макушки.
— Я тебя тоже люблю. Очень-очень люблю.
Такие тихие, волшебные моменты, как сейчас, хорошо запоминались. Даже лучше, чем картинка, сделанная фотоаппаратом. Вместо глаз ощущения запечатлевали органы чувств. Не хватало только Йому, которая могла обнять за бедро или занять место на коленях. Вспомнив о садовнице, девушка слегка повернула голову в сторону хранительницы, которая возвращалась с ожидаемого направления. Любимая уже вернулась и презентовала завтрак - несколько кусков торта, фрукты и сок.
— Какая ты умничка! — Она улыбнулась, от преступной близости еды живот снова заныл, — Люблю тебя, малышка!
Она вытянула руку, почесала белые, мокрые волосы. Йому задала вопрос, Ююко приняла условия. Пришло время начать новую совместную игру. Эйрин подождала, пока принцесса примет удобную позу и пустила в ход идею, которая первая пришла в голову.
— Давайте я начну сервировать. Приоткрой-ка губы, Ююко. И крепко возьмись за сладость, пожалуйста.
Она протянула руку к спелому, наливному фрукту. Большой, чтобы съесть его сразу, но компактный, чтобы разделить с кем-то. Она поднесла его к губам розоволоски, словно предлагая надкусить.
— Я благодарна тебе за помощь, Йому, и хочу тебя угостить. Да, я бы хотела, чтобы ты скушала это угощение. Можешь перекусить прямо сейчас, если ты хочешь. Или мы сначала закончим с другими сладостями?
— Тык! — вместо ответа хихикнула хранительница.
Тонкий указательный палец приник подушечкой к фрукту, лишь только ладонь Эйрин поднесла силуэт наливной золотой груши к пухлым алым губкам.
— Усложним игру, — мелодичный звонкий голосок заиграл озорством, а палец нажал чуть сильнее, предлагая Ююко быть смелее. — Возьми её в ротик чуть глубже и попробуй сохранить пока мы завтракаем. Если выйдет, то я уверенна, что Эйри придумает для тебя особую награду!
Соскользнув по золотистой шкурке, хрупкий палец коснулся щеки Ююко под нижним веком. Ласково поглаживая кожу задержался на несколько мгновений, чтобы затем скользнуть вдоль щеки вниз, останавливаясь на шейке, погладив которую бережно скользнул дальше ногтевой пластиной и оторвавшись от тела коснулся щеки самой Йому, зажмурившей один глаз и весело взглянувшей на травницу.
— Да? Наша меткая лучница доставит подарок любви в самое сердечко! Но для этого надо продержаться!
Взмахнув руками, Йому повернулась к лежащей рядом корзине, попутно касаясь пышного, раздавшегося вширь бедра розоволоски коленом в давящем и одновременно гладящем жесте.
Поднеся одну руку к холмикам маленьких грудей, правую она запустила в корзину, доставая один из кусочков торта.
— Для завтрака нам нужно что-то более основательное, чем диетический фрукт! Что-то наполненное...
Аккуратная кисть с кусочком яства замерла над ребром розоволоски. Выдержав паузу, коснулась нижней дольки правой груди, заставив ту задрожать желейной массой, грозящей перетечь на другую сторону.
Будто поддевая соус, мечница провела порцией по коже, делая круговое движение повторяющее контуры розового диска ареолы с тем, чтобы дойдя её центра мягко надавить, соединяя тесто и плоть.
— Ну, не знаю... Любовью и чем-то молочным? — улыбнулась она, слегка прищуривая глазки. — Так-так. Следующий кусочек...
Подхватив второй, она коснулась ложбинки между двух холмов, точно дороги делящей два участка близнеца. Сейчас той предстояло стать реальным путём, вдоль которого иногда касаясь кожи двигался кусочек следующей порции.
Скользя вниз, касаясь своей грубой по сравнению с шелковистой кожей розоволоски фактурой, он остановился закрывая область пупка.
— Половина стола достигла накрыта, — встряхнув головой, она послала Эйрин воздушный поцелуй. — Не хочешь заняться остальной частью? Пожааалуйста!
Потянувшись обеими руками к корзине, Йому подняла легкую плетёнку, зависая ею над Ююко. Голова хранительницы склонилась набок, руки замерли в просительном жесте протянув Эйрин корзиночку.
— Ну и какой завтрак без напитка? Что же там у нас? Сок? Ну вот...
Взяв заготовленную ранее фигурную стеклянную бутылку, хранительница поднесла её, касаясь тонкой хрупкой шеи.
— Всё ещё прохладная, — выдохнула она с явным удовольствием, несколько раз моргнув глазами.
Глухой звук выдергиваемого корка. Узкое горлышко дрогнуло выравниваясь, а затем плывя по воздуху направляемое рукой. Замерев, оно качнулось, взбалтывая темное вишнёвое содержимое, а после наклонилось, орошая белоснежное поле под собой алыми ручейками.
— Ну-ну-ну, — попыталась опередить любую реакцию розоволоски Йому. — Всего-то сок. Могло быть и другое. И может будет.
Хранительница оглянулась, бросив взгляд на дом.
— В более подходящий момент.
Проведя рукой вниз, она вновь наклонила ёмкость, создавая небольшое озерцо на животике. К нему, будто притоки, собирались тонкие ручейки от пышных грудей.
Улыбнувшись работе, хранительница убрала бутылку, устраиваясь поудобнее, чтобы следить за действиями Эйрин.
— Мхм, — согласилась предложению Эйрин розоволоска.
Аккуратный подбородок слегка приподнялся, откидывая утопающую в мягких локонах голову немного назад. Алые губы жаждуще приоткрылись, демонстрируя щёлку, в которую одинаково легко мог скользнуть выбранный фрукт или поцелуй.
Готовая к мягкому касанию, она с ноткой удивления вздрогнула чуть более сильному, чем ожидала нажатию, запуская по телу приятно ощущаемую зыбкую рябь. Невольно сжавшиеся пальцы загребли белую ткань, носочки стоп вытянулись — волнительное ощущение открытой уязвимости разливалось по телу сладкой пряностью, вынуждая поясницу на миг оторваться от ткани футона, выпячивая мягкий открытый живот. А затем обессиленно рухнуть обратно, дрожа волной всколыхнувшейся от бёдер к грудям плоти.
Лёгкий соблазн скрыть груди за предплечьями сдуло будто ветром, открывая истину — ей хочется выставлять себя на обозрение любимым. Напрягшиеся было пальцы снова расслаблены, а награда в зарождающемся тёплом, немного тяжелом и волнительном чувстве внизу подсказала правильность решения.
Немного грубая шероховатость золотой шкурки сдавила губы, направляемая уверенным движением мечницы. Это ощущение смешивается со сладким ароматом спелости, заставляя наполняться слюной рот. А открытую шею непроизвольно дёрнуться на вдохе. И ещё раз, когда палец хранительницы провел по ней, балансируя на грани мягкой подушечки и острого ногтя.
Сама собою рука дёрнулась, рыская ищущей след гончей, чьи поиски увенчались успехом, когда внешняя сторона пальцев коснулась колен сидящей рядом Эйрин.
Ощущение любимой волновало, но и успокаивало одновременно. Наверняка оно немного привлекло её внимание, заставив обратить взгляд на её разложенное беспомощное тело. Она словно стол без скатерти. Стоило надеяться, её вид способен скрасить завтрак.
Новое касание чего-то шершавого и одновременно твёрдого прервали мысли, расцветая у груди теплой вспышкой багрового саднящего удовольствия. Будучи приятным сам по себе, эффект усиливался тянущим, добавляющим саднящее, чуть острое чувство движением, натягивающим и перекатывающим плоть.
Губы сжались плотней, кончики зубов впились в мягкое золото груши, оставляя во рту лёгкий сладкий привкус.
Тихо застонав, чувствуя развивающееся по щекам тепло, Ююко дёрнулась, приподнимая правую ногу. Новая идея вызывала интерес — было любопытно, как поступит, распорядится оставшимися порциями любимая.
Решив оставить это сюрпризом, Ююко не стала скашивать глаза вбок, наоборот приопуская пушистые ресницы.
— Вот оно как. Сложно условие ты поставила, особенно для такой сладкоежки. — подумала про себя целительница. Она не стала вмешиваться, а лишь попыталась прочитать о чем принцесса думала сейчас в этот момент. Такой сладкий кусочек, держать во рту несколько минут на голодный желудок. Она бы, скорее всего, поддалась голоду и съела его. А даже если не съесть, то какой приз будет равноценен такому подвигу?
— Конечно. Если все у тебя получится, любимая, я подарю кое-что очень особенное! — кивнула она и улыбнулась, мысленно поддерживая розоволоску. Поддержать затею было проще и удобнее, чем оспорить или внести какие-то новые условия. Эйрин заставила себя отвлечься — им предстояло еще накрыть стол.
— Тортик редко бывает диетическим, — согласилась она, протягивая к нему ладонь. Пальцы подцепили небольшой кусочек, нарушили целостность блюда. Беловолоска обхватила свою долю всеми пятьми пальцами, пропитывая фаланги чем-то сладким и нежным. Она посмотрела на левую грудь, свою рабочую область и принялась рисовать на ней, макнув кончиков другого пальца в что-то, похожее на шоколад. Доктор приступила сразу с соска, представляя как голодные губы будут слизывать с него угощение. Она постаралась спрятать его, словно сокровище, окружая его вкусной начинкой. Той, кто будет есть, придется проявить внимательность и заботу — особенно если клубничка затвердеет. Девушка старалась работать так, словно для хранительницы — а вдруг они примут решение оценить кулинарные шедевры друг друга?
Она немного задумалась, потом нашла что-то похожее на молотый кокос. Да, такому было не место возле нежной кожи. Куда будет лучше размазать их снаружи. У неё получилось сделать небольшой белый полукруг с черным центром внутри. Травница подумала, оценила шедевр и, надкусив кусочек фрукта, оставила сладость прямо на основании груди, рядом с левой ключицей.
— Кажется, получилось неплохо, — подумала она и решила посмотреть какая ситуация обстоит со стаканами. У Йому были другие планы — бутылка накренилась сразу, чтобы сладкое содержимое окропило тело зефирки. Она вспомнила, что недавно её тоже обливали, только алкоголем. Но в этот раз все или почти все попало на тело — она не заметила капли, которые могли или окропили футон. Лунянка улыбнулась и едва сдержалась, чтобы не наклониться и сделать глоток. Оставалось еще немного поработать с едой — чтобы Ююко получилась самой вкусной! В распоряжении у неё находилось два небольших кусочка торта, четыре дольки фрукта и немного фантазии.
— Сейчас я все сделаю, — кивнула она и запустила пальцы в торт. Сладость таяла у неё в руках — места на бедер было много, а материала для художества — мало. Девушка поднесла палец ко рту, облизала его и решила порисовать. Два кусочка груши отправились отдыхать возле коленок. Еще один — лег на пупок и четвертый — прямо возле интимной розочки любимой. Остатками вкусного тортика она принялась писать буквы на бедрах, не стесняясь в размерах. На левой ноге она вывела черными линиями слово "Amor". На правой она воспользовалась кремовой начиной, оставив послание в виде пяти букв - ''Omnia''. И между пупком и пахом она нарисовала еще одно слово из оставшихся остатков начинки - "Vincit". Закончив с работой, Эйрин смахнула что-то мокрое со лба. Она выглядела немного усталой, но довольной. На пальце осталась чуть-чуть вкусной краски. Врачевательница подумала нарисовать линию на плече Ююко и тут же слизать её, подразнив любимую. Но тут же вспомнила про грушу и тот факт, что к завтраку будет лучше приступить им одновременно. Она протянула самый сладкий палец, который и играл роль кисточки, навстречу хранительнице. Затем наклонилась сама, словно собираясь украсть вкусняшку, если та не поторопится. Кончик языка облизал губы, она уже наклонила голову и приоткрыла рот. Лучше бы поторопиться!
— Как тебе результат? — спросила она, заглядывая прямо в зеленые глаза мечницы.
Откинувшись назад, хранительница уселась на пятки, укладывая ладони на бёдра. Расслабленная поза дополнялась любопытством, которое та и не пыталась скрыть, заинтересованно наблюдая за движениями любимой. За скользящей по воздуху кистью и временно ставшим кисточкой пальцем, что обмакнувшись в сладкую начинку набрался чернил, которые оставляли выраженное в буквах послание. Скользя по молочной колышущейся гладью бёдер и ног, которые укрывали красиво выведенные буквы.
Хранительница смотрела как упруго проминается под легким нажатием бархатистая кожа розоволоски, на сосредоточенный, который невольно приобрело лицо любимой, на покачивающиеся массивные груди, нависающие над Ююко, будто желая поцеловать её тело. Наклонив голову набок, Йому усмехнулась.
— Ты прямо кондитер и художница, а из нашей Ююко получился отличный холст! Тебе ведь нравится? — обратилась она к розоволоске, выставляя ладонь, что легла на бок чуть ниже груди. — Но выглядит в любом случае очень красиво. Так, — она качнула головой в сторону плетенки, — но вы же знаете, что я в любом случае прихватила с собой? Ну конечно!
Подавшись к корзинке, лежавшей теперь со стороны лунянки, хранительница оперлась на ладонь, запуская вторую руку внутрь. Оттолкнувшись, она извлекла небольшую, известную своим видом коробочку с рычажками и любопытным глазом посередине.
— Как вам идея? — поднеся фотоаппарат к себе, хранительница привычно щёлкнула парой из рожков, выставляя их на нужные позиции.
Кажется всё было готово, оставалось дождаться нужного момента, до поры которого фотоаппарат отправился на колени, придерживаемый левой рукой.
— И что же значат эти слова? — неспешно моргнув, спросила хранительница. — Уверена, что-то прекрасное!
Её взгляд сконцентрировался на пальце любимой, покрытом сладостью и выжидательно зависшим, будто приглашая её.
Так ли это было или ей показалось хранительница не размышляла. Качнувшись вперёд, она выгнула спину, выпячивая груди и откидывая назад голову. Верткий язычок мелькнул между губ, словно пробуя, исследуя кончик пальца, чей вкус сохранил на себе сладость торта.
Вслед за ним губы мягким колечком сомкнулись вокруг фаланги. Глаза почти полностью закрылись, а голова медленно покачивалась, давая пальчику проникнуть глубже, где его поджидал исследующий язычок.
И если это не было ответом на вопрос Эйрин о результате, хранительница качнула головой, соскальзывая с вытянутого пальчика и в следующий миг приникая к губам любимой своими. Язычок игриво нажал, пытаясь проникнуть внутрь и тут же скрылся обратно, приглашая Эйри попробовать результат.
Одновременно с этим раздался щелчок — вытянутая левая рука направила глаз объектива, дотянувшись пальцем до кнопочки запомнившей новую картину их трио.
— Приятного аппетита, любимая, — хихикнула она, быстро лизнув кончик носа травницы. — С удовольствием попробую что у тебя получилось!
Неспешно качнувшись, хранительница потянулась к коленку со стороны любимой. Выгнув спину, она почти припала к нежной коже, подув на неё, а затем проведя длинным мазком язычка подхватив уложенное лакомство.
— Мгм, — заглушенный золотистым конусом фрукта голос, приобрел мягкие грудные ноты.
Ответить полноценно у неё попросту не было возможности, да это наверняка и не требовалось — вопрос хранительницы был очевидно больше шуточным, нежели серьезным. Но если в нём и было намерение заботы, то она с лёгкостью могла считать её отношение по реакции тела. Лёжа совершенно обнаженной, разложенной под взглядом и пальцами, становится трудно что-либо скрыть. Да она и не стала бы — с любимыми можно разрешить себе максимально доверие.
Кончики губ дрогнули, напрягли алые лепестки рисуя растянутую слабую улыбку от мысли. Её словно наряжали. Каждый элемент костюма был выбором любимых, их видением того, как она может выглядеть наиболее красиво. Приятное чувство пронеслось теплым порывом между грудей, будто ветерок. Отвечая импульсу, подушечки пальцев мягко погладили белую ткань футона, тактильно передав ощущаемую нежность.
На кончики пальцев ног точно нежно подули и прикрыв глаза, Ююко позволила себе чуть потянуться, выгибая спину, подаваясь выпяченной грудью навстречу водящему по ней с настойчивостью каллиграфической кисточки пальцу, вмявшему сладкин чернила вглубь мягкой кожи.
Сладкий вкус снова наполнил ощущение розоволоски и сейчас Ююко не могла сказать точно от чего оно — от водящего, растягивающего нежную и одновременно жаждущую внимания кожу движения или от мягкого золота, заточенного между её губ. Ответа она не знала и вряд-ли нуждалась, ответив на чувство едва слышным стоном, одновременно похожим на всколыхнувший разлившуюся массу грудей выдох.
Результат превзошел ожидания Эйрин - хранительница разомкнула губы, взять палец целительницы в рот и пососала. Как леденец. Со вкусом, расстановочкой, с разных сторон, что приятно удивило высокую девушку. Но одного угощения было мало - и Эйрин потянулась навстречу губам. Она приоткрыл рот, позволяя углубить сладкий поцелуй. Впустила в себя шаловливый язычок, сама высунула свой навстречу, столкнувшись с её. Эйрин положила руку на щёчку мечницы, уже зная, что, когда она сможет оторваться от неё, под моей ладонью будет прятаться румянец. Врачевательница легко прикусила гостя, тихо застонала. Поняла, что возбуждается и будет сложно остановиться через минуту. Поэтому прервала поцелуй первой и посмотрела на лицо девушки большими золотистыми глазами. Потом перевела взгляд на фотоаппарат.
Маленькая, но простая штучка, запоминающая все, что скажут. Удобно и эффективно.
— Хорошо получилось? — беловолоска наклонилась так, чтобы попробовать увидеть результат. И как Йому успевала все щелкать, будучи занятой более приятными делами? Или ей помогала её призрачная половинка?
— Мы вместе создали прекрасный шедевр. — губы Эйрин расплылись в долгой улыбке. Она любовалась телом, чувство голода от такой близости к еде терзало живот как никогда сильнее.
— Приятного аппетита, любимая Йому — пожелала она в ответ и едва не зажмурилась от внезапного сюрприза. Она села поудобнее с правой стороны и не долго думала, откуда начать. Размазанный, нарушивший свою кондицию торт, обещал быть не менее вкусным. Лунянка наклонила свою голову к объёмной сфере и коснулась языком где-то рядом с контуром ареолы Ююко. Она лизнула угощение, не забывая пощекотать касанием и кожу. Попробовала еще раз, угощая себя остатками. Глаза уставились в розовую догу - она продолжила обводить контур и делать небольшие остановки. Каждый кусочек торта тщательного пережёвывался — никто никуда не спешила.
В голову пришла озорная идея. Эйрин посмотрела налево, вытянула длинную руку, положила ладонь на ягодицу девушки. Несильно сжала её, чтобы не дать забыть про себя. Членодева решила не убирать руку, желая наслаждаться приятным упругой компанией во время совместного завтрака. Потом сползла в сторону напитка и присосалась губами к алому следу сладкого сока. Она всосала все капли, пошла инстинктивно дальше, утоляя жажду. Макушка столкнулась с чем-то твердым, похожим на локоть или колено — Эйрин тихо охнула и остановилась, ослепленная вспышкой боли. Какая невнимательность!
— Просто деликатес. Хочешь узнать, что значат эти слова? А ты попробуй - я буду их для тебя переводить, — произнесла девушка, одаривая Йому мягким взглядом. Она медленно потянулась в сторону вкусной груди. Сжав выпуклостью ладонью, она впилась в неё пальцами, чтобы подарить болезненное удовольствие. Розовый язык облизал ареолу, зубы на мгновение сжали затвердевшую горошину с целью вырвать стон. Отстранив ненадолго лицо, она отпустила грудь и заняла себя поглощением вкусного кондитерского изделия, которые остались поблизости. Эйрин не спешила - почему-то она была уверена, что если Йому справится первой, то кусочек сладости во рту принцессы достанется ей.
— Это наши моменты, — немного с паузой произнесла хранительница.
Вопрос о фотографии растянулся, как растягивается эхо или что-то движущееся сквозь толщу воды. Она поспешила прильнуть к лакомству, а слова просто повисли натянутой паутинкой, не крепясь к ответу.
Сладкий сок фрукта наполнял рот, отдаваясь медовым привкусом в небе. Подняв глаза к синему небу, хранительница подарила себе ещё один момент.
— Для нас они прекрасны. Но, — указательный палец резво стрельнул поднимаясь на уровень маленького уязвимого холмика грудей, — уверена, что остальные бы посмотрели на них с большим любопытством!
Короткий смешок и хранительница покачнулась вперед, перебирая подогнутыми под ягодицы ногами. Хмыкнув словно в неопределенности, она осмотрела разные точки тела Ююко, будто выбирая с чего начать.
— Не могу решить, но больше всего мне нравится это слово, — взгляд устремился к надписи на левой ноге. — Настолько, что я бы...
Бархатистая подушечка миниатюрного указательного пальца мягко коснулась левой ноги. Тонкая шея вытянулась, откидывая голову назад, будто так можно было лучше разглядеть выведенные чернилами из крема и любви слова.
Повторяя силуэт букв, кисть поплыла по белоснежному озеру плоти, оставляя за собой исчезающий след.
Завернув к центру тела, подушечка остановилась ровно под местом, где между пупком и бикини расположилось вторая, выглядящая чуть более хищно часть фразы.
Водя по воздуху, она повторила силуэт письма, резким росчерком вернувшись обратно.
— Здесь. Ему самое место, — пространная улыбка тронула губы и палец опустился вниз, отмечая место воображаемого текста с точностью швейной иглы. — Прямо хочется сделать его более постоянным.
Розовый язычок мелькнул между улыбнувшимися губами, пока палец сменил касание подушечки на тонкий край перламутровой ногтевой пластины, с упорством выводившей заветное слово.
— Наверное, у нашей любимой Эйри получилось бы сделать это лучше, да и инструменты более подходящие.
Крутанув плечом, будто подводя черту размышлению, хранительница резким росчерком вернула палец к невидимому началу, оставляя некоторое время бледно розовый след.
Мгновенно забыв про это, она подвигала бёдрами, будто готовясь к рывку и плавно изогнув спину подалась вперёд ныряющим движением, нависая над левым коленом Ююко и упираясь ладонями в футон.
Голова снова приподнялась, будто предлагая Эйрин лишь вытянуть руку, проведя по подбородку ласковым гладящим движением.
— Так, а теперь, — в лёгком прищуре удлиненных глаз читалось любопытство. — Скажи мне, что это значит. Какой смысл вложили в эти...
Не договорив, хранительница плавно опустила корпус, давая отчётливо рассмотреть изгиб поясницы, переходящей в откляченную упругость округлых ягодиц и молочную, узкую спину с двигающимися бугорками лопаток.
Тонкие губы раскрылись, выпуская вместе с дыханием теплый гибкий язычок, ткнувший кожу. Бедра качнулись и хранительница стала медленно подниматься вдоль букв, меняя сладость крема собственной влагой.
Конец слова. Последняя буква остановила движение язычка, замершего, точно достигшего невидимого барьера. Губы открылись шире, шея вытянулась, а после легкий укус, обозначил себя мягким давлением, более острым по уголкам рта.
— Итак, что это? — оттолкнувшись от ткани, хранительница довольно облизнулась и сверкнув глазами, посмотрела на Эйрин. — Ах, подожди!
Вскинув ладошку, она хлопнула пальцами, точно ловя попавшуюся мысль. Резко повернувшись к Ююко, она сделала пару семенящих шажков на коленях, останавливаясь рядом с грудью. Девушку всё ещё украшали несколько долек, но целью были не они.
Плавное, грациозное движение выпрямило руку с полурасслабленными пальцами, что устремившись под затылок Ююко с заботливой нежностью приподняли голову.
Лениво моргнув, глаза сконцентрировались на губах девушки, чей мягкий алый бантик удерживал сладкое золото груши. Левая рука вытянулась. Сохраняя плавный изгиб локтя, неспешно коснулась точки между ключиц, нажимая на неё ногтем.
— Не хочешь попробовать эту чудесную грушу? — мило поинтересовалась она. Палец медленно пополз вверх, путешествуя ровно по центру шеи, останавливаясь, когда её изгиб плавно подвёл его к подбородку.
Лёгкое, но настойчивое нажатие заставило его приподняться и в тот же миг, хранительница плавно опустилась, чуть наклоняя голову, чтобы её губы сомкнулись с обратной стороны фрукта.
Выждав паузу, острые зубки впились в кожицу и с выдохом смешавшим дыхания, хранительница поднялась обратно на колени, разворачиваясь уже к Эйрин.
Вытянув руки, она шагнула навстречу любимой, намереваясь уложить их на плечи и с лёгким наклоном головы передать фрукт для укуса, который одинаково сладким нектаром скрепит их треугольник.
— Даже не знаю, — улыбнулась она спустя некоторое время. — Кажется Ююко смотрелась отлично в роли холста. Даже не знаю, чем её можно угостить таким. Может быть пальчиком, как меня. Хмм, — задумчиво прикрыла глаза хранительница. — Я бы тоже могла как-то поучаствовать, только как. Ну и ладно, кажется нас ждут ещё пару долек и слов! Может быть, вначале поуправляешь моим завтраком?
*Мягкий тычок языка. Лёгкое касание, похожее на всплеск камушка, озеро вокруг которого расходится волнами. Волнами едва ощутимо покачивающейся плоти.
Объемная, вытянувшаяся под весом капля груди всколыхнулась, идя лёгкой рябью, не сравнимой с тем приятным саднящим ощущением, которое испытала розоволоска. Манящее и одновременно подстрекающее раскрыться навстречу, подставиться.
Легкое движение раздавшихся вширь бедер, слабо качнувшихся на пышной молочной подушке ягодиц. Дернувшийся в томной неге мягкий живот, когда язычок Эйрин повторил контуры разложенных сладостей.
Тихое сопящее дыхание и тепло окутывающее щеки. Розоволоска остановила себя от соблазняющей её идеи мягко завести пальцы в шикарные волосы любимой, ласково прижимая её губы к объёмистому дрожащему мячу груди, понукая и благодаря за активность. Вместо этого, пальцы взяли немного ткани футона, сгребая их легким изгибом фаланг.
Лишённая возможности говорить, она лишь выгнулась, выпячивая живот к поцелую, будто желая усилить приятное всасывающее чувство целующих и пьющих одновременно губ. Сменившихся касанием хранительницы, выводящей касаниями одно из записанных на ней слов. Не зная значения, она была уверена, что они значат что-то прекрасное.
Но эти мысли смыло яркое, акцентирующее на себя внимание чувство острого укуса, тронувшего её кожу точкой после букв.
Золотой самородок фрукта приглушил томный стон, сменившийся глубоким вдохом и с усилием сомкнувшимися ногами, запустившими вдоль бедер волну.
Ресницы засеменили, прыгая и слипаясь, пропуская маленькие капли выступившей влаги. Шея дернулась, а голова внезапно зависла над футоном.
Полуоткрыв веки, Ююко взглянула на тянущуюся к шее руку, касавшуюся нежной кожи мягкой подушечкой пальца, что будто угрожая смениться ногтем скользнул вверх. Послушно следуя нажиму, она запрокинула голову, снова погружая себя во тьму опущенных век.
Усилие, как ей и предлагали. Сладость наполнила рот, звуча с каждым моментом всё ярче, пока медовый оттенок не заполнил её кусочком спелого золота.
Приятное чувство, дополнившее волнительность момента, став одной из пауз перед новым этапом.
И вот голодные губы и нежная, мягкая плоть груди снова встретились. Угощение придавало необходимые силы, которые Эйрин собиралась очень скоро использовать с своих целях. Она уже, не стесняясь, слизывала остатки торта с липкой кожи. Прекрасно понимая, куда нажимать, она баловалась с чувствительными точками чтобы голова у розоволоски пошла кругом, а теплые потоки радости, пронизавшие живот, мгновенно охватили всё тело. Кто-то могла сказать, что она это делать не по правилам или она увлеклась... но лакомки были специально размещены в таких местах.
Снова захотелось пить. Ручеек в районе пупка еще не пересох — Эйрин отпила еще немного сока, выбирая те участки, куда можно было вобрать в себя целительную влагу. Красная, смазанная соком кожа постепенно обретала естественный оттенок. А на груди, наоборот, виднелись розовые следы на тех или иных участках. Целительница поверила, что Ююко не обидится такому аппетиту. А если и обидится, то она найдет способ загладить вину.
Лунянка дала небольшой таймаут — плюхнувшись на попу, она наблюдала за действиями Йому с особым, научным интересом.
— Остальные? — Она на секунду задумалась, представив себя на обложке одной скандальной газеты. К счастью, репутация и так заставляла сомневаться в правдивости того, что там написано, но вот избежать первой страницы им бы вряд ли получилось! — Я даже не думала об этом. Эти моменты настолько ценные, что я готова защитить их красоту и неприкосновенность.
Она посмотрела куда-то вниз, словно с кончика носа уронила прозрачную каплю. Затем, все еще управляя рукой на ягодице любимой, она сжала пальцы немного сильнее обычного.
— Ммм, ты не знаешь значения слов? — Эйрин немного смутилась, затем улыбнулась, — Я дам тебе подсказку. Они написаны на древнем языке, который сейчас почти не используется. Это он из первых языков, который я изучила перед тем, как открыть контакт с земной цивилизацией. Удивительно, но тогда он еще не был настолько редким... В общем, это латынь. Сейчас ты пробуешь на вкус слово "любовь".
Девушка привстала с места, подошла к хранительнице. Нежно обняла её длинными руками, начала массировать спину своими большими грудями. Соски тут же стали твёрдыми, они расчесывали спину и не скрывали возбуждение девушки. Последняя до последнего старалась не касаться случайно никого своим твердым удом, чтобы не вызвать неправильных, поспешных мыслей. И ей повезло, что он еще подчинялся её приказам.
— А теперь перед твоими губами находится слово "покоряет". Да, именно в таком значении. Я думаю, что наша принцесса чувствует сейчас или могла ощутить, как я выводила буквы. Если же нет, у тебя шанс сосредоточиться сильнее на трех последних символах! Они и дадут подсказку в каком времени используется глагол.
Она пошла дальше, прижалась внутренней стороной ладони между пупком и интимной зоны девушки. Она ожидала самой разной реакции — от одобрения до сильного толчка, означающего крайнее неодобрение. Но садовница, похоже, решила так или иначе разгадать тайну и смысл последнего слова. Эйрин улыбнулась — хорошо, что она успела освободить собственную половину. Иначе пришлось уступать место.
— А это универсальное слово. Оно означает "всё". Достаточно часто я путала его значение со словом "мир". Не спеши и насладись "миром" как следует, любимая Йому. Я постаралась сделать его наиболее вкусным, смешав шоколад с кокосовой стружкой.
Когда хранительница успешно решила ребус и прошла небольшое испытание, Эйрин погладила её по голове, слегка потрепала белоснежные волосы. Губы коснулись затылка, не стесняясь врезаться в короткие волосы.
— Эй, мы прекрасно справились вместе. Я кое-что нарисовала, а ты — вкусно полакомилась и научилась чему-то новому. Это, считай, игра в игре!
Громкие слова пытались скрыть смущение, но вряд ли существовало сейчас что-то такое, что Йому не могла расшифровать. Эйрин разжала объятия и заметила капельки влаги в районе груди, откуда она недавно подкрепляла силы. Это не мог быть дождь - над головой не должны были висеть тучи. Может быть, это был пот? Ююко устала или ей стало жарко? Травница не стала ждать, пока капелька дойдет до ареолы - наклонив голову, она слизала то, что показалось ей истинным вкусом тела, не приправленного шампунем или духами. Потом она спустилась ниже, легко прикусила твердую горошину соска. Движения, реакция принцессы подсказывали врачу, что она одобряет их игру, однако последняя значительно ограничивает её. Пленит, не дает как следует поучаствовать в процессе. И Йому весьма вовремя вспомнила про грушу — предложив разделить её всем вместе веселым голоском.
— Давай поуправляю вашими завтраками, — решила она и собрала остаточную влагу с живота розоволоски. Смочив хорошо палец, она проткнула им дольку фрукта и поднесла к губам хранительницы. Подождала, пока зубы надкусят фрукт и начнут пережевывать. Энтузиазм беловолоски был велик, только Эйрин не спешила пока рисовать что-то новое. Количество уцелевшего тортика было предательски мало, а игровая площадь стремительно уменьшалась. Немного подумав, она кивнула и приняла фрукт для основательного укуса. Во рту она прокусил его почти напополам. Один кусок ушел у в глубины желудка, второй - остался для розоволосой "пленницы". Эйрин встала на четвереньки, подошла поближе и подмигнула зефирке. Посмотрела ей прямо в глаза, наклонилась и страстно поцеловала. Их губы сошлись аккуратно изгиб в изгиб, и этот горячий поцелуй разошелся по всему телу лунянки. Она поделилась остатками фрукта и дала понять, что намеревалась освободить её от их условного заключения своим активным, немного агрессивным поведением языка во рту их общей сладкой булочки.
Качнувшись назад, хранительница откинулась на пятки, будто предложение поуправлять требовало какого-то значительного времени, чтобы решить соглашаться или отказать.
Её руки целовались ладонями на бедрах, лежа друг к другу мягкой белоснежной кожей внутренней стороны.
Холмики грудей с вздёрнутыми нежно-розовыми сосками слегка выпятились, так как Йому выгнула спину, открывая взгляду такой же бледный плоский живот. Льдинки глаз скрылись за веками, а на губах играла немного рассеянная, но довольная улыбка, вызванная потоком мыслей.
Бёдра подвигались, когда перед глазами всплыли приятные касания — поглаживающая ласка пальцев, проверявших упругость её ягодиц и воздушные касания массивных грудей, чей приятный вес стелился по спине облачками или...дрожащим, сладким киселём, который так хотелось попробовать. И не то, что бы она отказывалась от этой идеи.
Приоткрывшиеся щёлочки глаз оценили расстояние от футона до кромки воды.
— Неудивительно почему первое слово мне настолько понравилось, — хихикнула она, поднося ладошку к глазам.
Голова наклонилась и взгляд неспешно пополз к предлагаемому уже целительницей кусочку лакомства. Проявляя готовность, хранительница подалась вперёд, прикрывая глаза и откидывая голову немного назад.
Тонкие губки приоткрылись, с готовностью принимая протянутое угощение, но вместе с тем с благодарностью прожимая нежной хваткой колечка рта пальцы целительницы.
Довольно зажмурившись, она тихо цокнула губами, не сдерживая вызвавшую в уголках рта ямочки улыбку.
— Подождите! У нас ведь есть ещё кусочек тортика! — воскликнула она, приподнимая указательный палец, будто указывая на идею. — И я просто уверена, что нашей Эйри понадобится много сил, для практики и не только. А наша Ююко заслуживает на ещё один особый подарок!
Нырнув вбок, хранительница подтянула корзинку поближе. Уверенная в её содержимом, она не тратила и взгляда, прежде чем оказаться позади розоволоски, которую поцелуй Эйрин наверняка накрыл сладкой истомой.
Ладони нырнули под плечи, колени уперлись в футон, настойчиво понукая розоволоску привстать.
— Давай-давай, завтрак ещё не окончен, — хихикнула она, укладывая подбородок на плечо Ююко.
Левое предплечье оказалось на мягком животике розоволоски, а разворот плеча занёс руку над корзинкой, выуживая цепкими пальцами оставшийся кусочек торта.
Прижавшись рукой плотнее, хранительница приподняла руку, укладывая на неё, будто тонкую подставку, стелящийся бархат дрожащих, желавших перевесить сбежавшим тестом грудей.
Зависший кусок тортика опустился прямо на покачивающуюся ложбинку между наливных полусфер, нажимая собой о кожу, будто подчёркивая важность момента.
— Всё готово! Пожалуйста, сиди достаточно аккуратно, чтобы наша любимая могла полакомиться! И хммм...
Протянув задумчиво окончание фразы, хранительница прижала теперь уже ставшую свободной руку к животу Ююко. Но не ограничившись этим, она нырнула вниз, спускаясь на правое бедро, стиснув мягкое, податливое тесто плоти которого надавила вбок, предлагая развести ноги.
— Сама подумай! — деловито шепнула она. — Нашей любимой нужно же куда-то встать!
Приятное, болезненно-саднящее чувство расцветало с каждым касанием требовательного язычка. Его мягкий и одновременно настойчивый нажим заставлял кожу петь, цветя ширящимся колечком по ареоле.
Легкий укус, больше акцент, чем желание, заставил подбородок дрогнуть, а губы сладостно изогнуться. Открыться и тихо простонать, когда очередное жаждущее касание к подрагивающему животу вобрало в себя остатки розовой влаги.
Ощущение жара, растекающемуся по всему телу томному теплу, заставило руки напрячься, ощутив под собой лопатками мягкую, сминавшуюся ткань футона, на котором она сама была разложена блюдом для дегустации.
Медленно, точно сопротивляясь, брови сошлись вместе, ровные зубы закусили уголок губ, дополняя гарнир чувств более яркой нотой слабой боли.
Которую вскоре смыло живительное касание губ к губам. Вызвав приятную дрожь, поцелуй впустил теплого гостя, которого Ююко мягко обняла влажным колечком алых лепестков.
Желание обнять любимую снова всколыхнулось, расплываясь предвкушением из груди к почти готовым согнуться рукам, но так она нарушила бы картину вмешательством, мешая задумкам родных.
Внезапная смена чарующего, туманящего мысли поцелуя на цепкие, требовательные пальчики хранительницы заставили Ююко тихо простонать и растерянно моргнуть ресницами, уже уступая предложению подняться, усесться со съехавшими по бокам руками точно кукла.
Тело вновь пробрала приятная дрожь смешанная с негой бессилия, когда тяжелая грудь точно потеряла в весе, располагаясь дрожащими каплями на предплечье мечницы.
Её задумка не оставляла сомнений, особенно, когда кусочек торта лёг на молочную плоть, точно экстравагантную тарелку. Бросив взгляд на Эйрин, розоволоска постаралась угадать примет ли любимая такое приглашение.
Замечательно было бы, если её намерения совпали с довольно необычной задумкой, ведь близость с любимыми всегда волнительна, особенно такая.
Подаренный поцелуй: долгий, влажный, настойчивый вскружил голову целительнице. Было даже немного страшно понимать, насколько сильно, оказалось, она нуждалась в этой близости. Кусочек фрукта блуждал между шаловливыми язычками и медленно поддавался давлению со стороны выше. Что-то его толкнуло сильнее и сладость сместилась в сторону правой щеки. Зубы прикусили нижнюю губу, потянули немного на себя.
Грудное шумное дыхание, от которого вздымается грудь, вырвалось из лёгких целительницы. Кончик языка коснулся губ, быстрым движением облизнул розовые полоски. Эйрин подняла голову в сторону хранительницы, выпалившей новое предложение. Возражений никаких не было - наоборот, в животе еще оставалось место для вкусных угощений. Доктор встала на четвереньки, попятилась назад. Тем временем Йому уже готовила десерт в виде черного тортика с белой полоской посередине. Угощение медленно приземлилось на то место, где ему положено было быть. Где оно точно не могло не упасть, учитывая вертикальное положение принцессы.
— Наверное, оно еще и оказалось самым вкусным! — предположила травница. В попытке освободить побольше свободного места её ноги покинули игровую площадь футона. Под коленками стало холодно — Эйрин поползла к тому месту, где футона было побольше. Села на колени и медленными шагами приблизилась к булочке. Похожее телосложение и рост сейчас выступали её противниками. Задумавшись, она вытянула палец и коснулась куска торта. Кончик медленно опускался, готовясь разделить кондитерское изделие на две половины. Ладони легли на каждую из грудей, медленно стали мять полусферы. Лицо Эйрин вытянулось вперед — приоткрыв губы, она надкусила кусочек торта.
Её выпуклости лежали прямо под грудью принцессы, создавая для них небольшую опору, дополнительную защиту. Она надкусила еще раз, почти не прожевывая кусочек, а сразу его глотала. Угощение медленно опускалось вниз, поддаваясь атакам врачевательницы. Эйрин подцепила его зубами, но не стала надкусывать, а, наоборот, потянула его на себя. Еда наклонилась и ожидаемо упала ей на лицо, вымазывая щеку кремом и чем-то похожим на кокос. Липкость еды и немного кокосовой стружки теперь красовались на носу, щеках и на подбородке.
Теперь стесняться было нечего. И девушка, погрузив голову дальше между большими женскими гордостями, принялась доедать тортик. Вокруг стало мягко, тепло и влажно, что членодева на секунду сама оказалась лицом в приятном плену, которым любимая розоволоска баловала её длинную палочку. Ощущения легкого смущения прилило краску к щекам. С угощением было покончено - а благодарностью выступили пара поцелуев у основания груди. Их добрая и ласковая половинка их определенно заслужила!
Плен молочной плоти покидать не хотелось. Но впереди их ждало еще много чего интересного.
— Что же, теперь у меня на лице новая маска из крема.
Повод похвастаться был, однако пользы от украшения было немного. Пачкать полотенце желания не было никакого, смахивать все пальцев и предложить полакомиться угощением тоже. Но и походить на представительницу некоего древнего племени, украшенного боевым макияжем, желания тоже не было.
— Не хотите перекусить немного? Вы обе, — попросила Эйрин, стреляя взглядом то в одну половинку. то во вторую. Чем тверже она была, тем сложнее было спрятать свои внутренние желания. Целительница не стала обращать на это внимание на данный момент. Возможно, новый этап их совместной игры привнесёт для розоволоски долгожданную свободу. Или новые правила, если осталось еще что-то съестное. Но, как бы ни атаковали её любимые и какую тактику не придумали бы — она не была готова сдаться без боя. Не такого сладострастного, как обычно, но такого, в котором смогут участвовать они все.
— Новая маска из крема и шоколада, — хитро прищурив один глаз подметила целительница. — Чем же её можно смыть?
Выпустив плечи Ююко из мягкой хватки хрупких пальцев, садовница медленно подалась назад, выпрямляя спину и усаживаясь на пятки.
Подвигав бедрами, она замерла на мгновение, выжидая небольшую паузу. Как раз достаточную для предложения целительницы и ещё миг, чтобы обдумать услышанное.
— Я думаю, мы вполне можем с этим справиться. Да, Ююко? Да ты и сама перемазалась вон тут, ниже.
Указательный палец уверенно, но осторожно ткнул в мерно вздымавшуюся такту дыхания округлую, сползшую набок массивную округлость. Не чувствуя препятствия, вдавился по длине фаланги в плоть, выдерживая паузу без движения, чтобы затем резко скользнуть вбок и по кругу, намазывая на себя остатки сладкого завтрака.
Собрав побольше десерта, хранительница поднесла его к губам и лукаво взглянув на целительницу медленно скользнула язычком, касаясь тонкого навершия подушечки розовым кончиком.
Мягкое пробующее движение. Затем заставляющий скользить точно по льду тычок, из-за которого язычок очертил контур пальца, сползая вниз и тут же прыгая вверх.
Выше, пока запрокинутая голова не отстранила его, заставив взметнуться над самым кончиком.
— В общем, маска на тебе ненадолго! — выпалила хранительница.
Руки поднялись почти что синхронно. Пальцы несколько раз сжались тут же расслабляясь и приноравливаясь, а после сама хранительница резко подалась вперёд, распрямляясь, будто сжатая пружинка.
Выброшенные вперёд ладони точно нащупали две массивные и такие же мягкие полусферы, впиваясь в податливость пульсирующими, чередующими нажим с расслабленностью нажатиями.
Попутно поворачивая одну и другую кисти, точно те сжимали вентили, она надавила, одновременно приподнимая груди и предлагая их обладательнице переместиться на спину.
Чуть разогнув ноги, она попыталась сгладить разницу роста, укладываясь грудью на грудь, в то время, как верткий язычок ткнул щеку любимой, проводя окончившуюся поцелуем у нижнего века черту.
Расслабившись, бедра и живот легли на левую ногу целительницы, правой стороной касаясь твёрдости лучницы.
Мягкое, почти что ищущее прикосновение к грудям смешалось с ощущением бархатистого веса, чья масса разлилась у собственного подгрудья, вызывая приятные, похожие на покалывающие касания эйфории ощущение.
Подбородок и губы задрожали, не скрывая появляющуюся томную улыбку, к которой примешалась проступившая сама по себе в уголках глаз влага.
То, что Эйри согласилась попробовать тортик прямо с её, теперь подрагивающей и перекатывающейся под давлением груди, распаляло смесь радости и истомы, которая нашла выражение в тихом стоне, который она попыталась заглушить в себе прикусывая уголок рта.
Более не сдерживаемая намерением рука мягко коснулась головы целительницы, запуская кончики пальцев в пышную шевелюру волос.
Одновременно боясь потревожить, помешать и желая выразить переживаемое, Ююко нежно поглаживала волосы любимой, чья голова двигалась на её полных любви округлостях.
Сам процесс увлёк её настолько, что когда лицо Эйрин отстранилось это вызвало в первые секунды непонимание, ведь приятные ощущения стали казаться её естественной частью.
— Ох, я совсем не против, любовь моя. Только... — приподнимаясь, Ююко опустила глаза на всколыхнувшуюся грудь, к которой инстинктивно потянулась предплечьем. — Я здесь немного в сладком.
Она усмехнулась, будто говоря "если это не является проблемой" и затем сделала несколько шагов навстречу возлюбленным, ложась рядышком с Эйрин и вытягивая шею, чтобы коснуться поцелуем щеки уже со своего края.
Тянущее чувство внизу живота Эйрин сопроводило ответ, оставленный певучим голосом хранительницы. Девушка не отвлеклась на временное неудобство - она ожидала ответа и продолжения их долгой и многообразной игры, которую они затеяли. Взгляд проводил палец хранительницы, танцующей по женской груди. Она была права - той способ, который выбрала лунянка для расправы с тортиком, не являлся самым чистоплотным. Еще было над чем поработать и ради сохранения чистоты вод источника ей следовало бы хорошо постараться в следующий раз.
Палец вобрал в себя эссенцию тортика и исчез между розовой полоской губ. Взгляд мечницы остановился, лицо, казалось, сосредоточилось на вкусе. Кажется, она собрала больше кокосовой стружки, нежели крема. И маленькая хранительница, оценив результат, засияла!
Доктор мягко улыбнулась и посмотрела на розоволоску. Она была довольна вместе с ней - с каждым их новым контактом с неё спадали все больше ограничений. Тепло её руки все еще физически ощущалось на затылке. Если бы только тортик не закончился и она сама не нуждалась в воздухе, то она провела бы побольше времени на притягивающих взгляд грудях розовлоски.
— Тогда давайте снимем маску, — ответила она на предложение хранительницы. Без первого акта не могло быть и второго - и вначале нужно было устоять перед влажным душем. Врачевательница не ожидала приглашающего опуститься вниз движения, но не стала отказываться. В позе лежа все происходящее казалось куда более интимным, чем в любой другой. Она улеглась на спину, предвкушая новые удовольствия.
Йому медленно опустилась на нее, согрела своим теплом и вниманием. Большие груди приплюснулись, предлагая мягкое место, в которое можно уткнуться. Доктор тихо вздохнула, ощущая, как юркий язычок начал слизывать с неё вкусный макияж. От этой приятный ласки Эйрин стало хорошо и тепло. Рука приобняла садовницу, пальцы медленно почесывали спину. Горячее дыхание и близость почти вынуждали повернуться навстречу губам и поцеловать их в ответ. Но это не было бы правильно - особенно когда принцесса нырнула под правую сторону, чтобы тоже перекусить шоколадом и кремом. Она поддалась вбирающим в себя губам, которые ласкали, дразнили, покусывали, медленно, но верно приближались к центру. Что-то мягкое и большое соскользнуло вниз, дотронулось до налившегося кровью члена. Практические распластанная, лучница не скрывала насколько она заведена. И что в ней просыпалось желание, утолить которое возможно, только если она снова войдет в своих любимых. Большая прозрачная капелька, сорвавшаяся вниз, уже могла оставить пятно на чей-то коже.
Лицо травницы горело, дыхание углубилось и стало ровным. Мысли исчезли, а на лице горела улыбка. Девушка приподняла голову от футона. Длинные волосы послужили неплохой подушкой. Горящая мотивацией перейти в контратаку, она повернулась влево и чмокнула хранительницу в губы. Вправо - чтобы поцеловать и Ююко. Собрать немного вкуса со сладких губ каждой любимой. Приятный, грудной голос принцессы она была рада слышать после нескольких, вынужденных минут тишины. Она хотела слушать их принцессу чаще и надеялась, что пятерка пальцев, что мяла одну из упругих ягодиц, не мешала игре с её лицом.
— Вы — молодчинки! — добавила Эйрин, ощущая как кровь прилила к лицу, а на щеках, лбу горела кожа. Казалось, что каждая клетка лица получила дозу любви. Готовая перейти в контратаку, она звонко шлепнула любимую призрачную принцессу и прошептала:
— Позволишь теперь убрать сладкое? — пальцы сильнее врезались в полупопие и словно потянули его на себя, приглашая сделать полшага вперёд - чтобы приблизить две вздымающихся груди поближе к себе. Губы сложились бантиком, стали целовать шею и открытые места груди. Кончик языка маняще обвел указанную хранительницу черту слева направо или где-то поблизости. Она прошлась еще справа налево - чтобы точно быть уверенной в том, что цель была достигнута. Потом она снова оказалась между грудями, оставляя ласковые следы губ прямо между ними. Нанося и дальше поцелуи, она двинулась к правой груди, от основания к самой вершине.
- Ммм, надеюсь, я все правильно делаю? — с ноткой игривости спросила она, прежде чем взять и посмаковать розовым соском. Ей не хватало рук, чтобы помассировать вторую грудь - пальцы уж очень удобно лежали и на полупопии хранительницы, играясь с кожей, словно с тестом. Каждая ладонь была занята своей половинкой и не спешила покидать свое место, расставаться с чувством обладания контролем.
— Мы определенно, определенно ещё не окончили со сладким, — промурлыкала хранительница, вскидывая голову и выгибая спину.
Её мягкий, теперь более глубокий изгиб теперь выразительно подчеркивал переход в округлые половинки ягодиц, чья мягкость ничуть не сопротивлялась касаниям пальцев, позволяя оттягивая себя выминать точно готовящееся тесто.
Будто толкающее движение бёдер вложило больше плоти в раскрытую пригоршню ладони, приглашая проявлять пальцы всё вложенное в них желание.
Пользуясь возможностью, которую представляли свободные руки, хранительница повела плечом, перенося предплечье и кисть на участок шелковистой кожи между массивными распластанными под весом наливной плоти грудями. Заняв ложбинку, предплечье двинулось выше, массируя кожу подушечками пальцев, что, будто превращаясь в шпоры, меняли мягкость кожи на постукивание краями ногтевой пластины.
Проплыв почти до места, где встречаются ключицы рука замерла, переворачивая ладонь к груди целительницы, точно стремясь погладить или согреть. Ни то, ни другое не было целью мечницы и подтянув руку к себе с читающейся настойчивостью, она сгребла волной колышущейся кожи молочный холм, чей центр чувственности смотрел теперь на садовницу бледно розовым диском.
Верткий и любопытный кончик язычка мягко провел вдоль губ, точно подготавливая их к встрече, в которой бережность сочетается со страстью.
Движение шеи и влажные контуры коснулись нежной, окрашенной нежно розовым кожи. Вначале мягко, а затем, будто распробовав вкус, более рьяно, не туша желание, втянули её, засасывая вглубь теплой пещерки рта. Выждав время, кончики зубов сдавили навершия, пробуя их твердость и пытаясь балансировать между приятной болезненной негой, что обязательно возникнет своей наэлектризованностью и более яркой, явной вспышкой, которая заставляет губы кривиться, а горло дёргаться во внезапном вздохе.
— Кажется, есть ещё одно нуждающееся во внимании местечко, — сверкнув глазами, промурлыкала Йому, когда губы с влажным звуком выскользнувшей оттянутой кожи выпустили взболтнувшуюся ареолу. — Как бы нам с ним справиться, Ююко? У меня есть пару идей, но...
Не мешая решать самой целительнице, она цокнула губами посылая воздушный поцелуй, чтобы затем вновь припасть к груди, выбрав точку чуть левее прежней.
В это же время плавно согнувшаяся левая нога нежно коснулась коленом мошонки. Аккуратное давление перетекло в массаж, чье касание придавило кожаный мешочек к основанию твердой длины целительницы, заставляя ту касаться кожи лобка.
Ласковые, косые лучи утреннего солнца только вступали в силу, наполняя окружающий мир красками, чьи оттенки оставались такими же мягкими и не агрессивными.
Изредка кружащие в свежем воздухе розовые лепестки вишен дополняли картину, поднимая в груди чувство ленивой безмятежности с ароматом цветущего сада.
Впрочем, ощущение лежавшей на ощущавшемся таким горячим футоне Ююко были далеки от ровной линии, штиля, к которому подводили трели перекликающихся птичьих голосов.
Извиваясь на ткани, она томно выдохнула, чувствуя нарастающее в обнажённом теле ощущение сродни электрического разряда, решившего прошить её вдоль.
Пышные тяжёлые формы всколыхнулись, когда потревоженные плечи дёрнулись в попытке угнаться за выгнувшейся спиной.
Поза на боку утрамбовала правую грудь между телами. Накрытая со всех сторон плотью и уже обласканная вниманием, она приятно саднила, сочетая чувство болезненной наполненности и давления изнутри, требующего немедленного освобождения. Ещё одна причуда собственного тела, которую можно использовать.
Двигая массивными пышными бедрами, она подтащила себя к Эйрин, упираясь в бок возлюбленной мягким, уязвимым животом, чей низ наполнило тяжелым теплом, немного перекликающимся с болезненно переливающимся чувством в зажатой груди, чья распластанная плоть сейчас была прокладкой между телами, чья пуговка затвердевшего навершия прижалась о кожу предплечья.
— Мхх, — выдавила она из себя, отвечая таким образом волнительному предложению разобраться с остатками сладкого.
Мысль, что она сама будет одним из ингредиентов придавала ощущение сладкого молока и одновременно более яркий, агрессивный вкус пряности.
Вишневый цветок нижней губы закусил коралл зубов, становясь ярким маяком слабой боли среди плещущегося сладкого океана.
Приятный спазм пробежавший от грудей к горячему низу выудил тихий стон. Мягко двинувшись, левая рука бережно накрыла затылок целительницы, одновременно поглаживая и легонько прижимая губы к будто получившей чувствительность каждым дюймом кожи плоти груди.
— Всё правильно, моя хорошая, — прошептала она не слишком разборчиво, делая паузу перед продолжением, слова которого выскользнули полированным камушком. — Всё правильно.
Резко выдохнув, розоволоска напрягла мягкий живот, прикрывая глаза и чувствуя лишь биение пульса в темноте. Ноги задвигались, растирая мягкую, бархатистую плоть ляжек друг о друга, что закачалась, обещая мягкий плен всему, что окажется между.
— У меня тоже мгм, — дёрнув шеей, она с трудом сглотнула. Мысли о том, чтобы любимая была сверху роились ища выход, но желание, чтобы обрести магию, должно быть обоюдным — но ваши идеи наверняка интереснее.
Робко перекинув пышную плоть ноги, она ласково потёрлась коленом о низ живота сжимавшей её возлюбленной. Бережно проведя полусогнутой ногой, она накрыла низ длины Эйрин используя плоть голени и гладкой кожи задней бедра. Покачиваясь и растекаясь вокруг стержня, она обняла его и действуя вместе с расположившейся внизу ногой мечницы, медленно приподнялась, чтобы затем также мягко опуститься вниз, оттягивая кожу от розовой сливы чувствительного навершия.
Заглянув на секунду в глаза любимой, она Ююко вытянула шею, касаясь ключицы лучницы спелыми губами.
Грудной голос розоволосой волшебницы подсказывал, что она поступила правильно, позаботившись о нежной вершины груди. Эйрин мягко втягивала сливу в себя, погладила её кончиком языка и описала несколько кругов по краю ареолы. Не иметь возможность помочь себе рукой ставило её в зависимость от позы Ююко. Губы целительницы с чмоком приоткрылись, выпуская сосок из сладкого плена. Медленно переместиться ко второму, чтобы побаловать и его, она сейчас не планировала, оставив его для непоседливой хранительницы.
Но у Йому, похоже, были другие планы по сражению со сладостью. Рот опустился и лизнул твердую бусину соска целительницы. Членодева вздрогнула, сбросив с кончика естества каплю куда-то вниз. Изо рта вырвался тихий стон наслаждения, когда садовница взяла восхитительный кончик в центре пышной и мягкой груди в рот и пососала. Тело Эйрин выгнулось, пальцы впились в бедра, причиняя сладкую боль обеим драгоценным половинкам. Алый огонь золотистых глаз загорелся с новой силой.
Эйрин покачала головой, прогоняя из неё усиливающийся туман. Обеим половинкам сейчас нужно было её мнение и чем прозрачнее и понятнее будет её слова, тем скорее они смогут приступить к его воплощению. Думать было нелегко, когда в ожидании ответа тело получало все больше и больше ласк. Но она могла справиться, по крайней мере, пока каменный стержень не погрузился в горячую, узкую теплоту любимых.
- У меня есть пара идей. Как вы смотрите на то, чтобы ты, Йрму, легла на Ююко, а я по очереди входила в ваши влагалища?
Это не было чем-то новым - они уже пробывали такое. Тонкая мелодия стонов удовольствия, активное участие в процесса и возможность ласкать друг друга и поделиться своим соком с каждой из них прямо внутрь хорошо ей запомнились.
- Или можете встать друг с другом рядом, на четвереньки, а я буду делать то же самое?
Это была измененная, более сложная вариация первой идеи. Сложное испытание на выносливость самой целительницы. Однако было ли справедливым испытывать и их силы, заставляя стоять в одной позе и ждать своей очереди?
- Вы не пробовали позу 69? Я могла бы присоединиться к вам и добавить кое-что новое в процесс единения ваших тел и душ.
Эта мысль пришла к ней, когда она вспомнила о их первом тройном поцелуе. Неплохой вариант, целительница даже не боялась часто и много ходить. Однако были ли любимые готовы, чтобы она заняла не главную, а второстепенную роль? Возможно, они до встречи с врачевательницей пресытились подобным.
Поделившись своими первыми мыслями, девушка наклонилась, не готовая расстаться с мягкими булочками в её пальцах. Она стала медленно описывать ими круги, постепенно смещаясь к точкам между полупопий. Голова вытянулась в сторону розоволоски, чтобы поцеловать её в макушку, лоб, носик и в губы. Поцелуй получился нежным и долгим, а пауза могла позволить себе заслуженно помолчать, отвлечься на приятный перерыв. Она несколько раз мазнула губами по розовым устам принцессы, одаривая её множественными легкими поцелуями вместо одного долгого.
- Это мои самые первые мысли. Я также готова выслушать и ваши идеи!
Губы Ююко на вкус напоминали чай. Теперь Эйрин, заметив возможность, потянулась в сторону уст, которые отдавали персиком. С Йому она хотела повторить подобное - если только она не перехватит у целительницы, находящейся в центре внимания. Два замечательных вкуса, да еще и отлично сочетающихся - это словно был подарок судьбы.
Интересно, а какой на вкус была она? Она поверила, что чем-то схожим на сахар.
Её тело, мягкая и податливая губка, готовая впитывать саму эссенцию желания, но также и отдавать, сжатая пальцами нужных обстоятельств.
Наэлектризованное чувство заставило её вздрогнуть, вытягиваясь от спины до кончиков аккуратных стоп, пальцы которых сжались, как от дуновения свежего бриза, забравшегося под тонкий покров перины.
Лежавшая на гладкой, зреющей ягодице рука, взявшая уязвимую, нагую часть плоти в плен собственной воли настойчиво, выражая хозяйскую уверенность, гуляла перебирая её округлую, точно созданную быть схваченной, часть между подушечек и фаланг, устанавливая своё главенство, понукая признавать его томным, срывающимся с дрожащих губ всхлипом. Подтверждение, жгущее как пряная кислинкой вина, перемешанной с медовой тягучей горечью.
Наливающиеся формами бёдра дёрнулись, дрожа в мягкой, оттянутой длинными утонченными пальцами части. Не имея умысла вырваться, только ощутить знакомый болезненно томящий перелив горячего тяжелого тепла внизу, вполне ощутимого, но далёкого от возможного, известного ей пика, как отголоски далёкого грома, чьи тучи всё ещё может разметать ветром.
Робко, чтобы не заронить мысль о том, чтобы выпустить, выбросить из контролирующей хватки её плоть, нога медленно согнулась, приподнимая колено. Зависая на миг будто не решаясь, она с заискивающей лёгкостью кружащего пера коснулась гладкой, теплой подошвой стопы голени целительницы.
Миниатюрные, покрытые перламутром ноготков пальцы согнулись, гладя кожу, словно получше узнавая почву. Осмелев, она медленно легла на ногу Эйрин, давая возможность откинуть себя, если касание окажется недостаточно комфортным.
В этот момент, точно по случайному, идущему из колодца желания сговору, испытывающе плавно ладонь коснулась подгрудья, затапливая восприятие ощущением бесконечной гладкости и тепла.
Более грубое, неотёсанное волей желание действия заворочалось поднимаясь откуда-то из темной глубины цепкими, горячими присосками. Незримые, призрачные касания, кружащие голову с неистовостью жадно выпитого вина, окунающие лицо в вуаль эфемерного тепла.
Силясь избавиться от их симптомов, она поспешно, чуть неуклюже вытянула шею, надеясь отвлечься касанием к щеке.
— Мне нравится твоё предложение, — шепнула она, принимая, что касание к огню не тушит пожар.
Не теряя возможности, она выдохнула гладящий шею девушки перед ней тёплый воздух, точно открывая высвобождающую страсть плотину.
Метнувшийся локоть слепо упёрся в ткани футона, приглашающе раскрывая ладонь, куда нырнула мягкая бледная щека. Удлиненные, слегка затуманенные влагой глаза пробежали вдоль молочной равнины шеи и массивных возвышенностей, притягивающих взгляд с каплей растворенного лукавства холмов, ныряя вниз, магнитясь к заставившей сверкнуть глазами части.
— И ещё мне всегда нравится, как просто увидеть твоё желание, — усмехнулась она одними губами.
Глоток тяжелого, как расплавленный воск воздуха взвил плечи взмахнувшей, убирающейся прочь от ложбинки межгрудья руки и медленно, напрягая плоский живот и бёдра, она приподнялась, нависая над превосходным телом, подмечая каждую деталь гармонии развития.
Чувство ответственности и предвкушения заиграли двумя сливающимися нотами. Нырнув в теплый снег кожи, она коснулась губами мягкости ниже грудей, нарочно пропуская вниманием две изнывающие по вниманию атласные подушки, дрожащие на грудной клетке вишнево молочным пудингом.
Кончик языка аккуратно попробовал кожу, точно взаправду боясь эфемерного холода. Его не последовало — сладкий туманящий мысли вкус ванили понукал топить кончик в белизне естественного шелка раз за разом. Спускаясь ниже или выводя замысловатые узоры, поочередно меняясь с более расплывчатыми поцелуями губ.
Это движение, точно подъём в горы, заставляло воздух становиться всё более разряженным, всё менее питательным.
Хоботки невидимых тонких игл наполняли тело уколами, заставляя собственные небольшие груди наливаться саднящей тяжестью и чем-то отдаленно напоминающим тепло, но вместе с тем более глубоким, распирающим свежие вздёрнутые просящимися в рот фруктами ареолы, твердея навершиями розовых кнопочек.
Дойдя, позволив себе заметить твёрдое, топорщаеся выпрямленным стержнем естество, она закусила губу, чувствуя, как через сладкую пелену тело вновь наполняют десятки наэлектризованных укусов.
Плоть перед ней, такая же манящая, как и красивая, была инструментом, где правильный подбор нот позволит услышать симфонию томных вздохов и дрожи. Разве в этом не крылась самая естественная часть и одна из их связей?
Мелькнувший язычок нежно ткнул в основание ствола, больше касаясь кожаного мешочка — основательные поиски тех из капель влаги, что успели скатиться, выплеснувшись проявление страсти.
Несколько движений, обтачивающих словно вода камень, смочили длину от основания к самой чувствительной, засеянной тактильностью части, к которой колечком настырной присоски прилипли губы, играя с самым кончиком, будто дозируя получаемое удовольствие или провоцируя ринуться навстречу самой.
Плавный жест сгибающейся руки всколыхнул затрепетавшую массивным желейным пудингом грудь. Поигравшие с воздухом пальцы коснулись розовых кончиков, быстро отдавая главенство указательному, чья подушечка подцепила наматывая мягкую пружинку.
— Тогда тебе нужно решить с кого начать, — влажные нотки в грудном бархатистом голосе спустились до полушепота, а подчёркнутые алым губы потянулись, касаясь мягким, просящим нажимом шеи.
Подавшись вперёд, тело прижалось к телу, точно ища защиты от налетевшего свежего ветра. Приятное, тут же возросшее давление на приплюснутую грудь заставило Ююко застыть, отсчитывая моменты наслаждения приятно-болезненной негой, растекающейся от своих прибавивших чувствительности, немного набухших эпицентров вдоль обода молочной плоти к мягкому животу.
Влажные звуки внизу подстегивали быть активнее. Выгнутая спина оттопырила пышные ягодицы, половинки которых аппетитно покачивались, приглашая попробовать себя пальцами и не только.
С томным, протяжным выдохом розоволоска сдвинулась немного вперёд и вниз, касаясь губами надгрудья Эйрин. Влажный звук первого поцелуя, ласковое касание языка. Не задерживаясь надолго в одной точке, она скользнула ниже, покрывая кожу мягкими касаниями губ, цветущих на небольших расстояниях, точно следы стежков.
Особенно мягкую ареолу хотелось распробовать, узнать лучше и ощутить всю магию, которую она может творить с телом возлюбленной. Повернув лицо, Ююко потерлась о неё щекой, укладываясь на несколько мгновений, точно смакуя особую, отличную от остальной подушки мягкость. И точно в награду, вытянувшиеся затем губы нежно всосали её наконечник, растирая вишенку кончиком тёплого языка.
Не подключая к столь деликатному процессу не то что зубы, даже пальцев, она продолжала массировать и оттягивать ареолу при помощи губ, раскрыв которые улыбнулась виду дрожащей, покачивающейся нежной массы растекшейся по грудной клетке.
Ласково коснувшись рукой предплечья любимой, она подняла лицо, надеясь встретиться взглядом.
— Тогда не хочешь попробовать меня первой. Ты знаешь, — палец ласково провёл вдоль руки лучницы, — я с радостью окажусь снизу, но не настаиваю.
Эйрин стало жарко. Тело Йому под ней двигалось как-то странно, сбивая её с толку. Она никак не могла приноровиться к ней - разум был затуманен желанием, она хотела, чтобы любимые касались её так сильно, чтобы больше ни о чем она не могла думать. Ююко сейчас прижималась к ней всем телом, пока хранительница скользила змейкой по ней, заставляя трепетать от малейшего прикосновения. Коснулась бедра, обвела грудь. Ноготки, дразнящие кожу, высекали искры, предлагали завыть от боли. Запретные, горячие прикосновения обволакивали тело, хотя любимая садовница и не сделала ничего такого.
Это похоже на сеанс изучения тела, только в этот раз Йому выступала доктором, а она - пациентом. Кто же еще могла трогать её по-всякому, ощупывать и даже постукивать, посылая мурашки от необычного кайфа? А теперь... когда губы произносят несколько чудесных слов и превращаются в усмешку... когда язык ударяет по...
Целительница ахнула, поддаваясь волнам, прокатывающимися по её телу желанием. Она прикрыла золотые глаза, гласно застонала и раздвинула ноги - ведь эти волны зарождались в том самом интимном месте между бедрами, где губы садовницы стали касаться её так нежно. Так мягко. Так правильно. Она инстинктивно выгнулась навстречу голодным губам, ласкающих её тело. Кончики длинных пальцев провели по груди зефирки, которая в то время обхватила губами её сосок и мягко всосала. Лунянка прижала её голову к своей груди, страстно желая, чтобы это никогда не кончилось. Губы и язык терзали навершие груди, долго не оставляя её в покое. Мысль о том, чтобы попробовать принцессу первой плотно засела в голове - и она предалась с ней страстной игре, понимая, что эта прелюдия позитивно воздействует не только на неё.
Тело лучницы в четыре руки ласкали гладкие нежные пальцы и губы. Она приятно расслабилась от ласк и поддалась ощущениям. Приятная волна возбуждения поднялась выше и остановилась где-то в районе пупка.
— Иди-ка ко мне, любимая. Позволь мне еще раз тебя поцеловать, — попросила она тихим голосом розоволоску. Она коснулась пальцами мягкого подбородка, поманила её к себе навстречу, чтобы поцеловать её снова. Зефирка была теплой, сладкой, невероятно женственной и обладала своим особым вкусом. Ладонь путешествовала по спине любимой, чтобы прижать её посильнее. Разжечь желание в крови, заставляя ощутить жар, который испытывала сама девушка, но только одним горячим дыханием это передать было невозможно. Только телесный контакт, толь мякоть груди целительницы, тонущая в мягкости груди принцессы, а прикосновение смоченного слюной розового бугорка с соском принцессы заставило её возбудиться сильнее.
Беловолоска держалась из последних сил от таких множественных искренних ласк. Ей хотелось, чтобы хранительница обняла губами его член и вобрала в рот. Понимая, что без собственной помощи ей не обойтись, Эйрин погладила девушку по волосам и слегка надавила на затылок. Сосуды наполнили естество её кровью, она стала расти, увеличиваться, оживать от нахождение в горячей узкости рта.
- Да, вот так вот, - довольным голосом сказала лучница, не отрывая взгляда от Йому. Ей было важно, чтобы маленькая протеже расслабилась, увлеклась и была способна получать удовольствие от всего происходящего. Возможно, поэтому небольшая прелюдия в виде игры с её стволом и яичками была нужна. И вот теперь постанывала сама членодева, когда любимая ускорилась, посасывала член активнее и погружала его глубже с каждым новым мгновением. Стоны лунянки означали, что ей приятны её старания. Любимая не увлекалась, хотя могла при должной сноровке и времени высосать все её соки. Эйри положила пятку на одну из ягодиц и водила ею по коже. А потом согнула пальчики от удовольствия и стала рисовать круги, позволяя возбуждению брать над ней вверх. Ствол набухал все больше с каждой секундой и доктор решила остановиться, как только она достигнет пика своей силы и получит необходимую смазку. И прямо перед тем, как поддаться желанию взять любимую за щечки и насадить её еще больше, она положила руку на щеку. Она выступила преградой - твердой и весьма заметной.
- Спасибо большое, Йому. Мы можем продолжить чуточку позднее, если ты хочешь. Ююко, любимая, встань на четвереньки, если тебе не сложно? А ты...
Целительница посмотрела в глаза цвета зеленых яблок и подмигнула. Ей захотелось оставить ей подсказку вместе с рекомендацией.
- ...можешь выбрать любую удобную тебе позу. Рядом с Ююко, над ней или под ней.
Маленькая и сообразительная любимая разберется со всем - она была в этом уверена. Она дернулась вперед, ненадолго села в позу лотоса, качнулась еще раз и заставила себя встать на колени неспешным движением. Медленно подошла к любимой конфетке сзади и осторожно направила член рукой. Она была удивительно влажной внизу и ей не составило труда войти в неё. Горячая плоть приняла её, сомкнувшись вокруг кончика её палочки. Она не знала, сколько может сдерживаться, ведь желание погрузиться все глубже все сильнее и сильнее преобладало над ней. Она двигалась медленно после чувствительного вторжения, продвигаясь слабыми, частыми толчками.
Контекст — главная связь между событиями. Между приятным или бесполезным.
Маленький и уязвимый кусочек плоти, ласка которого посылала непрерывный поток импульсов, заставляющих млеть как свою обладательницу, так и ту, чьи действия раскрывали поток чувств, разливая по их телам багровой пряностью вина и чего-то тяжелого, более густого и такого же темного.
Самозабвенное движение втягивающее плоть розового навершия между тонких губ. В отличие от прошлых ситуаций, ей не хотелось соединиться взглядами, наблюдая как под её самыми естественными и простыми движениями плавится самообладание, приобретая ничем не сдерживаемую форму первобытного желания. Стоны и конвульсивные, подёргивания говорили красноречивее любых фраз.
Даже если бы пульсирующее агонизирующим удивлением горло было нанизано на твердую плоть естества, а из глаз хлынули смешиваюшиеся с влагой внизу слёзы, удовольствие бы получали они обе, две стороны целого.
Касание вмявшее жаждущую внимания ягодицу выгнуло спину, заставляя маленькие яблоки дергающихся грудей натянуться на грудной клетке, растекаясь саднящим электричеством. Точно росчерки мягкого изумруда, покачивающие её тело из стороны в сторону.
Приятное напряжение и горячую тяжесть внизу точно всколыхнуло, забрызгивая ощущения темным золотом. Подушечки неосознанно напряглись впиваясь в мягкости пышных бёдер, а раскрытые настойчивой твердостью естества губы задрожали, давая выход томному стону.
Её губы, будто истосковавшись по влаге впитывали атласные касания разбухшего навершия, пользуясь щеками, чьи контуры западали втянутые томящим усилием.
Чувства будто готовились шагнуть в темную пропасть, набухшая плоть между губ вторила о том же. Голос и воля отдалили, растянули его. Качнувшись назад, голова оторвалась от всасываемой плоти, прекращая мелодию удовольствия в струнах сливающейся влаги, беззвучно рвущихся одна за другой. С безжалостностью лезвия, язык повторил контуры губ, обрывая их связь, прищуренные глаза взглянули на целительницу.
— Мгм, — лукавый взгляд, лёгкий кивок.
Наклонив голову, она оценила расстояние к пышным телесам розоволоски. Хорошо развитые формы, выставленные на показ, округлая плоть бёдер, массивные, наполненные желе подушки грудей.
Оттолкнувшись от футона, тело плавно завалилось набок, перекатываясь на спину, чтобы оказаться под массивными, свисающими нежными каплями грудями розоволоски.
Встретившись с любимой взглядом, Ююко ответила на просьбу теплой улыбкой и дуновением сложенных трубочкой губ, окутывая целительницу ароматом ванили и вишни.
Следующее за этим движение, мягкий тычок, соединил бархат губ, сплющивая одинаково мягкие створки друг о друга.
Подталкиваемая в спину ладонью и собственным горящим желанием, Ююко вобрала, втянула верткий сильный язык, зажимая его пленом влажно блестящих губ.
Совершенно не стесняясь, наоборот заводясь от влажного чавкающего звука, плода их союза, она втянула покрытые нежным румянцем щеки, танцуя с языком возлюбленной своим. Тычок, соревнуясь в силе, уклон вбок и вот им всем хватает места в теплой влажной пещерке её рта.
Напряжение, приятный спазм, тепло внизу требующее выхода и движения. Занеся мясистую ляжку, она всколыхнула нежной плотью, покачивающейся вслед движению, точно приглашая вцепиться в неё пальцами.
Пухлость бедра только раздалась вширь, когда снизу на неё нажала подоспевшая голень, а стопа упёрлась в ногу лучницы, поглаживая мягкость.
Горячая, истекающая соками промежность коснулась складочками низа живота Эйрин, когда Ююко выгнулась сильнее, прижимаясь мягким, выдающимся бугорком животом и немного отстраняясь грудями, пышность которых целовала ареолы целительницы.
Их переливающаяся плоть дрожала выброшенным из формы желе, вытягиваясь, сплющиваясь, переливаясь атласом кожи, сдавленная по обеим сторонам дышащими в такт телами.
Пользуясь левой рукой, Ююко обвила бедро возлюбленной, укладывая ладонь на мягкую пышную ягодицу. Поглаживая нежность дрожащей плоти пальцами, она вложила небольшое усилие, вдавливая разведённые пальцы и одновременно подтягивая себя ближе так, чтобы между ними не оставалось малейшего зазора.
Поцелуй, который длился вечность, который был их любовным состязанием выносливости завершился таким же влажным звуком страсти и нырнув головой назад, розоволоска томно взглянула затуманенными влагой глазами из-под нависших шторкой длинных ресниц.
Миг бездействия и расслабив тело, она сползла с возлюбленной, спиной оказываясь на футоне. Вытянутые пухлые ножки подрагивали, вместе с мягким нежным животом, раздувавшимся от частого, глубокого дыхания.
Неосознанно согнув предплечья, она уронила ладони на рёбра, прямо под дрожащими, сползающими вбок Эйрин массивными подушками грудей, расширяющимися полусферой податливой плоти снизу.
Закрыв глаза, она подняла ладони, вдавливая их в молочную, дрожащую массу, принимаясь разминать её, оттягивая в стороны, точно размешивая тесто.
Замерев, пальцы вдавились глубже, заставляя нежные бугорки плоти показаться между раскрытыми контурами.
Застонав, Ююко открыла глаза, растирая влажные от соков ляжки и двигая гладким треугольником лобка.
Команды Эйрин было для неё достаточно. Наклонившись набок, она выждала пока груди сползут массивной лавиной, ударяясь друг о друга и плющась, смотря на любимых розовыми дисками и твёрдыми вишенками, провоцируя каждую вобрать округлость и работать губками, пока не будет уталенна жажда. Их. Её.
Приподняв корпус, Ююко провела пальцами вдоль шелкового бедра, поднимаясь от ноги вдоль его округлости. Мягкий живот с аппетитной складочкой внизу и дрожащие, вытянутые груди скрылись, когда она рывком перекатилась на футоне, подставляя солнцу спину и массивные молочные ягодицы, пошедшие волной от удара таза о ткань.
Оттолкнувшись руками, Ююко приподнялась, выгибая спину и ощущая, как тянутся всё ещё не получив полной свободы по футону груди, меняя форму с выдавленных по бокам подушек, на вытянутые капли, чьи навершия утопали в ткани, будто накидке.
Подвигав бёдрами, розоволоска рывком подняла низ, сгибая колени. Выгнутый силуэт поясницы теперь переходил в массивные, разведённые ягодицы, демонстрирующие расселинку пухлых половых губок с которых болтаясь, точно выбирая к какому бедру пристать, свисала прозрачная ниточка смазки. И розового колечка выше, обещающего более необычную близость.
Оглянувшись, чтобы поймать взглядом глаза любимой, она покачала бедрами, заставляя пышные половинки ягодиц закачаться, а затем шлёпнуть друг о друга идя волнами и обещая удовольствие даже просто вложенному между них естеству.
— Войди в меня, любовь моя, — грудной бархатистый голос позвал Эйрин, отдавая ей полную инициативу, полный контроль над уязвимыми точками её тела.
Чувствуя любимую сзади, Ююко подалась навстречу, ударяясь колышущейся плотью о её ноги и таз.
Пухлые губки немного раскрылись, демонстрируя влажную жаждущую розочку, когда ноги встали пошире, зазывая торопиться.
Одна из рук ринулась вперёд, ища возможность зацепиться с ладонью хранительницы. Вторая, левая, наоборот ринулась назад, стремясь окутать шею учёной.
— Мхх...ляг на меня, прижмись, любовь, — мелко моргая, шепнула розоволоска куда-то назад, где должна быть Эйрин.
Рывок вперед был яркой вспышкой и ещё одним влажным звуком с которым розовая набухшая сливка головки была проглочена раскрытыми её напором губками. За которыми следовал эластичный мягкий и немного ребристый канальчик, пульсирующий не то в желании вытолкнуть, не то покрепче сжать желанного нарушителя.
Вожделенные рывки заставили испытывать от тела приятное удовлетворение. Движения целительницы передавались розоволоске и, если она постарается, достигнут колебаниями даже спрятавшуюся внизу садовницу. Сделанный ей выбор приятно удивил Эйрин - и нужно было выложиться на все 110 процентов, чтобы все остались довольными. Женское пульсирующее естество все настойчивее разрабатывало узкий канальчик. Сокращающиеся мышцы вокруг неё задевали её длину, заставляя остановиться. Она никуда не торопилась и после каждой паузы двигалась назад, чтобы с новой силой войти глубже.
Уже через минуту она размашистыми движениями глубоко вонзалась в женское лоно своим членом. Пальцы лежали на бедрах, глаза наслаждались прелестями-полупопиями перед ней. Выброшенная навстречу рука оказалась спонтанным сюрпризом. Пальцы ладони доктора схватили кисть, приблизили её к своему телу. Осторожно, чтобы не причинить боль резким поворотом, она стала управлять ей - водить по своему телу. Сначала по ключице, затем груди, животу. Везде, где она могла достать её своим касанием, почувствовать жар её тела и многочисленные капли пота, которым еще предстояло скатиться вниз.
— Ты... не перестаешь... меня удивлять... — вздохи прерывали её слова вместе с постанываниями. Как сложно было сконцентрировать свою мысль! Пальцы крепко сжимали предплечье, на коже появились красные следы от хватки Эйрин. Последняя твердо решила, что принцесса решила дать ей вместе с Йому борозды правления её равновесием. Предложением лечь на неё озадачило врачевательницу - ведь тогда они поставят хранительницу не в самое удобное положение. Взвесив все за и против, травница решила не отказывать любимой в исполнении её искреннего желания.
Беловолоска опустилась вниз. Принцесса могла почувствовать, как соски лунянки касаются её спины, как грудью она плотно прижимается к её коже, как лепестки бледных губ впиваются в её шею, плечи, трапеции. Поцелуи были чувственными, терпкими и сопровождались кляющимися звуками обожания прекрасного под ней тела. Колени едва доставали футона - вопреки всем надеждам, она навалилась всем весом сверху. Эйрин, между тем, вошла в раж: она ускорила темп судорожных движений, а стоны в долгие нарастающие ноты.
Окутывающая шею рука напоминала ей шарф - зефирка смогла изловчиться и совершить задуманное. Целительница положила голову ненадолго на плечо и легко ткнула пальцев с той стороны, где она отдыхала. Как только любимая повернулась в её сторону, мягкие губы Эйрин засосали её нижнюю губу, а потом смяли рот, и её язык заскользил по ее языку, лаская щеки, небо, возвращаясь обратно к её губам. Когда она оторвалась на секунду, то еще крепче вжалась в её тело, ощущая каждый изгиб, каждую клеточку и вкусный запах, от которого можно было потерять голову. Несколько сладких мгновений, проведенные за красотой розовых зрачков, и она снова набросилась на неё, целовала с жаром глаза, щеки, и снова губы, шею, спину, не давая передышки.
Бедра звонко шлепали о ее ягодицы, подталкивая её к кульминации. Эйрин понимала - от прикосновения головки к самой сладкой точке девушки доведет её до того, что она закричит от волны ощущений. Внутри было так хорошо, так приятно, что почти невозможно было думать ни о чем другом, кроме как слиться душами и телами. Но это было бы против того, что она обещала. Она подарила еще нескольких глубоких, долгих проникновений, прежде чем выйти из плена горячих губ. Опустившись на оба колена, она посмотрела на белые, грациозные ножки садовницы. Пальцы каждой ладони легли на мягкие, прекрасно сложенные голени. Эйрин стала спускаться ниже, одаривая любимую обезоруживающей, подчиняющей тело лаской. Откровенно и многообещающе, она положила руки на ягодицы и притянула их к себе поближе. Слова были излишни, мгновения смешались с ритмом собственного сердца. Нельзя было больше сдерживаться - лучница сделала рывок, чтобы её набухшая палочка погрузилась в открывшееся розовое влагалище. Обхватив её ягодицы и притянув еще поближе к себе, доктор ощутила её горячее лоно, обхватившее изнутри член. Сейчас хотелось продлить это счастливо-страстное состояние, охватившее её - и членодева вошла глубже, не ощущая какого-либо сопротивления. Наверное, и она на месте хранительницы могла к этому времени разогреться, особенно находясь лицом между парой больших мягких грудей. С этими мячиками можно было долго, самозабвенно развлекаться.
Волна наступающего экстаза снова начала овладевать телом. Одна за другой они стали погружать её в состоянии эйфории. Нужно было помочь любимой - пальцы, поддерживая за ягодицы, стали постепенно подкидывать их вверх, тем самым передавая инициативу в руки Эйрин. Быстро, пока бедра любимой не успели оплести её торс, лицо коснулось женской стопы. Задержав пятерку пальцев на полупопии, лунянка другой прижала задранную ногу к себе, чтобы та оставалась в вертикальном положении. Короткие касания губ покрывали стопу. Глаза прикрылись, теперь она касалась кожи спонтанно, если вообще попадала. Тело полностью отдалось этому моменту - бедра шлепались друг о друга, удовольствие продолжало заполнять тело и Эйрин тихо постанывала, стараясь поймать один из маленьких пальчиков между своих губ. Движения девушки становились все быстрее и быстрее - манящие своей сочностью и влагой губки словно не отпускали её, пока между ними не останется ничего, кроме горящего, растущего возбуждения.
Тёплая, колышущаяся, переливающаяся мягкость окутала лежавшую хранительницу, желая поглотить, стать единственным чувством, что дарит и принимает наслаждение. Принимая её, она выбросила руку навстречу, чуть лихорадочно сплетая пальцы с Ююко — перламутр и рубины ногтей коснулись кожи и мечница придала пальцам чуть больше усилий, наградив кожу розоволоски касанием тонкой, мазнувшей кожу ногтевой пластины.
Коснувшись шеи, глаза нырнули вниз, жадно вбирая зрелище массивных, подскакивающих от каждого толчка грудей, чья форма менялась от вытянутой до округлой, спеша вслед пробегающей волной складочке, меняющей на миг форму всей плоти.
Её округлые, наливные молочные подушки, манящие запустить в себя пальцы, сжать, прочувствовав лёгкое сопротивление отталкивающей усилие плоти, лизали её собственные холмики голодными языками, предлагая слиться в едином экстазе несмотря на разницу размеров.
Пользуясь даримым свободной рукой преимуществом, хранительница потянулась к правой из сочных, требующих внимание подушек. Сойдясь вместе, пальцы вытянулись и следуя за ладонью мгновением после с нажимом шлёпнули отпрыгиващую, бьющуюся о сминаемую волной удара соседку грудь.
Зрелище и ощущения, которые обязательно ощутит взбирающаяся к своему пику розоволоска вызвали торжествующую улыбку, внутреннюю и внешнюю и дождавшись пока инерция отбросит упругую массу молочной плоти обратно, хранительница раскрыла пальцы, позволяя мягкой плоти наполнить их. Как она и хотела, пальцы сжались, заставляя белое облако вздуться, пытаясь найти путь между давящими линиями.
Левая ступня описала плавную дугу, повторяя контур мягкого, продавливаемого от малейшего нажатия носочка бедра, упираясь во влажную, сотрясаемую толчками сзади область лона.
— Давай-ка поближе, — хихикнула она, приподнимая шею и направляя розоволоску движением стискивающей груди руки..
Влажно раскрывшись, губы втянули раскачивающуюся сошедшим с ума маятником плоть, останавливая её всасывающими глубже щеками и радуя тычком языка, чей кончик раз за разом повторял контур кружка ареолы. Чуть позже розовую набухшую область сжало ожерелье зубов, вместе с чувствительным, хотя и в меру аккуратным рывком головы.
Новое чувство вплелось в ощущение мягкости. Методичные, заставляющие тело розоволоски буквально проезжаться по ней, рывки прекратились. Заменой им стало касание к голеням.
Вначале лёгкое, разведывающее, вопрошающее. Пальцы двигались вверх, одновременно проверяя гладкость кожи и показывая свою властность над положением. Первые касания окончились нажатием пальцев на ягодицы — приятные ощущения, где чистое физическое удовольствие смешивается с эмоциями.
Расслабленное, замершее тело хранительницы толкнуло. Яркий, болезненно-приятный импульс заставил губы раскрыться, выпуская тихий тонкий стон. Пальцы на руках и ногах напряженно скрючились, впиваясь в податливую грудь Ююко и мягкое бедро Эйрин.
Белая упругая плоть широко разведенных бёдер задрожала, пропуская по себе рябь ведущей к пышным ягодицам волны. Импульс, толчок сзади, окончившийся звонким шлепком таза о плющащуюся плоть призывно раскрытых половинок зада, выдавил томный грудной стон, скручивая в мятую изорванную трубочку мысли.
Глаза закатились, оставляя видимым лишь половину карминового диска, пухлые губы дрожа раскрылись, уступая томному спазму, чья сила заставила воздух одним рывком покинуть тело, а кончик розового языка показаться наружу.
Мясистые половинки ягодиц задрожали выброшенным пудингом, когда Ююко сделала закончившуюся всхлипом попытку вдохнуть. Пальцы ног скрючились в напряжении. А низ накрыли похожие на разряды пульсации, сокращавшие сжимающие сладостным спазмом конвульсий заветное естество, на этот раз точно не желая выпускать дающую блаженство длину.
Спина выгнулась, заставляя выпяченные дрыгавшиеся от размеренных ударов ягодицы казаться ещё массивнее. Мягкий живот почти вплотную прижался к садовнице, дрожа, когда выдавленное новым толчком тепло омыло гулявший внутри лона член всплеском смазки, с влажным чавкающим звуком покрывшей и без того пропитанные соком пухленькие половые губки и молочные ляжки.
Ощущение стороннего контроля над телом и вывернутая назад рука заставили вскинуть голову, глядя в небо невидящими, наполовину закатившимися глазами и тяжело дышащим ртом, между влажных алых губ которого пролегли ниточки слюны, поочередно рвущихся от удара выдавленного как от нехватки воздуха языка.
Шелк и мягкость горячей влажной от пота плоти, по которой шарила выкрученная назад рука соседствовало с царапающим касанием ногтей садовницы, создавая сбалансированный микс переживаний. В который скоро влилось новое острое чувство приятной саднящей боли в вытянутой, сжатой цепкими пальчиками груди. Смешавшись со сладостным уколом естества, удар которого будто толкнул, целуя само её нутро, оно заставило взвизгнуть тихо заскулив, пытаясь сглотнуть ставшую вязкой слюну.
Шарящие позади пальцы замерли, когда их обладательницу приятно сдавило налегшим сзади весом решившейся пристроиться ближе целительницы. Не имея возможность выразить благодарность так, чтобы это было членораздельно, розоволоска дождалась, когда длина горячего пульсирующего штыря естества покинет влажный ребристый канальчик, готовясь к следующему рывку.
Пользуясь моментом, Ююко перехватила инициативу насадив пухлый сплющившийся от резкого толчка зад на длину, почти упираясь в таз буквально лежащей на ней девушки, оставляя лишь небольшой покрытый нитями смазки и собственных соков отрезок.
Поочередно напрягая молочные шелковые половинки ягодицы, она массировала зажатую внутри лона длину, помогая себе выгибающейся поясницей.
Обычный массаж сменился подергиваниями, а затем напоминавшей восьмерку фигурой, которую описывал пышный низ, светя розовыми отпечатками ладоней целицельницы по бокам.
Пик удовольствия почти пронзил тело, заставляя все мышцы напрячься обмякая после сладкого спазма. Вместе с острым как лезвие краем экстаза, тело ощутило странную пустоту, когда пульсирующая длина выскользнула из розовой щелки чавкая и разрывая множественные нити, точно желающие задержать беглеца.
Дрожашие ноги не в силах держать тело подкосились, заваливая Ююко мягким одеялом любви на хранительницу.
Эйрин, неспособная поймать маленький пальчик ноги, высоко задрала ногу хранительницы и буквально обняла конечность. Её женское естество стало плавно скользить в лоне хранительницы. Бедра доктора ритмично двигались, всё её женское желание было направлено на скромную персону Йому. Большой палец ноги оказался, наконец, между её губ - зубы прикусили, а потом губы начали интенсивно посасывать теплую кожу. Мягкий, соленый и необычайно ловкий он извивался, словно змея. С ним непросто было справиться - похоже, влажный рот вызывал что-то похожее на щекотку.
Эйрин предприняла попытку отвлечь владелицу пальца от собственных оральных ласк - она все более активно стала двигаться в разгоряченном влагалище. Не забывая про чувственность и внимание к этому интимному процессу, она старалась, чтобы головка члена касалась каждого закоулка внутри. Жгучие желание и страсть ограничивали только запас собственных сил, которые нужно было использовать с умом. Старательно работая между тонкими ножками, она тяжело дышала. Возбуждение становилось нетерпимым: мощный, твердый ствол пульсировал, изливаясь предсеменной жидкостью. Она не хотела выходить и волей заставила себя вытащить торчащий кол, разрывая между ними связь.
- Ох, какая же ты у меня мягкая, Йому... - выпалила она, когда вытащила палец из своего рта. Внешняя стороны стопы получила еще несколько поцелуев, прежде чем Эйрин отпустила её и решила немного остыть. Сочлененные в тесных объятиях тела девушек подарили ей идею, которую захотелось попробовать. Набравшись сил, целительница взяла в руки член и решила направить его прямо между парой половых губок. Язык облизнул бледные губы, пальцы смахнули горячий пот с лица. Эйрин разделяли несколько сантиметров...
...пока она не осталась застигнута врасплох. Неожиданным рывком принцесса вновь оказалась на ней. Лучница удивилась, нервно застонала и слегка дернулась от напряжения. Низ её живота стремительно наполнился сексуальным теплом, по телу бегали предоргазменные судороги. Доктор запрокинула голову назад - она не скрывала гримасу наслаждения и позволяла собой пользоваться - в такой сильный, властный ритм она не хотела и не могла вмешаться.
- Давай, Ююко. Подари нам свое удовольствие, любимая. - вдруг прошептала Эйрин.
Их сладкая булочка была близка к кульминации. Это было видно по её движениям. Врачевательница, продолжая делиться песней из собственных звуков удовольствия, опустилась ниже, легла. Длинные пальцы потянулись вперед, готовые лечь на груди. Рядом с одной из них она почувствовала горячее дыхание хранительницы - лунянка убрала руку, не желая ей мешать. Второй рукой она обхватила молочную железу пальцами. Они мяла его, сильно тянула за чувствительный сосок. Нежный стоны и ощущение горячих, влажных стенок были её наградой - она навалилась сильнее своим телом и вошла вместе с розоволоской глубже, до самого основания. Внутри её палочки стало так узко, что она сама едва не взорвалась внутри. Улыбнувшись, она наклонилась к плечу и поцеловала его. Потом еще раз и еще - чтобы, как её верная хранительница, не оставлять её без своего внимания на секунды. Лопатки, шея, затылок - ничего не ушло от внимания зоркого глаза и уст охотницы. Маленькие пятки, шлепающие её по бедрам в разные моменты времени, приятно украсили момент, связав их снова нерушимой связью. Эйри с большой неохотой вышла из жаркий объятий, разрывая паутинку из совместных их соков.
- Подожди, Йому... - устало выпалила она, - Прежде чем я займусь тобой, я хочу просто уложить нашу Ююко...
Она обхватила рукой тело и потянула его, словно одеяло на себя, заваливаясь в сторону. Слова восхищения могли подождать. Небольшая пауза была необходима - Эйрин покатилась, сделала оборот, и заставила себя встать на четвереньки. Приблизившись поближе, она удостоверилась, что любимая находится в пределах футона, а не вне его, хорошо себя чувствует и находится в сознании. Лунянка провела быстрый осмотр, посчитала частоту дыхания, ненадолго задержав взгляд на груди. Возможно, эта рокировка была ненужной, но уже поздно было что-то исправлять. Да и оставить бедную Йому внизу, только чтобы переключить на неё внимание, было по многим причинам неправильно! Да и поменяться местами, чтобы садовница просто была сверху, не без помощи принцессы представлялось весьма, весьма затруднительно. Эйрин перестраховалась, но не напрасно ли?
- Ты хорошо себя чувствуешь, Ююко? Может, принести тебе сока? - спросила беловолоска и наклонилась вниз.
Микс чувств из приятной двигающейся наполненности и слабых вспышек болезненности дополнило ощущение мягкого пышного бархата, идущего волнами от череды неосознанных напряжений. Новый слой в коктейле троих.
Прикрывая подёрнутые влагой глаза, она потянулась к месту, где находилась шея розоволоски, зарываясь лицом в щекочущий лес немного вьющихся прядей. Втянув кожу, губы зажали её бережным массажем, не спеша оставлять на своём месте алеющую расползающейся болью отметку.
Хоть и чувствовала, что совершенно не прочь дополнить заботливое касание к пульсирующему участку, оставляя более материальное выражение собственной ласки. Но сейчас было тем моментом, когда ожидание тешило едва ли не сопоставимо с возможностью, будто нарочито отсроченная распаковка подарка.
Резкое точно бросок движение перекинуло предплечье через поясницу Ююко, зарываясь раскрытыми пальцами в мягкость пышного округлого бедра, раздавшегося вширь от давления их тел. Одно это ощущение просило забыться, растворившись в аппетитно колышущейся плоти, издавая лишь бездумные томные из кривящегося в сладкой истоме рта.
Издав тонкий писк, смесь удивления и предвкушения, она дёрнулась вниз, когда повисшая в воздухе нога качнулась, направляемая уверенным движением Эйрин. Влажное тёплое касание скрыла острая вспышка укуса — целительница воспользовалась её же приёмом, чередуя лёгкие, завораживающие касания и яркую агрессию любовного укуса. Такая игра целиком её устраивала, даже если лучница решит оставить свои отметки где-то в другом, более заметном месте. В конечном итоге, разве она не должна приносить взрослым всю радость на которую было способно её тело?
Движения внутри прекратились, выскальзывая прочь, оставляя после себя пульсирующую желанием пустоту. Получившая свободу голень нырнула вниз, ласково поглаживая шелковистую кожу бёдер травницы.
Новая рокировка. Смена внимания была понятна. А небольшой паузой можно воспользоваться, чтобы помочь разбушевавшимся чувствам прийти в норму, восстановив первичную яркость восприятия.
Приподнявшись на локтях, когда пышность тела розоволоски покинула её, хранительница просто выжидала, наблюдая за развитием событий.
Ритмика толчков растворялась в касаниях, вспыхивающих по всему телу, куда дотягивались руки и губы целительницы.
Застонав громче, розоволоска выгнулась, упираясь в бедра Эйрин сплющившимися, пробежавшими волной ягодицами, будто присосавшимися к ногам лучницы.
Вобрав в себя пульсирующую горячую длину, Ююко замерла, а после встряхнула плечом, заставляя вытянувшуюся, сжатую настойчивым прикосновением пальцев Эйрин грудь всколыхнуться, затапливая подпирающую себя ладонь сбежавшей кисельной массой, дрожавшей и свесившейся по бокам углубившейся в неё ладони.
Яркое, на грани экзальтации чувство эйфории затопило тело, сделав его пульсирующим комком напряжения. И наслаждения. Мир вокруг отдалился, померк, уходя из восприятия подернутым сизой дымкой маревом.
Будто враз потеряв силы, тело расслабилось, заваливаясь вперёд, вовремя подхваченное и перевёрнутое на спину касанием лучницы.
Тяжёлое глубокое дыхание, заставляющее массивную наливную грудь колыхаться двумя разъехавшимися полусферами. Румянец на щеках и испарина на лбу.
Несколько раз бездумно моргнув глазами, Ююко потянулась плохо слушавшейся рукой перед собой, пытаясь накрыть щеку Эйрин.
— Всё в порядке, любовь моя. Мне просто нужно, — улыбнувшись, она потянулась, жмурясь и напрягая тело, — нужно немного времени.
Пальцы Эйрин мягкой хваткой схватили предплечье Ююко и указали им путь к мягкой щеке лунянки. Она улыбнулась в ответ, не отводя взгляда от розовых глаз. Мурашки сразу разбежались по коже от места соприкосновения с пальцами принцессы и по всему телу дальше. На секунду она даже забыла, как дышать. Потом Эйрин расслабила пальцы, чтобы любимая могла как задержаться на лице, так и потрогать или потискать любую интересующую часть её тела.
— Отдыхай, любимая. А мы не позволим тебе заскучать. Верно, Йому?
Целительница с интересом взглянула на неё и, повернувшись, подошла к ней поближе. Встала на колени, прильнула сзади и поцеловала в щеку. Поглаживая упругий живот садовницы, дорожка касаний подушечек пальцев побежала вверх на пути к соскам, оставляя множественные следы на коже. Горячие мокрые губы впились в плечо поцелуем. Потом она чуть прикусила отмеченное место, лизнула след от зубов и снова царапнула его зубами. Руками доктор обхватила небольшие груди, немного сжимая небольшие, но все же весьма привлекательные выпуклости. Эйрин провела большим пальцем по соскам, слегка массажируя вершины грудей, а затем опустила, спуская ниже. Прислонившись сильнее, она уперлась своими грудьми в спину хранительницы и стала двигаться вверх-вниз. Большие женская грудь двигалась, словно волна и целительница с удовольствием прижималась сильнее, чтобы острые твердые соски упирались в податливую кожу. Поглаживая ладонями, врачевательница провела по внутренней стороне бедра, чуть шлепнула по попе и улыбнулась - она ощутила реакцию тела юной протеже настолько ярко, словно ладонь приземлилась на её ягодицу. Едва ощутимо провела пальцами между ног, так что и едва прикоснулась, но на пальцах осталась влага. А затем повторила, но уже надавливая и проникая в лоно.
Медленно она двигалась в горячей пустоте сначала одним пальцем, потом добавила к нему и второй, но при этом она не забывала и про грудь. Большой палец игрался с соском, словно голодный язык - он кружил по розовому диску ареолы. Сжаться и спрятаться внутрь он не мог - и Эйрин сжала его, наблюдая за сменой эмоций своей ученицы. Стараясь подобрать правильный для этого момент.
- Я люблю тебя, Йому, - прошептала на правое ухо Эйрин и, нырнув ниже, поцеловала в основание шеи. Целовала долго, словно между губ оказалось что-то вкусное и сладкое. Запыхавшись, она продолжила, - Продолжим, покажем нашей Ююко достойное представление?
Все это было настолько ярко и так соблазнительно, что членодева готова была взвыть от желания проникнуть в узкую пещерку уже не пальцами. Еще мгновение - и она вышла из неё. Мокрые и скользкие пальцы не были помехой, чтобы обхватить бедра хранительницы и приподнять девушку в воздух. Колени тонули в материале футона и Эйри решила, что она не будет садиться на него пппой. Она бережно отпустила Йому навстречу своему естеству, готовое вернуться туда, где ему было место.
- Милая, мне понадобится твоя помо... - она не успела поделиться проблемой. Воздух неожиданно покинул легкие вместе с протяжным стоном, - Ммм, так лучше?
И зачем она задала вопрос, если не рассчитывала на ответ? Наверное, чтобы хранительница могла поделиться мыслями - если хотела. Мочка уха, такая маленькая и нетронутая, оказалась между её губ, а потом и зубов. Найдя способ воссоединить их слияние тел, Эйрин стала вновь наращивать былой темп. Не оставляя верную Йому без внимания, она поглядывала на любимую перед которой она и предавалась любви и страсти. Возможно, небольшая игра с её подчиненной поможет набраться сил быстрее, если не соблазниться и приблизиться к разделяющей ними хранительнице. Юная мечница так хорошо постаралась, что заслуживала достойной награды.
Смотря в насыщенные воды источника, хранительница ощутила неспешное приближение сзади. Лёгкие, не пытающиеся скрыться шаги.
Внутреннее желание развернуться зазудело сжавшейся, требующей места пружинкой, понукая плоский мягкий живот дрогнуть, почти начиная движение. Почти толкая плечо, уступая импульсу развернуть бледный профиль лица, смерив приближающуюся лунянку взглядом из-под прикрытых более чем наполовину век.
Желание, сродни быстрее разорвать упаковку подарка. Сорвать недостаточно зрелый фрукт, впившись в способную дарить более глубокие ощущения поверхность жаждущим укусом. Хранительница переборола его, давая настояться, выдержать время, обрести вкус, лелея его будто дорогое вино.
Ощущение нарастающего присутствия не таило опасность. Не являлось интригой. И всё же оно сохраняло свою особую волнительность, присущую той уязвимой позиции, какой являлся поворот спиной.
Сглотнув слюну, хранительница непроизвольно вздрогнула, чувствуя касания чистого бархата, которым было тело лунарианки. Чуть пошатнувшись, она подалась назад, ощущая увесистую массу, давимую совместным усилием женских тел. Собственные груди были невероятно чувствительным местом, даря щедрый спектр ощущений, играя саднящими, тянущими или сладостно-болезненными оттенками и Йому не находила причины, по которой те же ощущения не испытывали бы Эйрин с Ююко.
Её спина двинулась, продавливая колышущиеся волнами подушки от одного бугорка аккуратных лопаток к другому, вминая и отвечая касанию касанием.
Движения прекратились. Замерли, превращая оголенное тело в манекен из мрамора и розовых островков на вздернутых уязвимых холмиках, вполне отчетливых, когда их плоть не скрывала одежда. Сейчас её целью было просто не мешать. Давать более опытным сильным пальцам бегать по коже, исследуя тело, будто выбирая. Решая достойна она или нет.
Голова резко дернулась, откидываясь вбок и назад, когда плечо ощутило влажное, расцветшее тёплой, слегка режущей болью касание. Рвущееся в открытые губы дыхание с всхлипом врывается в тонкое хрупкое горло, открытое касанием, как и остальное тело.
Ещё один укол опустившихся зубов, на этот раз своих, гармонично дополнил гамму переживаний захватывая, подминая остриями уголок губ, неспособный оставить такой же красивый алый след, который некоторое время будет нести плечо.
Медленный томный выдох. Его ритм заставил тело хранительницы трепетать, дёргаясь от мягкого плоского живота к подпрыгнувшему желе грудей. А затем снова, отвечая звонкому касанию прыгнувшим, повторяющим на миг вмятиной силуэт ладони ягодице, чья аккуратная подтянутая форма не скрывала зреющих округлостей, набиравшихся веса и упругости.
В отличие от укуса, такое щадящее, почти дозированное касание могло заставить кожу только порозоветь. И всё же сам жест необъяснимо льстил, будто ей поставили лучшую из возможных оценок. Завуалированная похвала, которую хотелось получать снова и снова, подергиваясь и взвизгивая от каждого звонкого шлепка.
Ощупывающие касания длинных тонких пальцев скользящих по телу с каждым дюймом оставляя всё меньше сомнений взвили балансирующее на грани расслабленной покорности и напряжённости тело. Мгновения ожидания, точно проверяющим конечностям была интересна её реакция и контролируемый тычок вогнал длину пальцев внутрь, проникая между нежных складок покрытых влагой аккуратных половых губ, вынуждая тело хранительницы откинуться назад с тихим протяжным стоном из подрагивающего рта. Движение, сглаженное колышущимся бархатом грудей, переливающихся позади заточёнными в форму массивными каплями.
Не стесняясь, хранительница снова застонала — тёплое, выталкивающее влагу навстречу заполняющему ее скользящему движение напряжение играло мышцами, заставляя подергиваться будто в бессознании
Рука на груди. Пальцы внутри. Прикосновения к бьющейся пульсом нежной шее. Самой себе она казалась сейчас совершенно открытой всем ветрам, исследовавшим, оценивающим её развивающееся тело. Ощущение волнения с более глубоким, на первый взгляд скрытым привкусом удовлетворения.
Насыщение пришло незаметно. Незаметно затуманенным чувствам хранительницы. Напившись её соков, пропитавшись теплом пальцы выскользнули с жестокой неумолимостью, оставляя после себя чувство ноющей пустоты.
Касания к бёдрам, более требовательные, насыщенные. Поддаваясь нажиму, хранительница вначале привстала, замирая в высшей точке, которой ей разрешали руки лунарианки, а после опустилась назад, следуя слабому указанию.
Дрожащее дыхание и задушенный приникнувшей ко рту ладонью всхлип. Пустота пальцев заполнило новое яркое чувство, совершенно иное по тональности восприятия, более равномерное, настойчивое, прожимающее одновременно все точки пульсирующего сокращениями канала её лона. Инстинктивно забросив вторую руку назад, хранительница попыталась приобнять шею Эйрин, позволяя глазам безвольно закатиться.
Послушная направляющему касанию рука скользнула к лицу лунарианки. Остановившись у аккуратного подбородка, пальцы нырнули к точеной шее, поглаживая теплую бледность подушечками, под которыми чувствовался учащенный пульс лучницы.
Получившая свободу рука ещё некоторое время водила по шее, мягко и бережно прокладывая себе путь подушечкой выставленного чуть перед другими указательного пальца, рисуя невидимые штрихи вдоль атласной кожи.
Дойдя до верхней точки, пальцы внезапно устремились вниз, почти целиком пропуская шею, чтобы мягко ткнуть левую ключицу, а от той насколько хватало длины руки потянуться к округлому контуру плеча.
— Так я пропущу всё веселье, — мягко улыбнулась она, ответив предложению отдыха.
Движение наискось проложило мгновенно исчезающую дорожку от плеча к массивной округлости. Будто толкая новогодний шарик в ожидании чуда, палец толкнул тяжелую полусферу, догоняя её следующим движением, чтобы придавив к грудной клетке остановить, чертя контур розовой окружности, завершив его тычком в центре, примявшем набухшую вишенку сосочка.
Зажмурив глаз, что придало выражению изюминку лукавства, Ююко на несколько секунд сконцентрировала усилие на мягком навершии, растирая его между большим и указательным пальцами, так же резко останавливаясь, передав любимой необходимый импульс.
А после она откинулась обратно к футону, давая себе время выровнять дыхание. Разъехавшиеся по сторонам наливные груди дрожали, передавая импульсы тела доверху наполненными подушками.
В одно мгновение розоволоска оттолкнулась локтями, приподнимаясь и окидывая изучающим взглядом пространство. Несколько шагов спустя она оказалась перед любимыми, потянувшись к хранительнице вопросительным поцелуем.
- Ой, осторожно, - предупреждение вырвалось тотчас, как только пальцы хранительницы нащупали её лицо. Длинный палец скользнул по коже, едва не задев глаз. Движения тотчас прекратились. Мышцы на животе и бедре напряглись, пальцы впивались в женские бедра. Когда рука нашла опору на её шее, обернувшись вокруг неё удавом, Эйрин улыбнулась и продолжала толкаться глубже. От физического возбуждения и движений руки стало жарко. Приятное чувство, возникшее от трения чувствительной зоны, распространялось волнами по телу. Дыхание стало прерывистым, а то и вовсе замедлялось. Небольшие груди забавно двигались в такт её движений. Доктор увлеченно контролировала как часто, глубоко и насколько долго она задерживала свой член внутри. Скользящие движения внутри то ласкали лоно чаще, ускоряя ритм, то могли остановиться, задерживаясь всей длиной внутри.
Управлять Йому было нетрудно. Достаточно было сосредоточиться и не давать ногам выскользнуть. Наградой были довольная любимая и приятная картинка того, как она играла с собственным телом, усиливая собственные ощущения и заставляла себя сжиматься сильнее внутри. Все казалось превосходным. Приближение к финалу было все более и более стремительным. Лунянка закусила губу до острой боли, желая немного оттянуть момент. Сердце хотело подождать, пока хранительница не расслабится первой в её руках.
Подпрыгивающий стан хранительницы не смог спрятать приближающуюся к ней розоволоску. Любвеобильная принцесса быстро набралась сил и сокращала расстояние, готова получить и принять больше любви. Губы уткнулись
мягкую кожу плеча мечницы, заглушая протяжный стон. А потом Эйрин перестала управлять движениями. Мир вокруг замер, наполняя воздух неловкой паузой. Уже нельзя было продолжать любовь, как раньше. Неспешная походка любимой, знакомый голодный взгляд и приоткрытые губы говорили о её намерениях лучше, чем любые слова. Резкий, шумный выдох покинул легкие беловолоски. Подушечки пальцев схватили бедра Йому сильнее обычного, угрожая оставить синяки. Высокое напряжение пропало так же быстро, как и возникло. Членодева продолжила двигаться, восстанавливая прежний ритм. Тело садовницы снова получили свои любовь и внимание. Таз врачевательницы интенсивно работал, продолжая изводить мечницу толчками. Руки теперь держали её сильнее, почти не позволяя двигаться. Тело изгибалось, как напряженный лук в такт нового танца.
Лунянка подождала мгновение и, когда Ююко нависла сверху, она медленно приподняла Йому навстречу розовым губам. Подбородок лег на плечо девушки - Эйрин при всем желании не могла принять участие в единении тел, пока она выступала опорой. Но никто и ничто не помешало ей начать покрывать спину мечницы легкими поцелуями, от которых мышцы могли постепенно расслабиться. Оставив несколько лёгких отметок, Эйрин провела языком по основанию челюсти и нагло чмокнула в щеку. Немного подразнив и подготовив любимую к новым ощущениям, Эйрин стала выходить из неё, когда хранительница была готова снова поделиться звонкой песней стонов. Паутина из их смешанных соков растягивалась далеко и крепко, пока не порвалась властным движением внутрь. Эйрин продолжила двигаться, теперь уже с любимой в самом центре их двойного внимания.
Тело членодевы сковывали цепи усталости. Значительные ограничения не позволяли ей потрогать что-то упругое по ней или мягкое напротив неё. Руки были постоянно заняты, окаменевшие колени уже перестали ощущать боль или вообще что-либо. Попытка двинуться куда-либо, кроме как вперед, грозила непредвиденными последствиями. Твердо пообещав себе не упасть, пока Йому не покинет её хватки, девушка добавила движений навстречу влажному, сузившемуся вокруг её естества, входу. Пальцы рук согнулись сильнее, фрикции тела ускорились. Вены вздулись на её твердости, на шее и в нескольких других местах. Ноги задрожали, начали двигаться, направляя их с Йому навстречу в сторону больших, полным силы мягкостей.
- Не хочешь перекусить, Йому? - грудной голос раздался с левой стороны. Подбородок снова лег на плечо юной протеже, и его обладательница предупредила, - Пожалуй, я возьму левую!
В такой интимной ситуации большой размер имел важное значение. Доктор приблизила Йому так, чтобы маленькая проказница могла выбрать какая грудь ей больше по душе. Учитывая сильнейшую связь между госпожой и её фехтовальщицей, было бы правильно, если последняя оказалась ближе к сердцу первой. Эйрин больше чем устраивала правая - после игры пальцев зефирки с её телом и чувствительным соском это было бы более, чем достойным ответом. Губы могли позволить себе больше, чем пальцы, а две пары губ - и вовсе обезоружить неподготовленную к такому вниманию девушку.
Чтобы не мешать своей протеже, лучница превратила частые и хаотичные движения внутри в более глубокие и мягкие. Но ученая немного просчиталась: до собственной награды еще нужно было добраться, а без помощи рук достичь заветного бугорка оказалось не самой простой задачей. Если она хотела, чтобы рука легла на затылок, а не упростила ей работу, пришлось выложить больше сил в собственные усилия. Губы бегло касались вокруг розоватой альвеолы, промахиваясь всего в нескольких сантиметрах. Эйрин решила сделать вид, что все так и задумано, пока не втянула с силой сосок вместе с розоватой альвеолой. Большая округлость была создана для ласки и хотелось не просто целовать её, а иссосать всю так, чтобы она дрожала. Посасывание и сдавливание чувствительной зоны во рту приносило дополнительное удовольствие.
Эйрин прикрыла глаза и забылась. Треугольник был снова собран - она могла и делилась любовью с обеими половинками. Угнетенное долгим воздержанием тело перестало сопротивляться неизбежному. Доктор расслабилась, позволяя пульсирующему, словно из вулкана магма, потоку заполнить промежность. Сердце ускоренным ритмом стучало груди. В ушах отдавалось эхо. Дыхание на миг остановилось, как перед погружением в воду. Наконец, она вспомнила, что дышать все же необходимо. Она выпустила грудь, резко выдохнула и сделала вдох. Но после продолжительной паузы появилась отдышка, а перед глазами двоилось. Немного придя в себя, целительница едва тряхнула плечами, словно сбрасывая свежий снег. Лицо доктора было красное и мокрое от пота. Расслабив руки, она приготовилась отпустить Йому – если та двинется в абсолютно любую сторону.
Оклик. Внезапное предупреждение хлестнуло ударом широкой мокрой тряпки, приковывая отвлеченное от ощущений внимание. Ищущие точки опоры пальцы одёрнулись, сгибаясь тонкими соломинками, чтобы затем попытаться отыскать себя ниже, оплетая шею нежными ищущими движениями. Вторая, более осторожная попытка отыскать свою цель.
Ощущение сдавивших бедра пальцев, контроллирующих их, желая запечатлеть себя тонкими розовыми и сизыми линиями вдоль контуров взбаламутило, выдавило новую порцию влаги став продолжением обхватывающих безразлично ныряющий во влажные узкие глубины пульсаций член.
Выгнув спину с плаксивым, хнычушим звуком она запрокинула голову назад, выпячивая зреющие груди и мягкий плоский живот, под которым раздувались, набухали от каждого подбрасывающего толчка гладкие половые губки, насквозь промокшие смешавшимся любовным соком.
Одна за другой фрикции вдавливаемого и замирающего следя за своим эффектом естества, продолжали вызывать покалывающие чувства, плывущие вдоль ребер к своему горячему пульсирующему эпицентру внизу, расходясь кругами сжимающего живот наслаждения.
Прерывающийся морганиями расплывающийся взгляд отыскал приближавшийся силуэт розоволоски. Роскошная, выделяющаяся округлыми контурами силуэта фигура, переходившая от широких молочных бёдер к узкому изгибу талии, а оттуда к мягкому, пробегающему от каждого шага легкой рябью животу, дающему импульс неспешно покачивавшимся, показывая свою массу грудям, чью округлость выразительно подчеркивал блеск влаги, выступившей после недавних игр.
Вытянув руку ласковым приветствием, хранительница неспешно переплела пальцы, соединяя ладони с Ююко, передавая её телу ритм подбрасывавших её снизу толчков.
Отвечая поцелую, хранительница прижалась губами к розоволоске, скользнув языком между приоткрытых в приглашении лепестков.
Томный выдох, соединённый дрожащим нутром со всхлипом предложил Ююко принять сквозь поцелуй немного экстаза, растекающегося слабой болью от легонько прикушенной нижней губы.
Оторвавшись от длинного поцелуя, хранительница продолжала некоторое время раскачиваться на несущих её волнах тычков, нарастающих вызывающим всхлипы шквалом и затихающих, дающих возможность наполнить тело вдохом.
Едва осознавая предложение Эйрин, с трудом пробившееся сквозь затапливающие её ощущения эйфории, жара и напряжения, хранительница кивнула, хотя со стороны её голова лишь бессильно подпрыгнула с всхлипом, уступая ещё одному толчку.
Вытянув шею, она прильнула лицом к свободной груди розоволоски, жадно вбирая в себя набухшую розовую плоть ареолы.
Приникнув всем лицом в приплющенную, прижатую к грудной клетке массивную каплю, подушку принявшую её упругой мягкостью, она вдохнула особый аромат нежной уязвимой кожи, благодаря за ощущение усилившейся эйфории легким укусом зажатого между губ мягкого навершия, засасывая его усилием втянутых щёк.
Откинув голову назад, она с влажным звуком выпустила захваченную между губ плоть, с сочным звуком шлепка ударившуюся о грудную клетку, разливаясь по ней массой колышущегося, вытягивающегося киселя.
Зажмурившись, хранительница напряглась, переставая дышать, а затем её тело ощутило невесомость и эйфорию, разливающуюся от низа по всему телу.
Померкнувшее зрение и приятная расслабленная тяжесть покачнули её назад в руки Эйрин, предлагая им троим упасть на футон в забытье.
Настойчивое тёплое касание. Знакомое и жаждущее, оно легко раскрыло створки пухлых губок, ныряя с уверенностью хозяина в теплую пещерку рта.
Следуя импульсу, розоволоска подалась вперёд, приникая к губам Йому, будто желая помочь, облегчить, показать, что она полностью разделяет стремление утонуть в поцелуе. Волнительном и заставляющем глаза закрыться, а дыхание замерев прерваться, не тревожа важный момент.
Внезапный укол боли взбаламутил чувства, отозвавшись дернувшейся, подпрыгнувшей грудью и всхлипом, когда оттянутая проказливым укусом губа снова обрела свободу. Такой шаг, действие, внезапно показало всю её уязвимость, беззащитность, от которой не хотелось отказываться.
Желая продолжить, Ююко легонько вытянула шею, сливаясь новой порцией влаги и танцующих язычков.
Неспешно вытянув будто ослабевшие руки, она попыталась ответить, сплетая пальцы с хранительницей и приобнимая Эйрин, чувствуя одновременно двойную мягкость, тепло и исходящий от возлюбленных контроль, готовый указать, как ей поступить.
Следуя за любимыми, она разжала пальцы, выпрямляя спину и раскрывая плечи, чувствуя знакомую, приятную тяжесть, свисающую и покачивающуюся округлой, чуть вытянутой теплой плотью на грудной клетке.
Слова Эйрин кольнули приятным предвкушением и послушно заведя руки за спину, розоволоска уложила их на ожидающую пышность ягодиц, немного сжимая податливую, вбирающую плоть пальцами.
Ещё до того, как пара губ накрыла чувствительные островки, выражая желание и чувственность, тело Ююко ощутило странный томящий импульс, всплеск, вынудивший её выпятить груди навстречу. А затем тихонько вскрикнуть, приветствуя пару ртов, лакомившихся молочными, выминаемыми подушками, что дрожа вытягивались уступая нажиму губ.
Волны приятного и вместе с тем немного болезненного удовольствия растекались по телу, укалывая, садня, давя изнутри, захваченные пылкими губами ареолы, заставляя мягкий живот дрожать от мягкого бугорка снизу к пышным, округлым бедрам, непроизвольно напрягавшимся от очередного проскакивающего вдоль тела разряда.
Застонав громче и протяжнее, Ююко неосознанно вскинула руки, ласково прижимая лица обеих любимых к себе, запуская пальцы в серебряные волосы, массируя и гладя теплый шелк.
Одна за другой пара губ оторвалась, подбросив раскачивающиеся подушки плоти, бесшумно удалившиеся о грудную клетку, разбегаясь в разные стороны, подпрыгивая и идя волнами проходящих складок.
Вскрикнув от неожиданности Ююко открыла глаза, подхватывая ладонями колыщущуюся массу точно лифом. Было понятно, что любимые достигли своего пика, такого же, как и она некоторое время назад. А потому не говоря ни слова, она решила поддержать решение прилечь на футон, давая себе отдых. Без лишних слов, розоволоска подалась вперёд, пытаясь обнять сразу обеих возлюбленных.
Любимая хранительница толкнула её легким движением, предлагая вернуться на футон. Правильное и естественное желание - Эйрин стала опускаться вниз. Руки доктора судорожно обхватили бедра - она не успела выйти из любимой и боялась, что последующая вибрация принесет ей дискомфорт. И, неожиданно для беловолоски, момент усилился. Губы приоткрылись в попытке что-то сказать, но было слишком поздно. Лунянка приземлилась на спину и мягко ухнула после резкой посадки. Убедившись, что все целы, а она отделалась только легким испугом, она вытянула руки навстречу.
Длинные пальцы расчесывали волосы, гладили лицо, массировали тело хранительницы. Если у Эйрин несильно болело тело, словно после хорошей тренировки, то юная хранительница потратила не меньше сил, чем она. Травница улыбнулась - ей понравилось и управлять любимой, и держать её на одном месте, работая только своим телом. Она долго и много изливалась в пещерку Йому, вознаграждая её за терпение и любовь. Выходить она не собиралась - пока они не будут к этому готовы. Или Йому сама не захочет продлевать момент. Исследующая юное тело ладонь остановилась прямо над пупком и замерла. Эйрин перестала двигаться, вслушиваясь в движение груди мечницы. Кажется, она расслабилась. Неужели собралась подремать? Тоже хорошее решение.
Вторая рука очертила округлость груди Йому и перестала её беспокоить. Она стала вслепую искать розоволоску. Травница была уверена, что её надо искать не на маленькой протеже сверху, а где-то сбоку, поблизости. Между ними. Довольно быстро она ощутила знакомое тепло и, найдя обладательницу больших и пышных форм, не собралась покидать её. Её чудесные кудряшки необходимо было тоже изучить своим касанием, щеку - потискать и может даже игриво ущипнуть за носик. А потом извиниться и переплести пальцы вместе с ней, напоминая о её безразмерной любви. Затылок все еще согревало прикосновение ладони, прижимающей её к груди, а сладкий стон, который подарила им любимая, еще долго отдавался эхом в душах. Похоже, они с Йому хорошо поработали, не оставив принцессу без должной ласки. Она это заслужила - её движениями бедрами и неожиданная инициатива надолго запомнились Эйрин. Доктор ждала шанса повторить и на этот раз с другим результатом.
- Хорошее начало дня, - решила прервать тишину членодева. Она произнесла слова негромко - весьма долгой была пауза, каждая из них могла думать о чем угодно, прежде чем тишина была нарушена. Медленное дыхание и движение груди могли говорить как о состоянии покоя, так и о том, что кто-то была не против и немного подремать. Целительница, помня о том, что она собиралась сделать, не могла себе позволить так просто уснуть. Опыт подсказывал - если просто полежать на чем-то мягком и расслабиться, то этим можно было частично компенсировать сон. Трудоголик в её лице тоже не была согласна отлаживать приготовление зелье для леди Эйки в долгий ящик. Но торопиться она тоже не хотела. Не могла. Йому и Ююко разбудили её чудесным образом рано утром и произошло то, что должно было произойти. А если взять в учет то, в какую сову она превратилась, когда стала просыпаться поздним утром, то у них троих было все еще впереди. Не нужно было дергаться и портить момент. До того времени, когда солнце поднимется в зенит, должно оставаться еще пара часов.
- Вы у меня такие умнички. Спасибо, что решили подарить мне свою любовь, Йому, Ююко. Я очень люблю вас... - она качнула головой в разные стороны. В уголках глаз стало влажно от наступающих слез радости, но она, такая взрослая и сильная, хотела скрыть их.
Йому лежала аккурат между её округлостей и, словно в знак внимания, целительница положила свою руку между грудей девушки. В отличии от Ююко, у неё возникли проблемы найти ловкую ладошку. Если беловолоска захочет, то она сможет соединиться с ней в любой момент. Руку зефирки она нашла быстро и, пока любимая не успела взять её в замок, накрыла её своей. Пальцы накрыли мягкую ладонь, словно перчатка, защищая кисть от всего, что могло с ней случиться.
- Хотите немного воды? Поесть? Поспать? Или я могу чем-нибудь еще вам помочь?
Врачевательницей неожиданно овладело желание встать и пойти принести что-нибудь вкусное. Но кого-то насильно перемещать или беспокоить она не хотела еще больше. Она вспомнила, что рядом должна была быть корзинка со всем необходимым.
Тело хранительницы медленно нырнуло вперед, отдавая себя целиком держащим её рукам. Мягкая подушка упругих, прижатых её весом до грудей целительницы сделала падение мягким, а пальцы контролируемым. Ощущение приятной нахлынувшей слабости сочеталось с нежностью атласной перины снизу, усиливая затягивающий цепкими пальцами сна эффект. Сна или чего-то похожего на краткое забытье.
Согнув пальцы ног, хранительница вытянула шею, утыкаясь носом в межгрудье, будто прячась, скрываясь от окружавшего её мира. Мысли о том, что впереди целый новый день со своими делами сейчас попросту не касался её, оплывая сознание водой вокруг совершенно необитаемого островка.
Подтянув ладони, она приобняла Эйрин в ответ, спускаясь вдоль рёбер касанием хрупких пальцев. Исследующие грудь движения сейчас казалось не приносили настолько ярких ощущений — притупленное восприятие окинуло окружающий мир парчой, вуалью, которую не хотелось снимать ещё некоторое время.
Непроизвольное напряжение внизу живота заставило тело пробежать сладкой истомой дрожи. Тонкие губы раскрылись, позволяя сорваться томному стону, смешанному с теплым дыханием.
Колени и бедра задрожали в напряжении, когда вернувшаяся чувствительность внизу подсказала, что она продолжает быть нанизанной на ослабшее и уменьшившееся естество, не позволяя их сокам стекать наружу.
Понимание заставляло чувствовать уязвимость, но хранительница приветствовала чувство лишь сильнее уткнувшись, спрятавшись в грудь Эйрин.
— Мхх хорошее и спонтанное. Мне нравится, — почти прошептала хранительница.
Естественная пауза подходила к концу и следовало собрать себя, взять в руки и...
— Я тоже тебя очень люблю, — выдохнула она, потянувшись губами к губам Эйрин.
Мысли сходились, собирались узором, создавая картину их дня. Или хотя бы ближайшей части.
Подвигав бедрами, пытаясь передать себе и возлюбленной ещё один всплеск удовольствия, хранительница неспешно снялась с естества, нырнув вперёд, чтобы соединиться с любимой ещё одним поцелуем.
— Я бы окунулась, — поймав взгляд Эйрин сказала она. — А затем... несколько долек фруктов пришлись бы к месту. После чего мы могли бы заняться делами. Может быть, здесь есть нужные тебе травы или ингредиенты...
Хихикнув, розоволоска довольно зажмурилась, вытягивая шею навстречу игравшей с пружинками локон Эйрин. Её лицо всё ещё носило цветы природного румянца, хотя тело уже выровняло дыхание, приходя в норму после марафона удовольствия.
Толкнувшее тело набок движение началось от плеча и забросив руку так, чтобы одновременно обнимать мечницу с лучницей, уложив предплечье руки наискось на подтянутые ягодицы одной и пышные бедра другой, Ююко сладко потянулась.
— Сама не знаю, как так получилось, родная. Наверное, ваши тела заставляют потерять меня голову. Но это же не плохо?
Розовый коралл ногтей игриво царапнул бедро целительницы, переключаясь на мягкость теплых подушечек.
— Мгм, физическая связь — мостик к духовной. А по мостику..., — поджав губы, будто сдерживая улыбку, она вытянула шею сильнее, сближаясь лицом с Эйрин. — Надо шагать почаще!
Мягкое усилие, легкий наклон головы. Губы коснулись губ, соревнуясь в мягкой упругости шелка. Танцуя в едином ритме, губы приоткрылись, пытаясь завлечь за собой зеркальное отражение мягких изгибов рта лучницы.
Чувствуя рвущийся вздох, Ююко добавила небольшой нажим, заставляя кончик тёплого языка перехватить дыхание, просясь внутрь и одновременно приглашая ответным визитом.
Вместе с этим, лежавшая на ягодице мечницы рука легонько шлепнула белую плоть, пуская слабую волну по формирующейся округлости, которой только предстоит привлекать взгляды. К этому времени, хранительница будет вполне готова.
Скользнув по молочным холмикам, Ююко согнула кисть, окуная немного вытянутые указательный и длинный пальцы в тёплую влагу бёдер.
Водя ними, будто питая краской кисть, она продолжала поцелуй, прижимаясь телом к целительнице, снова вкладывая в язык нажим, предлагая оказаться внутри теплой узости рта Эйрин.
Свободная до того рука, поискав предплечье охотницы, спустилась вдоль бледной кожи, точно исследуя синеватые реки венок подушечками, пока пальцы не нырнули вдоль запястья, скатываясь в ладонь, где выпрямившись захватили руку травницы нежным и крепким касанием.
— Я прямо забыла как дышать, — призналась она спустя время, когда сплетенные язычки толкнули друг друга, расходясь тонкими ниточками слюны.
Отстранившаяся голова, лениво прикрытый карминовый взгляд, осматривавший лицо лунарианки.
— Я тоже очень люблю вас, — произнесла Ююко.
Очевидность фразы не делала её ни менее значимой и уж точно не умаляла приятности с которой между ними перетекали чувства.
Одернув ставшие достаточно влажными пальцы от бедер Йому, она, запрокинув голову, приоткрыла яркие чувственные губы, стреляя длинным языком к пальцам.
— Я узнаю этот вкус, — не меняя положения, розововласка нырнула взглядом к Эйрин. Шуточно нахмурившись, она покачала головой. — Но мне не хватило порции. Приходится довольствоваться малым! К следующей трапезе я ожидаю больше. А чтобы было легче готовить, я тебе помогу.
Алые пухлые губы растянулись в улыбке, рука упала вниз, мазнув от шеи к груди Эйрин, замирая на мягкой подушке, сплющенной молочной полусфере, чьё сочетание белого мраморного и наивно розового призывало льнуть не заботясь о приличиях.
— Что ж...— уронив взгляд вниз, на пышные переливающиеся прелести любимой, чьи объемы понукала испытать вес вперившимися в плоть пальцами, задумчиво произнесла Ююко. — Пока я не начала испытывать новый приступ голода....
Отведя в сторону взгляд, она помедлила, давая себе больше времени насладиться незамутненным ароматом тел и теплом. После чего медленно вернула внимание предложению девушки.
— Мне бы хотелось чего-нибудь сладкого, — бархатный голос обрёл знакомые благожелательные грудные ноты.
Немного задумавшись, она сладостно улыбнулась, вновь пробежавшись глазами по пышным изгибам Эйрин.
— Наша милая учёная хочет принести что-нибудь вкусное? Хорошо. Я хочу полюбоваться тобой в таком виде. Заодно ты сможешь сказать, как твоя ножка. А затем мы хотели поменять бинт, если он всё ещё будет нужен. Только...
Нырнув вперёд, она коснулась губ Эйрин быстрым поцелуем. Губы смяли губы, чуть раскрывая влажную щелочку. Но в этот раз язык остался без дела. Воздушное касание, красивый способ привлечь внимание.
— Хоть мне и не терпится увидеть, как ты будешь вилять своими спелыми бёдрами, я попрошу тебя быть аккуратнее. В падении мало приятного. Мне же хочется, чтобы на тебе были только наши следы. Помады, пальцев и более острых частей. Йому тебе точно поможет, если захочешь.
Подставив лицо лучам теплого солнца, Эйрин закрыла глаза. В этот раз она даже не уснула, а просто расслабилась, лежа на футоне. Голоса любимых стали немного громче, чувствительность всего тела ненамного усилилась. Казалось, она была способна посчитать каждую капельку, застывшую на её теле. Что-то колыхнулось на груди - хранительница, похоже, решила поменять позу. Девушка приоткрыла глаза, во взгляде читалось понимание. Даже в такой ситуации можно было устать или что-то отлежать. Рука переместилась на бедро, палец рисовал что-то похожее на сердечко. Поза и положение хранительницы вдохновляли её на что-то, наполненное чем-то романтичным.
— Иди ко мне, — успела подумать лунянка. Голова едва кивнула, глаза смотрели с детской восторженностью, признание приятно согрело сердце. Когда же мечница накрыла её губы своими, Эйрин ласково откликнулась на поцелуй. Пальцы нежно коснулись щеки, по телу пронеслась короткая мелкая дрожь и, словно разряд тока, ушла по ногам куда-то в футон. Маленькая беловолоска совместила приятное с приятным, усилив ощущение приятным движением. Короткая пауза - и губы снова соединились в легком поцелуе. Плотные бугорки упругих грудей утопали в её больших собственных. С лаской и просительно она провела кончиком языка по очертаниям губ девушки. Соблазниться же на глубокий, полный игры поцелуй или же нет - решение она оставила за ней.
— Окунуться... - слова вырвались после глубокого, необходимого ей вдоха честным признанием, - ...неплохой план, Йому.
Девушка ненадолго задумалась, нехотя отвлекаясь от игр рук с её телом и приятного тепла вокруг него. Для зелья концентрации требовались крапива, битое стекло и... пепел? Все это отнести в её маленькую лабораторию и, используя её алхимические приборы, изготовить зелье концентрации.
Зельеварка теперь подумала над тем насколько оно должно быть качественным. Требовался строгий баланс в том, чтобы несколько глотков заставили позабыть о сне даже самого активного трудоголика. Она решила - нужно создать что-то бодрящее, словно кофе, растягивающееся на долгие часы...
Легкая боль заставила её вздрогнуть. Что-то острое полоснуло по коже, угрожая оставить розовые линии на таком желанном теле
— Это даже хорошо. Я рада, что вы не забываете о том, что утром, после пробуждения, мои мысли могут быть только о вас. Немного гормонов удовольствия в крови мне никогда не помешают.
Она приоткрыла губы, чтобы встретится и слиться, как сталкиваются и сливаются волны в водовороте бушующего моря. Мягкие и упоительно сладкие - она хотела жадно впиться в них и поглотить всех их целиком. Неспешный, нежный вихрь чувств захватил её сильнее - она открыла рот шире, готовая сплестись змейкой вокруг визави в долгом, неспешном танце. Одна из рук все еще не хотела отпускать Йому, поглаживая её от лопатки до того места, где оканчивалась округлость бедра. Вторая рука прижимала поближе Ююко - настолько, насколько это не отвлекало их троих от созданными ними комфорта. Движение, изучение, ласка тел, осознанная и созданная притяжением их друг к другу - от этого захватывало дух и мутилось сознание. Она схватилась за пальцы и не отпускала крепкую, уже правильно воссозданную ими хватку. Возвращая своим половинкам все, что они давали, она не стала увлекаться и требовать большего.
— Я тоже... Вы такие душки. — добавила она. Она старалась хватать воздух не так жадно, как хотелось телу. Она посмотрела на паутинку между ними, подняла взгляд выше и, неожиданно для себя, покраснела от того, как принцесса утоляет свой аппетит. Это было смело, неожиданно и звучало, словно вызов. К нему нужно было быть готовой и она, стрельнув взглядом в сторону, надеялась поймать аквамарины зрачков маленькой помощницы. Без её бесценной помощи превзойти свой результат будет непросто.
—Хорошо, - Розовые соски, твердые как горошины от нахлынувшего возбуждения, напряглись, грудь немного отяжелела. Рука гуляла по её коже, распаляя желание. Мысль перехватить руку, притянуть зефирку поближе закралась у неё в голове еще раз. Ладонь игралась с ней властно, словно жаркий и ненасытный язычок в порыве страсти розоволоски. Она словно излучала слабым светом собственные желания и мотивы. А потом, словно донеся послание, страсть и желание сменились на самые искренние доброту и ласку. Воронка энергии стала кружиться в другую сторону.
Эйрин оказалась перед развилкой выбора. Она, не думая, выбрала более долгую и богатую призами дорогу.
— Ну что же, если мы все проголодались, то я с радостью принесу что-нибудь вкусное.
Эйрин вздохнула и стала приподниматься. Сначала она повернулась к Йому и, разомкнув шаловливые пальцы, позволила хранительнице оказаться внизу на футоне. Она задержала на ней взгляд, села на попу, притянув к себе колени поближе. Улыбка украсила лицо, взгляд снова вернулся к Ююко. Любимая снова дарю подарила еще один легкий, быстрый поцелуй.
— На удачу, — подсказало гулким ударом сердце.
— Я вернусь целой, невредимой и с чем-то очень вкусным. Обещаю. Йому, дорогая, не заставляй Ююко скучать, пока меня не будет. Если я не вернусь, скажем, через полчаса, то можешь пойти поискать меня.
— Ты же знаешь, что мы не оставим тебя одну, — подумала она, взглянув на сладострастную розоволоску. Потом медленно встала на ноги, выпрямилась, качнула бедрами. Нашла свою обувь и стала натягивать на себя кожаное изделие. Ограничившись только защитой ног, Эйрин повернулась и махнула рукой на прощание. Потом медленно стала скрываться в тумане неспешной походкой. Бедра соблазнительно переливались из стороны в сторону, словно в такт одной ей знакомой музыке. Эйрин перестала "танцевать" только тогда, когда вышла из завесы, сотканной из пара.
Путь назад занял у неё немного времени. Эйрин хотела уложиться в строгие рамки - десять минут туда, десять минут готовки, десять минут на путь обратно. Учитывая небольшую вероятность, что Ююко пошлет Йому не через полчаса, а минут через двадцать пять, она решила, что сделает для них фруктовый салат из груш, яблок и одного единственного апельсина. Собрав целый пакет разного вкусного, девушка вымыла, очистила, разрезала пополам и вырезала сердцевины груш - одна за другой. Яблоки после тщательного мытья тоже превратились в мелкие кусочки. С ними она ограничилась только удалением косточек. Результат она перемешала со сливками, добавила свежие, нарезанные полосками груши, сахар и немного сока. Живот заурчал - она отправила в рот кусок апельсина. Цитрусовый сок обволок стенки рта приятным вкусом - и немного уставшая врач решила съесть еще один кусочек. Затем третий. Тщательно перемешала блюдо и отправила в рот еще сладость. Выложив результат в салатницу, лучница, наполненная сытостью, украсила его тем, чем могла. Сушеной апельсиновой коркой. Из сложившейся ситуации выйти было непросто - остальные апельсины, словно почуяв опасность, куда-то запропастились.
Недовольно цокнув языком, лунянка решила, что не будет терять больше отведенного себе времени и задерживаться. Она перебила себе аппетит, но от этого любимые не становились более сытыми. С надеждой, что она не встретит таинственный туман на собственном пути, она отравилась в обратный путь. Обе руки крепко держали салатницу, сок, похожий на смородиновый, гулял внутри волнами, иногда рискуя перелиться через край. Нарисованный лабиринт, полный поворот и тупиков, больше не пугал её, как и отсутствие длинного лука и колчана стрел. Журчание горячей воды, запах солей должны были привести Эйрин туда, откуда она начала свое путешествие. Стараясь на спешить, чтобы не пролить не капли, она поверила, что смех или голос Йому или Ююко были бы лучшими ориентирами. Поверила прежде, чем погрузиться в густую дымку перед ней, поглощающую её тело с головы до пят. Глубокий вдох - целительница прокрадывалась через облако, окутывающее ее фигуру как бесплотная белая шуба, как огромный кокон ваты — делающей её невидимой простому глазу.
— Кажется, мы недооценили Эйрин, — нежась на футоне, хранительница вытянула руки, заставляя спину прогнуться, приподнимаясь над тканью плавной, выделяющей подтянутые округлости ягодиц дугой.
Нега не спешила покидать её бледного тела, делая каждое усилие расслабленным и замедленным, будто проходящим сквозь толщу воду. Ощущаемое ватным, его максимумом было неспешно перевернуться набок, ощущая лёгкий вес свисающий мягких холмиков.
Подставив руку под голову, хранительница приподнялась, расслабленно осматривая пейзаж, значительной частью которого были пышные формы лежавшей неподалеку розоволоски.
— Ну правда, — в голосе послышались нотки лёгкой вредности. — Я думала, она покажет нам всю себя, красивенько выгибаясь, а не сбежит!
Вёрткий язычок цокнул, нажимая на бледные тонкие губы, выделявшиеся персиковым оттенком на бледном, кажущимся фарфоровым лице.
— Не хватало только, чтобы она вот так нагишом отправилась в особняк за вкусным. Хотя это то зрелище, которое я бы точно хотела видеть, — мечательно усмехнувшись, Йому вновь потянулась, на этот раз сильнее выгибая бок и вытягивая ноги.
Правая рука лениво вытянулась, касаясь указательным пальцем пышного бедра розоволоски.
— Может быть, стоит собраться, принять тёплую ванну, — она усмехнулась, вкладывая в улыбку толику озорства. — Тумана должно хватить, чтобы скрыться, пускай Эйри думает где мы. Хотя нет, это слишком.
Тут же отбросив идею, хранительница провела пальцем вниз, вжимая подушечку в молочное податливое бедро, вдавливающееся под нажатием упругой исчезающей вмятинкой. Дойдя до пышной ляжки, она сменила мягкость ноготком, царапнув молоко кожи.
— Не думаешь, надеть что-то красное? Эйри понравилось бы такое, раз она ассоциирует тебя с этим цветом. Наверное, ей и в поведении нравится что-то, что ассоциирует собой этот цвет.
Посерьезнев, хранительница с томным вздохом перевернулась на живот, распластавшись по футону, будто потерявшими силу очертаниями. Несколько секунд проведенных без движения хватило, чтобы собрать мысли в пучок, формируя из них более чёткую, собранную композицию.
Согнув локти, она упёрлась ладонями в материю подстилки и с лёгким усилием выгнула спину, приподнимаясь точно испытывая телесную гибкость.
— Взяла и сбежала, чтобы на неё глазели кто-то, кроме нас, — бросила хранительница, решительно поджимая губы.
Снова перевернувшись, она оказалась на ягодицах. Выжидающая пауза, будто провоцирующая розоволоску на какой-то ответ. Стрельнув глазами вдоль пышных, вздымающихся подушек, лёгких и мягких как облака, хранительница наклонила голову в сторону Ююко. Спустя секунду вытянувшаяся рука мягко коснулась подбородка, аккуратно разворачивая его к себе. Вкладывая в движение больше себя, Йому наклонилась, дотягиваясь губами ярким алым изгибам, пробуя их на вкус и давая пробовать себя.
— Пора бы привести нашу пропажу, — ухмыльнулась она, неспешно прикрывая веки, будто не терпя возражений.
— Ты можешь отдохнуть или подготовиться.
Указательный палец коснулся подбородка, ласково поглаживая нежную бархатистую кожу, впитывая гладкость фактуры покрова. Менять мягкость на резкую вспышку прыгнувших ногтей не хотелось и доведя пальцев до губ Ююко, хранительница ласково повторила их контур, убирая руку.
Развернув голову, двинула плечом расправляя грудь и с лёгким толчком поднявшись на ноги сделала шаг в клубящийся дымок паривший вокруг источника.
Вряд-ли целительница по своей воле желала оказаться нагишом в совершенно незнакомой части сада или возле пещеры призраков с подземными источниками, где сама Йому была не так много раз. Исходя из этого, она ринулась внутрь тумана, проделывая дорогу, которую бы выбрала сама, если спешила.
1d10: (2) = 2
1-5 — спеша, хранительница едва не столкнулась с целительницей на повороте
5-7 — зоркость лучницы и намерение хранительницы позволили заметить друг друга с расстояния большего, чем позволявшее сыграть в хитрую задумку
8+ — пользуясь преимуществом, хранительница нырнула вбок, позволяя Эйрин пройти мимо себя, чтобы затем подкравшись сзади приобнять высокую девушку, окутывая своими объятиями.
— Как и мы недооценили тебя, — пухлые губы чувственно улыбнулись, посылая улыбку синим небесам. Обрамленное розовыми пружинками волос лицо продолжало смотреть ровно ввысь, не делая движений. Покой и размеренность. — Ты ведь тоже сбежала от нас. Ночью.
Напомнив факт, Ююко неспешно приподняла голову, наслаждаясь переливающейся мягкостью, которую обеспечивали доходящие до плеч распластанные локоны. Естественная подушка, всегда готовая погладить бледные мягкие щёки нежным, будто заигрывающим касанием.
— Правда сейчас вряд-ли Эйрин встретит какую-то опасность, хотя…, — кончик язычка провёл вдоль нижней губы, собирая сладковатый, напоминающий вишню вкус. — Видеть, как она будет спешить к нам было бы ммм, — глубокий грудной звук окончил фразу и Ююко чуть повела плечами, располагая себя более открыто на тёплом ложе футона. — Но сейчас даже твоя подружка гейша отдыхает. Или она предпочитает днём играть духам пещеры?
Неспешное, ленивое движение сгибавшейся ноги протянуло слегка развернутую к голени ступню, ведя ею вдоль гладкого атласа кожи, поглаживая пальцами мягкую, плавно ширившуюся к пышным ляжкам плоть. Вытянутые вдоль тела руки, неосознанно создавали баланс, не дающий пышным даже учитывая их сплюснутое под массой состояние грудям дрожа, как выброшенный на стол пудинг, сползти набок.
— Эти стройные ножки лучше бы смотрелись в босоножкам, — добавила Ююко, блаженно прикрывая глаза. — И почему я не догадалась нарядить её перед турне?
Мысленно перебирая возможные варианты будущей одежды, розоволоска засопела, когда все варианты склонялись к чему-то обтягивающему, подчёркивающему раздувающие одежду изнутри массивные формы. Облизнувшись, она слегка скосила глаза набок.
— Красное? Кимоно? Платье? Меня привыкли видеть больше в кимоно, но я не против чего-то разнообразного. Броское гипюровое платье?
Мягкий, ласковый тычок. Потому слов иссяк в ожидании действий садовницы. Зная последнюю, с одинаковой вероятностью её ждал как нежный, интригующий, как добавление крема в десерт мазок, так и бритвенно острый надрез коготков.
— Ты знаешь, то, как Эйри дефилировала перед тем, как скрыться в парном молоке, навело меня на мысль, что мне очень даже хочется поиграть с ней язычком, как ты играла со мной, — розоволоска хихикнула, прикрывая глаза. — Только она ведь такая стесняшка. Даже не знаю, как ей намекнуть.
Следуя касанию хранительницы, Ююко повернула лицо, отвечая на касание губ мягким, передающим тепло нажимом.
— Хорошо. Приведи нашу аппетитную хозяюшку. И попроси её усесться мне на бёдра лицом к лицу. Только не задерживайтесь, чтобы не пришлось искать вас уже обеих, ладно?
Туман обволакивал мысли и действия целительницы. Позабыв о всякой спешек, тело передвигалось вперед осторожными шагами. Это как-то не осознавалось, а принималось как данное. Уронить салатницу на последнем участке пути было бы невероятно обидно. Лишь интуиция тревожила где-то на затворках разума. Но её заглушала дымка. Мягкая такая, вязкая, обволакивающая место тягучей слизью, которой словно нет ни конца, не края. Эйрин где-то на полпути подумала, что это все похоже на очень длинную, запутанную нить. Пытаешься избавиться от неё, а выходит все хуже и хуже.
Нужно было всего лишь не заблудиться и выйти не в центр, а на самый край, где её будут ждать её любимые. Вкусный запах яблок и груш, доносящийся из салатницы, прибавлял сил. Небольшая завеса не глушила запах — это был факт. Плохим же беловолоска считала состояние, когда завеса лишала её звука. Звуки разговоров, смеха или милых стонов были сейчас весьма очень кстати, чтобы найти точное расположение футона. Где-то далеко впереди она услышала звуки шума воды. Любимые решили предаться водным процедурам? Это было логично и правильно. Стоило поспешить туда и Эйри изменила маршрут в сторону шума, неспешно работая ножками. Пережить остальные ограничения можно было просто, сохраняя спокойствие и хладнокровие.
Врачевательница не догадывалась, что последние две черты немедленно подвергнутся суровой проверке. Бклое полотно неожиданно расступилось, и травница покачнулась, заставила себя внезапно остановится. В тот же миг сквозь белоснежную дымку девушка увидела знакомые очертания и встретилась взглядом с небольшой и гибкой Йому. Аквамариновые глаза словно лучились теплом, согревающим её изнутри.
— Эй, приветик, Йому, — поздоровалась лучница с маленькой охотницей на пропавшего доктора. Она встретила любимую приветливой улыбкой - момент неожиданности все же заставил сердце подпрыгнуть, опуститься на место и сокращаться нормально с прежней силой. Маленькие капельки влаги выступили на лице. Волнение это было или усталость? Или тело все же не могло скрыть испуг?
— Заставила же я вас ждать, да? Но я вернулась не с пустыми руками. Пойдем вместе обратно к Ююко? — предложила она и повернулась в ту сторону, откуда показалась хранительница. Что-то подсказывало ей на ушко, что садовница пустилась на её поиски в прямом направлении, словно выпущенная из лука стрела. На животе чувствовалась приятная, влажная тяжесть. Эйрин посмотрела себе под ноги и ахнула. Несколько капель сока, разбрызганные на груди и животе были доказательством тому, что она неожиданно дернулась и немного забрызгала себя. Чтобы выйти из неловкого положения, она крепко взялась правой рукой за салатницу. Левая, её более уязвимый близнец, поймал между пальцами небольшой ломтик яблока. С хитрым выражением лица Эйри поднесла приготовленное блюдо в сторону губ беловолоски.
— Открой ротик и скажи "А", Йому!
Яблочко покинуло пальцы травницы. Угостив любимую, она довольно улыбнулась и ненадолго прикрыла глаза. Всего на несколько секунд, чтобы после паузы прочитать в лице юной протеже какое-то намерение. Вопрос. Желание совершить шалость?
— Ты хочешь что-то мне сказать?
—————————————————————
Обратная дорога вместе оказалась более короткой и более проходимой, хотя сплетенный кисель все еще встречался на пути. Не было никаких сомнений в том, что Йому не могла быть хорошим проводником - юная талант шла впереди и словно указывала куда идти. Эйри послушно шагала, подавляя в себе небольшую, сковывающую, словно наручники, легкую усталость. Яркий свет солнца ударил в глаза, облако развеялось, и внезапная радость выстрелила прямо в голову. Они очутились прямо там, откуда она и начала свое путешествие вслепую, игриво покачивая бедрами. Вспомнив про эту маленькую, но важную деталь, беловолоска решила возобновить плавное, похожее на медленный танец движение, подчеркивая гибкость и свою природную красоту. Деликатно, внимательно она приблизилась поближе к розоволоске, бросила взгляд на Йому и нагнулась вниз, аппетитно выпячивая попу. Салатница с угощением оказалась почти в центре футона. Эйрин не стала опускаться следом — поза волшебницы уже выглядела приглашением. Все было именно так, как говорила любимая. Пытаясь изобразить результат спонтанной идеей, нежели оговоренный план, Эйрин положила ладони на плечи принцессы, и, согнув ноги в коленях, опустилась на вниз на теплые бедра. Груди столкнулись с мягкостями визами и волна мелкой дрожи, казалось, пронзила оба их тела. Вибрация сменилась теплом, а лицо, налитое румянцом, не скрывало удовольствие от такого тесного контакта. Девушка уселась поудобнее и, дернувшись, её выпуклости подпрыгнули вверх, оказавшись чуть выше близняшек визави.
— Прости, что заставила ждать, Ююко. Как насчет сладенького?
Левая ладонь опустилась с плеча, словно снежная волна. Она согревала теплом плечо, пока не дошла до предплечья. Длинные пальцы поймали вслепую кусочек груши и потянули его наверх. Угощенье медленно приблизилось к мягким, сочным, приятным на вкус губам.
— Утолишь свой голод, моя любовь?
Она мягко посмотрела в розовые глаза. Шестое чувство подсказывало ей, что Йому может ждать удобного момента или вот-вот вступит тоже в игру. Она выдохнула воздух и расслабилась — если она окажется взаперти между двумя половинками, то она не будет против. А если она вынырнет в поле её внимания с любой стороны или со спины Ююко, которые легко просматривались зорким взглядом, то это будет достойно отдельной похвалы.
Медленно плывущая светлая дымка. Звуки всплесков. Аромат вишни и трав. Знакомый, плывущий под маленькими ступнями маршрут из травы и редких кружащихся листьев.
Слегка вскинув голову, хранительница решительно сжала пальцы, ускоряя отдающийся в подпрыгивающей груди толчками ход, грациозно несший её по выбранному пути.
Если он окажется неверным, если она ошиблась, была вероятность разминуться. Разминуться и пойти по абсолютно разным дорожкам. Чувство беспокойства царапнуло межгрудье длинным цепким ногтем. Не нужно было отпускать целительницу саму. Но если бы она напросилась, настояла пойти вместе, любимая могла воспринять это сомнением, недоверием её умений.
Тонкие пальцы сжались. Каждая из граней нащупала свою цель, впиваясь в мякоть кожи выпущенным ногтем. Моменты неуверенности были тем, что ей хотелось избежать. В особенности в отношениях с любимыми. Боязнь испортить настрой без умысла. Боязнь не соответствовать ожиданиям.
Струящиеся мысли. Они вели дальше, погружая в белую молчаливую мглу тумана. Уже не источники, ещё не цель. Отведя руку, хранительница перебирала пальцами, хватая стелившийся туман, комкая его мятым поясом.
Несколько шагов, которые она не считала. Расфокусированный взгляд прыгнул, всматриваясь в обретшие плоть очертания тумана. Сердце решительно подпрыгнуло, когда те стали более явными, открывая слишком материальные, слишком аппетитные формы их обладательницы.
Почти наверняка, они могли столкнуться, если бы случайно брошенный взгляд и такой же с той стороны не изменил события.
— Привет, — хранительница остановилась. Несколько разделяющих её и сочное тело целительницы шагов казались обёрткой, которую необходимо было сорвать. Тонкий голос приобрёл мурлыкающие нотки. — Не ожидала? Или наоборот ожидала слишком сильно?
Лёгкая усмешка. Без предупреждения двинувшись навстречу, хранительница вытянула руки, заводя их на талию плавным движением затягивающегося пояса.
— Пускай будет тайной, — доверительно понизив голос, проговорила она, останавливаясь, когда соблазнительно уязвимое межгрудье с двумя массивными, покачивающимися маятниками соблазнительных полусфер закрыло обзор.
Голова медленно приподнялась, карабкаясь взглядом вдоль мягкого молока кожи, отмеченного слабой игрой гармонично развитых мышц. Она не спешила с деятельностью, наслаждаясь исходящим о девушки теплом и ароматом.
Лукаво улыбнувшись, она привстала на носки, вытягивая шею. Тёплый язычок дотронулся замеченной на белом мраморе кожи сладкой влаги. А губы незамедлительными помощницами присоединились к трапезе, втягивая кожу внутрь тёплого влажного пространства рта.
— Удержишь? — оторвавшись от поцелуя, хранительница отстранила шею, взглянув в лицо высокой девушки.
Вопрос без ответа. И он ничего бы не изменил. Дёрнув руки на себя, хранительница резко подтолкнула Эйрин, тут же присасываясь губами к капле пониже. Дрожь удовольствия пронзила тело, пройдясь от соблазнительно выгнутой спины до пальцев рук. Ладони скользнули ниже, укладывая себя цепкими лопаточками на пышные ягодицы, впиваясь в них мягким нажатием фаланг. Меняя окрас чувств более насыщенным алым, губы уступили нажатию ровных зубов, сладостно терзающих кожу единственным желанием.
Переминая пальцами мясистую плоть увесистых ягодиц, хранительница медленно оторвалась лицо от поцелуя со вкусом болезненности, неспешно выпрямляясь.
— Сказать… Ююко хотела бы видеть тебя на своих бёдрах, — отшагнув, Йому повернула кисть, бросая взгляд на шею и лицо возлюбленной. — Лицом к лицу. И ещё…хотела поиграть с тобой, как я с ней, но тсс, — усмехнувшись, хранительница приложила указательный палец ко рту, доверительно вытягивая шею. — Она думает, ты такое не одобришь.
Развернувшись, девушка зашагала перед целительницей, опережая любимую на несколько шагов, служа ориентиром в мягкой вуали тумана. Хотя внутренне была совсем не против идти рядом, в обнимку. Но желанию следовало настояться.
— Мы вернулись, — хихикнула она, приветственно поднимая руку. — И не с пустыми ладошками!
Несколько шагов и хранительница уселась рядом с Ююко, будучи в прямой досягаемости глаз и рук обеих возлюбленных.
Заслышав знакомый мелодичный голос, розоволоска улыбнулась не спеша действовать в открытую. Её выставленное напоказ тело всколыхнулось, заставляя дрожащие студнем объемистые горы грудей сползти набок молочной лавиной. Неспешно сгибая колено, она всколыхнула плоть мясистой ляжки, передавая едва заметную волну раздавшемуся вширь под собственным весом бедру.
— Я уже скучала, — призналась она, мягким грудным голосом, обволакивая слух прохладным бархатом.
Неспешное движение прижало левую руку к футону, делая её на время опорой желающему подняться телу. И продолжая намерение, она с тихим вздохом приподнялась, ласково улыбаясь подошедшим любимым.
— Мгм, вот так, — одобрительно кивнула она Эйрин.
Руки ласково легли на талию лунарианки, поглаживая мраморную кожу тёплыми мягкими подушечками, двигаясь снизу вверх, вдоль соблазнительных контуров.
— Ты собрала чудесную композицию, — хихикнула она. — Спасибо и...
Вытянув губы, она подалась вперёд, вытягивая шею и нежно обхватывая протянутый кусочек фрукта.
Оставив лишь одну левую кисть чуть ниже лопатки Эйрин, розоволоска потянулась второй к принесённой салатнице. Аппетитное блюдо просто требовало разделить себя между ними тремя и взяв порцию сладкого, она поднесла её к мягким, искушающим поцелуем губам возлюбленной.
— Расскажешь, как прошло твоё путешествие? — лёгкое нажатие на спину подтолкнуло лучницу ближе, вновь сталкивая груди вместе и заставляя исходящее от их тел тепло цвести.
Одна из частичек фруктовой композиции покинула хватку пальцев целительницы. Едва заметное движение челюсти говорило о том, что её любимая волшебница медленно пережевывала фрукт, растягивая удовольствие. Разгоряченное после прогулки тело становилось безвольным и податливым в плену рук розоволоски. Движения рук, исследующие её тело, призвали растаять под ними, растечься словно мёд. Что-то подсказывало ей, что будь она способна справиться быстрее, даже за пять минут, принцесса все равно бы заскучала. Выгнув спину навстречу, девушка подцепила устами что-то мягкое и вкусное. Она съела кусочек и тщательно пережевала. Сок мгновенно увлажнил рот, помогая собраться с мыслями для рассказа.
— Как я могу тебе отказать? — улыбнулась она и, воспользовавшись моментом, прикоснулась губами к женским пальцам розоволосой кормилицы. Когда давление ладони спустились ниже, притягивая тело доктора еще ближе, Эйрин резко вздохнула. Руки замерли, не отрываясь от девичьего стана и это был вопрос времени, когда они снова будут надавливать, массировать, поглаживать её тело. Пока не заставят отзываться на её прикосновения.
— Мой путь домой был недолгим, любимая. Выйдя из облачка тумана, я держалась правого края дорожки, возвращаясь тем же путем, которым мы сюда пришли. Вокруг было темно, холодно и я быстро пожалела, что не взяла тебя или Йому в компанию. Или вас обеих.
Она не обманывала — тело, истощенное после занятий любовью, становилось более чувствительным к окружающей температуре. Ююко и Йому, наверное, тоже прекрасно об этом догадывались. Перед тем, как продолжить, она глубоко вдохнула и выдохнула. Её грудь в данный момент словно сливалась с грудью любимой. Они согревали, мяли и сливались в одно целое, но именно сейчас её твердый сосок соприкоснулся с алой вишенкой визави. По телу пробежали муражки. Она позволила течению идти дальше, а трению - продолжаться. Розовые глаза притягивали к себе словно магнит. Желая и дальше ощущать эту приятную ауру вокруг себя, она осторожно прикоснулась к кудряшкам ладонью. И осторожно, не желая причинить боль, стала наматывать волос на свой палец.
— Впереди не встречались облака тумана или какие-либо гости. Я прекрасно видела все вокруг, поэтому спокойно шла навстречу дому, крышу которого я достаточно скоро заприметила. Я решила почти сразу — принесу вам что-нибудь такое, что поможет немного утолить голод и не займет много времени для готовки. Нужного количества яиц я не нашла и выбор пал на фруктовый салат. Небольшая смесь из апельсинов, яблок и груш. Завтрак, богатый витаминами и минералами, такими как калий, фоевая кислота и витамин С. Могло ли что-то пойти не так?
Она поставила интонацию на последнее слово так, словно сама не знала ответ на собственный вопрос. Свободной от дел ладошкой она нырнула обратно в центр салатницы. Она не полагалась на случай в этот раз и перебирала вслепую, пока не нашла круглый край яблочка. Без предупредительной просьбы, она медленно протянула его навстречу любимой.
— Я не буду скрывать свою слабость — голод взял надо мной вверх. Мгновение - и кусочек апельсина уже был у меня во рту. Поработав еще немного, я закусила еще одним. И еще. Я не останавливалась, пока чувство пустоты не покинуло меня, а весь апельсин не был съеден. Подкрепившись, я закончила работу и решила украсить завтрак кожурой от того цитруса.
Со следующим выдохом она глубоко выдохнула. Вместе с потоком воздуха она рассталась и с неловким, давящим на плечи чувством вины. Губы снова приоткрылись, чтобы впустить в себя кусочек фрукта. Зубы поломали мякость на мелкие куски и ей полегчало. Силы вернулись к ней и весьма вовремя: чтобы продолжить разговор.
— Как только дело было сделано, а салатница — полна фруктами для нас троих, я отправилась в обратный путь. Мне не повезло на этот раз — не обошлось без неожиданных встреч. Первая из них состоялась с какой-то птицей — что-то пернатое неожиданно выпорхнуло из деревьев, словно с целью напугать меня. Я едва не пролила немного сока — я нашла немного экстракта смородины, чтобы смазать им наше угощение. Прежде, чем его хватило на все сладости, получилась небольшая ягодная юшка, которую можно выпить! Подарок для вас я хотела отнести быстро и с сохранностью, но в дело вмешался случай. Густой, воздушный и пряный, как молоко. Облако, похожее на молоко, встретилось прямо на моем пути. Обходного пути не было, и я пошла навстречу нему, придерживаясь правого бордюра — чтобы не заблудиться. Я шла, шла и шла, пока бордюр не превратился в уголок, а затем и в стену. Короткая дорога расширилась, вынуждая меня сконцентрироваться и выбрать правильное направление. Я повернула на два часа и начала идти навстречу журчанию воды. А потом неожиданно встретила Йому.
Целительница повернула голову в сторону беловолосой половинки. Она вспомнила, как адреналин ударил в кровь, а капли сока - вылились на её тело. Как прыткая любимая прытко приблизилась к ней и стала утолять свою жажду. Прежде, чем Эйрин успела что-то ответить, её рука поглаживала волосы, пока мягкие, кошачьи движения язычка игрались с её телом. Нега растекалась по телу, пробуждая в ней желание. Еще несколько мгновений — и она стала поглаживать своей помощнице мочки ушей, слегка зажимая их подушечками пальцев. Без внятного ответа она передавала то, что она сама прекрасно знала, игрой свободной кистью рук. Она, хоть и старалась успеть, ожидала самого скорого воссоединения с ними. С подарком или без — лишь бы быть рядом и убедиться, что с ними все хорошо. И теперь, продолжая играться с телом чародейки напротив неё, она знала, что это желание было взаимным. Что каждая из них, улучив возможность, никогда бы не отпустила её одну. Каждая хватка пальцев на её полупопиях прекрасно это доказывала.
Пальцы прекратили наматывать или ослаблять натяжение розовых локонов — теперь она положила ладонь щеку принцессы. В этом было много чудесного — наслаждаться её мягкостью, нежностью и тем, какой она была гладкой. Включенная в повествование хранительница тоже не осталась без внимания. Эйрин вытянула руку навстречу розовой полоске губ. Остановилась на мгновение, а затем просунула между ними самый длинный палец. Вряд ли любимая будет против — а если и будет, то укус быстро отрезвит врачевательницу.
— Если бы не наша любимая хранительница, то я бы однозначно пошла навстречу источнику, а не футону с тобой, моя любовь. Она помогла дойти до тебя в целости, сохранности и не оставляла меня не на секунду без своего внимания и защиты. Признаться честно, от неожиданности я даже облилась немного соком. Как видишь, Йому позаботилась и о том, чтобы я презентовала себя чистой и полной желания поскорее вернуться к вам обеим.
Одного пальчика для утоления голода было недостаточно. Эйрин это знала, несмотря на то что она получала удовольствие. Будь между губками один палец или длинное, полное желание естество, садовница знала где и как надо лизнуть, чтобы доставить членодеве удовольствие. Представив себе, как она заменит пальчик на более вкусную альтернативу, пылающее средоточие ее женственности набухло, как цветок, готовый вот-вот распуститься. Это не могло быть незамеченным, особенно при такой интимной близости. Пока сладкая боль не вонзилась в её кожу кончиками зубов, лунянка постаралась успеть спасти палец. А затем — вознаградить маленькую протеже еще одной лакомкой, предлагая закусить уже чем-то более съедобным. Она не остановилась, пока губы не обхватили съестной кусочек. Эйри сделала паузу, позволила переживать первую половинку. Потом поделилась второй.
— Ты слишком далеко, любимая, — обратилась она к незаменимой беловолоске её же звонкой фразой, — Подойди ко мне чуть-чуть поближе. Я тоже хочу обнять тебя.
Получилось, наверное, не так игриво, несмотря на попытку имитации нужного тона. Оставалось поставить точку в её истории.
— Все, что происходило дальше, ты уже знаешь, — закончила она. Ладонь коснулась теплой щечки Йому, погладила её легким касанием. Цепи объятий вокруг её тела, казалось, не ослабли. Травница подалась вперёд навстречу губкам зефирки — поцелуй был нежным, как касание крыла бабочки, и столь же мимолетным. Легкое касание кончика языка у самого основания губ было вишенкой на кусочке торта.
Мягкое усилие опустило тело хранительницы на колени. Ровная спина, сохранившая легкий наклон. Немного опущенная набок, выдавая заинтересованность торчащим аккуратным ушком голова. Чуть приоткрытые губы и расслабленные, приспущенные веки.
Уловив взгляд целительницы, Йому мягко улыбнулась, ныряя глазами вниз, а затем поднимая их на уровень соблазнительных грудей лунарианки, что покачивались спелыми наливными грушами, наполняя рот влагой, а тело растущим пульсом.
Глаза глубоко синего цвета следили за губами девушки, улавливая больше смысла интонации, отражавшиеся на ее собственном лице слабой улыбкой, мимолетным изгибом бровей.
Сверкнув глазами, хранительница закусила губу. Тонкое запястье мягко скользнуло вдоль стройных бедер, спускаясь передником между немного разведенных ног. Второе мягко обхватило правое бедро длинными тонкими пальцами, нажимая подушечкой фарфоровую кожу, оставляя лёгкие, обтекающие бархатом пальцы.
— Это было неожиданно, — обычно звонкий голос наполнили мягкие ноты. Её глаза пробежались вдоль слепленных объятиями, делившихся сладким теплом тел. — И я уже начала волноваться. Думаю, — глаза коснулись чувственных губ розоволоски, выделившихся дольками алого на молоке лица, — Ююко тоже.
Спина неспешно выгнулась, налегая на тонкий прутик выставленной между ног руки, делившей грудную клетку на подчёркнутые мягкими колышущимися холмиками половины. Неожиданная дрожь пробежала вдоль застывшего тела, оканчиваясь рывком, что встряхнув голову откинул часть серебряного каре назад, открывая вид на бледное лицо.
— Даже не представляю, как бы я сейчас просто ждала, зная, что ты отправляешься на охоту или сбор трав. Интересно, — она кивнула, вскидывая обратным движением голову, — что из этого тебе больше по душе? Твоим рукам.
Плавное движение мягко накрыло предплечье целительницы раскрытыми пальцами, бежавшими вниз к локтю ручейками одной притоки. Коснувшись места у изгиба, они нежно нажали подушечками, ощупывая нежную плоть руки охотницы.
— Скучаешь по этому?
Острый кончик язычка коснулся верхней губы мечницы, будто готовясь что-то произнести. Та лишь скользнула глазами вниз, резко одёргивая его вглубь слабо усмехнувшихся губ.
Продолжая слушать рассказ, она качнулась, подаваясь вперёд, навстречу длинному пальцу, бесстрашно коснувшемуся её рта. Качнув головой, она приняла его тёплую изящную длину между губ, ласково сжимая бархатным кольцом. Опустив глаза, хранительница расслабила шею, двигая головой вслед за пальцем, с которым продолжала играть втянув щёки и подключив гладящий его тонкие бока язык.
Выгнувшаяся спина, акцентирующая внимание на плавном изгибе поясницы, переходящем в аккуратные округлости ягодиц. Беззащитно открытая выпяченная мягкими озорливо вздернутыми холмиками зреющая грудь.
Приподняв подбородок, она буквально уложила ладонь целительницы на лицо, зарываясь в мягкую кожу. Несколько мгновений в сладком плену сковывающих её пальцев. Движение назад, разрывающее контакт, от которого осталось лишь напоминание лизнувшего напоследок палец языка.
Ненадолго. Снова качнувшись вперёд, хранительница ласково обняла Эйрин, касаясь щекой щеки.
Плавное движение шеи. Немного качнувшись, голова склонилась набок, открывая вид на лицо с немного вскинутым подбородком и расслабленно опущенными веками, смазывающими образы щёткой длинных ресниц. Изгиб чувственно алых губ дрогнул, приоткрывая небольшую щёлочку рта, за которой виднелся ровный коралл зубов. Двигаясь к рукам напротив, Ююко аккуратно подхватила дольку, замирая на долю секунды с тронувшей уголок губ улыбкой.
Сладкий сок рассеченного фрукта наполнял рот, передавая ноты аромата нёбу, смешиваясь с плавающей мягкостью и теплом спереди, в месте где сплавлялась её собственные груди с грудями целительницы, толкаясь, сминаясь и приподнимаясь, поддерживая массивный объем молочной плоти. Тёплые, немного саднящие, тлеющие чувства дополняли более материальную даримую дольками палитру, плывя по телу волнами заставляющего делать резкие, более глубокие вдохи тепла.
— Моя милая Эйри, — мягко улыбнувшись, Ююко подалась вперёд, поднося руку к салатнице. — Ты проделала путь, чтобы порадовать нас.
Вскинув подбородок, она взглянула в янтарь глаз травницы. Выдох и тёплый, пахнущий вишней воздух коснулся щек и лба лунарианки, теряясь в длинных прядях платиновых волос.
—Разве не чудесно? — описав фигуру, длинные, сомкнутые щепоткой вокруг лоснящегося фрукта пальцы нырнули к животу Эйрин.
Коснувшись тела, поползли вверх, изредка отталкиваясь от мягкой плоти живота и межгрудья нащупавшим почву скалолазом, чтобы замереть, а затем нырнуть вправо, гладя смятую каплю шелковистой подушки груди.
Кисть замерла прямо перед губами лучницы. И наклонив голову набок, Ююко выждала миг, пока любимая примет решение, чтобы продолжить.
— Ты совершенно не остерегалась гулять здесь, даже помня какие гости могут встретиться.
Ставшими свободными пальцы нежно коснулись нижнего века, замирая под правым глазом. Мягкое, гладящее движение заставило их скользнуть вниз и право, гладя белоснежную кожу.
— Такая нежная, — мягким грудным голосом отметила розоволоска, с улыбкой в которой читалось удовольствие. — И это совсем без косметики.
Продолжив движение, рука нежно скользнула вдоль шеи, опускаясь к нежному бугорку ключицы. Бережный нажим подушечек и пальцы проплыли вдоль кожи к изгибу плеча, спускаясь вдоль тела до талии, остановившись на которой, те мягко обвили кожу, предлагая нежную опору.
— Просто ждать? Так скучно. Мы можем отправиться на охоту или сбор трав все вместе. Разве нет?
Ласково усмехнувшись, Ююко вытянула шею, сближая своё лицо с лицом лучницы.
— Ты ведь, — глаза скользнули вниз, вдоль шеи и приподнятых пушапом обнявшихся бюстов. — покажешь нам? Всё.
Усмешка. Сверкнув глазами, Ююко вновь встретилась взглядом с любимой. Плавное движение, взыгравшее мышцами живота всколыхнуло две пары грудей, вынуждая их переливаться, будто стараясь сбежать, вывалиться из давящего плена двух тел.
Раскрытые губы коснулись таких же мягких шелковистых уст, замирая в лёгком, едва ощутимом нажатии.
Сладкий аромат, более насыщенный и яркий, нежели простая вишня, наполненный ярким алым цветом и летним безмятежным зноем. Прикрыв глаза, Ююко выдохнула, касаясь любимой прежде языка собственной эссенцией, вслед за которой умелая розовая стрелка коснулась губ, нежно просясь внутрь.
— Так, а сейчас расскажи нам, как твоя ножка, — чуть отстранившись, она почти сразу дотронулась кончика носа Эйрин мягким касанием влажных губ. — Ты хочешь сменить бинтик, приодеться? Или просто освежиться, любовь моя?
Очутившись в объятиях своих половинок, Эйрин почувствовала себя хорошо, казалось, что одним лишь своим присутствием они облегчили её состояние. К сожалению, кончик её среднего пальца не обладал большой чувствительностью или мягкостью, чтобы двигаться в пещерке рта свободно, без риска царапнуть язык. Окруженная таким большим вниманием, она могла лишь делать поступательные движения вперёд, к которым они с хранительницей хорошо привыкли. Подушечка указательного пальца легла на носик, поцеловав его касанием. Что-то мягкое коснулось щечки - большой палец выводил круги на гладкой коже.
Доктору показалось, что волшебница ответила на поцелуй сразу же, словно она только и ждала, когда она это сделает. Было ли это той самой игрой, которую ожидала зефирка? Сказать было трудно — проворная садовница была между ними и догадаться, что же происходило внизу было непросто. Язык розоволоски тут же проник внутрь и начал там хозяйничать. Эйрин тихо застонала, позволяя любимой быть главной, время от времени ловя её язык и начиная посасывать. Иногда противостоять её напору целительнице было сложно, особенно когда тело предает свою хозяйку. Вот и сейчас она почувствовала, что теряет чувство времени, а близость к любимым сводит её с ума. Разум стал далёк от далёк от трезвости - есть только она и две пары губ, заставляющие сердце трепыхаться. Воздуха стало не хватать и естественная нужда остудила её пыл, словно ушат ледяной воды.
— Уже долгое время эти руки привыкли исцелять, а не разрушать. — ответила Эйрин негромко. Точное, легкое прикосновение щекой о щеку отозвалось на её лице улыбкой. Травница не стала двигаться навстречу, продлевая момент настолько, насколько это возможно. А освобожденная рука поглаживала хранительницу по спине. Особенно приятно было исследовать позвоночник и ряд небольших впадин, созданных позвонками. Живые, любопытные глаза были скрыты от её взора, но Эйрин не нужно было слов, чтобы понять весь вес и эмоции, созданные расставанием с ней. Невольно, она притянула Йому поближе, чтобы замкнуть треугольник и согреть своим телом обеих половинок.
— Я думаю, что результаты моих тренировок из лука тоже об этом говорят, — продолжила она и добавила, тихо цокнув языком, — Но ты права. Небольшая прогулка по лесу и результат в виде подстреленного оленя помогли бы мне вспомнить как это делается. Или попросить нашу волшебницу еще немного поколдовать и потренироваться тут, на свежем воздухе, еще разок.
Мастер стрельбы должна свободно управиться с любым луком в её руках. Даже если оно тренировочное, а не боевое.
— Я не могла не угостить вас, особенно после такого начала дня, — покраснела она и повернула голову в сторону Ююко, — Принести вам завтрак — это меньшее, что я могла бы сделать для вас.
Вторую руку она просунула прямо под подмышкой волшебницы. Пока телесное касание не пробудило щекотку или смех, она заключила и вторую любимую в объятия. Прошло всего несколько мгновений, но Эйрин могла поклясться, что она могла различить каждую ноту, каждую вибрацию пульса, исходящую из каждой стороны треугольничка.
— Я вам все покажу, мои любимые, — кивнула она и наклонилась вправо. Губы, сложенные бантиком, коснулись щеки розоволоски, оставляя поцелуй. Потом она чмокнула Йому, тоже задержавшись ненадолго губами после соприкосновения с кожей. Ослабив объятия, она привстала с бедер булочки и, качнувшись назад, опустилась на попу. Длинные ноги, согнутые в коленях, были на виду перед всеми.
— Вы знаете, она совсем не дала повод побеспокоить меня, пока я отлучалась. — Эйрин приблизила ноги к себе, села в присед и медленно выпрямила их, вставая на ноги. Она спокойно встала на ноги и осмотрела себя сверху вниз. Шаг назад, два — и она покинула футон.
— Давайте освежимся перед тем, как закончим сбор необходимых ингредиентов. Нам осталось найти немного стекла и пепла, верно? Как только мы закончим с зельем, то ничего не помешает нам отправиться на охоту.
Эйрин несколько секунд еще подумала насчет того, чтобы вернуться в Эйентей и забрать свой лук. Или сначала отнести подарки леди Эйки, а на обратном пути повернуть
в ближайший лес и вернуться в Хакугёкуро с трофеем. Потом перестала думать — любимые уже были на ногах и нужно было действовать.
— Пошли купаться! — воскликнула она и поддалась моменту. Взяв каждую из половинок за ладонь, она направилась вперед, словно стрела, выпущенная из лука. На этот раз она решила не отпускать их и отправляться в собственное плаванье. После мягкого футона вода окутывала ноги благословенной прохладой. Бинт не давал порезу защипать от попавшего в него соли. Ноздри защекотал запах свежести и едва не заставил чихнуть. Эйрин сбавила ход, как только троица оказалась на вроде. Она брела все глубже и глубже, ощущая на голых плечах поцелуи солнца. Когда вода дошла до пояса, лучница, не отпуская ладоней, с наслаждением нырнула, приглашая любимых присоединиться.
Мягкое неспешное движение оттолкнуло упёршуюся в футон миниатюрную ладонь, понукая тело подняться. Медленно. Расслабленно. Сохраняя царившую после нежных поцелуев щёк негу, совсем не позволяя взвившись превратиться в жаждущую освобождения в действиях пружину.
Левая кисть, слегка приподнятая из-за разницы в росте, тонула в ладони целительницы, пока совершенно нагая мечница, отставая буквально в четверть шага плавно двигалась вслед направляющей их любимой.
Слегка опустившись, ресницы, вместе с приоткрытой линией бледных губ, придавали лицу томное, ведомое выражение, отражавшее внутренние чувства хранительницы, прекрасно осознающей крывшуюся далеко не только в росте разницу между собой и другими девушками. Понимание было особенно волнительным нюансом, изюминкой, заставляющей чувствовать себя будто на гребне крутой волны.
— Процессы заживления твоего тела более активны, я помню эти слова, — сменив звонкий певучий голос более тихим, монотонно спокойным, произнесла Йому, откидывая прядь волос, открывая аккуратное ушко. — Ты сможешь предстать во всей красе, осуществить задуманное без помех. Мы могли бы попытаться снять бинт после источника.
Голова медленно наклонилась вбок, открывая вид на тонкую уязвимую шею и белеющую щеку, обрамленную прядями ниспадающего серебра, будто таким жестом хранительница норовилась принять реакцию Эйрин, не пытаясь спрятаться или закрыться.
Уголок губ тронула едва заметная улыбка. Глаза коснулись синеватой глади источника, укрытой клубами водяного дыма.
— Для снадобья сгодится абсолютно любое стекло? — скользнув вбок, глаза обвели фигуру Эйрин, взбегая от стройных ног к соблазнительно покачивающейся паре грудей, предмету гордости целительницы. С силой вернув взгляд обратно к дороге, она моргнула. — Хотела спросить…Презенты это обычная часть встречи мудрецов, о которой ты рассказывала? У меня сложилось впечатление, что там довольно формальная атмосфера. Поначалу.
Более чуткие, точно проверяющие почву шаги подвели хранительницу к кромке. Вытянувшись, ступня уделила мгновение, чтобы попробовать воду, а затем без раздумий нырнуть в исходящую паром воду, увлекая за собой начинавшее блестеть влагой тело.
Ускоряясь, точно чувствуя необходимость сравняться с целительницей, Йому шаг за шагом погружалась в тёплое марево просторного источника.
— Так свежо, — тихо хихикнула она, ощущая контраст температуры.
Нырнув вперед, ближе к державшейся за руки паре высоких девушек, хранительница втянула воздух резким и прерывистым вдохом, готовящим к касанию тёплого, окутывающего фатой источника.
Чувство почти невесомости и медленного падения, затягивающие в горячие, идущие взволнованными кругами воды источника. Гул и сомкнувшиеся, отделившие её от внешнего мира шторы колышущейся воды.
Подавшись вперёд, хранительница, не пытаясь извлечь ладони из рук Эйрин, увила ногу любимой собственной, подшагивая к её телу. Выброшенная рука накрыла живот, притягивая свободно плавающую мечницу к лунянке, как к маяку. Новое движение, рывок вверх и монотонный гул воды сменился на возвращающимся шумом пробудившейся природы, поющей и стрекочущей.
Продолжая мягко держаться за целительницу, она раскрыла глаза, чувствуя стекающие по щекам струйки воды. Брошенный на кайму берега случайный взгляд с удивлением выцепил силуэт призрачной бабочки, с двигающимися в плавной грации крыльями. Её массивная фигура сидела на чём-то вытянутом. Чём-то напоминавшем свиток бумаги.
Послушно вложив ладонь в кисть целительницы, Ююко ласково улыбнулась, взглянув на поднявшуюся на ноги любимую. Её движения соответствовали словам и можно было порадоваться быстрому заживленю. Кинув быстрый взгляд за кромку воды, будто проверяя сколько шагов понадобится, чтобы преодолеть небольшой путь, Ююко плавно поднялась, скользя вверх и почти касаясь тела лучницы.
Стоя рядом, почти касаясь высокого гармоничного тела своим, она слабо кивнула, соглашаясь с предложением искупаться.
— Горячий источник поможет проснуться немножко сильнее, — хихикнув, она поднырнула к целительнице, будто притянутая магнитом.
Молочная кожа пробежала соблазнительной волной, когда пышная мягкая грудь сплющилась, приподнимаясь от несильного тычка, касания к локтю, предплечью.
— Наша Йому интересуется этикетом? — она мягко усмехнулась,бросая вопросительный взгляд к идущей с другой стороны мечнице.
Вздох приятного облегчения. Тёплый, обволакивающий мягким пледом источник исходил паром, заставляя моргнуть, будто в попытке разогнать марево.
— А сейчас твои ручки будут нас купать, — хихикнула она, запоздало отвечая словам целительницы.
Сделав неглубокий вдох, розоволоска вслед за любимыми подогнула ноги, погружаясь в клубяшуюся молоком воду.
Ощущение легкости и небольшой инерции с которой поддерживаемые водой груди погрузились под воду. Невесомость и что-то похожее на парение.
Выждав несколько секунд, Ююко оттолкнулась ногами от дна, взмывая вверх и вперёд. Вытянутые руки старались нащупать Эйрин, чтобы обнять. А шея подвести лицо к губам, для нового сладкого поцелуя.
Горячая вода обволокла тело — сначала было горячо, но вскоре Эйрин привыкла. Она перевернулась животом вверх, чтобы посмотреть на небо. Рывок вперед — и вот она легла на спину, посмотрела в сторону скрытого пленкой пара неба. Тело членодевы покачивало и покачивало течением. Умиротворение, успокоение, ровное дыхание, которое должно быть равномерным для того, чтобы удержаться на воде. Никаких лишний движений, только отдаленные звуки, которые заглушала вода.
Что-то зацепило её, увлекло за собой. Мягкое касание изменило направление её плаванья и теперь они с Йому двигались уже в новом направлении. Эйрин лишь едва повернула голову, едва не соприкасаясь зрачком с прозрачной полоской. Её тело запомнило кому принадлежат небольшие пальцы, а их хватка ей была очень знакома. Она не сопротивлялась, а стала плыть вместе с ней. Момент тишины и умиротворения они могли разделить вместе. Но чтобы плавать вместе им было удобнее, травница сделала простое движение. Выброшенная навстречу рука попыталась обвить стан хранительницы со спины и притянуть её немного поближе — предлагая расслабиться ей. Лунянка сочла это правильным: её руки были длиннее!
— Свежо и приятно, — согласилась она и расслабилась, не предпринимая никаких усилий для того, чтобы поменять направление их движения. Внимание доктора задержалось на небольшой красной полоске на плече, оставленной ею же. Потом на лице садовницы — если бы она закрыла свои глазки, то можно было бы предположить, что она спит. Белоснежная шея, грациозное гибкое тело приковывали к себе взгляд. Травница приподняла голову. Признаки взросления девушки заставили её мимолетно вернуться во времени собственной юности. Она изучала их дольше обычного, но не успела закончить свою работу.
Кто-то напала на неё? Ноги разъехались в две стороны —ладони умело развели их в стороны. Это произошло слишком быстро — Эйрин качнулась и постаралась собрать их вместе и найти ногами дно, что в обычных условиях не составляло большого труда. Пальцы легли ей на плечи, касаясь обнаженной кожи. Через мгновение губы, такие мягкие, чувственные, коснулись её. Этот миг длился целую вечность. Травница не заметила, как ноги нащупали опору, а руки обхватили Ююко за талию. Тело горело, сердце норовило покинуть её и не вернуться. Серебренные, тяжелые волосы упали на плечи — то ли от тяжести воды, то ли от того, что шаловливая волшебница могла погрузить пальцы в локоны. Касание губ превратилось в требовательный поцелуй, но по-прежнему нежный. Сознание беловолоски затуманилось, в животе закружились бабочки, создавая фонтан жарких ощущений. Эйрин крепко обняла половинку, углубляя поцелуй, чувствуя ожоги страсти на своём языке. Она охотно делилась своим воздухом и любовью с розоволоской. Эмоции, накрывающие с головой, грозили растворить её без остатка. Дрожь её тела перекликалась с телом зефирки. Пальцы обхватили ягодицы и нежно сжали кожу. Небольшой толчок, идентичный которому она совершала, прежде чем погружалась в узкость своих девочек, был завершающим маневром для того, чтобы перехватить инициативу. Когда ей стало не хватать воздуха, она прервала поцелуй. Она стояла с волшебницей друг напротив друга, как минутами раннее, но сейчас каждая из них была куда более горячей, взведенной и, казалось, счастливой.
— Я узнаю школу Йому, — воркнула Эйрин и шлепнула любимую по попе. Сопротивление воды не позволило совершить игривое наказание в виде звонкого шлепка. Эйрин подумала и решила воспользоваться ситуацией в свою пользу. Она расслабила руки, сделала полшага назад и сложила перед собой ладони в лодочку. Набрав в неё воды, она решила искупать любимую, удобно расположенную перед ней.
— Я тебя искупаю, я тебя как следует искупаю, — промурчала она предупреждение. Облив большие груди водой из источника, целительница положила ладони на руки любимой. Она стала выполнять массаж, сосредотачивая внимание на зонах, которые ей хотелось размять или продавить. Отнеслась она к процессу как исследователь, выявляя зоны и точки, которые ей хотелось помассировать больше всего.
— Мы обязательно снимем его, как только закончим наши дела, тут — ответила она верной хранительнице. Легкая тяжесть бинта, пропитанного водой, доставляла её небольшой дискомфорт: от повязки нужно было избавиться. Разминая каждую мягкую руку по очереди, Эйрин старалась уделять внимание каждой мышце, которая могла утомиться во время их утренний любовных игр. Медленно она перешла от кистей до локтя, а затем поднялась к плечам.
— Презенты – это знак большого внимания и уважения к твоей собеседнице, — продолжила она, не отрываясь от работы, — Они повышают отношение к тебе, а для некоторых являются символом преданности. А чем больше преданность, тем ниже желание подчинить тебя. А еще это хороший способ выразить свою любовь! Не хочешь помочь мне расслабить любимую, Йому? Её спина и все, что находится сзади — в твоей власти, любимая.
Эйрин позволила себе задержаться, разминая надплечья и верхнюю часть груди. Она балансировала между тем, чтобы не причинить боль и тем, чтобы её касания не казались слишком слабыми. Доктор хорошо знала тело любимой, но между массажем и прямым воздействием на эрогенные зоны существовала большая разница. Она вовремя остановилась, не позволяя себе спуститься до розовых сосков. Эйри решила продолжить работу выше и стала массировать шею и область затылка.
— Да, нам подойдет любое стекло. Я превращу его в битое и использую для снадобья. Вам это может показаться странным — но в умелых руках осколки стекла превращаются в источник энергии, позволяющего работать часами. Или, — пальцы помяли кожу за ушами, а также несильно нажали на сами уши волшебницы, — не только работать.
Эйри провела пальцами рук по волосам как расческой. Скользящим движением с надавливанием она работала с кожей головы под волосяным покровом. Её игра с телом любимой не могла принести эффекта, как элексир, но вполне могла пробудить тело от следов спячки, если они, конечно, оставались. Или пробудить в нем ощущение незаполненности, которые быстро исчезло после работы её длинных, целительных касаний.
— Давай еще сделаем массаж живота, — предложила девушка и вернулась к соблазнительным грудям. Их она решила побаловать круговыми движениями ладоней по девять раз по часовой и против часовой стрелки. Растерев кожу от основания по направлению к соску, она положила пальцы так, чтобы ареола оказалась между ними. Сжав руки, она еще немного поигралась с мягкими, податливыми прелестями, которые не раз сводили её с ума. Как только процедура оказалась закончена, она опустилась ниже, пока лицо не коснулось зеркала воды, чтобы уделить немного любви и заботы мышцам бедра. Лицо Эйрин в это время оказалось довольно близко к пупку булочки, после чего последняя получила вознаграждение за свое терпение в виде поцелуя. Достичь только стоп лучница не могла, не нарушив тонкий баланс их взаимного равновесия. Закончив работу, он улыбнулась розоволоске
и быстро чмокнув ту в губы, стала двигаться вперед. Обойдя любимую, Эйри шла дальше и дальше, пока не развернулась и оказалась за спиной Йому.
— Теперь перейдем к пробуждению твоего тела. Не стесняйся признаться, если тебе больно и неприятно, хорошо? Ююко, лапочка, если хочешь, то можешь повернуться и помыть Йому спереди.
В положении стоя хранительница соблазняла куда больше, чем когда плавала рядом. Эйрин решила начала с плеч, чтобы помочь сбросить груз телесных и, возможно, нравственных ограничений. Небольшое давление на ключицы и трапециевидные мышцы могли послужить хорошим началом. Она обошла помеченное ею место и легким движением пальцев словно помогла снять невидимый взгляду плащ. Усмехнувшись, она продолжила дальше и стала спускаться ниже, к предплечью и локтю. Плечевые мышцы и бицепс должны были быть готовыми поднять её и нести туда, куда захочется юной беловолоске. Эйри задержалась на ручках любимой, пока не дошла до ладоней. Последние должны были способны держать мечи долго и крепко и она тщательно позаботилась над тем, чтобы так и было. Не один пальчик не остался без внимания. Закончила свою прелюдию Эйрин легким поцелуем в укушенное ею место на плече любимой хранительницы.
— Как сложно, — хранительница несколько раз моргнула.
Ее расслабленные руки упали, ударяя о поверхность воды ребрами маленьких ладоней, скрывшихся под теплым ковром во всплеске игравшего на солнце жемчуга капель.
— Даже у таких вещей, как подарки может быть подоплёка, — выдохнула она, шевеля под водой преодолевавшими сопротивление пальцами, точно разминаясь перед важной практикой. — Наверное, каждый из них что-то значит, как какой-то символ...Ну и ладно.
Точно сбросив с себя затягивающие её размышления, хранительница шагнула навстречу Ююко, чья молочная спина и соблазнительные изгибы находились на расстоянии несколько большем, чем вытянутая рука.
— Хотя уверена, вы обе знаете все тонкости этих приёмов.
Зачерпнув ладонью воду, хранительница медленно поднесла её к коже розоволоски, чтобы затем аккуратно плеснуть, укладывая обе кисти на заново увлажнённое тело.
Поглаживая плечи, ладони сдвинулись вниз к лопаткам, массируя аккуратные выпуклости слегка давящими нажатиями своих центральных частей.
— Надо же, подозревать не могла о таких свойствах стекла. Не горячо? — поинтересовалась она, подаваясь немного вперёд.
Немного заторможенный водой шаг подвёл её ближе пышным формам розоволоски, вдоль которых хранительница медленно опустила руки, повторяя изгибы бедер, а затем и массивных гладких ягодиц, уходящих в пышные бёдра.
Зачерпнув воду, она вновь смочила кожу девушки, проводя вдоль колышущейся плоти массирующими движениями.
— Вот ты и абсолютно чистая, — хихикнула она, убирая руки.
Отступив на шаг, Йому обвела глазами обеих девушек, провожая взглядом приближавшуюся лучницу.
Поборов искушение повернуться, она осталась стоять, чувствуя, как любимая становится позади. А затем красивые руки серией касаний играют на теле, заставляя тепло отличное от жара воды литься по её коже. Опустив голову, хранительница только подставлялась под них, стараясь не мешать.
Шутливая угроза искупать будто оттолкнула розоволоску, заставляя её отступить полшага назад, перенося вес на заведенную за тело правую ногу. Поза остановила её с выпяченным массивным бюстом, наливные формы которого неспешно покачивались, запоздало отвечая прекратившемуся движению. Движение целительницы и округлые формы обдало приятным теплом, всколыхнувшим наливные округлости в приятной хватке падающих на чувствительную кожу капель.
Сбегая по покатой дуге молочного шелка, те падали обратно в клубящийся паром источник, равно, как и на мягкий, вздрагивающий от внезапного контраста температур живот.
Непроизвольно выставив по бокам руки, будто неумело закрываясь от уже пролившегося дождя, Ююко глубокого вдохнула, оказываясь во власти приятных заботливых касаний Эйрин.
Прилив тепла, отличный от монотонного жара воды, сопровождал касания лучницы, служа безошибочно указывающим на игравшие с её телом пальцы ориентиром. Закрыв глаза, она позволила рукам возлюбленной выбирать участки, которым та желала уделить драгоценное внимание, лишь иногда отвечая непроизвольным глубоким вдохом, когда те касались особенно чувствительных зон разгоряченного тела.
Всхлип удовольствия и карминовые глаза раскрылись, когда тычок нежного тепла коснулся низа живота, заставив Ююко привстать на носки, приподнимаясь над водной гладью. Опустив голову, она умиленно наблюдала за действиями любимой, выдавая заинтересованность лёгким наклоном головы.
— Теперь я чувствую себя достаточно пробудившейся, — промурлыкала она, обращаясь одновременно к обеим девушкам.
Развернувшись, розоволоска сделала шаг навстречу, зачёрпывая в пригоршни достаточное количество воды, чтобы аккуратным движением плеснуть её на хранительницу, помогая Эйрин, чьих усилий казалось достаточно, чтобы привнести бодрость в любое сонное восприятие.
— Что я думаю? — коснувшись указательным пальцем щеки, игриво хихикнула розоволоска. — А думаю, что теперь самое время помочь нашей Эйри как следует взбодриться! Мой перед!
Подарив поцелуй в мягкое, влажное плечо, Эйрин положила ладони на подостные мышцы, соседствующие прямо снизу от плеч. Она стала мять их, медленно приближаясь к полоске позвоночника. Полоска позвонков была спрятана от её взгляда, но для длинных приносящих исцеление пальцев небольшая полоса плоти не было преградой, чтобы не уделить им внимание. Девушка не сильно спешила в центр — она сосредоточилась на том, чтобы уделять равное внимание обеим мышцам по разные стороны тела. Нажать одинаково сильно или одновременно было невозможно, но и любое промедление прекрасно резонировало с её телом, словно её с юной хранительницей опутывала единая сеть, что прекрасно проводила слабые сигналы тока по телу.
— Иногда можно дарить подарки просто так. А иногда можно подарить что-то простое. Кто скажет «нет» большому букету цветов? Дорогому ужину в хорошем заведении? Дорогим духам или набору ежедневных принадлежностей?
Врачевательница все еще опускалась ниже, медленно приближаясь к змейке позвоночника. Подушечки пальцев двигались по коже ровной ходьбой, топая с каждым шагом. Они почти не оставляли следов — полоска кожи, пропитанная влагой, послушно прогибалась под её команды. Перейдя к большой трацециевидной зоне, доктор перестала спускаться и заставила две пары пальцев шагать друг к другу навстречу, пока их воссоединение не стало вопросом времени.
— Я уверена, что ты умеешь подбирать и дарить подарки, ведь ты верная спутница нашей прекрасной розоволоски. Не думаю, что тебе составило труда догадаться, что наша Ююко любит что-нибудь вкусное. Твой подарок мне тоже очень пришелся по душе!
— Я надеюсь, что она догадывается о чем я имею в виду, — подумала Эйрин и слегка покраснела, находясь за спиной фрейлины. Чтобы чувство неловкости прошло поскорее, лунянка сконцентрировалась на собственном восходе — два указательных и средних пальцах прямо шагали одним строем, разделенные небольшим расстоянием. Взобравшись на поперечную часть спины, она нащупала выступающий позвонок. Слишком резкое или сильное усилие могло вызвать спонтанную, непредсказуемую реакцию. Эйрин просто погладила выступающую твердость, погладила шею, как только добралась до неё и положила ладони на уши. Трудно было отказать себе в удовольствии помять и эту пару ушей — членодева позволила себе немного отдохнуть и почти ни о чем не думать.
— Не больно? — спросила она, как только нажала на мягкие мочи обеих ушей. Потом Эйри убрала руки, спустилась, встала на одно колено. Целебные касания тоже оказались внизу — большие приводящие мышцы тоже нуждались в том, чтобы их пробудить. Хоть и целесообразность сего действия была под вопросом, особенно после того, как юная беловолоска провела много времени в плену её рук и в подвешенном состоянии, Эйри решила перестраховаться. Возможно, её протеже предстоит побегать сегодня, много ходить или же использовать движение тазом в самых неожиданных ситуациях.
Играться с внутренней частью бедер девушки она умели и часто любила. Поднявшись выше, она потратила пару минут своего времени, чтобы убедиться в том, что и ягодицы остаются такими же послушными, упругими и красивыми. Небольшая игра пальцев должна была закрепить результат.
— Я вижу, ты не перестаешь много приседать, — усмехнулась она и, уперевшись всей пятерней, стала мять их, словно помешивая липкое тесто. Весело хихикнув, она убрала руки и плеснула немного воды со своей стороны. Закончив медицинскую процедуру, она не стала обходить Йому, чтобы чмокнуть её за терпение. Рука легла шелковым платком на левую часть подбородка и попросила касанием повернуться вправо. Куда направилась и сама лучница — она привстала на ноги, чтобы встретить губы любимой мягким поцелуем.
Осталось теперь расслабиться и позволить себе взбодриться. Звонкий голос Ююко уже приглашал отдать в распоряжении собственное тело. Эйрин не была против этой идеи — рано или поздно пришел бы и её черед. Зефирка уже успела урвать себе вкусную часть. Травница выпрямилась и прислонилась к Йому своим телом. Большая грудь подпрыгнула мягким облаком над головой юной хранительницы.
— Пусть Йому остается тут? — спросила она с любопытством. Отдав инициативу любимым, она дала возможность решить им самим как им будет удобнее трогать, щипать или тискать различные точки её тела, которые, она была уверена, они знают вполне хорошо.
— А как же, — глаза Йому дерганными рывками взобрались по телу розоволоски, карабкаясь к карминовым глазам. Встретившись с ними, хранительница замерла, чуть наклоняя голову и смотря с небольшой усмешкой на тонких бледных губах, — небольшое пространство для маневра?
Медленно прикрыв удлиненные глаза, она качнула головой вбок, точно намереваясь коснуться ею плеча. Не дожидаясь реакции, приоткрыла веки и качнувшись вправо плавно шагнула, отходя вбок от целительницы.
Медленный разворот. Пара небольших шажков, режущих воду расходящейся дугой. Всплеск нырнувшей ребром к темной поверхности кисти.
Остановившись за спиной высокой девушки, хранительница рывком достала разгоряченную влагой ладонь.
Рывок вперёд остановил её у самой спины девушки, оставляя между ними тонкую прослойку передающего тепло воздуха — зыбкий барьер, преодолеть который мог нарочито глубокий вдох или дрожь.
— Хотела, чтобы я осталась спереди? — вкрадчиво спросила хранительница, певучим голосом. Привстав на носочки, она вытянула шею, оказываясь ближе к аккуратному правому уху. — Почему?
Всплеск ладоней, неожиданно зачерпнувших пригоршню горячей воды.
Ощущение влажного тепла на бедрах. Двинувшись к центру, оно спускалось, несильно надавливая плоский, но сохранивший мягкую податливость плоти живот.
Достигнув пупка, пальцы вдавились подушечками, заменяя ладони неравномерными нажатиями.
— Хотела подарить больше мягкости? — в придыхании хранительницы мелькнули слабые ноты улыбки, а пальцы движениями мягких кисточек нырнули вверх. — Или не хотела, чтобы я оказалась здесь, сзади?
Контраст нажатия мягкому, почти ленивому поглаживанию. Напрягшись, пальцы потерлись подушечками, резко скользнув вверх, рисуя повторяющие дуги массивных грудей линии.
— Ай-ай, — шутливо хихикнула хранительница.
Убрав руки, она зачерпнула ними воду, вытягивая шею и касаясь левой лопатки нежно втянувшим кожу поцелуем.
Нарочно отвлекая внимание целительницы, она подняла руки, касаясь согнутыми указательными пальцами аккуратных бугорков теплых ключиц, ведя подушечками к округлым изгибам плечей, ощущая тактильную отдачу молочного атласа кожи.
Достигнув плеч, хранительница взбежала по ним движением, что привело ладони к двигающимся холмикам лопаток, накрывая их раскрытыми пригоршнями ладоней, словно стараясь согреть.
Нажатие и массаж заставляли струйки воды бежать вдоль тела, отражаясь на фарфоре кожи блеском тонких ручьев.
— Ты уже выбрала себе одежду? Знаешь в чём хочешь провести время?
Правая рука нырнула к средине спины, ласково скользя вниз по линии позвоночника, пока вторая продолжала гладить лопатку нежными круговыми движениями.
Оторвавшись от спины, ладони устремились вниз, желая зачерпнули новую порцию воды. Желая скрасить небольшую паузу, хранительница нырнула вперёд, касаясь губами позвоночника Эйрин.
— Просто конфетка, — хихикнула она. — Так бы и съела!
Новый поцелуй и, прижавшись к пояснице, ладони окатили спину и мягкие податливые ягодицы девушки новым дождем из брызг и ручьев.
Нырнув ладонями вниз, хранительница аккуратно погладила бёдра и ягодицы девушки, спускаясь к основанию длинных стройных ног, чтобы затем, вытянув руки, одним движением обнять её, прижимаясь к телу.
— Теперь мне интересно, что же подарила Йому! — хихикнула розоволоска, привычно поднося кончики пальцев к алому изгибу губ. — Ну, хорошо, пускай это будет тайной тогда.
Зажмурившись, она усмехнулась, а после, блеснув глазами, отняла ладонь, отводя руку немного в сторону, всколыхнувшим массивные груди движением. Продолжив его шагом навстречу, розоволоска приблизилась к Эйрин, останавливаясь перед высокой девушкой на расстоянии меньшем, нежели вытянутая рука.
Которой она в следующий миг нежно коснулась запястья лучницы, водя тёплыми подушечками по бледной, пронизанной сизыми путями венок руке.
Выведя на ней завиток, она потянулась выше, чуть приподняв руку травницы подоспевшей на помощь ладонью, раскрытой подставкой придерживающей ручку Эйрин.
— Может быть, любимая остерегается, что ты снова выпустишь коготки? — шутливо спросила она хранительницу.
Взбежавшие до локтя пальцы замерли, нежно поглаживая изгиб тела, чтобы от него прыгнуть к воде, зачерпывая немного теплой воды.
— Обними меня или прижмись, — вытянув губы, точно готовясь к поцелую, Ююко выкинула голову, придавая взгляду выражение томной расслабленности. — Если будет прохладно, любовь моя.
Синхронно с действиями Йому, ладони развернулись к целительнице, омывая высокое стройное тело ручейками теплой, бегущей вдоль молока кожи влаги.
Подавшись вперёд, Ююко мягко толкнула девушку упругостью наливных форм, заставляя смявшиеся и приподнятые от давления груди перекатываться, точно грозя перевесить в одну из сторон и сползя освободиться. Розоволоска не позволила этому случиться, накренившись немного сильнее и потянувшись губами дотронулась шеи девушки нежным поцелуем.
Приподнятые руки уже ждали момента, чтобы лечь ниже ключиц Эйрин, стоило Ююко податься назад. Разнося влагу, они с нежностью массировали тело, оттягивая за собой кожу, опускаясь ниже и ниже, приминая выпяченные, покачивающиеся от естественных движений груди лекарки.
— Вот так, — довольно улыбнувшись, Ююко нагнулась.
Нежно коснувшись кожи живота губы вернули поцелуй, а затем ещё один, ниже, когда розоволоска нырнула к следующему участку белоснежного атласа.
Опустившись на колени, она выдохнула, чувствуя подступающее тепло и исходящую от поддержки воды легкость, улыбнувшись которой, она вновь зачерпнула воды, выливая её на бёдра охотницы, чтобы затем массажными движениями провести ладонями от изгиба талии к стройным длинным ногам, поглаживая внутреннюю часть бедер ладонями.
— Наверное, будет лучше, если Йому понесет тебя, чтобы не было лишней нагрузки. Ох и о одежде: ты ведь захочешь что-то легкое, что не будет мешать в делах?
— Ююко... — целительница покраснела еще пуще обычного, из груди вырвался вздох. Голова поникла, и белоснежные волосы закрыли лицо лунянки подобно сияющей вуали. Она приникла поближе, стараясь скрыть следы румянцев на щеках. Сделав полшага навстречу, она почувствовала как щеки согревают изгибы груди - с обеих сторон.
— ...любимая, у нет от тебя никаких тайн. Я просто подумала, что это очевидная вещь, - добавила беловолоска и сосредоточилась. Сосредоточилась на том, чтобы расслабиться, ведь ценные знания о человеческом теле нельзя получить, просто читая книги или управляя поток энергии самостоятельно. Важно было и побывать на принимающей стороне, заодно и сделать легкий самоанализ. Не чешется ли больное место, не кружится ли голова, не преобладает ли над ней желание согнуть колени и сесть на что-либо.
Понадобилось несколько долгих секунд, чтобы отогнать краску от лица. Эйрин, однако, не спешила покидать приятный плен женского тепла принцессы. Размягченная в горячей воде кожа приобрела свойства мягкого теста — она не сопротивлялась танцу пальцев, который сменялся глубокими нырянием под кожу или сменой подушечек на ноготки, оставляющие бледные розовые следы.
— Я совсем не против ноготков, — призналась целительница. Одна из рук, которая находилась ближе к ладони Йому, нырнула в сторону проказливой визави. Она накрыла пальцы на секунду, затем стала двигаться рядом. То в тандеме, повторяя движения с небольшой задержкой, то в собственном ритме, словно приглашая проследовать за ней легким крючковатыми движениями безымянного пальца с мизинцем. Иногда она рисовала круги - так она хотела передать желание задержаться там, где она на данный момент находилась.
Одна из ног оторвалась от мягкого дна источника, ступня замерла под водой, словно выбирая дальнейший шаг. Немного подумав, членодева опустила ногу чуточку дальше того места, где она стояла. Сконцентрировав больше сил в здоровой ноге, она нашла то, что искала — небольшую ступню Йому. Не расслабляя ногу, Эйрин постаралась накрыть её и ничего больше. Баловать Йому чем-то болезненным она не собиралась — по крайней мере, пока не выздоровеет её нога.
— Ты можешь тоже присо... — добавила она, но не успела вымолвить идею. Рефлексы Йому превзошли её мысли и слова — и беловолоска снова оказалась в центре внимания. Хранительница прижималась к ней, с одной стороны, а Ююко уже снова предлагала посоревноваться в упругости. Лучница не отказалась от предложения — и вот они снова слились в одно целое. Тихий вздох и краска на лице были ответом на мягкий поцелуй, другой — казалось, что любимая вот-вот возьмет вверх в первенстве. Эйри, не желая уступать так легко, подалась навстречу. Руки сплелись за шеей волшебницы, а губы прильнули к её губам. Сладкий поцелуй был благодарностью травницы за водные процедуры, за омовение её тела. Несколько секунд она не хотела оторваться от пленительного вкуса, но все же заставила себя это сделать. Наливные формы снова уравняли свои силы, а применить свою полную силу Эйрин хотела немного попозже.
— Я просто подумала, что ты можешь помочь любимой, но результат превзошёл мои ожидания, — призналась она и расслабила руки. Голова уже была повернута в сторону мечницы, ноги стали подгибаться вниз, словно на плечи лег дополнительный груз. Доктор приподняла игривую ступню, поставила она твердо на дно. Оказавшись напротив Йому, Эйри осознала, что почти полностью скрылась под водой. Легкий поворот головы, касание губ, руки, ныряющие прямо под подмышки. Врачевательница не стеснялась подарить такой же вкусный поцелуй и для того, кого тоже обучала полезным навыкам. Ладони гуляли по спине, нарисовав что-то, что пришло в голову. Эйрин наслаждалась тем чувством, тем ответом, которые дарили каждая пара губ. Она позволила себе побаловаться тем, что каждый поцелуй был не похож на предыдущий — каждая любимая обладала своей, непохожей друг на друга техникой. Кто-то была мягкой, кто-то настойчивой, а при перемене настроения роли неожиданно менялись. Это приятно удивляло и в то же время приятно распыляло бабочки внутри живота.
— Возьмешь меня на руки? Я не упущу возможность побыть ненадолго принцессой. — призналась она и замерла в ожидании вытянутых рук, чтобы потом занять любимую позу. Это оказалось настолько легко и привычно, что не требовалось слов, чтобы оказаться снова на весу.
— Пожалуй, я бы предпочла белый медицинский халат, — сообшила Эйрин любимым собственное решение, — В идеале, я предпочла бы кимоно такого же оттенка, но я боюсь его запачкать, пока буду занята работой. Оставим же его, как только закончим со своими делами! — добавила она и посмотрела в сторону кромки берега, готовая к еще одному совместному путешествию.
— Как замечательно. Это именно то, что я хотела услышать.
Хранительница медленно шагнула к Эйрин сзади. Достаточно медленно, чтобы не спугнуть. Чтобы это не выглядело оправданием слов Ююко. Знающие специфику тела руки с тягучей неспешностью дотронулись предплечий подушечками полусогнутых пальцев — легонько давя, они поползли вверх, взбираясь на округлые изгибы белоснежных плеч, с которым им суждено скользнуть вниз.
Она медлила. Достаточно, чтобы целительница задала себе вопрос, что она вообще намеревалась делать. Быть может, замечание Ююко выбило почву из-под ног, подвесив в нерешительности? Это было не так.
Она доказала это в следующую секунду лёгким рывком, толкающим её к высокому телу девушки. Небольшие, упрямо вздёрнутые мягкие груди нажали белоснежную спину и волнительное чувство, смесь предвкушения, эйфории и саднящего давления расцвело, стекая по грудной клетке мечницы, обещающе замирая пальцами у основания массивных шаров груди Эйрин, беззащитно выставленных навстречу розоволоске.
Она наслаждалась моментом, давая себе забыться в нём, дыша знакомым и одновременно самым уникальным ароматом нежной фарфоровой кожи, впитывая исходящее от девушки тепло. Оно явственно отличалось от более яркого, агрессивного жара источника, к которому та привыкла.
Расслабленно приподняв голову, она провела языком у лопатки. Его кончик скользил слизывая влагу, делясь своей собственной, подстраиваясь под малейшие изгибы гладкой чистой спины.
— Любовь можно выражать разными нотами, — её голос — тихий шёпот, касавшийся кожи тёплым поцелуем бриза, стекающего остывающими ручейками нежных мурашек. Наэлектризованная вихрь, заставляющие выгибать спину. — Главное это внимание.
Она вновь замерла. Пауза, будто выжидающая ответ глазами голодного животного. Но он и не нужен.
Мгновение. Второе. А после кисти ожили, просыпаясь от дрёмы. Тёплые мягкие подушечки скользнули вниз. Их угол угрожающе наклонился, готовый в любой момент смениться тонким лезвием ногтей. Но она не пересекла эту черту. Этому шагу нет места в теперешней игре.
Сплющивая, приподнимая беззащитный пудинг грудей, она заставляла его дрожать, перекатываясь, угрожая стечь, перелиться молочной массой за бортик из пальцев и желания.
Непроизвольно хранительница вновь отметила эту поразительную мягкость и вес. Нежная и одновременно такая чувственная область, способная заставить закусить губы в истоме. Она не хотела подключать к этому ощущению боль. Не сейчас. Не здесь.
Губы нежно коснулись лопатки целительницы, выпуская ждущий своего часа язык острой неуловимой стрелой, пробующей кожу, вслед за мягкой тёплой пещеркой рта, застывшей, присосавшись самим входом.
Закрытые глаза — позволительная слабость, когда млеешь перед любимой. Она разрешила её, разводя руки в стороны. Отогнутые указательные пальцы иглами патефона нежно потянули за собой кожу грудей в попытке извлечь звуки удовольствия, всколыхнуть пышную массу манящей округлой плоти, упруго подпрыгивающей, перетекающей, толкающей пальцы, будто желая их скинуть со своего выдавленного усилием бортика.
— Ты ведь тоже можешь оставить на мне свои знаки любви, — голос плавно журчал, поднимаясь немногим громче булькающего теплом источника, пения кружащихся птиц и точно выше бесшумно опадающих лепестков.
Новое движение рук. Она отпустила их, позволяя медленно падать, а затем завела одну из за спину девушки, укладывая раскрытую миниатюрную ладонь на чёткую линию позвоночника.
— Я постараюсь, любимая. Помогу ощутить принцессой.
Правая рука нежно поцеловала живот — щепотка из подушечек плавно зарисовала вдоль кожи сердечко, спускаясь наискось к округлой дуге мягкого молочного бедра. Ступня оттолкнулась от дна, медленно накрывая подошвой стройную голень лунарианки — успокаивающий, гладящий жест, который, она надеялась, позволит обрести больше доверия к ласкающим совершенное тело рукам.
Она поднялась выше. Опутала легкими, массирующими касаниями колено, бедро, прожимаясь между ног, замирая ступней на самой грани. Самом краю дозволенного, почти ощущая испуганные пульсации и тепло — ответ тела, который получит, шагни она дальше.
Вместо этого пальцы обрели силу, сжимая кожу бедра и спины. Она остановилась, словно не зная, словно не уверена в своих действиях. Плавно распрямившись, замедленная сопротивлением воды, нога зависла в батмане, чтобы опустившись на носок принять вес тела, когда мечница без раздумий подалась вперёд, гладя своё тело о плечо и бок лучницы.
Последний штрих. Рука скользнула вдоль бедра, заворачивая к колену. Медленное, размеренное движение, заставляющее очерченные ноздри раздуться от рваного вдоха. Кажется, она никогда не одолеет волнение от близости физической и статусу, который отличает их друг от друга, разъединяя и сообщая одновременно.
— Скромно! — Ююко ласково улыбнулась и вслед за этим, подчиняясь привычке поднять ладонь, коснулась кончиками пальцев середины губ, но так, чтобы их уголки, их основная, блестящая алым часть, оставалась видна. — Я думала, ты выберешь что-то более откровенное.
Шаг навстречу словно магнитом подтолкнул её. Не достаточно быстрый, чтобы всколыхнуть тёплую, облегающую живот и лижущую нижние дольки массивных грудей воду, но его хватило, чтобы почти соединить оба тела.
Будто случайно оставленный небольшой зазор толщиной в палец, казалось, только добавлял интимности моменту.
— Может быть, что-то более кричащее, облегающее, подчёркивающее твои формы, — холёная рука плавно увела пальцы вдаль от пухлых выразительных губ, взмахивая ими, как хвостом убегающей лисицы.
Новый порыв, стремление сблизиться приподняло её на носки, почти выравнивая девушек в росте, но сохраняя всё тот же просвет, будто важность, нить за которую нужно потянуть в определённый момент и не ранее.
— Но это твой выбор, любовь моя, — выставленный указательный палец прошёлся по воздуху, повторил изгибы грудей и наконец замер в точке над животом лучницы. — Найдём кимоно, которое не помешает твоим планам. А мы поможем тебе в него…
Влажный звук раскрыл губы даря поцелуй воздуху, достигшему Эйрин порывом сладкого аромата вишни и роз. За которым Ююко, плавно развернувшись вильнула боком, окатывая целительницу лёгкой тёплой волной и покачивая массивными бёдрами неспешно направилась к берегу, немного опережая обеих девушек, давая рассмотреть округлые, переливающиеся от каждого шага ягодицы.
— Отправимся прямо в дом, любимые?
Остановившись перед каймой берега, она наполовину развернулась оглядываясь назад.
Полусогнутая рука будто подставка приподняла сочную тяжёлую грудь, даря ненавязчивое чувство лёгкости и ожидание движения, когда разделенная на половинки масса наконец перевесит, пытаясь съехать с одной из сторн. Точно предугадывая, она усмехнулась, сгибая руку сильнее, так, чтобы заострённые рубины ногтей легли чуть ниже правой ключицы.
— Вам решать.
— Идем в примерочную, — решила целительница после недолгих размышлений. Конечно, белого халата там быть не могло, но совесть не позволила ей выбрать собственную комнату только ради собственного комфорта. А певучий голос волшебницы просто давал знать — всем будет лучше, если она предпочтет кимоно строгому стилю. Руки обвили шею Йому — Эйрин держалась крепко и уверенно. Чувствуя себя защищенной и в комфортной компании, она прикрыла глаза и легла на плечо, только изредка открывая ленивые веки. Подогнутые ноги расслабились, чтобы хватка хранительницы была самой удобной для её положения. Любимая, кажется, маневрировала так, что ни одно дерево или куст не коснулось её спины или ног. Но когда дверной прием стал приближаться все ближе и ближе, то врачевательница постаралась согнуть ноги в коленях, чтобы вся троица смогла войти обратно в дом без всяких проблем и остановок. Оказавшись внутри, Эйрин почувствовала себя более оживленной и стала снова обращать внимание на повороты и направление, в котором они двигались, ожидая, что они окажутся возле новой гардеробной.
Не все ее ожиданиям было суждено осуществиться.
- Большое спасибо, Йому - сказала Эйрин, когда доктор встала на свои две ноги. За то время, что она оставалась на руках, она почти полностью успела обсохнуть - солнечные лучи, как и нахождение в движении, помогли справиться с влагой. Только длинная, тяжелая коса еще ощущалась тяжелой от остатков впитанной в волосы воды. В знак благодарности целительница погладила маленькую помощницу по волосам. Те, словно под воздействием расчески, почти собрались в прекрасную, привычную взгляду стрижку, но небольшая помощь им точно не помешала. Целительница позволила несколько секунд побаловаться в белоснежными волосиками, а затем она посмотрела на Ююко:
— Ты как себя чувствуешь, Ююко? Не устала? Уже придумала в чем проведешь сегодня день?
Эйрин не сомневалась, что каждая из них могла что-то придумать за время дороги домой. В её голове уже созрел небольшой план во что можно ей облачиться. Она не знала подойдет ли ей новый стиль, но надеялась, что любимые будут приятно удивлены её выбору.
— Давайте же наденем что-то мягкое и удобное, — предложила она и открыла дверцу шкафа — навстречу десяткам вешалок. Где-то её ждали целые наборы вещей, где-то уникальные и единственные в своем роде одежды, сделанные на заказ в лавке Кориндо. Эйрин, вопреки женскому любопытству, поборола желание отвлечься и стала сразу выбирать подходящее кимоно. Она стала старательно искать нужный оттенок, бережно перебирая альтернативные варианты. Она удивилась наличию кимоно черного оттенка, а затем взгляд упал на сетчатый, полупрозрачный костюм, который мелькнул неподалеку от хранительницы. Пообещав себе попробовать и такое направление в моде когда-нибудь, она посмотрела и налево. Глаза широко расширились — неужели и Ююко решила себе присмотреть что-то для особого случая? Она не стала останавливаться, чувствуя, как любимая, рассматривая варианты, все ближе и ближе подбирается к её позиции. Заметив нужный оттенок кимоно, Эйрин подцепила пальцами крючок вешалки и сняла его с перекладины.
— "Облагающее, кричащее, подчеркивающее формы, —" вспомнила она рекомендацию волшебницы. Пальцы рук крепко держали выбранное ею кимоно. Оно удовлетворяло выбранным условиям, а цветовой оттенок она нашла для себя привлекательным.
— Пожалуйста, не поворачивайтесь на десять часов, — попросила она и сделала несколько шагов в сторону, чтобы начать одеваться. Она подвернула воротник кимоно в районе шеи внутрь и закрепила. Надев кимоно на тело, Эйрин стала выравнивать левую и правую полу одежды, вытянув их вперед. Кости слегка захрустели - тело лучницы активизировалось и выражало свою готовность в работе. Отрегулировав длину кимоно, чтобы подол касался лодыжек. Излишки длины она оставила в районе талии. Вздохнув, она заметила на вешалке кое-что длинное и необычное. Решив, что это сможет только дополнить выбранный ею стиль, она ненадолго встала на колени, чтобы применить ленточку по назначению, а затем запахнула сначала правую, затем левую полу своего кимоно. Девушка вздохнула, набрала побольше воздуха в грудь и подтянула излишки ткани вверх. Завязав нижний пояс вокруг талии, она стала оборачивать ленту и дальше спереди назад и снова вперед. Выдохнув полностью воздух, целительница затянула его туго и завязала спереди. Через отверстия под рукавами она расправила изнутри нависающую ткань вниз, чтоб образовался ровный напуск. В завершении Эйрин завязала плотно на талии второй нижний пояс и распределила складки вокруг талии.
— Я готова. Можно повернуться на десять часов! — сказала целительница и стала ждать, когда любимые тоже выберут себе наряды. Предвкушение заставляло кожу покрыться легкими мурашками. Что же выбрали Йому и Ююко? Может быть, они уже одеты и оценили выбранные ими одежды без всяких лишних слов? Эйрин не хотела поворачиваться первой — ведь это была её идея сначала одеться, а потом показаться во всей красе. Сшитое из мягкой ткани оттенка персика, её кимоно оставляло на виду все тонкости женской фигуры, но при этом создавало изящный и изысканный образ. Оттенок белого плавно переходил в оранжевый и наоборот, напоминая вкусный молочный десерт. Целительница ощущала себя комфортно несмотря на то, что набросила его почти сразу на себя. Она смотрела некоторое время на окно, чтобы посмотреть, насколько высоко солнце. Потом Эйрин закрыла глаза, представила себе мягкие шаги, которые подходят из-за спины. Безмолвные прыжок, готовый заставить её врасплох. Она улыбнулась и открыла глаза, чтобы попробовать предугадать — а не собирается кто-то застать её врасплох?
Чувство похожее на сквозняк тронуло хранительницу с игривой лёгкостью ветра от закрытой двери. Ещё одна возможность близкого контакта ускользнула с решением Эйрин самостоятельно переодеться.
Она не препятствовала. Хотя лёгкое напряжение, наэлектризованность в кончиках пальцев прямо говорила о её истинном желании. Желании участвовать, желании разделить эти моменты, каждый из которых может быть обёрнут в праздничную атмосферу.
— Ты уже представляешь, как хочешь выглядеть? Или сделаешь выбор, когда проверишь меню? — губы вздрогнули в лёгком налёте улыбки. Простой вопрос, ответ на который так много значит.
Её глаза лениво осмотрели дальнюю часть комнаты. Просторная, разделённая ширмами похожими на веера, которыми так любит щеголять хозяйка.
Приглушённый свет в ней расслаблял, давая возможность ощущать себя будто в однородной массе, тёплой воде, озере, где яркими огоньками выделялись зеркала пары приземистых косметических столиков, закрывающих одну из боковых стен, покрытой пурпуром и золотом.
— Честно, мне всегда хотелось иметь своё видение, вкус. Не выбирать из того, что есть.
Проговаривая мысль, она плыла в тёплой массе мягкого света, вытягивая руку навстречу намеченному белью. В конечном итоге, это ведь ещё не нарушить желание любимой, если не стоять просто в ожидании.
— Но в то же время казалось, что моё понимание просто, — она запнулась, подхватывая кончиками пальцев чёрные кружевные трусики, строгие и одновременно кажущиеся достаточно подчёркивающими тело хотя бы контрастом. — Поверхностно.
Глаза прыгнули вбок, следуя почти не подчиняющемуся сознанию импульсу — непоседливый зверёк, бежать которому на длину поводка. Она остановила их — сюрприз останется сюрпризом, а просьба будет выполнена.
Вместо этого, левая ступня медленно приподнялась, водя подушечками миниатюрных пальцев и тёплой нежной кожей подошвы вдоль стройной голени.
— Или нужно отыскать, найти свою нишу, которая близка. Тогда решения придут сами, — полусогнутая нога замерла, заставляя прикладывать малую толику усилия, чтобы хранить равновесие.
Она развила его, всё с такой же неспешностью распрямляя ногу, вложенную в прорезь белья, скрывающего наготу за условной цивилизованностью. Всего лишь маленький кусочек материи — мимолётная мысль проложила ямочки вокруг уголков губ, изогнутых внутренним, похожим на усмешку усилием .
— Ах да, — вскидывая голову, она мимолётом осмотрела себя в зеркале. Бледная кожа красиво контрастировала с чёрной тканью белья, чья резинка точно бы вжалась в тело не сдерживая желание. — Стекло, пепел. Они подойдут абсолютно любые? Просто ведь…исходный материал наверняка влияет на результат?
Несколько шагов подвели её к столику. Лёгкий наклон будто заставил фигуру из той, другой реальности вырасти, склониться, заинтересованно глядя в тонкую серебряную гладь, наклоняя голову в одну, затем другую стороны. На её бледных губах играет улыбка сытой кошки, расслабленной, никуда не спешащей.
Глаза отпрянули, будто не выдерживая взгляд собственного отражения. Указательный палец надавил нижнюю губу, смазывая её, тяня за собой, как кисточка краску.
— Я знаю место, где можно отыскать достаточное количество удивительного стекла, — она улыбнулась. Расфокусированный взгляд дотронулся ключиц, подчеркнутых общей стройной худобой. — Или это не стекло, но что-то очень похожее.
Чёрное платье зашуршало. Цельное, с двумя тонкими лямками, приталенное, оно доходило ниже колена, облагая фигуру, сжимая своим обтягивающим размером холмики двух небольших грудей, которым не досталось лифа. Касание материи приятно тёрло чувствительные ареолы и она незаметно для себя закусила нижнюю губу, резко сгибая руку, которой накрыла рот, точно в подражании стоявшей где-то рядом розоволоски.
Голос целительницы заставил её мягко взвиться и прокручиваясь на приподнятых носках развернуться в сторону нарядившейся девушки.
— Лёгкие и яркие цвета, — мягкий голос журчал, насыщаясь нотами полувопроса. — С долей скромности.
Она добавила это останавливаясь за спиной целительницы. Обе руки плавно вытянулись, обволакивая талию девушки мягкими касаниями. Не задерживаясь, она следовала за ними, прижимаясь грудью к спине, довольная упругой отдачей — материальным свидетельством после короткой паузы.
— Тебе очень идёт, любимая, — она потёрлась щекой о спину, замирая с приподнятой головой, а затем нежно коснулась точки между лопаток ласковым поцелуем.
— Мы можем помочь тебе с причёской и бинтом, — произнесла она, нежно поглаживая низ живота девушки раскрытой ладонью, пока вторая рука нежно взбиралась ввысь, останавливаясь почти на границе с массивной, обтекаемой тканью полусферой груди. *
— А бантик?
Подчеркнутые оттенком спелой вишни губы изогнулись, замирая у аккуратного бледного ушка хранительницы, касаясь его тёплым воздухом и сладким опьяняющим ароматом роз. Влажно блестя, они почти дотронулись левой мочки, замирая перед нею, чтобы уступить касанию пальцев, одновременно взметнувшихся в жесте, будто готовящихся опуститься на клавиши пианино пальцев.
Белые силуэты рук вспорхнули в стороны, расходясь лишь чтобы затем сомкнуться перед грудью мечницы, мягко коснувшись плеч обнажёнными предплечьями.
Тонкая чёрная ленточка с выведенным на бархате символом Дома пролегла между подушечками большого и указательного пальцев, свисая на некотором отдалении лица хранительницы, точно привлекая внимание, гипнотизируя лёгким покачиванием подхваченной не ощутимым течением воздуха ткани.
— Мне подумалось, что это подойдёт к твоему платью.
Ююко подалась вперёд, медленно, точно не желая спугнуть или толкнуть. Массивная грудь нажала на спину стоящей перед ней девушки, растекаясь от нажатия и приподнимаясь, чтобы стать упругой, способной заботливо приютить подушкой. Отмеченные немного заострёнными рубинами ногтей пальцы проплыли ближе к хрупкой шее, окружая её ленточкой ткани, контрастирующей с белым снегом кожи вместе с платьем.
— Вот так, — хихикнула Ююко, раскрывая пальцы и делая шаг в сторону.
Нежный цвет лилового кимоно казался более глубоким, насыщенным в мягком, нейтральном свете примерочной. Выглядящее невесомым, клубящимся у земли, оно имело более светлую кружевную оторочку, где полы костюма сходились одна под другой, скрепленные поясом, завязанным в широкий, напоминающий крылья бабочки бант.
Обойдя целительницу, которую продолжала обнимать Йому, розоволоска остановилась перед девушкой, слегка наклоняя голову набок и не скрывая изучающего любопытства осмотрела её обтянутую кимоно фигурку.
— Я довольна твоим выбором, — улыбнулась она. — И надеюсь увидеть тебя в самых разных одеждах, которые даже сильнее подчеркивают твои…достоинства.
— Тебе нужен мой совет? — поинтересовалась целительница. Она стряхнула с лица легкое недоумение и попыталась встать на место хранительницы, которая делилась своими мыслями. Решение отвернуться, спрятаться, чтобы удивить или порадовать казалось ей теперь неверным. Любимая была слишком далеко для того, чтобы она оказала ей помощь. Эйрин выдержала долгую паузу, чтобы обдумать слова и подарить полезный совет. Сортируя мысли внутри головы, она не заметила, как любимая оказалась рядом. Что-то притянуло её к себе легким нажимом и всем своим видом говорило, что Йому не собирается её так просто или скоро отпустить.
— Спасибо за комплимент. Йому, дорогая. Неужели я чего-то не знаю? Я думала, что личные поручения нашей принцессы достаточно мотивируют тебя и обучают полезным вещам. Может быть, мое вмешательство в повседневную рутину нарушило твою повседневную рутину? Или ты в глубине души скучаешь за теми днями, когда обычный распорядок дня был забит разного вида заданиями?
Врачевательница посмотрела вниз на скрещенные руки и накрыла ладони девушки своими. Она приняла касание щеки собственной спины, похожее на шелк, на часть ответа, который невозможно было передать словами. В тот момент, когда она упомянула второй раз про повседневную работу перед ней возникла Ююко. С какой стороны и как она успела появиться - лучница не заметила. Она смотрела вниз и отвлеклась только на заслоняющий свет из окна силуэт.
— Ух ты, — негромко произнесла Эйрин, не скрывая своего восхищения. Она долго изучала украшение и послушно стояла, чувствовала, как вокруг шеи затягивается лента. Подарок был куда более ценным, чем то, чтобы было предусмотрено для её платья - самая обычная цветная лента. Почему не она оказалась на шее - она сказать не могла и не хотела. Тщательно спрятав её в своих одеждах, она ждала подходящего момента, чтобы попробовать удивить любимых тогда, когда наступит подходящий для этого момент. После награждения её ленточкой, которая весила не больше медали за всякие достижения, она вытянула руки вперед, навстречу принцессе, чтобы крепко обнять.
— Поверь мне, тебя ждет именно то, чего ты так горячо ожидаешь, — пообещала она, сдерживая эмоции. На уголках обеих глаз засверкал блеск прозрачной влаги. Ей пришлось взять себя в руки, чтобы не дать слезам радости вырваться на волю. Прошла долгая пауза, прежде чем она успокоилась и разжала объятия вокруг талии волшебницы. Потом она повернулась в сторону Йому и опустилась, легким движением тела прекращая тесный контакт с собственным телом. Сердце еще сильно стучало в груди —прошло так много времени, прежде чем она чувствовала, что сделала значимое достижение. Такой радостью хотелось делиться со всеми и нужно было теперь позаботиться о Йому. Она решила, что подскажет ей сейчас что лучше будет сделать дальше.
— Давай мы займемся бинтом и продолжим обучение первой помощи. Нам понадобятся ножницы и немного сил, чтобы перерезать бинт, влажный от воды. Я думаю, что это будет несложно тебе сделать, но позволь мне в первый раз указать правильный вектор движения. Хорошо, любимая?
Она наклонилась и чмокнула Йому прямо в центр милого носика. Тот не просто показался, а и почувствовался ей холоднее обычного.
— Неужели тут прохладно? Или у неё другая температура сейчас, потому что она наполовину призрак? Хмм, мне определенно стоит хорошенько изучить все её особенности. — решила лунянка она про себя.
— Ююко, любимая, я доверяю выбор прически на твой выбор! В идеале было бы неплохо заплести их и сделать что-то похожее на тюрбан из полотенца, когда голова сохнет после ванны. Но это просто мои пожелания — ты можешь с ними сделать все, что пожелаешь. Если тебе понадобиться подсказка или помощь - обращайся. Я не буду двигаться и как-то тебе мешать.
После вымолвленного обещания, Эйрин расслабилась и посвятила несколько мгновений ни о чем не думая. В последний момент она даже собралась предложить идею дать волосам просто высохнуть, но прикусила себе язык, чтобы не выпалить случайно глупость. Сейчас нужно просто подождать и позволить делам самим принять необходимый поворот.
— Ты принесла ножницы? Умничка, — похвалила членодева свою юную протеже. Она бережно направила лезвие параллельно своей ноге так, чтобы у хранительницы оставался доступ к двум ушкам. Через каждое из них легко просовывались палец или два.
— Самое главное — вставить инструмент концом так, чтобы он проходил между бинтом и кожей твоего пациента. Важно сделать это так, чтобы острый конец не поцарапала кожу, но сделать это удается порой не всегда. Если ты меняешь повязку и собираешься сделать новую, то ничего страшного не будет, если немного повредить кожаный покров. В данном случае нам стоит проявить минимальную осторожность, потому что есть маленький риск подцепить швы. Я думаю, что шанс на успех в данной ситуации составляют приблизительно 95 процентов.
Неожиданно она вытащила ножницы. Медленно взяв инструмент за лезвие, она протянула его ушками вперед в сторону мечницы.
— Хочешь попробовать прицелиться перед тем, как начать резать бинт? Я уверена, что у тебя все получится!
Лежащие на плоском и одновременно мягком животе пальцы напряглись. Их одновременное усилие будто просило целительницу шагнуть назад. Ближе в объятье. Хотя ближе уже казалось невозможным. Невозможным, когда щека лежала на спине, впитывая тепло, любое движение кожей.
Напряжение медленно сменила расслабленность. Плавный отлив, оставляющий за собой возможность прочувствовать фактуру ткани и того, что скрыто за ней. Исходящего тепла, уступчивой нажатиям плоти.
Хранительница улыбнулась. Расслабленная усмешка естественной вуалью накрыла лицо, расцветая вместе со вздохом, которому суждено принести облегчение и лёгкую, стекающую наэлектризованными ручейками дрожь. Дрожь вызванную близостью перешагнувшей рамки формальности. Исходящий от тела аромат, тепло — уникальный микс, который впитывается самой основой чистого восприятия.
— Я говорила лишь о выборе платья, — щека продолжала лежать на спине, используя теплую поверхность тела, будто перину. — Возможность выбирать порой смущает меня больше, чем хотелось.
Потеревшись напоследок щекой, она повернула голову, нежно касаясь спины целительницы сквозь ткань, пытаясь передать нежность приглушенного материей поцелуя. Отстранившись, она хихикнула и лёгкими шагами нырнула назад, подплывая к тумбочке, на которой хранились небольшие металлические ножницы, с украшенной вязью рукоятью. Передав их целительнице, она кивнула, ожидая распоряжения куда более опытной наставницы.
— Я думала, будет лучше, если ты присядешь, любимая. Но я постараюсь!
Вытянутая рука нежно мазнула пальцами запястье высокой девушки, опускаясь к ждущему ушками вниз инструменту. Нежно подхватив который, хранительница опустилась на колени.
Опустив голову набок, она сосредоточила внимание на забинтованной ноге, уделяя необходимое внимание перед ответственной процедурой. Даже простая возможность осмотреться, сосредоточиться дарили вполне ощутимы бонус к успеху в работе. Или так она считала.
Наконец, решившись, хранительница аккуратно поднесла лезвие к ноге. Выбрав точку сбоку, чтобы наверняка не зацепить шов, о чём предупреждала её наставница и выше, чтобы поднырнуть под плотно прилегающую даже после впитавшейся влаги материю, она с предельной осторожностью плашмя прижала металл ножниц к нежной коже.
— Я буду аккуратно, но если ты ощутишь какой-то дискомфорт, сразу предупреди меня, пожалуйста!
Небольшое усилие, в котором аккуратность сочеталась с точностью, сомкнула пальцы ножниц, прорезавшиеся с лёгким хрустом бинта первый слой медицинской ткани.
— Уже предвкушаю, — негромко хихикнула Ююко, чуть отстраняя голову в желании осмотреть любимую ещё раз.
Довольная результатом, она широко улыбаясь подалась вперёд, смыкая руки за спиной возлюбленной. Мягкий и в то же время упругий толчок от массивных, прижатых взаимным давлением грудей — преодолев соблазнительно покачивавшуюся преграду выразительно алые губы розоволоски коснулись губ девушки.
Просительно нажав, она задержалась, давая любимой взять инициативу, а после приоткрыла губы в приглашении язычка лучницы.
— Мгм поможем немного им высохнуть, — улыбнулась она Эйрин, когда руки девушки выпустили её из объятий.
Шагнув назад, она осмотрелась. Не такое большое, как банное, но всё ещё достаточное для задумки полотенце нежного розового оттенка накрыло предплечье, вспорхнув с металлической подставки, а после несколько шагов навстречу вернули её к возлюбленной, объясняющей сейчас хранительнице её задачу.
— Осторожно и аккуратно, — улыбнулась она, нежно прижимаясь к спине Эйрин мягко подтолкнувшими девушку грудями.
Небольшая пауза за которую она привстала на носочки окончилась нежным поцелуем ушка, в которое приоткрывшиеся губы поспешили шепнуть: "Я тебя люблю".
А после, довольная происходящим, Ююко нырнула обратно на пятки, чтобы приподняв руки с раскрытым полотенцем не начать кутать пышную гриву лучницы в ткань, желая не причинить случайного дискомфорта.
— Ох, прости, Йому — Эйрин смутилась, неверно восприняв мысль беловолосой хранительцы, —Честно говоря, я понимаю твою проблему. Эти шкафы хранят столько одежды, что тяжело сделать правильный выбор. Хочется примерить одно, второе, третье. А иногда — сделать выбор в пользу вкусовых предпочтений кого-либо близкой. Я поделюсь с тобой советом, который я приняла, как только вы впервые показали мне свою богатую коллекцию.
Ножнички, заботливо переданные Эйрин, ненадолго задержались в её руках. Металл, из которого они были изготовлены, и остроту лезвия она сочла удовлетворительными для показательного урока. Целительница вернула их Йому и ненадолго взглянула на острые концы. Она могла четко и ясно наблюдать саму себя в отражении.
— Доверься своей интуиции. И Ююко тоже, если она захочет привнести некоторые изменения. Правда, любимая?
Небольшой толчок был ответом со стороны волшебницы. Был ли? Врачевательница повернула голову навстречу приятному, освежающему дыханию, пахнущему весной. Наклонив голову, она неожиданно встретила поцелуй снизу вверх и на короткий момент удивилась. Но затем расслабилась - этот новый опыт мог принести кое-что полезное. Будучи выше, Эйрин взяла инициативу и легко язык проникла в рот любимой, чтобы обменяться языковой лаской. Руки вытянулись навстречу, притягивая ту поближе к её телу. Забыв обо всем на свете, она позволила себе насладиться поцелуем и приятным, щекочущим и эротическим чувство, от которого затрепетало в груди.
— Изголодалась, родная? — поинтересовалась она, как только соединяющая их нитка распалась. Ненадолго ей стало жарко в собственном кимоно. Залитая теплом и румянцем, она вернулась к обучению Йому и, взглянув вниз, поспешила объяснить свое решение:
— Ты полностью права — такую операцию лучше провести сидя. Но есть одно "но" — в сидячем положении мне будет хуже виден угол, под которым ты входишь под бинт. Поэтому мы попробуем сделать это, пока я стою. Ладно?
Эйрин вздохнула, расслабилась, позволила холодному металлу коснуться её кожи. Мягкая, податливая, после омовения она не могла оказать большого сопротивления. Под бинтом стало невероятно туго — но это и ожидалось после вторжения лезвия. Резать пришлось в необычных условиях — бинт был влажным и резать пришлось большую площадь сразу.
— Конечно, Йому. Я думаю, что ты выбрала удачную позицию. Представь, что перед тобой не бинт, а большая, пахучая пицца. Режь его без всякого сомнения!
Эйрин глубоко выдохнула — тесная хватка вокруг её ноги перестала давить на конечность. Снизу вверх она распадалась и через несколько секунд и вовсе упала на её голую голень. Она почувствовала себя очень свободной, не скованной никакими преградами — но дело нужно было завершить до конца.
— Ум-ни-чка! — добавила членодева и довольно хлопнула в ладоши. Часть кожи, которую скрывал бинт, сильно выделалась на фоне остальной части ноги. Могло создаться впечатление, словно лунянка успела загореть во всех местах, кроме того, где было ранение. Но Эйрин, похоже, не сильно переживала неожиданному контрасту — её внимание было уделено черной полоске шва.
— Теперь шов. Похоже, что он готов к удалению, но к удалению не готова, к сожалению, я. Мне нужны пинцет и что-то обеззараживающее. Принеси мне их, пожалуйста.
Теперь, когда Йому ненадолго отвлеклась на новую задачу, наступил удобный момент, когда Ююко смогла поработать и отвлечь её внимание. Волосы неожиданно скрутило в водоворот - тяжесть воды куда-то пропала, а голове стало мягко и тепло. Ворсистое полотенце стало окружать голову, избавляло от тяжести косы. Еще несколько движений - и грива словно исчезла, оставив Эйрин с несколькими длинными локонами, которые взглядывали из под ткани.
— Я тебя тоже люблю, — ответила лунянка, повернув голову в сторону теплых губ. Ответила громче, потому что Йому уже была поблизости. Не ограничиваясь одним признанием, она добавила:
— И я тоже тебя люблю, Йому. Какая ты находчивая! — Она протянула руку и взяла инструменты. Пришло время ей орудовать ими — но теперь она не стеснялась показать свое мастерство.
— Начнем же операцию.
Вначале врачевательница пинцетом немного оттянула шовную нить с узлом. Оттянула и замерла, неспособна сделать то, чего требовала процедура. Пауза прервалась так же быстро, как и возникла.
— Йому, ножницы, пожалуйста, — доктор совсем забыла про третье составляющее.
Затем под неё Эйрин подвела режущий край ножниц. После перерезания нити она извлекла шов из кожи так, чтобы в мягких тканях ноги не осталось фрагментов. Просто и легко — теперь к бинту добавилось несколько частей когда-то целой нити.
— Вот и все, — девушка задумчиво подергала ножкой, проверяя результат собственного исцеления. Теперь её почти ничего не беспокоило кроме временного зуда в месте наложения бинта, которая взрослая эксперт должна была спокойно перетерпеть, — Кажется, ваша звездочка готова ко всему и немного больше!
Она хихикнула и наклонилась вниз, чтобы сравняться ростом с Йому. Наклонив голову немного в сторону, доктор решила разнообразить меню и подарила ей несколько мелких, но полных любви поцелуев. Сначала в один уголок губ, потом во второй, а затем - несколько прямо в центр. Ладони легли на плечи — неприлично близко к изящной ткани, оттенок которой необычно гармонировал с волосами Йому.
— Может быть, теперь я могу вам помочь? Я думаю, что могу. Но я не знаю, с чего же начать и я нуждаюсь в вашей подсказке…
Чуть скруглённые, но всё ещё острые края ножниц замерли, будто нацеливаясь, примеряясь к следующему шагу, готовясь совершить его с аккуратной точностью.
Не видя их плоских, холодных металлических пластин, хранительница примерилась достаточно, чтобы следующее движение, аккуратный шаг, с хрустом разрезаемой материи раскрыли больше влажной, обвившей стройную ногу материи.
— Я поняла, любимая, — подняв глаза, хранительница нежно улыбнулась, глядя на Эйрин снизу вверх. Разница в росте не мешала цепкому взгляду отыскать лицо возлюбленной, а пауза давала возможность направить её в случае ошибки. — Будет лучше, если ты действительно направишь меня. Я постараюсь!
Выждав ещё миг, пальцы вздрогнули, передавая нажим ушкам инструмента. Знакомый шорох вновь коснулся слуха, но на этот раз хранительница решила не останавливаться пока бинт не окажется раскрытым на полу...или любимая не окрикнет её поправляющим наставлением.
Несколько движений, одинаково аккуратных как и неспешных позволили наконец увидеть кожу лучницы, как и блестящие края ножниц, а ещё черед некоторое время ставший ненужным бинт упал на пол, открывая вид на голень девушки.
— Кажется, справилась? — вновь подняв глаза к Эйрин спросила она.
Отшатнувшись, хранительница медленно поднялась на ноги, подбирая ножницы и ставшие ненужными остатки бинта.
— Только это? — переспросила она, слушая наставления возлюбленной.
Вряд-ли Эйрин могла что-то забыть или не учесть, но быть может просто постесняться попросить что-то не напрямую связанное с операцией!
Развернувшись, хранительница резво зацокала по полу, чтобы через пару минут вернуться с небольшим деревянным подносом, где расположился небольшой приземистый пузырёк и пинцет с тонкими усиками.
— Вот, пожалуйста. Я понаблюдаю, если ты не против? И если нужно что-то ещё, пожалуйста, дай знать, — кивнув, хранительница стала неподалёку, готовая помочь любимой с чем бы не понадобилось.
— Надеюсь, это не очень больно? — участливо спросила она, делая мелкий шаг навстречу. — Вот спирт и небольшой кусочек ваты, если нужно.
Вытянув поднос, она предложила его ассортимент любимой, а когда та приняла решение убрала его на столик, подходя ближе.
Решение оказалось вознаграждено поцелуями, от которых в груди затрепетало, а глаза застлала влага.
Потянувшись руками навстречу, Йому нежно коснулась щек любимой и, привстав на носочки, ласково коснулась поцелуем в ответ.
— Я тебя тоже очень люблю, Эйри! — улыбнулась она, нежно гладя щеку девушки.
Когда же та выпрямилась, хранительница старалась держаться рядом и с любопытством опустила голову набок, разглядывая голень.
— Я счастлива это слышать, — просияла она, слыша оценку самочувствия. — Подсказке? Это ты можешь дать нам подсказку, любимая! Хочешь отправиться за стеклом? Или?
— Изменения? — откинув голову назад, Ююко осмотрела выбранное хранительницей платье. Нетипичный оттенок тёмного ярко контрастировал с бледной кожей в открытых участках. — Выбор это выбор, я не хочу вмешиваться.
Она усмехнулась, отшагивая назад, чтобы перевести взгляд на обернутое вокруг головы полотенце, впитывающее влагу. Не самое приятное чувство, по её опыту, но если достаточно тепло, оно становится слабее. И в любом случае, это могло ускорить подготовку причёски любимой.
— Уж постарайся, у тебя всё получится, — ободряюще улыбнувшись хранительнице, розоволоска решила просто ждать не понадобится ли любимым какая-то помощь.
В конечном итоге, хранительница не разочаровала их обеих. Края ножниц танцевали легко и потерявшая свою необходимость ткань спала с ноги лунарианки сброшенным платьем, соскользнув лоскутками материи на пол.
Следующим последовал шов, который, как казалось розоволоске, требовал куда больше внимания и аккуратного обращения, нежели ткань. Когда и это препятствие оказалось пройдено, она, услыхав ободряющие слова любимой, шагнула ближе, вытягивая руки навстречу.
— Я знала, что всё получится! — поднырнув ближе, она потёрлась щекой о щёку охотницы.
Ладони нежно легли на тело Эйрин, окутывая девушку объятиями, нежно коснувшимися живота и бедра.
— Всё и даже больше? Как насчёт причёски?
Быстрое движение. Мягкость губ коснулась изящной шеи девушки ласковым, немного влажным поцелуем, задержавшимся на коже в несколько секундной паузе, чтобы затем отпрянуть, когда Ююко заступила за спину возлюбленной, намереваясь разобраться с полотенцем.
— Стекло, зелье, путешествие за луком — у нас довольно много занятий, любовь моя. А остальное мы увидим, ведь излечение твоей ножки — более чем повод для праздника. Наклони головку и, если хочешь, присядь.
Приподняв руки, розоволоска принялась распутывать мягкие облака полотенца, готовясь вскоре сменить их расческой, что вернет волосам любимо привычный шикарный вид.
Эйрин внимательно выслушала предложения, сделанные любимыми относительно дальнейших действий. Лунянка встала на ноги после того, как расцеловала Йому, похлопала себя по бокам, проверила, нет ли в ее кимоно карманов. Ничего не было.
— Ну что же, я вас услышала. Давайте начнем тогда с причёски.
Она тихо охнула, чувствуя, как ткань касается лица. Густой волной рассыпались из-под полотенца длинные кудри с белоснежным отливом. Доктор подождала, пока глаза снова смогут что-то видеть, сделала несколько шагов назад и нашла на ощупь что-то мягкое, куда можно было присесть. Эйрин заняла место поудобнее, проводила взглядом розоволоску и очень скоро ощутила, как зубчики расчески приводят волосы в порядок. Локоны доктора почти высохли - немного свежего воздуха было достаточно, чтобы закончить дело.
— Спасибо за то, что принесла спирт, Йому — Эйрин поправила локон волос, спавший ей на глаза. После небольшой паузы она вновь посмотрела на Йому и продолжила, — Подай мне его, пожалуйста. И вату тоже.
Пока принцесса расчёсывала волны её длинных волос, на которые попадали от окна рядом лучи солнечного света, Эйрин приподняла ногу, которую необходимо было обработать. Там, где был ранее шов, теперь находилась тонкая, как нить, красная полоска. Эйрин выставила руки перед собой, не двигая голову. Мешать розоволоске она не хотела случайным движением головы. Как только вата намокла в растворе алкоголя, девушка приподняла ногу. Влажные пальцы стали проходить вдоль красной линии сверху вниз и снизу вверх несколько раз. Потом Эйрин поднесла вату поближе к лицу, осмотрела предмет. Несмотря на то, что на больном месте больно щипало, никаких капель крови она не обнаружила.
— Любую рану, — Эйрин сморщила лицо в легком оттенке боли — щипать стало сильнее обычного. Временная боль, но очень колючая, — необходимо дезинфицировать. Но чтобы ран не было, необходимо приготовиться к работе своевременно. Для работы со стеклом можно использовать тонкие перчатки, чтобы предотвратить возможность порезаться, но нужно быть очень осторожной. Обычно я использую старомодный метод — беру бинт и обматываю ими кисть руки, включая пальцы. Кожа не такая чувствительная, зато опасность порезаться куда меньше!
Она сдержала собственную гордость и желание продемонстрировать как она плетет что-то похожее на перчатки — ведь после использования бинта в таких целях он считался уже не пригодным для обычного лечения. Умелая доктор могла себе позволить порой и не такие эксперименты!
— Похоже, наша любимая закончила, — решила Эйрин, не чувствуя, как зубцы расчески "кусают" за волосы. Она медленно обернулась назад, мягко улыбнулась принцессе. На шее еще горел след от поцелуя — и членодева легким движением потянула расческу на себя. При помощи небольшого усилия она "похитила" предмет ухода за волосами себе.
— Теперь моя очередь причесывать! Может я не такой большой эксперт, как наша Ююко, но я не позволю себе одной оставаться самой красивой.
После смелого заявления она встала с места, сделала несколько уверенных шагов в сторону хранительницы и решила причесать её. У неё был небольшой опыт работы с короткими волосами и глубоко в душе она верила, что Йому справится лучше с тем, чтобы вернуть розоволоске её особые кудряшки после того, как волосы естественным способом могли разгладиться.
— Ты можешь причесать Ююко, как только я закончу, если хочешь, — решила она озвучить свою идею, работая над прической. С волосами садовницы работать было легко и почти непринужденно и Эйрин снова невольно задумалась над тем, чтобы попробовать изменить свою прическу. По крайней мере, если любимые будут не против — в этих стенах её никто посторонняя не увидит в новом стиле! Или почти никто не увидит?
Небольшой уход за волосами ей даже понравился. Как только Йому снова стала похоже на юную леди, Эйрин приготовилась передать расческу дальше.
Хранительница нежно улыбнулась. Тонкие губы растянулись, уголки рта медленно приподнялись, придавая лицу одновременно расслабленное и удовлетворённое выражение.
Она не спешила. Просьба целительницы передать приземистый, будто сплюснутый сверху флакон спирта, была очевидна и более чем разумна, хотя садовница почему-то ждала иного распоряжения. Она верила, что любимая скажет обработать место, вокруг которого плясал ловкий, словно летняя стрекоза пинцет, именно ей, полностью отдавшись рукам Ююко, умело орудующей расческой, делившей снежное поле волос аккуратными бороздами.
Она не стала спорить, понимая, что Эйрин куда более опытна в этих делах. К тому же, сосредоточенность и личное внимание дадут возможность отвлечься от покусывающего горячими крошками приветствия смоченной ваты.
— У нас есть перчатки, — произнесла она, складывая освободившиеся руки под грудью. Предплечье легло на предплечье, будто обещая крепкую поддержку, а пальцы нежно поглаживали бледную кожу ближе к изгибу локтя. — Не такие красивые, может быть. Но...
Она пожала плечами. Движение, выдающее некоторую долю сомнений — с чего она решила, что Эйрин будет удобнее именно в них? Ведь ей и самой было известно, что привычка, умение обращаться с вещью, значат не меньше её изначального удобства.
— Я их использую в саду, — продолжила она, подавшись немного вперёд, увлеченная близкой темой. — Конечно ограничивают пальчики, зато крепкие. Но если тебе удобнее в чем-то другом...И кстати!
Немного вскинув голову, она взглянула на возлюбленных.
— Мы не решили, где возьмём стекло. Раз наша любимая скинула бинт, можно попробовать хмм устроить небольшое представление с флаконами или просто использовать ступку и пустые флаконы...
Размышления завели к тому, что хранительница сперва и не заметила, что расческа перестала порхать в руках Ююко, а после и вовсе сменила владелицу. Оглядев результат, она кивнула.
— Теперь наша любимая — самая красивая звездочка!
Сложив руки за спиной, Йому приподняла голову, весело улыбнувшись. Наклонившись вперёд, становясь таким образом ближе к подошедшей Эйрин, она закрыла глаза, доверчиво подставляясь под руки и скруглённые шпильки расчески.
— Хорошо! — согласилась она с предложением.
Все девушки выполнили свою часть и она не станет исключением!
Подставляясь под касания щетки, хранительница на этот раз блаженно зажмурилась, чувствуя гладящие касания, абсолютно не цепляющие успевшие просохнуть волосы.
— Можно хоть сейчас отправиться на приём! — хихикнула она, наклоняясь набок и заглядывая в зеркало, улавливая образ зазеркального двойника.
Повернувшись к Эйрин, она в пару небольших шажков подплыла к любимой и вытянув руки, уложила их на талию, привставая на носочки. Нежный поцелуй коснулся подбородка, будто проверяя реакцию, а затем и уст, прижимаясь к ним нежным воздушным поцелуем.
Продолжая полное любви касание, она скользнула пальцами ниже, ведя вдоль длинной стройной ноги лунарианки, добираясь к запястью, гладя которое, она спустилась к пальцам, подхватывая красивый гребень расчески.
— Пора украсить и тебя, — хихикнула она, ныряя к Ююко.
Желая компенсировать пускай и небольшую, но разницу в росте, хранительница мягко взяла ладонь розоволоски, ведя её к ближайшему пуфу, чей невысокий цилиндр вполне подходил её задумке.
Держа расчёску, она коснулась плеч девушки, массируя их кончиками пальцев, предлагая расслабиться, довериться задумке. Легкий нажим, предложение откинуться назад, расслабить спину, оперевшись на неё и наконец аккуратные движения, придающие локонам их обычный вид задорных пружинок.
— Я постараюсь, очень постараюсь быть аккуратнее, любовь моя, — Ююко мягко улыбнулась, не думая увидит ли Эйрин выражение её лица.
Несколько мгновений прошли в ожидании. Ожидании того, что Эйрин сядет поудобнее, выпрямив спину и слегка откинув голову позволит шикарной гриве платины упасть назад, избавляясь от обода полотенца.
— В конце концов, я это уже делала, — певуче произнесла Ююко.
Левая ладонь, вытянутые пальцы, полусогнутая рука — нежное прикосновение погладило спину девушки, взбираясь снизу вверх вкрадчивым движением подушечек.
— Всегда нравилось это чувство свежести, — расслабленно, с ноткой мечтательности проговорила Ююко. — Когда только выходишь из источника или даже ванной.
"Остановившись между лопаток, раскрытая ладонь прильнула к светлой поверхности кимоно, будто пытающаяся согреть тело за ним заплатка.
Обождав секунду, пальцы пробежались вверх, а после, оттолкнувшись от трамплина спины, нежно легли на волосы, разделяя их на зоны — горизонт, который необходимо пройти скруглённым зубчикам гребня.
— Теперь нам ничто не помешает осуществить, что бы мы не задумали, — произнесла она, медленно и аккуратно разделяя волосы аккуратными бороздами. — И снадобье это только первый шажок, да?
Спустя время, гребень оторвался от разглаженной аккуратно уложенной прически, которую розоволоска про себя решила украсить пышным бантом, пока ловкие пальцы ловко плели тугие звенья толстой шикарной косы.
Закончив, она наклонилась, касаясь макушки возлюбленной губами и задержавшись прикрыла глаза, вдыхая опьяняющий аромат любимой.
— Ты способна пробудить аппетит когда угодно, — улыбнулась она, чуть приподнимая голову. Теплый, пахнущий вишней воздух коснулся прядей. — Ну хорошо, сейчас нам следует сосредоточиться на более важном, чем моё пристрастие. На твоей ножке.
Отшагнув, она выждала, пока Эйрин не окончит обрабатывать кожу кусающим снадобьем, а после, идя за хранительницей, уселась на пуф.
— Я думаю, что вопрос, какое стекло и как готовить зелье решит наша возлюбленная. Она знает куда больше нашего, — взглянув на целительницу, Ююко тепло улыбнулась.*
Тип: Мультиплеер.
Жанр: Повседневность, детектив, эксплоринг.
Сеттинг: Тохо.
Кладовка с полезностями: https://docs.google.com/document/d/1TNMZWb0oYO8SYITTk9wViPZu-sD4Rq5Upp6ZEssVW3c/edit?usp=sharing
Где-то далеко, скрытые от глаз посторонних магическим барьером, лежат земли Генсокё. Дух времени, столь спешный за его пределами, здесь почти совсем не ощущается, вкрапляясь лишь небольшими мазками, никак не меняющими традиционного уклада, полного оживших мифов и легенд. Однако, вовсе не значит, что здесь ничего не происходит. Множество легенд, тайн и загадок, поддерживаемых суеверием и страхом, породили действительно манящие вещи и события. Что ждут тех, кто достаточно смел, дабы к ним прикоснуться.
Вопросы относительно игры, а также пожелания, пожалуйста, адресуйте в дискуссионный тред. Многое описано по ссылкам в кладовке.
Текущий дискуссионный тред: