БОЖЕ ЭТО ТАААААК ТАЛАНТЛИИВО!!!
МОИ ГЛАЗА!
Я НЕ СМОГУ УВИДЕТЬ НИЧЕГО БОЛЕЕ ТАЛАНТЛИВОГО В ЖИЗНИ!
спасибо, от местных любителей остросюжетной фантастики я ждал именно такое мнение.
>огни зажглись вдоль улиц, тротуаров, освещая непрерывные потоки снега.
Короче, смотри. Нельзя использовать деепричастие в страдательных предложениях(Огни зажглись). http://www.licey.net/russian/culture/3_6 - см. пункт номер три
Это можно решить, заменив пассивную конструкцию на активную, но мне это пока не дается. "Фонари зажгли" - уже левая рифма, а я еще не начал. "Огни озарили улицы и тротуары, осветив потоки снега" - тоже спорно, тавтология. Короче, я бы вообще деепричастие убрал. "Огни зажглись вдоль улиц, осветили непрерывные потоки снега". Но тут уже претензии к фонетике присутствуют.
Дальше пока не читал. Хех. Просто увидел в первом предложении неблагозвучие и потом искал источник, рылся в справочниках почти час. Представляешь, ты написал предложение, а мне потом час рыться в справочниках, вместо того, чтобы мирно валятся в кровати. Ладно, завтра дочитаю, а сейчас уже и спать пора.
Меня всегда привлекала тайна первого предложения. Почему там у каждого второго затаилась неприличная ошибка? Может, хотим показать себя, а в итоге показываем себя с потрохами?
Короче, смотри. Нельзя использовать деепричастие в страдательных предложениях(Огни зажглись). http://www.licey.net/russian/culture/3_6 - см. пункт номер три
Это можно решить, заменив пассивную конструкцию на активную, но мне это пока не дается. "Фонари зажгли" - уже левая рифма, а я еще не начал. "Огни озарили улицы и тротуары, осветив потоки снега" - тоже спорно, тавтология. Короче, я бы вообще деепричастие убрал. "Огни зажглись вдоль улиц, осветили непрерывные потоки снега". Но тут уже претензии к фонетике присутствуют.
Дальше пока не читал. Хех. Просто увидел в первом предложении неблагозвучие и потом искал источник, рылся в справочниках почти час. Представляешь, ты написал предложение, а мне потом час рыться в справочниках, вместо того, чтобы мирно валятся в кровати. Ладно, завтра дочитаю, а сейчас уже и спать пора.
Меня всегда привлекала тайна первого предложения. Почему там у каждого второго затаилась неприличная ошибка? Может, хотим показать себя, а в итоге показываем себя с потрохами?
И всё бы верно, но для случая «Огни были зажжены». А «зажглись» — активный глагол.
В данном случае активный.
> Глаголы с возвратной частицей -ся делятся на несколько групп.
> Глаголы несовершенного вида со страдательным значением (ср.: Эксперимент проводится учеными; Памятник охраняется государством).
Ну и напоследок: во-первых, «улиц, тротуаров» убивает ритмику. Да и в целом бессмысленное уточнение. Можно улицы убрать вообще. Во-вторых, не «освещая», а «осветив», чтобы вид глагола и деепричастия совпадал.
Вау, здорово, на издаче есть адекватные люди, хорошо, я попытаюсь освоить то, что ты написал выше.
Жаль, что ты не добрался до "свернула в лева", я бы хотел посмотреть на твою реакцию.
Да, извиняй. Ты прав. Но все же что-то не так. Откуда твои сноски? Я бы почитал. Не могу разобраться. "Огни зажигались "- тоже действительный залог?
И, друг , я это откуда зеленка? Я просто не могу врубиться.
Про ритмику тоже заметил. Это ты точно сказал. А расскажи поточнее про согласование форм глагола и деепричастия. Важно, чтобы они были одного времени? Я просто тоже думал про это написать, но подтверждения своим догадкам не нашел.
Или только вид, мол, оба были совершенными.
да я знаю, что я безграмотный уебан. и вообще, лох и чмо. Я ЗАПРЕЩАЮ ВАМ ЧИТАТЬ, Я ПЕРЕДУМАЛ. мОЧА СНОСИ ЭТУ ХУЙНЮ, ЭТО ОП.
> тоже действительный залог
Ну вот смотри.
> В вечернем небе зажигались огни звёзд.
и
> Огонь революции неустанно разжигался пролетариатом.
Видишь разницу? В первом случае «огни» — субъект, во втором [огонь] — объект, а субъект — «пролетариат».
> Важно, чтобы они были одного времени?
Крайне желательно.
Ну, я тоже попробую. Чем чёрт не шутит.
Профессиональный музыкант.
Город погрузился во тьму. Вдоль улиц и тротуаров зажглись огни, но они помутнели в непрерывных потоках снега.
Я прошёлся по набережной и направился к остановке через сквер. Сделал, правда, перед этим небольшой кружок по улице Карла Маркса.
В моём горле тогда засела мокрота, а в носу окопалась слизь с соплями. Они требовали от меня высморкаться в платок, находившийся глубоко в кармане. На плечах и голове скопился снег, будто я памятник Ленину в этом сквере. А может и вполне самостоятельный монумент: "Памятник Дурному Настроению". Надо было отряхнуться.
Свет фонарей на столбах едва пробивался сквозь ночь и крупные хлопья снега, очерчивая желтизной голые деревья. Казалось, что на стволах и ветках лежит скисший творог.
С самого конца аллеи, на меня шёл вытянутый чёрный овал. Человеческий силуэт. Шатался, как камешек бутылке, которую держит за горлышко старый пьяница. Метался из стороны в сторону и не знал что ему делать: свалиться, наконец, за обочину или дальше переть напролом.
Силуэт приближался ко мне и постепенно обрёл голос — очень грубый, прокуренный. Потом он превратился в женщину.
—Мужчина-а-а! Пожалуйста-а-а-а, — взвыла она. — Закурить есть? Дашь сигарету, а?
В кармане вместо пачки с бумажными платочками я выбрал пачку сигарет. Внутри была всего одна, последняя.
—Последняя? Плохая примета, последнюю брать, — сказала она и икнула. —Вдруг убьёшь меня сейчас, или изнасилуешь? Может ты маньяк? А? А мне всё равно! Давай сигарету. Жига есть?
Я вдохнул перегар и поддался её безудержному фатализму. Расстался со своей последней сигаретой. Рукой в кармане я снова миновал платочки и достал зажигалку.
Разжалобила она меня, что ли.
Тусклый огонёк зажигалки осветил на секунду её лицо. Опухшее, томлёное годами в суете. Вьетнамская курточка на ней вся была в прорехах, из которых торчал поролон. Не могла одежда сдержать тучное тело хозяйки.
Женщина пококетничала с сигаретой и выпустила тонкую струю дыма из правой ноздри.
—Знаешь, кто я? — спросила она.
—Нет. Кто ты? — спросил я в ответ.
—Я — пры... профессиональный музыкант. И алкоголик. Стаж семь лет. Пальцы видишь какие? А? Гнесинка!
Она ткнула меня одним из этих пальцев, обошла и направилась дальше прежней поступью.
Я огляделся и смотрел ей вслед. В голове тут же сплёлся ворох из образов музыкальных инструментов, аудиторий учебных заведений и воспоминаний о спившихся родственниках.
Вдруг захотелось курить, но сигареты кончились.
Зато наконец высморкался.
Профессиональный музыкант.
Город погрузился во тьму. Вдоль улиц и тротуаров зажглись огни, но они помутнели в непрерывных потоках снега.
Я прошёлся по набережной и направился к остановке через сквер. Сделал, правда, перед этим небольшой кружок по улице Карла Маркса.
В моём горле тогда засела мокрота, а в носу окопалась слизь с соплями. Они требовали от меня высморкаться в платок, находившийся глубоко в кармане. На плечах и голове скопился снег, будто я памятник Ленину в этом сквере. А может и вполне самостоятельный монумент: "Памятник Дурному Настроению". Надо было отряхнуться.
Свет фонарей на столбах едва пробивался сквозь ночь и крупные хлопья снега, очерчивая желтизной голые деревья. Казалось, что на стволах и ветках лежит скисший творог.
С самого конца аллеи, на меня шёл вытянутый чёрный овал. Человеческий силуэт. Шатался, как камешек бутылке, которую держит за горлышко старый пьяница. Метался из стороны в сторону и не знал что ему делать: свалиться, наконец, за обочину или дальше переть напролом.
Силуэт приближался ко мне и постепенно обрёл голос — очень грубый, прокуренный. Потом он превратился в женщину.
—Мужчина-а-а! Пожалуйста-а-а-а, — взвыла она. — Закурить есть? Дашь сигарету, а?
В кармане вместо пачки с бумажными платочками я выбрал пачку сигарет. Внутри была всего одна, последняя.
—Последняя? Плохая примета, последнюю брать, — сказала она и икнула. —Вдруг убьёшь меня сейчас, или изнасилуешь? Может ты маньяк? А? А мне всё равно! Давай сигарету. Жига есть?
Я вдохнул перегар и поддался её безудержному фатализму. Расстался со своей последней сигаретой. Рукой в кармане я снова миновал платочки и достал зажигалку.
Разжалобила она меня, что ли.
Тусклый огонёк зажигалки осветил на секунду её лицо. Опухшее, томлёное годами в суете. Вьетнамская курточка на ней вся была в прорехах, из которых торчал поролон. Не могла одежда сдержать тучное тело хозяйки.
Женщина пококетничала с сигаретой и выпустила тонкую струю дыма из правой ноздри.
—Знаешь, кто я? — спросила она.
—Нет. Кто ты? — спросил я в ответ.
—Я — пры... профессиональный музыкант. И алкоголик. Стаж семь лет. Пальцы видишь какие? А? Гнесинка!
Она ткнула меня одним из этих пальцев, обошла и направилась дальше прежней поступью.
Я огляделся и смотрел ей вслед. В голове тут же сплёлся ворох из образов музыкальных инструментов, аудиторий учебных заведений и воспоминаний о спившихся родственниках.
Вдруг захотелось курить, но сигареты кончились.
Зато наконец высморкался.
> Город погрузился во тьму.
Заезженно, КМК.
> Вдоль улиц и тротуаров зажглись огни
> Я прошёлся по набережной
> направился к остановке через сквер
У тебя по тексту многовато глаголов с возвратным суффиксом.
> в непрерывных потоках снега
Не нравится мне этот непрерывный поток. Некрасиво, и ассоциации не те навевает.
> В моём горле засела мокрота
Не нужно.
> в носу окопалась слизь с соплями
Фу.
> Они требовали от меня высморкаться в платок, находившийся глубоко в кармане.
Это предложение — верх безвкусицы.
> На плечах и голове скопился снег, будто я памятник Ленину в этом сквере.
Чушь. На этом моменте понял, что текст пародиен, и перестал читать.
>потоках снега
"Поток" воспринимается, как что-то непрерывное. Не очень корректное выражение.
>соплями/кармане
Появляется ненужная рифма.
>камешек в бутылке
Что у ОПа, что тут не понимаю этого сравнения. Я знаю, что он может отскакивать, прыгать в бутылке, но шататься... Если камешек засунуть в бутылку и покачивать, то да, он будет шататься, только зачем так делать? В жизни такое "случайно" не встречается, в итоге теряется выразительность. Старый пьяница тут тоже зачем, еще больше добавляет специфичности и особенности такому случаю, еще больше губит выразительность. В следующем предложении появляется "метался", это уже вполне нормально, но "метающийся силуэт" это комично и пьяные шатаются скорее, а мечутся больные, ужаленные.
>постепенно обрел голос
Невыразительно.
>Потом он превратился в женщину
Голос?
Дальше не разбирал.
>перестал читать
Ну и дурак.
Давай тогда и я, по старой традиции:
Профессиональный музыкант.
Как-то вечером я шёл к остановке по привычному маршруту вдоль набережной. Шёл снег, из-за чего слабый свет фонарей мог наполнить всю улицу. Крупные хлопья падали всё чаще, ветер усиливался. Стало тяжело изучать очертания знакомых фасадов, так что я поспешил к скверу за которым находится остановка.
Постепенно на моём пути стал вырисовываться человеческий силуэт. Я тоже не остался незамеченным, так как фигура направилась в мою сторону. Лица я не видел, но было ясно, что это женщина.
— Мужчина-а-а! Пожалуйста-а-а-а, — просипела она. — Закурить есть? Дашь сигарету, а?
Я машинально достал из кармана пачку, раскрыл, и протянул ей. Нужно не затягивать разговор, а то могу и опоздать — в такую погоду никто меня ждать не будет.
— Раздаёшь пожитки? — ухмыльнулась она. В пачке была последняя. Она взяла сигарету трясущейся рукой, — а огоньку у тебя не найдётся?
Я протянул ей зажигалку, но она кивнула на руки и попросила подкурить.
— Я алкоголик, семь лет уже пью, — объяснила.
Нужно было двигаться, поэтому я помог ей закурить, сунул зажигалку в карман и пригляделся в поисках дороги — снег уже изрядно замёл тротуар.
Она, видимо, подумала что меня интересует её компания и потому затянула: "А вообще я профессиональный музыкант..."
Но я уже сориентировался, и быстрыми шагами продолжил свой путь, совсем не обращая на неё внимания.
Спустя несколько минут я глянул на часы, и понял что опоздал. Делать нечего, придётся возвращаться и идти пешком — опять пройти весь путь вдоль набережной, а там ещё полчаса домами. Я вспомнил про ту женщину, думал найти её и продолжить разговор, может она и впрямь была музыкантом. Но выйдя из сквера я её не нашёл, да и следы уже замело. Пришлось идти в одиночестве.
Когда добрался домой, то понял, что не каждый день выпадает возможность поговорить с интересным человеком, пусть даже ханыгой. Сильно захотелось закурить, но другой пачки не было, а ближайший магазин закрыт до утра. Было вдвойне обидно.
>текст пародиен
Ебать, покажи мне хоть одного современного автора у кого есть свой самобытный стиль повествования
вы все хуи, хватит, Я ЗАПРЕЩАЮ, Я ОП.
я хули... хули смотришь? а? закурить есть? я парень простой, если что - просто ебашу.
ПАЛАГНЮК
П
А
Л
А
Г
Н
Ю
К
Флешмоб? Флешмоб.
Уличные фонари медленно разгорались, рассеивая сумерки. Но свет их гас в сплошной пелене словно вальсирущего снега. Город растворился в крупных хлопьях снежинок, лишь размытые пятна огней светились вдалеке. Я медленно брёл по скверу, оставляя на белом полотне тропинки строчку следов. Внезапно из снежной завесы на меня вынырнул силуэт, качнувшийся в мою сторону, будто лодка в штормовом море. Я остановился, готовясь к худшему.
— Молодой человек, угостите сигаретой, — Голос, хоть и хриплый, но явно женский. Я облегчённо выдохнул и вытащил измятую пачку. Протянул ей.
— Последняя, — заметила немолодая, как я успел понять, тётка, выудив губами сигарету и уронив пустую пачку в мягкий снег под ногами, — а огоньку не дадите?
Я протянул зажигалку, но незнакомка подняла мелко трясущиеся руки, попросив:
— Зажгите, а то я вот. Пью я. Семь лет как пью.
Я зажёг маленький жёлто-голубой огонёк и осторожно поднёс его к трясущемуся кончику сигареты, осветив опухшее лицо с тёмными пятнами вокруг глаз. Алкоголичка шумно втянула воздух, и по белой поверхности сигареты пробежали ало-багровые огоньки тлеющей бумаги.
— Я музыкант, — выдохнула она мне в лицо вместе с перегаром, — профессиональный. А ещё я пью. Уже семь лет.
Наверное, она ждала ответа, но я лишь молча смотрел на огонёк возле рта. Женщина ещё раз затянулась, выдохнула дым в заполненный холодными пушинками ночной воздух и, покачиваясь, ушла, растворившись в снежной круговерти так же, как и появилась.
Я снова побрёл дальше, борясь с желанием закурить и рассеянно размышляя, на каком инструменте она играет. Рядом с выходом из сквера, там, куда не достигал оранжевый свет фонарей, на меня набросился какой-то человек. Я почувствовал, как в бок что-то вонзилось. Раз. Другой. Третий.
Уличные фонари медленно разгорались, рассеивая сумерки. Но свет их гас в сплошной пелене словно вальсирущего снега. Город растворился в крупных хлопьях снежинок, лишь размытые пятна огней светились вдалеке. Я медленно брёл по скверу, оставляя на белом полотне тропинки строчку следов. Внезапно из снежной завесы на меня вынырнул силуэт, качнувшийся в мою сторону, будто лодка в штормовом море. Я остановился, готовясь к худшему.
— Молодой человек, угостите сигаретой, — Голос, хоть и хриплый, но явно женский. Я облегчённо выдохнул и вытащил измятую пачку. Протянул ей.
— Последняя, — заметила немолодая, как я успел понять, тётка, выудив губами сигарету и уронив пустую пачку в мягкий снег под ногами, — а огоньку не дадите?
Я протянул зажигалку, но незнакомка подняла мелко трясущиеся руки, попросив:
— Зажгите, а то я вот. Пью я. Семь лет как пью.
Я зажёг маленький жёлто-голубой огонёк и осторожно поднёс его к трясущемуся кончику сигареты, осветив опухшее лицо с тёмными пятнами вокруг глаз. Алкоголичка шумно втянула воздух, и по белой поверхности сигареты пробежали ало-багровые огоньки тлеющей бумаги.
— Я музыкант, — выдохнула она мне в лицо вместе с перегаром, — профессиональный. А ещё я пью. Уже семь лет.
Наверное, она ждала ответа, но я лишь молча смотрел на огонёк возле рта. Женщина ещё раз затянулась, выдохнула дым в заполненный холодными пушинками ночной воздух и, покачиваясь, ушла, растворившись в снежной круговерти так же, как и появилась.
Я снова побрёл дальше, борясь с желанием закурить и рассеянно размышляя, на каком инструменте она играет. Рядом с выходом из сквера, там, куда не достигал оранжевый свет фонарей, на меня набросился какой-то человек. Я почувствовал, как в бок что-то вонзилось. Раз. Другой. Третий.
С каждой переделкой всё больше проявляется человеческая стилистика. Ещё постов десять и будет отличная вырезка из рассказа.
флешмоб бля, еблан чтоли?
с каждой переделкой - ты идешь нахуй. стилистика, бля, отличная вырезка, бля, ты о чем ваще?
я написал этот ебучий рассказ так, как он должен быть, а вы, хуесосы, лишь тень моего гения, фу бля, забанте уже этот ебучий тред.
Ты написал говно. Посоны стараются хоть что-то из этого говна сделать.
Я могу написать супер-говно, могу написать пиздец дерьмо, но этот высер мой, понимаешь? рассказ дерьмо, но он мой, это этика, ебанный насос.
Этика-хуетика. Это двач, родимый, здесь ничего твоего нет. Здесь всё ничьё и всё общее. Ты бы лучше новый рассказ написал, чем тут на говно исходить.
Профессиональный музыкант.
В городе стемнело, огни зажглись вдоль улиц, тротуаров, освещая непрерывные потоки снега.
Пройдясь по набережной, я направился к остановке, перед этим сделав небольшой круг по улице Карла Маркса. И идя по скверу, шмыгая и покашливая, я остановился, чтобы стряхнуть с себя снег, вытащить платок и высморкаться. Даль была смыта, а свет от фонарей едва пробивался сквозь тьму и пучки крупного снега, очерчивая желтизной близ стоящие деревья. Вдруг, из той пустынной дали начал приближаться силуэт. Силуэт темный, формы вытянутого овала, шатающийся, как камень в бутылке, так и он, метался из стороны в сторону.
Я направился прямо на идущий силуэт. И в шагах десяти от меня, оно обрело голос, голос грубый, женский:
- Мужчина, пожалуйста. - И подойдя ближе, добавила, - у вас случайно не найдется для меня сигареты?
У меня осталась последняя, но я не стал долго думать, сразу протянул ей сигарету.
-Спасибо, - сказала она, вцепившись пухлыми пальцами в сигарету. - а огонька?
Я рефлекторно мотнул рукой в карман, нащупав зажигалку, протянул ей.
-Я алкоголик, подкурите мне, пожалуйста.- сказала она.
Чиркнув зажигалкой, тусклый свет осветил её лицо, её вспухшее, годами томленное лицо. Старая курточка плотно облекало тучное тело, и сжимая всю увядшую лирику, она кокетливо и нелепо пустила тонкую струю дыма.
-Я профессиональный музыкант, - сказала она, отходя в сторону, но затем вытянув руку, как бы останавливая меня, добавила, - семь лет пью, я алкоголик. - Сказав это, она свернула в лева, уходя по тонкой утоптанной тропинке в заснеженные улочки.
Я пошел дальше. Пройдя метров двадцать, мне захотелось спросить: " а какой инструмент?", "А как так получилось?" и многое-многое. Но я не стал возвращаться и искать её, я даже не обернулся, просто ушел, как и она, растворяясь во тьме, растворяясь в жизни, оставила лишь короткую фразу "профессиональный музыкант". Мне захотелось покурить от этих мыслей, но сигарет уже не было.